***
Это что-то небывалое прежде. От каждого прикосновения мурашки по коже. Каждое средоточием удовольствия внизу живота. От каждого выгибаешься дугой навстречу мучительно-приятным ласкам и ритмичному проникновению в тебя длинных пальцев и умелого языка. Это какой-то полный и фатальный апокалипсис, потому что у тебя никогда прежде не было настолько ярких ощущений. Настолько ярких, что стонешь в голос, изнывая от жары и очередного сильнейшего оргазма. А Джиён всё не останавливается, хотя ты уже чуть ли не простынь порвала своими без конца елозящими ногами. — Джиён-а, остановись, — молишь, боясь, что попросту скончаешься от его прикосновений. Кажется, вот-вот, и сердце реально остановится. Но твой любовник безжалостен. Он то впихивает пальцы в тебя почти на всю длину, то начинает методично растягивать твою горячую, мокрую от уже пережитых многочисленных оргазмов плоть по окружности. — Джиён-а, пожалуйста… Наконец, Квон прекращает ласкать тебя и поднимает лицо. Глядя в глаза, слегка прикасается подушечками пальцев к припухшим из-за его ласк складочкам и усмехается. — Ты уверена, что хочешь, чтобы я остановился, Кико? И ты ни черта не уверена. Жаждешь, чтобы эти гребанные пальцы снова оказались в тебе, пусть это и грозит разрывом сердца. — Джиён-а, — стонешь ему в губы, когда молодой человек подтягивается и оказывается на тебе. Запускаешь пальцы в его выкрашенные в розовый цвет волосы, а другой рукой тянешься к его возбужденному члену… Стоп! Что за чёрт?! Розовый?! Почему розовый?! Шокировано распахиваешь глаза и… Понимаешь, что одна в спальне. Лежишь вспотевшая и запыхавшаяся на смятых простынях. На автомате опускаешь руку вниз и с досадой чувствуешь, что твои хлопковые трусики мокрые. Да и тело тут же болезненно реагирует на лёгкое прикосновение. Сводишь ноги, прикусывая губу. Что это вообще такое? Ни разу в своей жизни ты не видела эротических снов. И уж тем более, ты ни разу не испытывала наяву оргазм из-за какого-то там сна. И вообще, почему Квон?! В шоке от самой себя, вприпрыжку несёшься в ванную комнату. С отвращением стаскиваешь с себя по дороге трусы и кидаешь их в корзину с грязным бельём. Открываешь холодный кран и становишься под струи воды. Аж зубы клацают от холода, но стоически выдерживаешь это испытание. Ты должна вернуться к нормальной жизни. К нормальным мыслям. К приличным мыслям! Ведь ты приличная девушка, а не какая-то там озабоченная извращенка! С остервенением трёшь себя мочалкой, словно это может стереть и из памяти ощущения от прикосновений рук и языка Джиёна. Вспыхиваешь, как помидор, при этих воспоминаниях, откидываешь в сторону мочалку, выпрыгиваешь из душевой кабинки, скользишь на мокром кафеле и шлёпаешься на задницу. — Блядь! Долбанный Фламинго со своей дружбой! — стонешь, лёжа на боку и растирая отбитую филейную часть ладонью. — И угораздило же Кэт сломать ногу! Проклинаешь всех и вся, чуть ли не на четвереньках вползая в спальню. Только тут вытираешься полотенцем и натягиваешь свежее нижнее бельё. На часах уже почти полдень. Странно, что ты столько проспала. Если это всё, конечно, можно назвать полноценным сном. Звёздочкой падаешь на кровать и закрываешь глаза. Если долбанный Квон думает, что куда-то с ним пойдёшь, то он очень ошибается. Тут же слышишь мелодию звонка на смартфоне. Жуткая какофония, которая у тебя установлена на конкретно этого человека, заставляет сжать зубы от досады. Джиён, чтоб ему неладно было! Как чувствовал, гад! — Да, — отвечаешь всё же, потирая пальцами переносицу. — Привет. Как спалось? Вроде бы простой вопрос, но от него бросает в жар. Чувствуешь себя последней извращенкой и радуешься в этой ситуации лишь одному — Квон не может тебя сейчас увидеть. — Не очень, — ворчливо отвечаешь ты. — Привет. — Ну, так что там насчёт выставки? Пойдём, или ты за ночь уже передумала? Очередное напоминание про ночь вкупе с ужасом от мысли, что бы подумал Джиён, узнай причину твоего плохого настроения, заставляет поспешно ответить: — Конечно, идём. И что могло бы случиться ночью, что я бы передумала?!13. Что это было?
3 февраля 2014 г. в 17:09
http://cs608424.vk.me/v608424656/1612/JwIXGdvq4DQ.jpg За обложку огромное спасибо Michelle Youmans!
— Ничего так. Миленько, — произносит Квон, подхватывая с полки рамочку с фотографией твоей семьи. Почему-то жутко напрягает то, что парень, похоже, чувствует себя в твоей квартире, как дома. Ничуть не смущаясь, бродит по не очень просторной гостиной и разглядывает всё с таким видом, словно ему здесь предстоит, как минимум, жить. — Это твоя сестра?
Киваешь, наконец отрываясь от дверного косяка и направляясь к Джиёну. Немного раздраженно забираешь у него из рук рамку и возвращаешь её на место, одаривая гостя недовольным взглядом. Почему-то не хочется говорить с ним о своей семье. Вот вообще. Потому что все разговоры на эту тему с кем бы то ни было непременно приходят к извечным и так злящим вопросам о том, почему ты живёшь в такой халупе. Но Квон почему-то не спрашивает тебя об этом. Просто усмехается, глядя, как ты с маниакальной педантичностью устанавливаешь фотографию на полку между двумя другими фоторамками.
— Не хочешь об этом говорить? — спрашивает с интересом, затем кивает, словно согласен. — Отлично, давай поговорим о чём-то другом. У тебя есть выпить?
Фыркаешь. Ну, конечно же. Что ещё ждать от парня, которого приглашаешь в свою квартиру так поздно. С подозрением косишься на Джиёна, который, к слову, прекрасно себя чувствует в этот момент. Без всякого разрешения развалился на твоем диване и щелкает кнопки на пульте от телевизора. Причем, не просто там вольготно расселся, а натурально разлёгся, вытянув для удобства свои худощавые ножища и подложив под голову диванную подушку. У тебя даже рот раскрывается на мгновение из-за подобной наглости. Интересно, Квон всегда так себя ведет или только в твоём обществе?
— Конечно, есть, — тем не менее отвечаешь ты и тут же подходишь к мини-бару в форме глобуса. Нажав секретную кнопку, достаешь из него сразу две бутылки — вино и виски — и скептически их рассматриваешь. Затем, подумав хорошенько и вспомнив, как ты себя ведёшь под градусом, запихиваешь виски обратно. Ну, уж нет. Пить наедине с Квоном крепкие напитки равносильно самоубийству. — Вино устроит?
— А тебя? — отвечает Джиён вопросом на вопрос, и ты сердито поворачиваешься к нему. Он тут же цокает языком и обречённо возводит взгляд к потолку. — Кико, я не собираюсь напиваться. И тебя спаивать, кстати, тоже. Знаешь, думаю от этого всё равно никакой выгоды не извлечь — only геморрой.
— Ну, знаешь ли, может, хватит уже мне об этом напоминать? — ворчишь, ставя на кофейный столик бутылку и направляясь в кухню за штопором и бокалами. - Ты, наверняка, тоже та ещё прелесть по-пьянке.
Квон проворно открывает бутылку и разливает шардоне по бокалам. Затем протягивает один из них тебе и берёт второй в руку.
— За встречу в Токио? — вскинув бровь и салютуя тебе бокалом, по-заговорщицки тихо произносит парень.
Отвечаешь на его приглашение и салютуешь в ответ. Единственное, тебе не нравится формулировка тоста. Звучит уж как-то слишком по-интимному. Особенно с учётом того, с какими шпионскими предосторожностями вы добирались до твоей квартиры. Как два тайных любовника, честное слово. Тут же краснеешь от этой мысли. Какие ещё к чертям собачьим любовники? Откуда мысли-то такие?
— За концерт! — прежде чем сделать глоток, решительно говоришь ты.
— Тебе понравилось? — с интересом спрашивает Квон, вновь разваливаясь на диванчике, в то время как ты судорожно думаешь о том, куда устроиться тебе самой.
В твоей гостиной только диван, но он уже занят корейским оккупантом, а садиться на пол… Нет, не будь перед тобой Джиён, да ещё в такой позе, то ты бы опустилась на пол, но… Не хочется, чтобы молодой человек смотрел на тебя сверху вниз. Посему, выбираешь, по твоему мнению, меньшее из зол, и решительно садишься на диван, без всяких слов двигая ноги Квона своей пятой точкой. Но сидеть так близко с ним было фатальной ошибкой. Понимаешь это по тому, что сердце начинает стучать так, словно ты сдаешь устный экзамен в университете. И то там ты так не волновалась. Сидишь, словно натянутая струна, и жалеешь о том, что так бездумно сюда плюхнулась. Но сейчас, если ты встанешь, то это будет выглядеть бегством. А это слишком большая для Джиёна честь. Поэтому с удовольствием рыбы, попавшей на раскалённую сковородку повара, сидишь и уныло цедишь из бокала вино.
— Вы молодцы, — обреченно выдыхаешь, чувствуя острую коленку повернувшегося набок Квона на своей заднице. — Мне понравилось.
— Какая красноречивая рецензия, — усмехается парень, глядя на твой профиль. — Слушай, а кто был этот тип? Где ты его откопала?
Вспоминаешь об Акио и тут же устало закрываешь глаза. Твой мозг до сих пор, видимо, так и не оправился от «чудесного» общения с этим чудесным на всю голову человеком.
— Нас познакомил мой кузен, — решив упустить некоторые подробности, признаешься ты.
— Тот, у которого брачное агентство? — лениво интересуется Джиён, и ты резко поворачиваешься к нему. Так резко, что, будь у тебя в бокале вино, оно сейчас бы покоилось на рубашке Квона. Нет, ну что за гадство-то такое? Он что ли всё про тебя знает? Молодой человек примирительно вскидывает руку, едва сдерживая смех. — Спокойствие, Кико. Только спокойствие. Если ты сейчас задушишь меня подушкой, то это грозит реальным тюремным сроком.
Замираешь. Самое смешное, что ты реально подумала о таком способе убийства. Только теперь осознаешь, что выхватила из-под ног Джиёна ещё одну диванную подушку и крепко сжимаешь её теперь в руках. Это, наверняка, настолько по-идиотски выглядит со стороны, что не удерживаешься и начинаешь смеяться, утыкаясь лицом в орнамент на обивке орудия несостоявшегося убийства. Квон определенно плохо влияет на твою мозговую деятельность. Как вообще можно иметь такие рефлексы — чуть что, хвататься за подушку?
— Почему я тебя так бешу, Кико? — неожиданно спрашивает Джиён. Голос при этом совершенно серьёзен. — Я не подонок, не насильник, не убийца, не наркоман, но… Почему ты так ведёшь себя со мной? Словно если ты вдруг начнёшь нормально со мной общаться, то у тебя тут же что-нибудь отвалится.
Распрямляешься, глядя на Квона. Почему-то становится немного стыдно. Может, потому что совершенно не ожидала прямого вопроса на эту тему.
— Глупости! — поспешно отвечаешь. — Видишь, мы вполне нормально с тобой общаемся. Сидим вот, вино пьём, телевизор смотрим.
Джиён качает головой, улыбаясь.
— Ты всё-таки фантастическая девушка, Кико, — говорит он, и хотя это весьма сомнительный комплимент, да и ты вообще не уверена, что это именно комплимент, тепло растекается по всему телу, сосредотачиваясь на щеках, которые тут же краснеют от удовольствия. Наверное, это неправильно — так реагировать, но ничего не можешь с этим поделать. Тем более, что Джиён идет дальше и вдруг, пристально глядя тебе в глаза, берёт тебя за руку. И это так странно — чувствовать его пальцы между своими пальцами, что цепенеешь, удивлённо глядя на парня. — Но это не отменяет того факта, что ты хватаешься рефлекторно за всё, что ни попади, злясь на меня. А ведь я же не сказал ничего из ряда вон. Ты ведь знала, что я осведомлён о твоей семье. — Ты знала, но сейчас вообще ни в чём не уверена, потому что мысли словно все скопом решили устроить марш-протест в голове. Из-за этого не можешь сосредоточиться хоть на одной из них и тупо сидишь без единого движения. Чувствуешь себя бандерлогом перед Каа. Вроде бы головой понимаешь, что делает Джиён, но ни черта не сопротивляешься. А он… Он продолжает лишать тебя воли к сопротивлению лёгким сжатием пальцем и долбанными золотисто-карими глазами, которыми молодой человек словно может считать все твои мысли. А размышления у тебя, к слову, текут сейчас в какое-то совершенно неправильное русло. Кажется, вот-вот и случиться что-то очень и очень неправильное. Мурашки бегут по коже от этого предчувствия. — Давай будем друзьями, Кико.
Вкупе с этими словами Джиён резко отпускает твою руку, и ты… Чёрт побери, такое ощущение, что тебе только что на голову вылили ведро холодной воды. Сидишь, хлопая ресницами и недоуменно глядя на абсолютно невозмутимого Квона, который подливает вам в бокалы вино. Друзьями? Не можешь просто в это поверить. Нет, конечно, друзьями, а кем ты думала? С ужасом понимаешь, что ждала-то совсем другого. И что это внезапное предложение дружбы выбило тебя из колеи и даже… Разочаровало? Резко поднимаешься на ноги, пытаясь скрыть своё смущение. Нет, конечно, если парень предложил бы тебе что-то другое, неподобающее, то ты пинком под зад выгнала бы его из своей квартиры! Но что, чёрт побери, значит эта чушь про дружбу? Особенно, после всех этих взглядов и прикосновений.
Ты в смятении. Но даже не столько из-за действий гостя, а из-за самой себя. Из-за того, что не можешь чётко и логично сформулировать, что же тебя так разочаровало и разозлило в словах Квона.
— Друзьями? — переспрашиваешь наконец, силясь, чтобы голос не дрожал. Джиён невозмутимо кивает, отпивая из бокала. Натянуто ему улыбаешься, тоже взяв в руку свой бокал. — Почему бы и нет?
Проводите вместе с молодым человеком ещё около часа. Между вами витает напряжение, но оно одностороннее — зажата только ты. Квон же абсолютно комфортно себя чувствует. Рассказывает тебе о предстоящем концерте в Лондоне, интересуется, не хочешь ли ты его посетить, спрашивает о том, что тебя радует. Отвечаешь на автомате, то и дело мыслями возвращаясь к вашей «дружбе». Ты была уверена в том, что… Может, это и безумие, но ты ждала, что Джиён будет тебя домогаться. По пути в квартиру с места проведения концерта даже заготовила разгромную речь для этого случая. Уже предвкушала, как будешь, гордо вскинув подбородок, вещать айдолу о том, какой он извращенец и кретин, а он… Он вдруг предложил стать его другом. И это почти оскорбляет, хотя должно вроде бы радовать. Складывается ощущение, что ты в его глазах всё же настолько плоха, что даже не воспринимаешься им, как объект для поползновений сексуального характера. И это тупо! С твоей стороны тупо. Разве не ты ещё недавно заявляла сама себе, что даже будь Квон последним мужчиной на этой планете, то всё равно не переспала бы с ним ни под каким предлогом? Так какое тебе дело, считает ли он тебя достойной или недостойной себя? Что за идиотизм творится в твоей голове?
С радостью вскакиваешь с дивана, когда слышишь так ожидаемые тобой слова «мне пора». И плевать, как всё выглядит — хочется, чтобы Джиён поскорее ушёл, пока твои мозги окончательно не превратились в кашу. Может, без присутствия в квартире Квона твоя логика вернётся, и ты начнёшь думать рационально?
— Спасибо за приятный вечер, Кико, — улыбаясь, говорит парень в коридоре. — Я завтра ещё в Токио. Может, сходим на выставку к моему хорошему знакомому?
— Можем сходить, — отвечаешь на автомате, стараясь не смотреть Джиёну в глаза. Отвечаешь согласием, а сама надеешься, что молодой человек завтра так и не позвонит. Всё-таки ты какая-то неисправимая идиотка. — Спасибо… За приятный вечер.
И тут Квон вдруг подается вперёд. Тут же закрываешь глаза, боясь, что он тебя сейчас поцелует.
Вот! Ты так и знала! Он озабоченный маньяк! Строит из себя хорошку, а сам…
Однако проходят секунды, но ничего так и не происходит, хотя на мгновение Джиён и касается тебя своим телом.
— Кико, всё в порядке? — спрашивает парень, и ты медленно открываешь глаза. Тут же осознаёшь всю чудовищность своего заблуждения и то, что застыла с вытянутыми уточкой губами. Хочется разбежаться и удариться головой о стену — всё равно вреда никакого не будет. Сотрясаться в твоей голове, видимо, просто нечему. Квон же стоит и повязывает на шею шарф, который, собственно, и достал мгновением ранее с комода за твоей спиной. Понимаешь, что прикосновение было неизбежным, так как ты собой закрывала парню путь к его вещи. И от этого осознания щёки горят огнём. — Что с тобой?
— Джиённ, заклинаю всеми Святыми… Ради нашей долбанной внезапно-образовавшейся дружбы! — с отчаяньем восклицаешь ты, закрывая лицо ладонями. — Просто иди уже… в отель!