Seoul»Tokio/Tokio»Seoul

http://cs409929.vk.me/v409929133/74e8/BnnGLeK1_wM.jpg Огромное спасибо за мега-обложенцию Сашусте. Люблю тебя, сверчок! Пожалуй, ты погорячилась с этим «с кем ни бывает». Во всяком случае, после двух часов общения с Квоном, тебе всё сильнее хочется сомкнуть руки на его шее. Сомкнуть и не отпускать до тех пор, пока этот долбанный придурок не прекратит изображать из себя раскаявшегося мальчика-зайчика. Нет, ты всё понимаешь. Азиатское общество, где каждый делает совсем не то, что хочется, и говорит совсем не то, что думается. Ты и сама так живешь, хотя эти правила невыносимо раздражают и заставляют порой презирать саму себя. Однако это уже слишком. Все эти открывания перед тобой дверей, откручивания пробок на бутылках с водой и даже зонт, который сейчас Джиён держит над твоей головой, просто нереально бесят. Потому что ни черта не веришь в хорошие намерения парня. Потому что видишь его взгляд — чуть насмешливый, словно оценивающий твои возможности. И вообще, Квон явно решил доконать тебя своей вежливостью и хорошими манерами. Переступаешь очередную лужу и оглядываешься по сторонам. С радостью отмечаешь, что мелкий грибной дождь закончился. Оглядываешься на Джиёна и натянуто ему улыбаешься. — Думаю, можно закрыть зонт. Небрежно пожимает плечами - мол, ну, как хочешь. Закрывает зонт, чуть встряхивает его, а затем со скукой во взгляде наблюдает за тем, как ты снимаешь кеды и аккуратно ставишь их на деревянный настил рядом с обувью других гостей этой странной вечеринки. В доме собралась разношерстная компания: дизайнеры, стилисты, несколько айдолов, актёры и даже какой-то известный художник, который рисует исключительно голых женщин. Темы их разговоров для тебя абсолютно чужды, посему чувствуешь себя здесь не в своей тарелке. Единственный несомненный плюс — присутствие Дон Юмина. В конце концов, это поможет написать о мужчине полноценную, а не куцую статью. Однако слегка нетрезвые разговоры, звучащие в прокуренной комнате, как-то абсолютно тебя не вдохновляют. Как не вдохновляет и дорогой алкоголь, разлитый по дешёвым пластиковым стаканчикам. К тому же, у тебя уже глаза разъедает от табачного дыма, да и в висках стучит от того, что, кажется, каждый человек в этой долбанной комнате хочет перекричать своего собеседника. Именно поэтому ты, сославшись на то, что якобы забыла в автомобиле мобильный телефон, решила согрешить и всё-таки втихаря выкурить хотя бы половинку сигареты. Но грёбанный Квон увязался следом, даже не спрашивая разрешения. Словно это в порядке вещей или словно его присутствие тебе жизненно-необходимо. Странно, но в Джиёне тебя бесит даже его взгляд — совершенно не соответствующий тому образу, что молодой человек создал в телевизионных шоу. Ты была настолько в шоке от ночной выходки парня, что, придя в номер, тут же открыла YouTube. Абсолютно идиотское и нелогичное поведение с учётом того, насколько сильна твоя антипатия к этому напыщенному грубияну. Наблюдаешь за тем, как Джиён открывает перед тобой дверь. При этом молодой человек выглядит так, словно отбывает повинность. Ведёт себя учтиво, однако заметно, что эта учтивость не приносит ему ровным счетом никакого удовольствия. — Послушай, Джиён. Тебе не обязательно таскаться за мной с зонтом. Если ты испытываешь что-то типа вины, то напрасно, — опять врешь, но уж больно хочется, чтобы парен наконец оставил тебя в покое. — Я же уже сказала — всё забыто. Так что, — «Просто засунь этот долбанный зонт себе кое-куда и наконец лиши меня возможности любоваться твоей наглой рожей.», — давай на этом закончим наше общение. Снова пожимает плечами. Прислоняется плечом к деревянной балке. — Ты действительно меня простила или же говоришь это лишь затем, чтобы я отвязался? Замираешь от шока — ты никак не ожидала прямого вопроса на эту тему. Почему-то краснеешь под пристальным взглядом Квона. Сканирует тебя исподлобья, словно долбанный детектор лжи. В очередной раз неимоверно раздражает, что испытываешь какую-то странную неловкость в обществе Джиёна. Обычно бойкая на язык, ты лишь таращишься на нового знакомого, стараясь подобрать слова для ответа. При этом складывается ощущение, что за один краткий миг твой словарный запас стал меньше в десятки раз. Что-то есть такое в Квоне, что не даёт тебе возможности расслабиться ни на миг. Заставляет лихорадочно искать «правильные» слова и… оправдания. Спохватываешься, когда слова уже практически готовы сорваться с губ. Почему ты вообще должна оправдываться перед малознакомым человеком, который, к тому же, тебе абсолютно не симпатичен и нереально раздражает? — А ты как думаешь? — Достав из сумки расчёску, начинаешь невозмутимо причёсываться. На самом деле, твоя невозмутимость напускная, однако всё же надеешься, что участие в школьных театральных постановках не прошло для тебя даром. Хочется выглядеть более-менее убедительно, но под внимательным взглядом Джиёна тут же теряешь всю уверенность в своих силах. — Чёрт, можно попросить тебя об одолжении? Просто прекрати на меня хотя бы так пялиться! — Как «так»? — спрашивает с лёгкой улыбкой на губах. В глазах парня проскальзывает явная насмешка, а сама улыбка всё больше смахивает на самодовольную усмешку. Завидуешь хладнокровию молодого человека — от вчерашнего смутьяна не осталось и следа. Поджимаешь губы. Чёрт возьми, и как объяснить этому пафосному павиану, что именно тебя не устраивает? Ты и так практически вывалила все карты на стол, не оставив ни единого козыря в рукаве. А этот невыносимый в своей чрезмерной вежливости тип делает вид, что не понимает, о чём ты говоришь. Кажется, вот-вот, и твои нервы просто задымятся от перегрузки. Определённо, в перечень хобби Джиёна входит игра на чужих нервах — в этом он настоящий профи. — Вот «так», — цедишь сквозь сжатые зубы, — словно ты чем-то выше меня! — Выпаливаешь то, что давно «накипело», однако тут же жалеешь об этом. Квон вскидывает бровь, продолжая молчать. Понимаешь по его наглым карим глазам, что попала в точку. Тебе не показалось — молодой человек так и смотрел на тебя всё это время. — Слушай, ну вот чего ты ко мне прилип, как банный лист? Почему не сидишь со своими друзьями, не бухаешь, не куришь, не бахвалишься новыми дорогими шмотками, на которые нормальным людям не заработать и за год работы? — Нормальным людям? — спрашивает саркастически. На мгновение кажется, что Квон разозлился. Однако всего через пару секунд он вновь выглядит полностью расслабленным и раскрепощенным. — Значит, все те, кто зарабатывает больше, ненормальные? Интересно, в каком догмате это прописано? Почему-то становится стыдно. Наверное, от того, что хоть ты и вот такая вся демократичная, но на деле у тебя свой скелет в шкафу в лице далеко не бедствующих финансово родителей. Точнее, совершенно не бедствующих. Они весьма состоятельны. А вот ты, по словам сестры, всегда была «странной» в этом плане. Это правда, ведь ты никогда не гордилась благосостоянием семейства Мидзухара. Наверное, это главная причина того, что ты в своё время отправилась на учёбу в США. И именно поэтому ты живёшь в съёмной небольшой квартире далеко не в самом фешенебельном районе Токио. Отец же смотрит на твою работу в журнале, как на бабскую блажь — в этом плане твой родитель, конечно, недалеко ушёл от большинства среднестатистических азиатских мужчин. Женщина должна сидеть дома, воспитывать детей и холить кормильца семьи, то есть драгоценного мужа. Однако ты совсем не хочешь для себя такой жизни. Наоборот, ты хочешь… Вздрагиваешь. К чему, собственно, эти размышления и воспоминания? Всё можно объяснить гораздо проще. Ты и сама можешь позволить себе такие дорогие шмотки, однако ни один из твоих «нормальных» знакомых ни разу не упрекнул тебя этим. Но из-за своего раздражения Квоном, как-то быстро забываешь об этом и начинаешь его выговаривать. А это, определённо, неправильно. Как бы Джиён не бесил тебя, не можешь ни признать, что он вкалывает, словно вол. Конечно, в шоу-бизнесе это нормальное явление, и любой айдол должен выкладываться по-полной. Но Джиён даже вкалывает как-то по-особенному. Так, что даже хейтеры могут признать его вклад в развитие музыкальной индустрии. Да и, в конце концов, кто ты вообще такая, чтобы его осуждать? Как и осуждать людей, собравшихся сейчас в доме. Тем более, лишь из-за того, что тебя бесит сам Квон. — Ни в каком, — нехотя произносишь, понимая, что сейчас наплюешь на всё и начнёшь курить. Тупо, вытащишь из сумки заныканную сигарету, прикуришь её и начнёшь жадно втягивать никотин, по которому ты жутко соскучилась за эти долгие-долгие дни, в лёгкие. — Слушай, Джиён. Я, наверное, и вправду не лучший собеседник сейчас. Понимаешь, я… — Отводишь взгляд, стыдясь того, что пошла на попятную. Вот так просто взяла и прогнулась под малознакомого человека. — Я бросаю курить. Наверное, я сейчас действительно нервная, злая, и несу всякую срань. Обычно я… В общем, обычно я вполне себе нормальный человек. — Срань? — переспрашивает так, словно пробует слово на вкус. Задумчиво глядит куда-то поверх твоего плеча, затем вновь переводит взгляд на тебя, пристально глядя в глаза. По правде говоря, ты не знаешь больше ни одного человека, кто настолько бы любил вот такие игры в «гляделки». И самое раздражающее в том, что ты опять проигрываешь — начинаешь нервничать, теребя кольцо на среднем пальце и опуская взгляд вниз. Чувствуешь себя чуть ли ни школьницей в кабинете директора школы. Уже жалеешь, что вообще хоть что-то начала объяснять Квону, когда он вдруг протягивает тебе руку. — Значит, мир? — Мир? — недоуменно переспрашиваешь, часто моргая ресницами. — Ну, ты несешь… кхм… срань. Я вчера нёс срань. Так что, мы квиты? — Продолжаешь пялиться на его руку, словно это щупальца пришельца из космоса. Тупо стоишь в полной перезагрузке, рассматривая кольца Джиёна и множество браслетов на его запястье. - Я, в общем-то, тоже обычно вполне себе нормальный человек. Наконец, выходишь из транса. Вскидываешь взгляд на лицо парня, ища подвох — Квон таскался за тобой пару часов, явно провоцируя на грубость, а сейчас говорит о мире. Пока придумываешь речь, чтобы ответить хоть что-то внятное на этот неожиданный жест доброй воли, молодой человек вдруг делает шаг вперёд и сам берёт твою ладонь в руки. Ошарашенно смотришь сперва Джиёну в глаза, а затем переводишь взгляд вниз. Озадаченно наблюдаешь за тем, как парень встряхивает твою руку несколько раз. Наконец отпускает её. Однако ты почему-то продолжаешь ощущать тепло ладони на своей коже. Странное ощущение — не то, чтобы неприятное, но какое-то неправильное. На автомате начинаешь потирать ладонь о ладонь, пытаясь избавиться от этого тепла. — Зачем тебе мир со мной? — выговариваешь наконец, с подозрением косясь на парня. Может, и стоило промолчать, однако Квон своим поведением абсолютно выбил тебя из колеи — настолько, что абсолютно забываешь о запланированном тобой с самого начала вашей совместной вылазки полном игнорировании Джиёна. — Ты весь день таскаешься за мной, чем неимоверно раздражаешь. Причём, делаешь это намеренно. Я ведь права? К твоему полному шоку, согласно кивает. У тебя аж рот приоткрывается от подобной непробиваемой наглости. Ты, конечно, предполагала, что твои подозрения верны, однако совершенно не была готова к такой прямолинейности Квона. — Зачем? - всё, что можешь произнести в этот момент. Пожимает плечами, прислоняясь плечом к дверному косяку. — Может быть, потому, что мне нравится, когда люди бесятся из-за меня. Может быть, потому, что мне действительно было интересно, насколько тебя хватит. — Засовывает руки в карманы рваных по всем штанинам джинсов. — Знаешь, меня редко кто так откровенно игнорирует. Меня любят, меня не любят, но не игнорируют. Захлопываешь рот так резко, что чуть не прикусываешь язык. Так вот в чём дело. Золотому мальчику не понравилось, что ты с ним не разговаривала по дороге сюда, но при этом мило болтала о всякой ерунде с его друзьями. Да, может, с твоей стороны и была грубость — ты односложно и сухо отвечать на все вопросы Джиёна, однако с другой стороны, почему ты вообще должна была как-то по-другому себя с ним вести? Поражает тебя и то, что парень, не стесняясь, признается в причинах своего поведения. Нагло глядя тебе в глаза признаётся в том, что поступал так специально. — Ну, знаешь, что… — выдыхаешь обескураженно. Качаешь головой, отступая назад. Запускаешь пальцы в волосы, начиная массажировать голову. Обычно это здорово помогает тебе собраться, но, видимо, не в этот раз. Такое ощущение, что Джиён просто наглым образом только что изнасиловал тебя прямо в мозг. — Ты хоть понимаешь, что… Блядь, это же ненормально! Молодой человек снова передёргивает плечами, рассматривая браслеты на своём запястье. — Нормальность вообще весьма абстрактное понятие. Однако я рад, что мы всё выяснили. Искренне надеюсь, что никаких недоразумений в будущем у нас больше не возникнет? И снова взгляд, от которого мурашки бегут от пяток до затылка и обратно. Тут же мысленно уже пакуешь свои чемоданы и бежишь по аэропорту на первый же рейс до Токио. Не можешь объяснить из-за чего именно, потому что это странное ощущение — не страх в чистом виде. Это что-то другое, от чего неприятно скручивает желудок. Квон не угрожает — скорее предупреждает. И голос разума вопит о том, что не стоит нарываться. Проще просто оставить всё, как есть — позволить Джиёну победить уже сейчас, не приближая себя ещё на шаг ближе к эшафоту, уже, наверняка, возведённому им для тебя. Но ты ведь долбанная идиотка Кико Мидзухара. Идиотка и, судя по всему, ещё и хронический мазохист. Ты никогда не выбирала себе лёгких путей — вот и сейчас встаёшь на весьма и весьма скользкую дорожку. Наверное, прав твой отец, произносящий с укоризной на каждом семейном обеде: «В то время, как все живут во имя чего-то, наша малышка-Кико умудряется идти вопреки всему. Даже вопреки логике и здравому смыслу. Даже, если дело касается такой мелочи, как выбор шнурков для кроссовок.» Всё-таки закатываешь рукав и одним резким движением сдираешь анти-никотиновый пластырь. Ты хотела произвести впечатление на Квона своим хладнокровием, но в итоге, взвизгнув от боли и вытирая слезы, моментально выступившие на глазах, материшься сквозь сжатые зубы. Так много слова «fuck» ты, пожалуй, никогда не говорила, однако сейчас оно как-то нереально тебе «вкатило». Не смотришь на Джиёна, доставая сигарету и безуспешно щёлкая зажигалкой в попытке прикурить. К огромной досаде, у тебя ничего не получается, а Квон, похоже, вовсе не стремится тебе помочь. Вся абсурдность ситуации ещё и в том, что прикурить ты хотела лишь затем, чтобы выдохнуть в лицо парню табачный дым и с ангельской улыбкой, словно актриса ретро-фильма, произнести: «Конечно, не возникнет.» А теперь весь момент не то, чтобы был упущен — он просто безбожно загажен. Поэтому всё, что тебе остаётся — недовольно посмотреть на Квона и, скрипя зубами от досады на саму себя, тихо спросить: — Так и будешь стоять? Достает из кармана джинсов зажигалку. Начинает задумчиво крутить её пальцами, прежде чем снова засунуть в карман. Хлопаешь ресницами, окончательно переходя в стадию «Что, вообще, здесь, к чертям собачьим, происходит?!». Чёртов Джиён же делает несколько шагов вперёд, протягивает руку и двумя пальцами вытаскивает сигарету из твоего рта. Стоит так близко, а ты от шока даже не в силах возмутиться или отшатнуться. Просто смотришь ему в глаза, в то время, как Квон спокойно берёт и прикуривает твою сигарету. Успеваешь рассмотреть татуировки на длинных пальцах молодого человека, когда Джиён чуть склоняет голову вбок и со смаком выдыхает табачный дым в воздух. Затем парень делает ещё одну сильную затяжку, и ты даже слышишь, как потрескивает при этом сгорающий табак в сигарете. От бессильной ярости кровь приливает к твоему лицу. — Ты… Что ты делаешь, чёрт тебя подери?! — Я? — с ложным недоумением переспрашивает молодой человек. При этом вскидывает бровь, делая вид, что внимательно изучает небо над вашими головами. — Я совершаю хороший поступок. Ты ведь бросила курить? — Киваешь по инерции, словно китайский болванчик. — А я тебе, по-дружески, помогаю не сорваться. Выкуриваю корень зла, губя при этом свои драгоценные лёгкие. — Др… Др… — от бешенства начинаешь заикаться. Страшно бесит эта твоя черта. До этого момента казалось, что она осталась где-то далеко в прошлом — в конце концов, на докторов твой отец потратился в своё время весьма солидно. Однако Квон — какой-то глобальный пиздец с цветной макушкой. Жмуришься от усилий, ненавидя и Джиёна, и себя. — Драгоценные лёгкие?! Твою мать, да ты меня, чёрт побери, за эти дни двух третей моих драгоценных нервов лишил! Ты… Ты… Дибила кусок! Тебя всю трясет, словно неврастеничку — аж зубы клацают друг об друга. Боишься реально вцепиться новому знакомому в шевелюру, поэтому сжимаешь и разжимаешь пальцы, изо всех сил борясь с этим соблазном. А Джиён вдруг наклоняет и кладёт руки тебе на плечи. — Видишь, любого человека можно вывести из себя настолько, что он начинает неадекватить по-полной. Хлопаешь ресницами, не до конца веря в то, что слышишь. Господь Всемогущий, он сделал это лишь затем, чтобы… — Ты хочешь сказать, что я вчера довела тебя так же? — спрашиваешь, едва подбирая нужные слова и раздражённо скидывая его ладони с себя. — Чем это интересно? Тем, что… — Айгу, я уже думал, что вы отправились в экспедицию на Южный Полюс, — восклицает неожиданно возникший в дверях Убин. Радостно улыбается, оказываясь рядом с тобой. — Кико, не стоит стоять на сквозняке. Не думаю, что красный сопливый нос тебе к лицу. — Переводишь взгляд с Квона на радушно улыбающегося парня. Рада Убину, словно родному. Чего абсолютно нельзя сказать о Джиёне — буравит приятеля злым взглядом. Однако актёр то ли не замечает этого, то ли умело притворяется, что не замечает. — Вы идете? А-то мы вас потеряли. Киваешь и шагаешь за парнем в дом. Квон идёт следом за вами. Вздрагиваешь, ощущая его ладонь на спине в районе поясницы. — Предложение мира всё ещё в силе, — произносит у самого уха, обходя тебя на повороте. — Ты как? — На самом деле, страшно хочется послать его в очень грубой форме, однако решаешь, что здесь лучше уступить. Упрямее барана, чем Джиён, ты попросту не встречала, поэтому согласно киваешь, переступая через гордость. — Тогда примиряющий ужин? Ты ослышалась? По взгляду парня невозможно понять это точно. Ошарашенно усаживаешься на циновку и наблюдаешь за тем, как Квон невозмутимо приземляется рядом. Накручивает на палочки рамен, с любопытством глядя на тебя. — Для чего? - всё, что можешь спросить, с учётом всех обстоятельств. Улыбается, запихивая рамен в рот. С удовольствием жуёт, в то время как ты ждёшь от него ответа, затем снова поворачивается к тебе. — Меня редко кто из женщин так открыто ненавидит. Думаю, будет забавно послушать, чем именно, я тебе не угодил. — Ты приглашаешь меня на ужин, чтобы я, — закрываешь лицо ладонями на мгновение, пытаясь собраться с мыслями, — рассказала тебе, в чём ты плох? — Кивает. В глазах при этом полная уверенность и спокойствие. — И ты думаешь, что я, по какой-то причине, соглашусь на этот бред? — Квон снова кивает. На автомате зацепляешь пальцами один из стаканчиков и опрокидываешь в себя его содержимое. Алкоголь обжигает горло, и ты морщишься, тут же вгрызаясь зубами в дольку лимона. — И по какой же, интересно, причине, я должна согласиться? Самодовольно усмехается, салютуя тебе наполненным стаканчиком. — Может быть, потому что тебе чертовски хочется высказать всё в лицо такому куску дебила, как я?