Ochisia

Несмотря на то, что было сказано накануне вечером, я проснулась в постели одна. Миска с лапшой стояла на прикроватной тумбочке, и, хотя от каждого движения мое тело горело, я съела еще теплую лапшу, завернувшись в одеяла Куины. Двигать ногами было нетрудно, голова тоже болела уже не так сильно, но каждый раз, когда я двигалась, у меня горели бока. Без сомнения, все это было от того зверя. Я сидела в одиночестве и вспоминала вчерашние события. Поведение волка было ненормальным. Волки-одиночки в дикой природе с большей вероятностью убегут при встрече с человеком, чем вступят с ним в схватку, особенно после ранения, но этот волк действовал так, словно был запрограммирован убивать каждое живое существо в поле своего зрения. Это заставило меня задуматься, было ли все это просто страшным сном, или мы все просто умерли, и это всего лишь загробная жизнь. Или ад. После еще некоторого молчания я решила, что просиди я здесь еще секунду, я умру раньше, чем снова попаду в игру. Я встала, о чем тут же пожалела. Застыв на месте, я сделала несколько глубоких вдохов, прежде чем бросить взгляд в сторону ванной. Одно дело испытывать постоянную боль, и совсем другое - испытывать постоянную боль и иметь на коже засохшую кровь животного. Направляясь к ванной маленькими шагами, используя все, что я могла, чтобы удержать свой вес, я, наконец, добралась до ванной, убедившись, что по пути прихватила свою куртку и шорты Куины. Я разделась, вошла в душ и включила теплую воду, прежде чем приступить к мытью головы.

***

Около полудня тишину нарушил тихий стук. Мой взгляд метнулся к двери, а сердце бешено заколотилось. Я инстинктивно сжала кольцо в кулаке. — Входите. Куина открыла дверь, вошла и осторожно закрыла ее за собой, направляясь к кровати. Она обратила внимание на мою одежду и мокрые волосы, но ничего не сказала, сев на кровать. — Я вижу, ты получила мой подарок, — пошутила она, указывая на пустую миску, стоявшую на тумбочке. — Твой подарок был еле теплым, — ответила я со стоическим выражением лица, прежде чем мы обе расплылись в улыбке. — Как ты себя чувствуешь? — спросила девушка. — Лучше, чем вчера, единственная причина, по которой я не могу нормально двигаться — это раны на моих боках, — честно ответила я, поигрывая своими кольцами. Мне не нравилось находиться в невыгодном положении. Куина что-то промычала в ответ, прежде чем плюхнуться на кровать и уставиться в потолок. — Извини, что не была с тобой. Мы с Чишией пошли поговорить с Арису. Я нахмурилась, глядя на нее сверху вниз. — Арису? — спросила я. — Да, — она кивнула и закрыла глаза. Она была уставшей, хотя физически выглядела здоровой, и все, о чем они говорили, должно быть, произвело на нее впечатление. — Чишия думает, что они подойдут для нашего плана. Я имею в виду, что они оба хотят убраться отсюда так же сильно, как и мы. Я обдумывала ее слова, в которых, безусловно, был смысл. Арису был достаточно умен, чтобы понять, что этот курорт держится на волоске, плюс наличие еще одного умного человека в группе действительно помогло бы. — Ты сказала "они", девушка с короткой стрижкой тоже придет? Куина кивнула. — Усаги, они слиплись, как клей. Должно быть, нам пришлось через многое пройти, чтобы так доверять друг другу. Я улыбнулся, слегка наклонившись вперед. — Я тебе доверяю. Она замерла от моих слов, прежде чем ее глаза открылись, и она села, глядя на меня. Через пару секунд она заговорила, при этом ее взгляд искал мой. — Я тоже тебе доверяю. Между нами повисло молчание, прежде чем она встала и подошла к креслу у окна. Схватив оставленные бинты, она снова повернулась ко мне, подошла к краю кровати и помогла мне подняться. Просунув руку мне под плечо, она медленно приподняла меня, а я стиснула зубы, заставляя себя начать идти, превозмогая боль. — Я так буду скучать по нашим сеансам пения, — она заговорила, когда мы вышли за дверь и поворачивали за угол. Она попыталась замедлить шаг ради меня, и я нахмурилась, ускоряясь самостоятельно. — Ты ведешь себя так, как будто мы больше никогда не увидимся. — Ты серьезно предлагаешь нам начать петь Twice в его комнате? — она усмехнулась, глядя на меня с игривым блеском в глазах. — Он так сильно хотел, чтобы я была под его опекой, что ему придется иметь дело с последствиями. Со смехом она помогла мне пройти по коридору, прежде чем мы, наконец, добрались до знакомой двери. Без стука Куина повернула дверную ручку, открывая дверь до упора со своей стороны. Чишия выходил из своей ванной, натягивая перчатки на руки, пока девушка помогала мне войти. Его глаза на долю секунды встретились с моими, прежде чем он повернулся и подошел к своему шкафу, открыл его и осмотрел. — Сядь на полотенце. — сказал он, и я присмотрелась. На краю его кровати лежало серое полотенце. Я села, не дожидаясь помощи Куины. Она положила бинты рядом со мной. — Спасибо, — улыбнулась я, и она пренебрежительно махнула рукой. — Я буду часто заходить, побольше отдыхай, хорошо? — она приподняла бровь, многозначительно посмотрев на меня, прежде чем перевести взгляд на Чишию. Вздохнув, она развернулась и вышла, оставив меня с мужчиной наедине. Наконец он нашел то, что искал, встал и подошел к кровати со своей медицинской сумкой. Он предложил мне одну из своих футболок, и я взяла ее с легкой улыбкой на лице. — Продолжай делать что-то в этом роде, и я начну думать, что ты действительно способен испытывать человеческие эмоции, — дразнилась я. — Ты мне надоедаешь, — он даже не удостоил меня взглядом, когда схватил бинты Анн, рассматривая их. — Ты тоже, — парировала я, кладя футболку себе на колени. Его брови приподнялись, когда он аккуратно положил бинты рядом с пакетом, и я наблюдала, как он умело работает. Было бы это возможно, если бы он вернулся врачом в реальный мир? Я попыталась представить, что Чишия - врач, идущий в больницу в надежде на спасение, но уходящий с подавленной самооценкой. — Ты определенно из тех зануд, которые постоянно мешают планам людей. Я бы сказала, тихая угроза, — продолжила я, когда его губы чуть приподнялись. Он повернулся ко мне, взглянув на футболку, лежащую у меня на коленях. — Тебе придется переодеться в это. — Тебе придется мне помочь, — без особого энтузиазма ответила я. — Хорошо, повернись лицом к двери, — сказал он, заставив мои брови недоверчиво приподняться. — Ты действительно собираешься мне помочь? — Так тебе нужна моя помощь или нет? Я закрыла рот, слегка улыбнувшись, и повернулась к двери. Расстегивая молнию на своей куртке, я почувствовала, как его пальцы потянули за верх. Медленно он помог мне снять рукава с каждой из моих рук, он не останавливался, когда я вздрагивала всякий раз, когда ткань касалась моих ран, но, тем не менее, его пальцы были нежными. Куртка, наконец, была снята, прохладные волосы коснулись моей обнаженной кожи. Я прикрыла грудь рукой, мое плечо слегка покалывало. — Подними руки, я не буду смотреть, — успокоил он меня, когда я услышала шорох ткани. Я подняла руки, мое дыхание сбилось, когда раны на моих боках потянулись. Чишия накинул футболку на меня сзади, прежде чем я медленно повернулась к нему лицом, стараясь не сделать себе еще больнее. Сначала он начал с более серьезных ран, обработав мое левое плечо, в которое зверь вонзил свои когти. Я сидела молча, пока его пальцы в перчатках касались моей кожи. Чишия не заботится о людях. Я мысленно проклинала Куину за то, что она заставила меня остро ощутить этого человека, когда он сидел всего в нескольких дюймах от меня. Решив просто перечитать "Этюд человека-крысы" Зигмунда, я закрыл глаза, избегая его присутствия. Он просто мужчина. Я вздохнула, понимая, что то, что он мужчина сам по себе, отчасти является проблемой. — Подними футболку, — пробормотал он. Его голос был очень близко, и я резко открыла глаза. Он стоял передо мной на коленях, его глаза смотрели на меня снизу вверх. — Что? — спросила я. — Подними футболку, мне нужно промыть раны у тебя на боках, — повторил он, и в его глазах заплясало веселье. — Заткнись, — немедленно заговорила я, задирая ткань и придерживая ее под грудью. — Я ничего не говорил. Смочив кусок ткани спиртом, он начал промывать рану у меня на боку. Не сводя взгляда с моей кожи, он начал перевязывать меня, его пальцы работали легко. — Ты был врачом? — спросила я ни с того ни с сего. Чишия продолжал работать, как будто я вообще ничего не говорила. — Я был студентом-медиком, — сказал он, сосредотачиваясь на моем лечении. Я улыбнулась его словам. — Я не ожидала, что ты будешь работать в области, где тебе придется так много общаться. Он некоторое время молчал, прежде чем заговорить. — Кем была ты? — Я была студентом-психологом. Его губы приподнялись при этих словах, глаза посмотрели на меня, когда он перешел к ране на другом боку. — Мое психическое состояние ухудшилось бы, если бы ты была моим психологом. — Я бы сделала это специально, если бы ты был моим пациентом. Он приподнял бровь, как бы говоря "туше", прежде чем перевязать последнюю из моих ран, встать и убрать свое медицинские вещи. — Планы изменились, ты будешь начеку с Куиной, Усаги и мной, пока Арису будет искать сейф, — внезапно объявил он. Я осмотрела бинты, прежде чем опустить футболку. Не то чтобы я не думала о плане, со мной в таком состоянии я бы только замедлила всех, если бы сама отправилась на поиски таинственного сейфа, местонахождение которого до сих пор неизвестно. — Меня это устраивает, — я наблюдала, как Чишия бросил мою куртку на спинку одного из стульев, убирая свою сумку обратно в свой шкаф. — Тебе лучше немного отдохнуть, — говорит он, закрывая свой комод и поворачиваясь ко мне. — Ты не договорил. — Виза Шляпника заканчивается через три дня, тебе нужно успеть немного восстановиться в течение двух дней. Я улыбнулась ему, когда он засунул руки в карманы. — Обещаю, к завтрашнему утру я смогу бегать. С невозмутимым выражением лица, он отвернулся от меня, занимая свое обычное место на одном из стульев у окна. Восприняв это как конец разговора, я забралась на кровать, чтобы сделать в точности то, что мне было сказано. Через два дня мы сбежим с пляжа. Через два дня у нас либо будут все карты, и мы были бы на шаг ближе к встрече с моим братом, либо нас застрелят, во время побега из этого дома оргий. Я ничего не могла с собой поделать, но лежала без сна, несмотря на совет отдохнуть. Что бы ни случилось, моя жизнь станет еще более хаотичной, и я не была уверена, готова ли я к этому.