Девчонка

– У вас какие-то невысказанные претензии конкретно к этому противнику? – со смешком интересуется Шарп. Сегодня он не успевает подготовить тренировочную площадку из-за обилия накопившихся непроверенных домашних работ, так что они просто отрабатывают комбинации и технику на несчастных манекенах. Он следит за тем, как Моргана двигается, накладывает заклинания, и периодически даёт ей указания. Здесь выше локоть, тут свободнее кисть. Резче выпад! Обездвижить. Заморозить. Слева. Справа. Когда в его подсказках она больше не нуждается, он периодически переводит внимание на те жалкие сочинения, что кучкой лежат у него на столе. Так что он как раз проверяет очередную писанину, когда замечает, что Моргана уже несколько минут к ряду лупит одного и того же болванчика с завидным упорством. – Простите, сэр, – выдыхает она, опуская палочку, и заправляет выбившуюся прядь за ухо, – увлеклась. Шарп присматривается к своей подопечной чуть внимательнее и замечает… нервозность? Пожалуй, такой он видит её впервые. – Всё в порядке? Вы как будто не в духе. – Ничего особенного, – отвечает она, раздражённо поведя плечом, и возобновляет атаку на соседний манекен, – просто… семейные дела. На миг Шарпа даже берёт растерянность, потому что он вдруг осознаёт, что ничего не знает о её семье. Да вообще не может вспомнить ни одного случая, чтоб она хоть раз заикалась о родне. – Что-то случилось? – с неподдельным беспокойством интересуется он. – Нет, – отзывается Моргана, качая головой, – всего лишь дражайшая бабушка в очередной раз потрудилась напомнить, что мне ни в коем случае не дозволено позорить ни её, ни наше благороднейшее семейство, к которому я имею честь относиться. Профессор понятливо кивает, догадываясь, что за этим стоит, и не сдерживает недовольную гримасу. Узколобость и заносчивость чистокровных не перестаёт его поражать. – Уверен, она ещё будет гордиться вами. Он искренне хочет её поддержать, сказав что-то обнадёживающее, но по тому, каким колким и злым становится её взгляд, понимает, что прогадал. – Сильно в этом сомневаюсь, – в голосе отчетливо проскальзывает обида. – Мой отец был маглом, так что сам факт моего существования для неё пожизненное клеймо позора. Она почти выплёвывает слова, и сами её движения становятся заметно резче, отчего Шарп ощутимо напрягается. – Старая карга в жизни бы этого не стерпела, если б я не осталась последней в её чёртовом роду. Удивительно, как легко вдруг поступиться многовековыми принципами, когда ими же свела всю остальную семью в могилу! Она продолжает наносить удары, которые с каждым разом становятся всё сильнее и сильнее, и профессор теперь уже наверняка понимает, что ничем хорошим это не закончится. – Мисс Хоук! – предостерегающе произносит он, вставая со своего места и делая шаг в её сторону. – Достаточно! Он надеется остановить её, но та будто даже не слышит, всецело поглощённая желанием выместить свою злость на многострадальном манекене. – А ведь я даже понятия не имела, что родилась волшебницей, пока она не явилась за мной! Ох, сколько же презрения было в её взгляде, когда она поняла, что я росла целиком и полностью в магловском мире! Она в очередной раз заносит палочку, и та буквально искрит от сконцентрированной в ней силы. – Моргана! – выкрикивает профессор последнее предупреждение. – Остановись! То ли от неожиданной громкости его голоса, то ли от того, что он впервые назвал её по имени, девушка вздрагивает и приходит в себя. Вот только заклинание остановить уже не успевает. Оно срывается само по себе, ударяет в ближайший манекен, и тот взрывается ослепительно-яркой вспышкой, в которой мгновенно увязает всё вокруг. Моргана успевает лишь коротко вскрикнуть и машинально закрыть лицо руками, прежде чем и её саму должно будет накрыть. Но почему-то подобного не происходит. Вместо этого её будто хватают за капюшон мантии и тянут назад. Она буквально летит спиной вперёд, но вскоре останавливается, уткнувшись в какое-то препятствие. И только после этого позволяет себе опустить руки и открыть глаза. Над головой сверкает мерцающий барьер защитных чар, надёжно укрывая от витающего множества осколков и вековой пыли, поднятых в воздух взрывной волной. – Боги, – шепчет побледневшая Моргана и, оглядывая учинённый ей беспорядок, спешно оборачивается назад в поисках профессора. А тот, как оказывается, стоит как раз за её спиной, удерживая поднятой вверх палочкой окутывающий их обоих щит. И с совершенно непроницаемым лицом смотрит на неё с высоты своего роста. – Цела? – серьёзно уточняет он и сам для надёжности внимательно окидывает девчонку с головы до ног. Та сдержанно кивает, смущаясь под столь пристальным изучением, а потом отчаянно краснеет от захлестнувшей её вины. – Простите, – произносит она неловко и опускает глаза в пол, – я не думала, что так получится! Мне очень-очень жаль! Сверху доносится короткий смешок, и Моргана озадаченно поднимает голову, встречаясь взглядом с ухмыляющимся Шарпом. – Ерунда, – отзывается он заметно потеплевшим голосом, – но тебе однозначно предстоит уборка всего этого безобразия. Он оглядывается вокруг, наблюдая за тем, как оседают на пол обрывки пергамента, которые совсем недавно были сочинениями четверокурсников, и неожиданно добавляет: – Отличный, к слову, вышел удар. И эта простая похвала мгновенно рассеивает остатки дурного настроения, возвращая Моргане привычную дерзость. – Одно ваше слово, профессор, и я повторю. Шарп едва сдерживается, чтоб не засмеяться вслух, но подавить растягивающуюся на губах улыбку точно не в силах. – Обязательно, – соглашается он, – но сперва поищем для этого… менее захламлённое пространство.