Если думаете, что я сдамся - наблюдайте

Два года спустя.

— И куда ты собралась? — джинсы, которые я собиралась бросить в чемодан, выпали из рук, когда грубоватый мужской голос раздался за моей спиной. Чёрт, я разве не закрыла дверь? Был день и взрослые, которые слишком громко смели называться моими родителями, должны были быть на работе. Медленно развернувшись, увидела, как мать с отчимом стоят в дверях, подперев собой дверной косяк, и смотрят словно сквозь меня. Волосы матери, что на свадебных фотографиях в старом потрёпанном альбоме лежали красивыми рыжими волнами, полная противоположность моей блондинистой головы, резко контрастируя с белоснежным платьем, теперь поредели, где-то виднелась седина, и были стянуты в хвост на затылке. На ней была старая растянутая футболка, которую я когда-то видела на одном из её сожителей. Глаза заволокло пеленой от выпитого алкоголя. Рука мужчины лежала на её худощавом плече, а взгляд был направлен на мой раскрытый чемодан. Скривившись от отвращения из-за заполнившего комнату запаха перегара, я молча протянула ему копию письма-приглашения из лондонского Университета. И когда они опять успели выпить? Это был риторический вопрос, задавать который вслух не стоило, но я никогда не находила на него ответ. — И ты серьёзно решила, что сможешь уехать? — он рассмеялся мне в лицо, порвав бумагу в своих руках на мелкие клочки и оставляя у себя под ногами, не догадываясь, что это ничего не решало. Развернувшись, он бросил на меня последний взгляд, прежде чем захлопнуть дверь, продолжая громко насмехаться. — Ты — ничто без нас с матерью. Щёлкнув, на этот раз, замком на двери, я в очередной раз убедилась, что делаю всё правильно. Мой самолёт сегодня ночью, а утром я буду на другом континенте, где меня никто не найдёт. И тогда мне будет всё равно, что они здесь делают. Остатки вещей полетели в раскрытый чемодан. Документы, айпад, телефон и наушники поедут в рюкзаке. «Твоё такси будет ждать тебя в час ночи. Рейс в три. Надеюсь, ты готова.» — Я словно слышала его смешок от последнего предложения, хотя оно было написано текстом. «Готова.» — И я не знала, как дождаться сегодняшней ночи. Время всегда тянется, когда чего-то сильно ждёшь. А я ждала сегодняшней ночи и завтрашнего утра, как ничего ранее в своей жизни. Садилась. Вскакивала. Включала музыку. Включала сериал. Пыталась читать книгу. Брала в руки стилус и айпад. И опять подрывалась, меряя шагами комнату и оглядывая оценивающим взглядом, ничего ли не забыла. Солнце медленно клонилось за горизонт, окрашивая небо в яркие цвета, приближая время перемен. За дверью послышались посторонние голоса, звон битого стекла и отборный мат. Я не рискнула даже приоткрыть дверь, чтобы посмотреть сколько народу сегодня ночует в нашей квартире. Уже совсем скоро меня не будет это волновать. — Я не верю, — шептала я, в последний раз закрывая скрипучую дверь под номером тринадцать. Колёсики чемодана создавали небольшой гул по дороге. — Я не верю, — теребя в руках край коженки, повторяла, глядя в окно такси проносящегося по ночному городу. И я всё ещё не верила, когда стояла в аэропорту в очереди на посадку, крутя в руках паспорт и посадочный талон. Кофе в одноразовом стаканчике уже остыл. Сделав глоток, поморщилась, выбрасывая остатки в ближайшую урну. Сидя в самолёте и глядя в иллюминатор, я начинала верить. Через десять часов меня будет ждать дорогой сердцу человек, который обещал отвезти меня на завтрак и в гостиницу, где я проведу несколько дней, улаживая вопросы с общежитием, и абсолютно новая жизнь. «Я в самолёте.» — Отправила сообщение человеку, который теперь меня ждал. Это он купил мне билеты. Он убедил меня, что стоит рискнуть. Он был рядом, пусть не физически, всё это время. Успокаивал, когда я поздней ночью звонила с единственной фразой: я не сдам. От его тихого и уверенного — сдашь, я переставала раскидывать учебники по комнате, собирала разбросанные конспекты и вновь садилась за подготовку. Теперь через несколько часов я приземлюсь в чужой стране и встречу новый день в объятиях лучшего друга. Даже если он не захочет меня обнимать. «Скоро увидимся.» И телефон в авиа режиме. Фоном включен сериал, а на айпаде открыт чистый лист. Стилус в руке лежит уже, как родной, проводя новые линии. Время за любимым делом всегда пролетало незаметно. — Чай? Кофе? Сок? — неожиданный толчок в плечо отвлёк меня от очередной прорисовки. — А? — непонимающе посмотрела на бортпроводницу. Она терпеливо повторила свой вопрос с милой улыбкой на лице. Покраснев, я неуверенно попросила кофе. — Хорошего полёта, — передав мне напиток, пожелала девушка. — Спасибо, — я подарила ей улыбку в ответ, насколько это было похоже на улыбку в половине четвёртого утра. Визовый контроль, на удивление, преодолела легко, все документы от Университета, где совсем скоро я начну обучение лежали отдельным файлом в рюкзаке, и меня быстро отпустили к зоне выдачи багажа. Найдя свой чемодан, ускорила шаг в сторону выхода, где меня уже должны были ждать. — Ну и сколько я ещё буду тут стоять? — услышала я за спиной наигранно недовольный голос. И застыла. Наконец-то. Я не верю. Это единственное, что крутится у меня в голове, когда обнимаю его шею, вдыхая давно забытый аромат одеколона. И первый всхлип за последнюю неделю, когда уже всё было готово к переезду и причины для паники отпали. — Не плачь. Уже поздно, — смешок куда-то в мою макушку, а его руки крепко прижимали меня к себе. — Я не верю, — шепчу куда-то в его плечо. — Поверишь скоро. А теперь идём, -подхватив одной рукой мой чемодан, другой беря меня за руку, он потянул меня в сторону выхода из международного аэропорта.