***
Наши герои пили. Пили не настолько, чтобы начинать завывать на весь этаж уходящий мюзикл дурными голосами, но всё же пили, изредка разбавляя и без того разбавленный этанол лимонадиком. Андрей Юрьевич был весел, шутил и рассказывал уже сотни раз всеми слышанные истории; Игорь Владимирович изредка посмеивался над этими шутками, улыбался в нужных местах рассказов, но в целом был несколько грустен и чем-то озабочен. Тут в дверь позвонили. - Кому не спится в ночь глухую? – по-прежнему весело спросил Андрей. - Я открою. - Игорь нехотя поднялся со стула и пошёл узнавать, у кого же это совести нет. Артист очень удивился, когда оказалось, что совести нет у Маракулина и Постоленко. - Опа… - промолвил Игорь и чуть было не сполз по стеночке вниз, на мгновение вспомнив один свой сон, но вовремя опомнился. - Здрасьте, а мы к вам, - начал Постоленко. - Ага, - улыбнулся Маракулин. - Ну, здрасьте… - всё же вышел из оцепенения Балалаев. – Чем обязаны вниманию столь достопочтенных особ? Вышла пауза. - Ну… нам пить негде, - наконец признался Александр, который Леонидович. Хозяин жилплощади сделал изумлённое лицо и всё так же изумлённо развёл руками. - Понимаешь… - начал оправдываться Александр, который Александрович, - начало финального блока, все дела… Решили с Сашей выпить. Боль ведь заглушать надо… - рассказчик театрально прикрыл рукой глаза и тяжело вздохнул. После паузы он продолжил: - Долго думали, куда, собственно, направиться. Решили ко мне, идём такие, тут доходит: блин, у меня ж ребёнок маленький дома! Дабы не портить неокрепшую психику детя, развернулись в противоположную сторону и пошли к Сане. У подъезда осенило: а у него тоже ребёнок дома! Ну, тогда мы сели на лавочку, подумали, хорошо так подумали и решили, что пойдём к нашему лучшему другу, он против не будет, да и твоя вроде взрослая. - М-да… вы это удачно зашли: моя у мамы, - медленно произнёс Игорь Владимирович. – Андрей, налей гостям лимонадику. Александры переглянулись. - Ах, тут ещё и Андрей! – воскликнул Постоленко. - А какой из, позвольте? – спросил Маракулин. - Тот самый, господа, тот самый. – Белявский картинно и брутально занял дверной проём. - Что-то я не этого ожидал… - промолвил кто-то из Александров. - Чего встал, пошли пить лимонадик! – улыбнулся Балалаев. И пошли они все вместе заниматься вредным для здоровья занятием.***
Наши герои пили. Пили с удвоенной силой, ибо их стало вдвое больше. Выпивки тоже отчего-то магическим образом стало больше… никто ничего не понял, но кого это волновало? Тут Постоленко вдруг спросил: - Игорь… ты чего такой внезапный? От такой внезапности Игорь чуть не поперхнулся лимонадиком. - Да-да-да, - подтвердил Александр. – Не, ну вы представьте: пошёл с дочерью в кино. Ну пошёл и пошёл, ничего не предвещало беды, да? Сидим, смотрим. И тут черепаха до боли знакомым голосом заговорила! Тут Игорь уже поперхнулся, ибо невольно начал неудержимо хихихать. - Успокойся, черепах. - Маракулин похлопал друга по спине. - Предупреждать надо, Игорь! – улыбнулся Постоленко. Откашлявшийся Игорь улыбнулся ему в ответ. Но тут что-то ударило в голову Александру Александровичу. Был ли то алкоголь или же природная дурь, но, однако, что-то заставило его запеть пьяным голосом на всю хату: - Граф! Как же так? Ни с того, ни с сего… это так… ик!... неожиданно… А что на флоте скажут?! Игорь вновь поперхнулся лимонадиком. Но тут ему на помощь пришёл Белявский: - План это мой, я меняю его! Ваше дело служивое: ждите, что вам прикажут! - Но в Петербурге ведь нас не пойму-у-ут! – завыл «Иван» по имени Саша. - К дьяволу всё! Пусть подождут! - Ей от нас не удастся уйти… - Ни уйти, ни укрыть, ни спасти… Вышла пауза, во время которой Игорь Владимирович успел откашляться, после чего с радостью присоединился к коллегам: запел, обращаясь неизвестно к кому. - Князь Радзивилл изменил, обманул, разбежались союзники, и ждёт тебя засада!.. - Что мне твой князь и Париж и Стамбул, мне союзник российский флот, и мне других не надо! – неожиданно для всех завизжал Маракулин. Настолько неожиданно, что этим самые все, фигурально выражаясь, сползли под стол от смеха, а в случае Постоленко даже буквально. Однако эта помеха быстро сама собой устранилась, поэтому песня пелась и пелась… Но стоило нашему квартету дружно провыть «Что остаётся тепе-е-ерь!», как из-за стенки послышался настойчивый и требовательный стук. - Ой, всё, сворачиваем спектакль… - засуетился Балалаев. - Не-е-ет ничего прекрасней и-и-и сильне-е-ей любви-и-и!.. – заревел Постоленко, за что тут же получил подзатыльник от Маракулина. В тот же миг уже было развеселившийся Игорь Владимирович «чёт приуныл». - Игорь, родной, ты чего? – поинтересовался Александр Леонидович. - Да грустно мне, - ответил Игорь и замолчал. Гнетущая тишина повисла в комнате. Александр Александрович, поколебавшись, решился её нарушить: - А… отчего грустно тебе? Игорь продолжал молчать. Будто в нерешительности он оглядел комнату, вздохнул и наконец нашёл в себе силы ответить. - Подумайте… Всего какие-то две недели, и мы попрощаемся со спектаклем, который связывал нас долгих четыре года... это очень печально. Время летит так быстро… Ещё чуть-чуть и всё! Поверить трудно… Рассказчик вновь замолчал. Собравшись с духом он тихо продолжил: - А больше всего мне жаль, ребята, что мы не сможем видеться так же часто, как сейчас. Нас разбросает по разным местам… Саша, - обратился он к Александру Постоленко, - я верю, что у тебя с твоим проектом всё сложится. Ты молодец, у тебя всё получится, ты имеешь всё для этого. Андрей… пока что твой контракт с опереттой закончен, так ведь? Другие проекты, другие места ждут тебя, тебя ждёт блестящая карьера там, не сомневаюсь. Саш… наши фамилии вновь встали напротив одного имени. Печально не иметь возможности попасть с тобой в один состав… Играть с тобой на одной сцене – непередаваемо. Жаль, что впредь это будет редкой радостью… - Эй, ну и к чему всё это уныние, коллега? – вдруг прервал его Александр по фамилии Маракулин, положив руку Балалаеву на плечо. – Приятно слышать такие слова от тебя… Но не стоит так убиваться, слышишь? Будет ещё много спектаклей, в которых мы все встретимся, если ты, конечно, не будешь целиком углублён в свою «Каренину». Никогда не зарекайся, как говорится. И да… «Монте-Кристо» уже который год закрыть не могут, где гарантия, что тут не будет так же? Я бы на твоём месте не стал впадать в крайности, понимаешь? Да и в конце концов, что мешает нам взять и собраться всем вместе, как сейчас? Посидеть, поговорить, насладиться обществом друг друга… ничего! Так что не унывай, черепашка! Игорь смущённо улыбнулся. - Спасибо, Саша, - тихо проговорил он, с благодарностью глядя на друга. – Умеешь же ты успокаивать! - Ну вот и славненько! – оживился Маракулин. – Хошь я тебя поцелую? Потом… если захочешь. – На его лице отразилась ухмылка. Игорь Владимирович засмеялся. - На спектакле, Саша, на спектакле! – Он дружески похлопал коллегу по плечу. - Одна заявка на поцелуй принята, красавчик! – подмигнул Александр. Лилась водка, лился лимонад, смешалось всё…***
Игорь Владимирович лез вглубь нижнего ящика комода, внезапно вспомнив, что где-то там, во глубине сибирских руд, у него заныкана бутылка коньяка. Конечно, найти её можно было бы намного быстрее, если включить свет, но кому ж это в голову придёт? - Да где ж она… - бормотал наш герой, залезая всё дальше и дальше и невольно распластываясь на полу всё больше и больше. Так бы продолжалось ещё невесть сколько, как вдруг он ощутил, что него кто-то нагло наступил. - Ай! – воскликнул Игорь. - Ой! – отозвалась темнота. - Андрей, ты что ли? - Я! - Ты чего здесь делаешь? - Тебя ищу! - А я коньяк… - И как успехи? - Никак… - А это на полке случаем не он поблёскивает? - Блин… походу он. Балалаев поднялся с пола, отряхиваясь и поражаясь собственной забывчивости. Андрей Юрьевич тем временем уже сжимал в руках драгоценную бутылку. - Ах ты алкаш! – шутливо воскликнул Игорь. - С кем поведёшься – от того и наберёшься, - ответил Андрей. - Пошли к остальным алкашам. - Пошли. - Прикиньте, а Андрей на меня наступил! – поведал Игорь Александрам, входя на кухню. - По старым явкам пошёл, колдун! – заметил Маракулин. - А ведь да, - понял Игорь. - А ведь да, - понял Андрей. – Игорь, прости! - Эванджелина-а-а! – трагически произнёс тот и театрально упал на стул, не забыв отобрать у Белявского коньяк и прижать его к себе. - Светлячку больше не наливать… - заметил Постоленко. - Как и черепахе, - заключил Маракулин.***
Солнечные лучи пробивались в тихую комнату сквозь занавески. За окном слышалось птичье пение, кто-то косил траву, кто-то отбойным молотком отдирал от земли остатки асфальта, а кто-то громко жаловался на всё это. Игорь Владимирович нехотя открыл глаза. Вчерашняя гулянка настойчиво заставляла помнить о себе гудением в висках и какими-то смутными очертаниями в памяти. Наш герой решился встать и пройти на кухню за водичкой, как вдруг услышал рядом с собой храп. Балалаев медленно развернулся и увидел спящего рядом с собой Маракулина, аккуратно укрытого одеялкой. Он очень удивился. Даже не просто очень, а очень сильно. Игорь сел на кровати, стараясь не разбудить коллегу, и задумался: - О, да! Я знал, что рано или поздно это произойдёт. Но совершенно не ожидал, что так скоро… Вдруг Маракулин перестал храпеть и открыл глаза. Игорь испуганно сдвинулся к краю кровати. Александр подпрыгнул. - Игорь, как это случилось?! – воскликнул он. - А я знаю?! Ты ж у нас супер-магнит! – ответил Игорь Владимирович. Александр молчал. - М-дэ… - после паузы проговорил он. – Сначала Саша, потом Серёжа, а теперь ты… по-моему пора переставать пить. - Знаешь, а я согласен. Пора быть за ЗОЖ. - А ты знаешь, как в песне поётся? ЗОЖ – это вообще пи… - Я помню! – прервал Балалаев Александра, глядя на часы. – Ой ё, я ж на работу опаздываю! Он резко встал с кровати. - Саш, иди сделай кофе и состряпай каких-нибудь бутербродиков. Я в душ… - Я тебе что, домработница? – посмеиваясь спросил Александр. - Считай это платой за ночь в моём незабываемом обществе, мой дорогой! – хихикнул Игорь. До конца блока оставалось десять дней. ________________________ *С2H5OH - этиловый спирт, он же винный спирт, короче спирт, который пить можно. Основной компонент алкогольных напитков (здравствуйте, я ваш кэп).