Сон четвертый.
18 июля 2014 г. в 22:56
«Она была моей душенькой - трудной, угрюмой,
Но все же моей душенькой.»
(с)
--
Следы в тонком слое мокрого снега. Узкие, как будто созданные, чтобы оставлять за собой пунктирную линию. Но нет, просто следы. Твои. Оставленные толстой подошвой клетчатых резиновых сапог. Кошмарных и достающих почти до колен. А следы замечательные. Кажется, если проследить пальцами по стеклу их путь - там, внизу, ты непременно отыщешься в этой темноте, и мне больше не придется смотреть в окно, изгаженное желтоватыми бликами света и отражениями стульев и полок из глубины комнаты.
--
Иногда здесь бывает ужасно холодно. Хотя, кажется, только мне. Тебе достаточно тонкого пледа, запах которого сразу выдает, что он – уличный. Тогда я подхожу к тебе, стараясь шуметь как можно громче (не знаю, зачем, но, кажется, так нужно делать, когда идешь по лесу, где водятся медведи), и громко зову тебя по имени. Но ты почему-то никогда не сердишься. Не открывая глаз, поджимаешь ноги, и я сажусь на освободившееся место, и ты перекидываешь ноги через меня. Я поправляю плед.
--
Ближе к осени ты даришь мне саше с плодами можжевельника. Странная штука. Не такая странная, как твои сапоги, но тем не менее. Около пятнадцати минут плутаю по дому в поисках места для этого чертового мешочка. Наконец, плюнув на все, водружаю его на вечно пустующую верхнюю полку на кухне. Чуть позже учусь правильно называть плоды можжевельника «шишкоягодами». Кажется, ты счастлива.
--
Снова пошел снег. Его хлопья накрывают все, что мне удается рассмотреть из окна, все, кроме твоих следов. Может быть, снег слишком мокрый, чтобы так быстро скрыть следы, но даже его достаточно, чтобы поглотить звук.