…
— И всё-таки, Ольга Кирилловна, я права! — Уже покидая кабинет оставила за собой последнее слово Васильева. — Об чем диспут? — Возник из ниоткуда на смену ей Паша. — Да вот, Лиза считает, что новенькие никак не могут найти общий язык со старенькими. — Ну, Лиза права. — В смысле? — Кофе будешь? Рыков, пользуясь своим служебным положением, частенько забегал к жене, чтобы выпить хорошего кофе из кофемашины, вместо растворимого из комнаты отдыха. — Не буду. Он у меня уже скоро из ушей полезет. Так что там с новенькими? Далее последовал список проблем, с которыми столкнулся не только сам Паша и его бригада, но и практически все «старички». — У меня только один вопрос: почему мне никто об этом не говорит? — Выслушав мужа, задала логичный вопрос Ольга. — А потому что ты создала такую почву. — Рыков с улыбкой наблюдал за тем, как его чашка с кофе оказалась в руках у жены. — Я же сказала, что готова выслушать каждого! — Отпивая бодрящий напиток, произнесла женщина. — Нет. Ты сказала: «Жалобщиков я уволю и дам хорошие рекомендации». Вот так ты сказала. — Продолжал улыбаться Паша, наблюдая за тем, как пустеет его чашка. Подумав, Арефьева подала мужчине листок бумаги и ручку. — На, пиши. — Чего писать? Заявление по собственному? — Усмехнулся Рыков. — Размечтался, одноглазый. Пиши, что не устраивает, какие претензии у вас есть к новеньким. — Отличный план, Ольга Кирилловна. Прийти к новеньким со списком жалоб от стареньких. Это ж несомненно заставит их любить нас ещё больше. — Да это не для них, а для меня. — Как кофе-то, Оль? — Указав взглядом на полупустую чашку. — Пиши давай! — Демонстративно отпила ещё немного. Взяв в руки ручку, Паша, вместо списка жалоб, нарисовал на бумаге милое сердечко с глазами и подал Ольге. Подперев подбородок рукой, он продолжал сверлить ее взглядом. — На, пей! Рассмеявшись, женщина вернула супругу его кофе. И только осушив чашку, он наконец приступил к перечислению жалоб. Пробежавшись глазами по целому списку претензий, Арефьева вдруг поняла, что своими громкими изречениями запугала и без того опасавшихся сокращений сотрудников до такой степени, что даже собственный муж не спешил жаловаться на новых коллег, а иногда даже выгораживал их, как сегодня утром. — Это закрытый перечень? Или мне ещё чего-то ожидать? — Закончив чтение, Оля сняла очки и посмотрела уставшими глазами на Пашу. — Практически. Это то, с чем сталкивались врачи, фельдшеры и водители. Сан Саныч ещё есть, у него там тоже целый список своих недовольств. Но о них тебе лучше у него самого спросить, я в устройстве аптечки мало что понимаю. Диспетчер по громкой связи сообщил о вызове бригаде Рыкова. — Ладно, разберемся. А теперь шуруй работать. — Шурую. Хлопнув себя по коленям, Паша встал со стула, послал жене воздушный поцелуй и отправился на выход. Оля проводила его ответным «чмок». К этому моменту она уже знала, что соберёт вечером всех новеньких, чтобы рассказать им о правилах жизнедеятельности на подстанции. И непонятно было только одно, почему ни ей, ни кому-либо ещё до этого момента и в голову не пришло посвятить 70-ку в эти самые правила. Стольких стычек между сотрудниками удалось бы избежать с самого начала……
— Оль, домой идёшь? Не особо надеясь на положительный ответ, Павел вошёл в кабинет начальницы, только что сдав смену. — Иду, но через час-полтора. — Ответила Ольга, не переставая что-то писать на листе А4. — Ну все понятно… — Тяжело вздохнул мужчина. Он по обыкновению присел на край стола рядом с женой. — Ничего нового. — Ну вот что тебе понятно, Паш? — Взглянула на него из-под очков. — Понятно, что ты опять собираешься тут до ночи просидеть и заявиться домой, дай бог, если вообще сегодня. — Рыков, не рычи! Домой я планирую уйти сразу же, после собрания. — Интригующе ответила Оля. — О как! Что за собрание, почему я не в курсе? Или меня уже на них не зовут. Всё-таки уволен с хорошими рекомендациями? — Не дождешься. Собрание только с 70-кой. Хочу поведать им некоторые нюансы работы на нашей подстанции, а также выслушать их точку зрения. Надеюсь, что это даст свои плоды и поможет наладить между вами отношения. — Ваше дело правое. — Согласился Паша. — Ладно, тогда я домой. Зайду за продуктами и пойду готовить вкуснейший ужин для любимой жены. Мужчина встал со стола, поцеловал Ольгу в щеку и двинулся в сторону выхода. — Кстати, — резко развернулся у дверей, — у любимой жены будут пожелания по вкуснейшему ужину? — Ммм, — мечтательно протянула Арефьева, — хочу пасту с морепродуктами! И от красного вина бы не отказалась. — Будет исполнено, моя госпожа! Рыков демонстративно поклонился и, улыбнувшись, покинул кабинет. Оля довольно откинулась на спинку кресла и мысленно очутилась дома в объятиях любимого мужа.…
Собрание прошло на радость Ольге очень хорошо. Никто не спорил с необходимостью соблюдать устоявшуюся за многие годы дисциплину. — Можно было и сразу об этом сказать… Со словами фельдшера заведующая спорить не стала. Это, действительно, ее упущение. Никто из «стареньких» не обязан был рассказывать «новеньким» все правила работы. Хотя, могли бы, конечно, и сами догадаться, что весь штат бывшей 70-й подстанции не может косячить день за днём только потому, что не возлюбил 58-ю. Дьявол кроется в деталях. Нужно было всего навсего посвятить их в незамысловатые нюансы рабочего порядка. Выйдя за ворота подстанции, Ольга вдохнула свежий морозный воздух полной грудью. Сегодня она закончила основную бюрократическую работу по объединению и, кажется, положила конец гражданской войне среди сотрудников. Совершенно позабыв, что ее давно уже заждался Пашка, Оля решила прогуляться до дома пешком, насладиться погодой.…
— Что это за красивую тетеньку к нам занесло? Как только Ольга открыла двери своим ключом, откуда-то из глубины квартиры послышался голос мужа. Аромат вкусного ужина распространился на каждый квадратный метр, отчего в животе заурчало. — А это заведующая подстанцией, выражающая надежду на совместное мирное бытование своих сотрудников в их новом общем рабочем доме. За считанные секунды Оля оказалась с Пашей за одним столом, где уже стояла посуда и откупоренная бутылка вина. — Не знаю, как там с бытованием в общем доме. Но в нашем доме я тебе обеспечу уютное бытование. — Разливая по бокалам вино, произнес Рыков. — Приготовил пасту. Правда, она уже остыла, разогревается в пятый раз. А чего ты правда так долго-то? Что случилось? Мужчина поймал на себе влюбленный взгляд жены. Он уже и забыл, когда последний раз видел ее такой. — Да ничего не случилось, Паш. — Беря в руки бокал. — Спасибо тебе за то, что терпел меня все это время. — Да я не терпел, тебя же не было. — Как бы между делом заметил он. — Не, ну ходил тут какой-то человек со взглядом вовнутрь. Женщина-зомби. Ольга усмехается. Он прав, именно такую Ольгу Арефьеву она каждый день лицезрела в зеркале последние полтора месяца. — Ну, теперь я смотрю только на тебя. Я уже не женщина-зомби, а просто голодная женщина. — Медленно и томно произнесла она. — Как это прекрасно! — Протянул в ответ Рыков. — За это надо выпить……
— …И кто тебе там названивает в такое время? — Недовольно пробурчал Рыков. — Костя. — Заглянув в экран смартфона, ответила Арефьева. — Костя перезвонит! — Вдруг там что-то важно? — Женщина сомневалась, брать ли трубку. — Оль, все самое важное сейчас перед тобой. — Жестом указав на самого себя, произнес Паша. Мало того, что жена огорошила его новостью о том, что отныне будет мешать бригады, так ещё и Куылгин не даёт закончить начатый разговор. С одной стороны, Рыков был жутко недоволен услышанным (он был категорически против того, чтобы работать с новыми коллегами, вплоть до увольнения), но с другой — меняющееся в худшую сторону выражение лица супруги, которая ещё минуту назад ластилась к нему и буквально мурлыкала на ухо, напрягали его ещё больше. Звонок этот явно ее озадачил. Зная Костика, ничего хорошего ждать не приходится. Полупьяный, едва различимый сквозь динамик телефона трёп друга действовал на Пашу, словно колыбельная. И как только Ольге удается сейчас внимательно его слушать. Мало что разобрав и решив потом просто расспросить об этом жену, Рыков прикрыл глаза и задремал. — …Спокойной ночи! — Раздалось на том конце провода. — Хорошая шутка, но злая! До завтра. — Раздражённо ответила Кулыгину Ольга и повесила трубку. Тяжело вздохнув, она развернулась с мужу и увидела, что тот уже, кажется, успел заснуть (характерное сопение выдавало). Оля осторожно забрала из его рук и раскрыла книгу. Сборник стихов Сафо. Кто бы мог подумать, что ворчливого грозного Рыкова по вечерам можно застать за чтением древнегреческой поэзии. Таким, кроме любимой жены, его никто никогда не видел. Но не успела женщина прочесть и строчки, как проснувшийся от ее действий муж тут же притянул к себе за талию. Захлопнув сборник, Оля отложила его на прикроватную тумбочку и прильнула к губам Павла. Сейчас не хотелось думать ни о чем: ни о подстанции и терках между сотрудниками, ни об объединении, будь оно неладно, ни о Кулыгине с Рудневым, по чьи души к ней обязательно скоро заявятся правоохранительные органы… «Все самое важное сейчас перед тобой», — эхом отдалось в сознании женщины. — Ты прав, все самое важное здесь и сейчас…