Hold on to Me

Через несколько часов после возвращения в свою камеру я лежу на матрасе, глядя в потолок, когда я чувствую странное ощущение, словно разум Лиссы давит на мой собственный, как будто она пытается втянуть меня в собственное сознание. Я позволяю ей сделать это, и когда делаю, то понимаю, что она находится на середине заседания Совета. Но это не просто встреча. Они выдвигают кандидатуры монарха. Все морои, обитатели Двора, там, члены королевской семьи занимают передние места, а не члены королевской семьи сидят позади. Лисса сидит с остальными членами Совета в центре комнаты, и там же, в первом ряду, прямо в ее поле зрения сидят Джилл, Эдриан, Кристиан и, что удивительно, Таша. Последнее, что я слышала о ней, это то, что в эти выходные она собиралась ехать через всю страну на какую-то выставку боевых искусств, поэтому она сказала Кристиану, что, к сожалению, пропустит день рождения близнецов. Думаю, она прыгнула в самолет, как только услышала новость об убийстве королевы, но добралась сюда на удивление быстро. Несмотря на то, что я нахожусь в голове Лиссы, я могу сказать, что есть что-то, что Лисса пытается скрыть от меня, что-то, к чему она не дает мне доступ, и что меня слегка беспокоит. Что она задумала? Вся болтовня стихает, как только Нэйтан Ивашков входит в комнату и садится вместе с остальными членами Совета. Он быстро объясняет процесс выдвижения, а затем начинается голосование. Я узнаю большинство имен, которыми разбрасываются вокруг. Ариана Сзельски, Руфус Тарус, Маркус Лазар, Мари Конта и Рональд Озера, поскольку все они являются членами Совета. Но о других — таких как кандидаты Дашкова, Зеклоса и Вода — я никогда раньше не слышала. Но настоящий сюрприз происходит в конце, когда кажется, что все кандидатуры выдвинуты и все подходит к концу, потому что именно тогда Джилл встает и говорит «Я выдвигаю свою сестру, принцессу Василису Драгомир, на трон». Затем на несколько секунд в комнате воцаряется тишина, после чего Кристиан встает и говорит «Я поддерживаю эту номинацию». Все остальные Озеры, сидевшие через комнату поворачиваются, чтобы посмотреть на него, удивленные тем, что он заговорил, чтобы выдвинуть кого-то, кто даже не является членом их семьи. «И я подтверждаю кандидатуру», говорит Эдриан, вставая до того, как Кристиан успевает полностью сесть. Нэйтан совершенно пораженный, узнав голос собственного сына, быстро смотрит на Лиссу. «Принцесса Драгомир?» Лисса делает глубокий вдох и встает, расправляя плечи. «Я принимаю номинацию». Нэйтан кивает, записывая ее имя. «И это завершает процесс выдвижения кандидатур. У нас есть одиннадцать номинантов. Все кандидаты должны встретиться у ворот завтра на рассвете для первого испытания». С этими словами он собирает все свои вещи и уходит до того, как комната превращается в полный хаос. Не могу поверить, что они это сделали. Я понятия не имею, чья это была идея и почему они довели ее до конца — еще лучше, почему Лисса их не остановила? — и на мгновение мне кажется, что это было лишь сном. Не может быть, чтобы то что произошло только что было явью. Лисса никогда не интересовалась политикой. Единственная причина, по которой она так упорно боролась за свое место в Совете, заключалась в том, что она хотела помочь добиться изменений и интеграции как для мороев, так и для дампиров, но она бы не сделала этого, если бы существовал любой другой Драгомир, который мог бы занять ее место. После всего увиденного мне трудно заснуть, возможно, из-за моего нынешнего положения, а может быть, потому, что я очень хочу, чтобы Эдриан посетил меня в спиритическом сне, чтобы я могла получить хоть какие- то ответы, но я боюсь, что он не придет. Но когда я, наконец, засыпаю, то испытываю облегчение от того, что меня тут же затягивает в спиритический сон. Но первого, кого я вижу, это не Эдриан. Это Лисса. «Что…» я заикаюсь. «С каких пор?» «Это сон Эдриана», уточняет она, быстро улавливая мое замешательство. «Он привел меня, чтобы мы могли поговорить». Когда я оглядываюсь назад, Эдриан стоит вдали на безопасном расстоянии, так чтобы мы с Лиссой могли иметь некое подобие уединения. Я снова поворачиваюсь к ней, теперь более собранная, когда знаю, что Лисса не внезапно научилась ходить по снам. «Это дерьмо было запланировано?» Лисса вздыхает, сразу понимая, о чем я говорю. «Я знала, что ты разозлишься». «Конечно, я злюсь!» Прерываю я, прежде чем она сможет продолжить. «Ты намеренно скрывала это от меня, не так ли?» Она кивает. «Мы не хотели, чтобы ты волновалась или даже думали об этом, пока все не будет сделано». «Мы?» спрашиваю я. «Да, все в этом участвовали. Я рассказала твоим родителям, потому что нам нужно было выяснить, действительны ли какие-либо кандидатуры, если не все три человека, проголосовавшие за меня, были членами моей семьи. Твой отец действительно справился с этим, и очень быстро. Я качаю головой. «Как долго ты это планировала?» «Не так уж и долго. Мы начали говорить об этом после твоего ареста», поясняет она. «Мы подумали, что если я баллотируюсь на пост королевы, это может отвлечь часть внимания от тебя. Все только и говорили о твоем возвращении ко двору с близнецами, а теперь тебя выставили убийцей королевы. Чтобы внимание переключилось, должно было произойти что-то особенно важное». Я смеюсь от отчаяния собственной ситуации. « Но это ничего не изменит, Лисса. Не тогда, когда придут результаты анализов и все с точностью поймут, что мы с Димитрием можем иметь совместных детей. Если ты думала, что они говорили о нас раньше, это ничего по сравнению с тем, что грядет». «Ну, попробовать все равно стоило», настаивает она. «Возвращение Драгомиров в Совет стало большой новостью, когда я наконец получила свой голос, а я самый молодой кандидат за столетия. Твой отец подсчитал некоторые цифры. И у меня действительно может быть шанс на победу». Я вздыхаю. «А ты вообще хочешь быть королевой, Лисс?» Она смотрит вниз, как будто еще не решила, что сказать. Через некоторое время она поднимает взгляд на меня. «Это никогда не входило в мои планы, нет, но я была бы не против. Кто-то должен что-то сделать с этими дурацкими новыми законами, которые они пытаются навязать нам, особенно вам, дампирам. Как королеву, они будут обязаны меня слушаться». «Нет никакой гарантии, что ты пройдешь эти тесты. Или что тебя выберут, если уж на то пошло», напоминаю я ей. «Как я уже сказала, твой отец считает, что большинство шансов в мою пользу. А что касается тестов… я буду стараться изо всех сил». Я снова вздыхаю «Что ж, надеюсь, мы все не пожалеем об этом». Она ободряюще улыбается мне. « Не пожалеем ». Наконец она сокращает расстояние между нами и крепко обнимает меня. « А сейчас нам пора покидать твое царство. Нам всем нужен отдых». « Напоминаю еще раз, ты и так спишь. Это словно осознанный сон, за исключением того, что это происходит на самом деле», напоминает нам Эдриан. «Но технически, ты ведь не спишь, так что ее комментарий остается в силе, потому что тебе тоже нужен отдых. И я уверена, что мы с вами скоро увидимся. Доброй ночи». «Спокойной ночи, Роуз», говорит Лисса, отпуская меня, и сон вокруг меня растворяется. Когда я просыпаюсь, кажется, что прошло несколько дней, но я знаю, что по факту не прошло больше нескольких часов, потому что охранники снаружи не менялись, и они все еще одеты в ту же одежду, что и в последний раз, когда я их видела. Я вздыхаю и приподнимаюсь, прислонившись спиной к стене. «Эй», обращаюсь я к стражам. Когда проходит несколько минут без ответа, я повторяю это снова, на этот раз громче. «За молчи», отвечает один из стражей. Должно быть, он стоит далеко от двери, потому что его голос звучит приглушенно. «Нет, я понимаю, ты не хочешь, чтобы тебя застукали за разговором с убийцей королевы, но у меня есть вопрос. Пожалуйста», добавляю я, надеясь, что это вызовет у него некоторое сочувствие. Страж, стоящий прямо у моей камеры, вздыхает, но, наконец, оборачивается и заглядывает внутрь. «Что такое?» «Как я уже сказала, у меня вопрос о моих нынешних обстоятельствах. Если мы продолжим ждать до настоящего суда, смогу ли я посетить врача по поводу моей беременности? Или это не одно из моих прав, раз я арестант?» Он действительно выглядит озадаченным моим вопросом. И это плюс для меня. «Я не уверен в ответе. Это немного беспрецедентная ситуация. Я должен буду узнать». Конечно, же. Если бы я была королевским мороем, об этом не могло бы быть и речи. При необходимости врач был бы вызван немедленно. Но я всего лишь скромный дампир. Тот, кто, согласно некоторым фальшивым уликам, которые кто-то подбросил, убил королеву мороев. Худшая из худших. И поскольку я в настроении чтобы поговорить, вместо того, чтобы позволить этой теме уйти, я говорю «Круто. Раз уж вы этим занимаетесь, не могли бы вы также спросить, в случае, если меня признают виновной и приговорят к казни, будут ли они ждать, пока я рожу?» Даже издалека я вижу, как он бледнеет. Хорошо. Я хочу, чтобы ему было также некомфортно, как и мне сейчас. Он прочищает горло, ерзая на месте. «Я почти уверен, что если это будет так, то они предпочли бы подождать, пока ребенок родится, мисс». «О, прекрасно», преувеличенно восклицаю я. «Трое детей останутся без их матери вместо двоих. Если, конечно, они не решат, что Димитрий мне помогал, и его тоже решат казнить. Тогда они прямиком просто станут сиротами». Я вижу, как он изо всех сил пытается придумать ответ, но он явно встревожен моими словами. Прежде чем он успевает что-то сказать, я слышу шаги в коридоре, возвещающие о чьем-то приходе, затем я слышу знакомый голос Ханса. «Достаточно, мисс Хазэвэй». Он входит в мое поле зрения и открывает мою камеру. « Все ждут вас в зале суда. Результаты уже готовы». Я хмурюсь, поднимаясь на ноги. «Уже? Это было быстрее, чем я думала». Не прошло и восьми часов, как меня вернули в камеру. Я ожидала, что это займет по крайней мере целый день. «Да, ну, это было отправлено как срочное. Эта бомба застала буквально всех врасплох», говорит он мне, когда я выхожу. Он указывает на стража, которого я не знаю, и подходит ко мне, хватая за руку. «Должен признать, это был умный ход. Отвлечь внимание от убийства королевы на несколько часов, и это дало вам дополнительное время, чтобы придумать лучшее алиби». Я смотрю на него, приподняв бровь. «Что, ты думаешь, я лгу?» Его молчание становится достаточным ответом. «О, Ханс. Я думала, что ты лучше всех можешь сказать, когда я лгу или говорю правду». «Роуз, это невозможно», говорит он мне с суровым лицом. «Дампиры не могут иметь детей от других дампиров. Это противоречит всему, что нам говорили с начала времен». «Да, я много слышала об этом с тех пор, как забеременела в первый раз. Я использовала ту же самую фразу в отношении семьи Димитрия, когда они сказали, что думают, что я беременна. Но если обе мои беременности не были вмешательством Бога, единственный мужчина, с которым я когда-либо спала, это Димитрий Беликов». Он и все остальные стражи смотрят в сторону, смущенные и, вероятно, не желающие принять это за правду. Я понимаю. Нелегко принять что то, во что ты веришь, когда это подвергается сомнению. «Если вы все еще не верите мне, подождите, пока объявят результаты», добавляю я, после чего мы замолкаем до конца нашей прогулки. Мы довольно быстро возвращаемся в зал суда, и я с удивлением вижу, что он еще более забит людьми, чем раньше. Должно быть, слухи о том, что произошло ранее, распространились, и теперь все население Королевского двора мороев собралось здесь, чтобы узнать, правда ли то, что я сказала о происхождении близнецов. Я должна была это предусмотреть. Мы с Димитрием много раз говорили о последствиях того, что раскрытие правды повлияет на мир мороев. Мы не просто беспокоимся о том, что близнецы станут центром внимания или темой для разговоров. Больше всего нас беспокоит то, что люди могут захотеть выяснить, что именно сделало это возможным и как воспроизвести результаты на других дампирах. Это поможет решить проблему населения дампиров, и количество дампирских матерей-одиночек, несомненно, уменьшится. Но как бы я ни хотела, чтобы эти вещи изменились, я также не могу позволить им превратить моих детей в лабораторных крыс. Один из наших худших кошмаров может вот-вот стать явью, и в первую очередь я буду виновата в том, что рассказала правду. И снова Ханс ведет меня в переднюю часть комнаты, где я сажусь рядом с отцом. Димитрий, Лисса, Кристиан, Эдриан, Алена и моя мама сидят в ряду позади нас, и когда я мельком оглядываюсь на них, все они ободряюще улыбаются мне. «Мисс Кейн?» подсказывает судья, как только все садятся. «Когда будете готовы». «Да. Давайте покончим с этим безумием», говорит Айрис, вставая и доставая конверт. По ее поведению видно, что она мне не верит, также как и Ханс и другие стражи. Что ж, ее ждет настоящий сюрприз. Она открывает конверт, бросая на меня надменный взгляд, прежде чем читает результаты. И я могу определить момент, когда она добирается до сути, по тому, как меняется выражение ее лица. В мгновение ока надменный взгляд исчезает и сменяется удивлением и шоком. «Это невозможно», бормочет она, но в комнате так тихо ведь все в предвкушении, что я почти уверена, что ее слышали, даже те, кто в дальнем конце. «Ну что, мисс Кейн?» судья подсказывает ей снова. «Что там написано?» Айрис Кейн смотрит на судью, все еще озадаченная, потом снова на бумаги в руках, и снова на судью. «Как бы невероятно это ни звучало, тест подтверждает, что страж Димитрий Беликов и мисс Розмари Хазэвэй на самом деле являются биологическими родителями Мэйсона и Милены Беликовых». Публика в зале реагирует незамедлительно. В считанные секунды комната наполняется вздохами и шепотом, и все становится настолько неконтролируемым, что даже судья, кричащий и стучащий молотком, не может заставить их успокоиться. Я нахожу глаза Ханса в толпе и вижу, что он так же потрясен этой новостью, как и все остальные. Несмотря на наш предыдущий разговор, он все еще верил, что я лгу. Требуется не менее пятнадцати минут, чтобы вся комната успокоилась настолько, чтобы судья мог привести все в порядок. Когда все замолкают, она смотрит на Айрис, которая все еще кажется не в своей тарелке, чтобы побудить ее продолжить. Айрис быстро приходит в себя под пристальным взглядом судьи или, по крайней мере, делает вид, что смотрит в зал, сосредоточившись на ком-то позади меня. «Страж Беликов, пожалуйста, встаньте». Прежде чем я полностью обдумываю слова, Димитрий встает и подходит к трибуне для свидетелей. Он хорошо это скрывает, но я слишком хорошо его знаю, чтобы не замечать его нервозности и растерянности. Кто знает, что задумала Айрис Кейн теперь, когда все ее теории развеялись. «Страж Беликов, знали ли вы до сегодняшнего дня, что являетесь биологическим отцом детей мисс Хазэвэй?» «Да», отвечает он, его лицо остается бесстрастным, когда он смотрит на нее. Она кивает и ходит вокруг, делая вид, что придумывает свой следующий вопрос. «Как давно вы об этом знали?» «Три года», отвечает он тем же невозмутимым тоном, что и раньше. Это привлекает ее внимание, и Айрис резко поднимает голову к нему. «Три года? Но близнецам сейчас четыре», говорит она ему, как будто он не знает, сколько лет его собственным детям, когда это знают буквально все остальные. «Да», подтверждает он. «Когда моя невеста узнала, что беременна близнецами, она была в Сибири с моей семьей. Меня недавно восстановили, и в то время мы были не в лучших отношениях. Она знала, что я пытаюсь восстановиться в качестве стража и что я откажусь от этого, если узнаю о ее беременности. Поэтому Роуз решила временно оставить эту информацию при себе». Айрис недоверчиво смотрит на него. «Я бы сказала, что больше года, это немного больше, чем временно, вам не кажется?» Он пожимает плечами. «В зависимости от того, как вы на это посмотрите, я предполагаю, что это так, но для меня это не имело значения». Выражение ее лица становится жестче. Я не знаю, каковы ее намерения с этой линией допроса, но это должно быть не по ее пути. «Когда у вас с мисс Хазэвэй возобновились отношения?» спрашивает она. «Прямо перед тем, как близнецам исполнился год, на Рождество. Тогда же я и узнал, что я их отец». «И в тоже время, вы сделали тест на отцовство?» «Нет». «Нет?» спрашивает она его тем же недоверчивым тоном. «Кто-то сбрасывает на вас подобную ​​бомбу, и ты не думаете, что нужно подтвердить, что она говорит вам правду?» Изменение незначительное, но я могу сказать, что Димитрий очень зол, что она косвенно называет его глупым в лице других. «Я верил, что она говорит правду», отвечает он сквозь зубы. «У нее не было причин лгать мне или моей семье о личности отцовства близнецов. Кроме того, мы оба согласились, что не хотим, чтобы это было в каких-либо официальных отчетах, поскольку наш план состоял в том, чтобы хранить правду при себе, пока они не станут достаточно взрослыми, чтобы понять особенность их существования. Глаза Айрис на мгновение вспыхивают, как будто она только что получила лакомый кусочек информации, которая была тем прорывом, в котором она нуждалась. Прежде чем она успевает открыть рот, чтобы заговорить, Димитрий говорит «Если вы простите вопрос, но почему эта информация имеет отношение к этому слушанию? Я думал, вы определяете, достаточно ли улик, чтобы отправить мою невесту под суд по делу об убийстве королевы. Наши дети не имеют к этому никакого отношения. Думаю, я говорю от имени Роуз и себя, когда говорю, что мы более чем открыты для ответов на все ваши вопросы, но обязательно ли это делать сейчас и так публично?» «Страж Беликов прав, мисс Кейн», вмешивается судья, бросив на Айрис предупреждающий взгляд. «Если вы не собираетесь связывать это с причиной этого слушания, я предлагаю вам закончить эту линию допроса прямо сейчас». «Еще один вопрос, ваша честь», говорит Айрис, мельком взглянув на нее, прежде чем снова повернуться к Димитрию. «Вы только что сказали, что вы с мисс Хазэвэй планировали держать все это в секрете, верно? Димитрий кивает. «Да». «Почему?» Димитрий почти что смеется, но прикрывает это кашлем. «Я полагаю, что здесь многое итак очевидно. Они всего лишь дети, и это первый раз, когда два дампира смогли вместе зачать ребенка. Мы хотели защитить их». Айрис ухмыляется впервые с тех пор, как мы вернулись в зал суда, и я почти боюсь того, что вот-вот сорвется с ее губ. «Тогда зачем мисс Хазэвэй отказалась от осторожности, чтобы раскрыть эту информацию сейчас?» «Я не буду претендовать на то, что точно знаю, что пришло ей в голову, когда она принимала решение, но я полагаю, что, столкнувшись с обвинениями в убийстве, любой попытается защитить себя любыми средствами. Рассказывая правду о наших детях, вы полностью опровергаете вашу теорию о том, что она убила Королеву, потому что она выступала против ее несуществующего романа с лордом Ивашковым. Так что, если у вас нет других теорий относительно того, почему она, как вы выразились, выбрасывает осторожность в окно, чтобы совершить государственную измену, когда это рискует не только ее жизнью, но и нашим нерожденным ребенком, я думаю, что вы остались без мотива». На мгновение Айрис, кажется, не находит слов, вероятно, потому, что она знает, что он прав, и она цепляется за причины, любые другие причины, которые бы заставили бы меня захотеть убить Королеву. Легкая удовлетворенная улыбка, которая появляется на губах Димитрия, когда он видит ее мгновенную борьбу, заставляет меня улыбнуться в ответ, даже если я знаю, что отсутствие мотива не помешает им отправить мое дело в суд. «Это все равно не меняет того факта, что кол мисс Хазэвэй был найден в сердце королевы, и у нее нет твердого алиби на время убийства», произносит в итоге Айрис. «Вообще-то у нее есть алиби», вздыхает Ханс, выглядя таким же уставшим от всего этого, как и я. Судья смотрит на Ханса, затем снова на Димитрия. «Страж Беликов, вы можете вернуться на свое место. Спасибо за ваше сотрудничество». Димитрий кивает судье, затем встает и возвращается на свое место между нашими матерями. Когда он устраивается, судья указывает на Ханса. «Что это за алиби, Страж Крофт?» Мы все смотрим на него, когда он подходит к трибуне, чтобы поговорить с судьей и Айрис. Хотя они и говорят тихо, все в первых рядах их слышат. «Пока мы ждали результатов теста на отцовство, мы с моей командой проверили телефон мисс Хазэвэй , а также телефон принцессы Василисы. Там все сообщения, о которых упоминала принцесса, а также некоторые фотографии, которые могла прислать только мисс Хазэвэй, поскольку они показывают спящего Стража Беликова, и никто другой не мог бы сделать снимок, кроме нее. «Они могли быть постановочными», быстро заявляет Айрис. «Да, могли бы», соглашается Ханс. «Но без мотива и с правдоподобным алиби, я думаю, мы должны расследовать других возможных виновных. Мисс Хазэвэй даже не видела Королеву с тех пор, как она и Страж Беликов вернулись ко двору со своими детьми. Судья и Айрис переглядываются, но прежде чем первая успевает открыть рот, я перебиваю. «Я видела королеву». “Роуз, что ты делаешь?” Кричит Лисса в моей голове. Я оглядываюсь на нее и остальных членов моей семьи. «Если я не скажу им сейчас, и они узнают позже, они скажут, что я манипулировала уликами или еще какой-нибудь бред. Я предпочла бы признаться сейчас. Так как мне нечего скрывать». Я оглядываюсь на Айрис Кейн и судью, которые выжидающе смотрят на меня. Ханс тоже. «Королева посетила меня почти неделю назад». «Когда?» спрашивает Димитрий выглядывая из за моей спины, и когда я оглядываюсь на него, я вижу, как он хмурится. Он понятия не имел о чем я, ведь я никогда не рассказывала ему об этом. «Тебя не было дома», объясняю я. «Ты был с детьми на детской площадке, пока я… пыталась приготовить ужин». Flashback Я проверяю рецепт в сотый раз, когда срабатывает таймер духовки, и как только я его выключаю, раздается звонок в дверь. « Бегу!» Кричу я на кого бы то ни было, убеждаясь, что духовка действительно выключена, а газ на низком уровне, чтобы еда не пригорела, и иду к двери. «Ты опять забыл ключи?» кричу я, предполагая, что это Димитрий. «Клянусь, мне придется повесить их тебе на шею, как…» Слова застревают у меня в горле, когда я открываю дверь и вижу, кто стоит по ту сторону. «Оу» «Добрый вечер, Страж Хазэвэй», приветствует меня Королева, аккуратно сложив руки перед собой. «Могу ли я войти? Я бы не хотела привлекать чье-либо внимание. Я уверена, ты понимаешь». Я сглатываю комок в горле и киваю, убираясь с ее дороги. Королева тоже кивает, довольная, она проходит мимо меня на кухню. «Чему я обязана данным удовольствием?» спрашиваю я, когда снова обретаю голос, следуя за ней, как будто это ее дом, а не мой. Она игнорирует меня, с любопытством оглядывая комнату. Затем переводит взгляд с еды, кипящей на плите, на семейные фотографии на каминной полке, на рождественские гирлянды, развешанные вокруг перил, которые Димитрий и дети настояли, чтобы мы поставили после того, как мы въехали, хотя Рождество к этому времени уже более чем прошло… мне просто было лень их снимать. « Здесь так по-домашнему», в конце концов говорит она вместо ответа на мой вопрос. «Спасибо. Мы стараемся», говорю я, пытаясь быть любезной. «А теперь не могли бы вы ответить на мой вопрос? Добавляю я, потому что ее присутствие действительно нервирует меня. Она вздыхает, как будто я самая большая неприятность в мире. Для нее, наверное так и есть. « Вы, мисс Хазэвэй, стали главной новостью в городе. Куда бы я ни пошла, как и все кого я встречаю, казалось бы, говорят только о тебе», говорит она мне, как будто я этого и так не знала. «И о твоих детях, конечно», добавляет она, бросая на меня многозначительный взгляд. «Я в курсе», говорю я ей. «Но я не понимаю, как это касается вас, ваше величество». Она поворачивается ко мне, выражение ее лица жесткое, и непроницаемое. Но затем ее взгляд падает на что-то позади меня, и выражение ее лица меняется на замешательство. Она проходит мимо меня и хватает одну из фотографий, которые мы повесили на холодильник. Это копия семейного снимка нас четверых, который Вика сделала в декабре прошлого года, чтобы мы могли отправить его в качестве рождественской открытки нашей семье и друзьям. «Это твои дети?» спрашивает она неуверенным голосом. « Именно они. Мэйсон и Мила», говорю я, по очереди указывая на каждого из них. И тут происходит самое странное. Она начинает смеется. И это не смешок, или же что то столь же тонкое. Нет. Это смех во весь живот. Не зная, что делать дальше, я просто смотрю на нее, ожидая, когда стихнет приступ ее смеха. «Что ж», начинает она, когда, наконец, приходит в себя. «Похоже, я зря потратила время, приходя сюда. «Хорошего вечера, Страж Хазэвэй», говорит она, передавая мне фотографию и направляясь к двери. Все еще сбитая с толку тем, что сейчас произошло, я встаю перед ней, не желая отпускать ее, пока она не объяснит мне причину своего визита. « Что вы имели этим ввиду?» Она вздыхает и бросает на меня сокрушенный взгляд, словно не может поверить, что собирается признаться в этом вслух а особенно из всех людей именно мне. «Я ошибочно предположила, что отцом твоих детей был мой племянник Эдриан, но, увидев эту фотографию, стало очевидно, что это не так», объясняет она. И вдобавок добавляет: «Они очень похожи на своего отца, удивительно как сильны гены его матери, хотя возможно оно и к лучшему кто его знает». На мгновение я ошеломлена. То о чем она говорила не имело никакого смысла но объективно я знала, что королева умна-иначе она не прошла бы тест монарха, — но так много людей видят меня и близнецов, и даже если они знают Димитрия, они не замечают сходства, не сразу и, по большей части не без подсказки. Конечно, они так же, как и я, считают, что дампиры не могут иметь совместных детей. Так же как и королева, но она за просто собрала это воедино, просто взглянув на фотографию Димитрия и детей бок о бок. «Да», соглашаюсь я. «И совсем не похожи, на меня». «Ох, я уверена, что у них твой характер и индивидуальность», говорит она, и я осмелюсь сказать, что это звучит почти обнадеживающе. Или настолько близко к обнадеживающему, насколько это возможно для Королевы. «И если это правда, мне жаль всех, кто столкнется с ними в будущем». На этом я смеюсь, чего я никогда не думала, что сделаю с королевой. « Мне тоже», признаюсь я. Затем она одаривает меня серьезным взглядом и впервые мне кажется, что она не осуждает. «Будь осторожна», говорит она мне. «Многие люди убили бы, чтобы заполучить этих двоих, если бы знали правду». Я скрещиваю руки на груди и вызывающе поднимаю голову. «Сначала им придется пройти через Димитрия и меня». Улыбка расплывается по ее губам. «Ох, я уверена. Увидимся, мисс Хазэвэй». Она обходит вокруг меня направляясь к двери, и на этот раз я позволяю ей. «Если кто-то спросит, меня здесь никогда не было», говорит она, выходя в дверь и закрывая ее за собой. End of Flashback «В тот момент, когда королева Татьяна увидела фотографию близнецов, она поняла правду», говорю я залу, заканчивая рассказ о том, что произошло той ночью. «Она также не сомневалась в своей правоте. Она просто предположила, что она права. И да, мы с королевой никогда не сходились во взглядах во многих аспектах, но думаю, что после того дня мы немного лучше стали понимать друг друга». Я отвожу взгляд от Димитрия, когда заканчиваю, и снова смотрю на Айрис Кейн и судью. «Нет, мы не были друзьями. Наверное, и никогда бы ими не стали. Но я не хотела ее смерти». Затем в комнате воцаряется тишина, и в течение минуты или двух никто не осмеливается нарушить ее. В конце концов, поскольку что-то должно быть решено в отношении суда, Ханс делает это. « Итак», начинает он. «Как я уже говорил, учитывая ее алиби, я не верю, что это сделала мисс Хазэвэй. Однако вполне возможно, что и у нее, и у королевы был общий враг, который думал, что сможет убить двух зайцев одним выстрелом. Буквально». «Спасибо, мисс Хазэвэй, за то, что поделились с нами своей историей. И спасибо, Страж Крофт, за ваш вклад», говорит судья, на мгновение отводя взгляд, как будто она пытается собраться и обдумать все происходящие. « Сейчас я обычно трачу несколько минут на обдумывание решения относительно суда, но, учитывая обстоятельства, я вынесу вам свой вердикт прямо сейчас». В комнате снова наступает тишина, и мы, затаив дыхание, ждем продолжения. «Мы перейдем к суду», объявляет она, и я сокрушенно вздыхаю. Мне стоило знать, что выбраться из этого будет не так просто. «Но мы также продолжим расследование любых возможных зацепок, которые могут указать на виновного, кроме мисс Хазэвэй», добавляет она, перекрывая шум, который начал формироваться в первых рядах. «Однако, учитывая деликатное положение мисс Хазэвэй, я не думаю, что ей следует ждать этого в камере. Она может вернуться домой со своим женихом и детьми, но вокруг дома всегда будут дежурить стражи, чтобы она ничего не предприняла. А теперь все свободны». Когда она стучит молоточком, показывая окончание сеанса, я с трудом встаю на ноги. Я не могу в это поверить. Я свободна. Ну, не совсем, но, по крайней мере, мне больше не нужно оставаться в этой холодной камере в полном одиночестве. Я позволяю отцу обнять себя, хоть мы оба и знаем, что это еще далеко не конец, а потом бегу в объятия Димитрия. Он крепко прижимает меня к себе, как будто тоже не может поверить, что мы вместе отправимся домой, и в этот момент все, чего я хочу, это навсегда раствориться в его объятиях. Мы идем домой, Димитрий и я впереди, а за нами следует свита, состоящая как минимум из шести стражей, Лиссы, Кристиана, Эдриана, моих родителей и Алены. Я пытаюсь наслаждаться тихой прогулкой домой, холодный ветерок развевает мои волосы по ветру. Но тишина не длится. Вскоре Лисса идет рядом с нами и тянется к моей руке. « Итак, подруга, когда ты собиралась сказать нам, что снова беременна?» спрашивает она, недоверчиво глядя на меня. «Я узнал об этом несколько дней назад», говорю я в свое оправдание. «Я хотела рассказать Димитрию и пойти к врачу, прежде чем поделиться новостью с остальной семьей. Но, конечно же, Айрис Кейн пошла и испортила весь сюрприз». « Это не важно, мы так рады за вас обоих», быстро добавляет Алена. «И ты по-прежнему можешь поделиться новостями с девочками и близнецами на своих условиях. Я знаю, что это не то же самое, но это хоть что-то». Я киваю. « Знаю. Мне тоже не терпится рассказать им, но я хочу подождать, прежде чем рассказывать близнецам. Срок еще довольно мал, я не хочу слишком рано обнадеживать их, на случай, если что-то случится». «Ничего не случится», говорит мне Димитрий, всегда оптимист, и притягивает меня к себе еще ближе. Я не знаю, как мы вообще можем еще идти. «Отныне вам не до волнений, мисс Хазэвэй». Я вытягиваю шею, чтобы посмотреть на него. «Оу? Я думала, нам еще надо запланировать свадьбу». «Мы с Беликовыми позаботимся об этом» встревает Лисса. «А ты можешь сосредоточиться на том, чтобы позаботиться о себе и об этом милом малыше», говорит она мне с самодовольной улыбкой. Я улыбаюсь. «Спасибо. Я очень рада, что вы, ребята, всегда на моей стороне». Я смотрю вниз, вздыхая. «Но у нас все еще есть угроза, на которой мы должны сосредоточиться. Мне неприятно это говорить, но я не уверена, что мы можем полностью полагаться на других стражей в ведении этого расследования. Большинство людей убеждены, что это сделала я, и изменить их мнение будет невозможно, если мы быстро не найдем убедительных доказательств». «И что ты предлагаешь нам делать?» спрашивает Эдриан. Я почти забыла, что он был с нами все это время. Я оглядываюсь вокруг, на всех прохожих, которые смотрят на нас с любопытством, и на стражей, провожающих нас домой. Я качаю головой. «Не здесь. Мы поговорим об этом, когда вернемся домой». Мы заканчиваем прогулку в тишине, а когда добираемся до дома, я впускаю своих друзей и семью и бесцеремонно закрываю дверь перед лицом стражей. Мы садимся на пол, образуя круг посреди нашей гостиной, и вскоре к нам присоединяются Вика, Каро и Соня. «Итак, тот, кто убил королеву Татьяну, явно хотел убить и Роуз», начинает Димитрий, сразу же обращаясь к очевидному вопросу. «Теперь, когда ты немного свободна, они могут попробовать более прямой подход», говорит он мне, сжимая мою руку в своей. «По крайней мере, дом всегда будет хорошо защищен», говорит Вика, наблюдая за стражами через окно. «Возможно, они предназначены для того, чтобы удерживать тебя внутри, но он также удержат и злоумышленников». «И рядом со мной всегда будет мой русский бог, не так ли?» легкомысленно говорю я, глядя на Димитрия с озорной улыбкой. Он смеется, притягивая меня к себе и целуя в голову. «Конечно, Роза, постоянно», говорит он, забавляясь. «Хорошо, все это здорово, но как мы собираемся найти того, кто это сделал?» спрашивает моя мать, возвращая нас к делу. «Не знаю», признаюсь. «Но я уверен в одном. Кто бы это ни сделал, он должен быть мороем. «Откуда такая уверенность?» с любопытством спрашивает Кристиан. «Потому что они решили, что будет легче прокрасться мимо стражей королевы, чем напрямую сразиться со мной», объясняю я. «Страж был бы слишком дерзким, слишком уверенным в себе. Он бы думал, что сможет победить меня, если я буду одна». «И морои должны знать, что попытка напасть на обученного стража будет для них проигранной битвой. Особенно с послужным списком и репутацией Роуз», отмечает Димитрий. «Точно», киваю. «Но вы не так же не ошибаетесь, что они могут настолько отчаяться, что попытаются атаковать прямо сейчас, когда я больше не в камере». «В таком случае, я предлагаю прекратить болтовню и начать искать какие-нибудь улики, начиная уже с завтрашнего утра», говорит Эдриан. «Роуз, я знаю, что ты не можешь выйти из дома, но мы вышлем тебе любые зацепки, которые сможем найти, чтобы ты могла исследовать их отсюда», говорит мне Лисса. «Нет, Лисс, не ты», говорю я. «Испытания монарха начнутся завтра, и ты должна сосредоточиться на этом», добавляю я, когда вижу, что она готова спорить. «Пусть с этим разбираются все остальные. У нас более чем достаточно свободных рук». «И я, вероятно, также могу получить некоторую помощь со стороны», говорит мой папа, уже печатая на своем телефоне. «Идеально. Спасибо, баба», говорю я, почти уверенная, что знаю, о какой помощи он говорит. «Мы можем встречаться здесь каждый день во время ужина, чтобы обсудить, что каждый из нас узнал за прошедший день». «Замечательно!» с энтузиазмом говорит Эдриан. «Нам нужно только найти какие-то, казалось бы, несуществующие улики и поймать убийцу, прежде чем он поймает нас. Насколько это может быть тяжело?» Знаменитые последние слова.