Глава 5. Кофей с крокодилами
27 марта 2023 г. в 10:05
Ещё бокалов жажда просит
Залить горячий жир котлет…
А.С. Пушкин «Евгений Онегин»
Я отшатнулась, перебирая в голове десяток возможных вопросов и ещё дюжину известных мне «ласковых» слов. Что он тут делает? Изнутри изучает, как работает в будущем его бизнес? Кто пустил в лабораторию? Дядя? Он что, следил за тестированием на мониторе? Следил за мной? И чего это он, скажите на милость, разулыбался? Сразу поясню: тестовый режим на то и зовётся «тестовым», что, при желании, сторонний наблюдатель может увидеть всё происходящее на экране. Но я, как зав отделом тестирования, давно уже прояснила всем подчинённым свою позицию по вопросу: девочка я взрослая и самостоятельная, наблюдать за мной не нужно, ранжировать и обобщать выводы я и сама умею. Так что обычно меня подсоединяют, ставят таймер на автопробуждение – и адью! А дальше уж я сама заполняю необходимые бумажки, проставляю оценки по пятибалльной шкале – в общем, работу работаю. Соответственно, этим ранним утром в лаборатории я должна была находиться одна, и тут, вдруг, гости, да ещё и незваные. Иэн протянул руку, желая помочь мне подняться с кушетки – я, ещё не вполне пришедшая в себя, автоматически опёрлась на его прохладные, крепкие пальцы. Встала, пошатнулась – и вновь англичанин попытался поддержать меня под локоток, но я уже очухалась, вполне в духе Пушкинской Лизы обдав, как я надеялась удачно и выразительно, Крокодила Гену сибирским холодом. Тот, заметив перемену, отреагировал тоже по-Пушкински: — А кто же вас научил этой премудрости? — Настенька! – скорчила я гримасу, отталкивая его руки. – Хотите, продемонстрирую, чему ещё научилась? Мистер Дарси прикрылся чисто футбольным жестом. — Нет, спасибо, я уже видел, – с опаской кивнул он на монитор, и я, почувствовав чужую слабину, тут же пошла в атаку. — В лабораторию вход посторонним строго запрещён! — Разумное правило. Если встречу «посторонних», сразу выгоню! – ровно ответил Крокодил, который и тут, в моём же рабочем царстве-государстве, упорно не желал признавать чужое превосходство – или просто не умел, бедненький-богатенький? Вот что прикажете мне с ним делать? Наорать, выставив за дверь, я могу только вверенный мне дядюшкой трудовой коллектив. А с иностранным верноподданным как поступать? Не найдя ответа на риторический вопрос, я, обиженно фыркнув, отвернулась от мужчины, рассудив: не могу решить проблему – буду игнорировать, сама за дверь и рассосётся. Но Иэн Дарси рассасываться упорно не желал – навязчивое, хоть и молчаливое, присутствие я ощущала спиной, а когда обернулась, вконец раздражённая, решив всё же наплевать на хоть условную, но, пока, вежливость и собственное разумное намерение с англичанином не ссориться. Увидела, что Крокодил заинтересованно вертит в руках электроды, крепящиеся к вискам тестировщика во время биосимуляции. — Положите на место и ничего здесь больше не трогайте! – я с досадой вырвала хрупкие проводки с силиконовыми присосками на концах из рук англичанина. Тот молчал, и именно это молчание, когда я ждала возражений, вопросов, замечаний – чёрт знает, чего ещё я ждала, но за чем-то же он сюда припёрся? Короче, это что-то и побудило меня к дальнейшим пояснениям – вот прямо как будто лекцию читаю, или инструктаж по технике безопасности с новичком провожу! — После бета-тестирования необработанные электроды можно брать только в защитных краш-перчатках – остаточный мысленный импульс тестировщика бывает… эм-м… не самым приятным для постороннего человека. Мне всё же пришлось поднять голову – так как я по-прежнему стояла достаточно близко к Иэну, разница в росте побуждала к таким немилосердным для шеи манёврам. А англичанин с высоты своего роста снова улыбался едва заметно, краешками губ. — Вот, значит, как это называется – «мысленный импульс»! Интересно. Так чем же вам не угодили пухлогубые модели? Да, когда я говорю «мысленный импульс» – я, прежде всего, имею в виду остаточные эмоции. В данном случае, свои собственные, помноженные на мыслительные образы, эти самые эмоции вызвавшие. А там и про моделей, и про грибы – чёрт, о чём я ещё думала во время тестирования? Идея, ну, конечно же! Вот ЧЁРТ!!! Я уже набрала воздуха в лёгкие, готовая ответить – и, уж поверьте, больше я, испуганная, что смогла выдать заветную тайну конкуренту, сдерживаться не собиралась. Но Дарси благоразумно отступил на шаг назад и приоткрыл дверь лаборатории, то ли призывая в свидетели и так уже с интересом наблюдающих за нами через стекло медленно стекающихся на рабочие места сотрудников (хитрый, гад!), то ли приглашая меня следовать за ним: — Об этом вы расскажете мне за завтраком – вы же не успели позавтракать, правда? Так и быть, закажу вам омлет с грибами! Вот как получилось, что я, скрипя зубами, оказалась сидящей напротив Крокодила в небольшом уютном ресторанчике недалеко от офиса. За омытыми майской моросью окнами плыл Невский проспект. Толпы народу, охмелевшего после бесконечной, тёмной северной зимы, текли серым потоком по проспекту – живое доказательство того, что в любимом цвете одежды всех жителей Северной столицы и в самом деле как минимум пятьдесят оттенков. Казалось, что даже этот нудный дождь был им, петербуржцам, упорно не верящим в весну, а, всё ж-таки робко на неё надеющимся, нипочём. Что же – Иэн Дарси и в самом деле заказал для меня удивительно вкусный омлет. И я, призывая себе в помощь здравомыслие и хитрость, благоразумно молчала, пожалуй, всё же со слишком явным энтузиазмом (боже, как вкусно!) впиваясь зубами в кусочки ароматных шампиньонов в нежнейшем сырном соусе. Как говорится, а Васька слушает да ест. В моём случае, Васька краем глаза следил за благодушно попивающим крепкий кофе и наблюдающим чужую жизнь за окном англичанином да давал себе время «на подумать». — Итак, – начала я, наконец отложив приборы и аккуратно промокнув губы салфеткой. — Итак, – повторил за мной Дарси, отставив чашку в сторону. Голодную меня наверняка бы опять завёл этот его вечно ироничный тон, но, оказывается, еда может творить чудеса похлеще «Цифрослова» – или же было просто лень кипятиться после такого восхитительного завтрака (да, я теперь перешла исключительно на подножный корм – помните дядю и очередной аврал с нацпроектом?). — Давайте начистоту: понимаю, что вы хотите от Демиюрга… от Демида Юрьевича. А чего хотите от меня? Крокодил придвинулся ближе к столу, прищурив свои стальные глаза и сложив пальцы домиком. — Вас, – просто ответил он. Будь я помоложе, наверное, тут же унеслась бы на розовом пони да в голубые мечты, где Иэн Дарси в шёлковом камзоле слезает с белого коня, падает на колени и надевает мне на палец фамильное кольцо со здоровенным брюликом. Нет, ну вы серьёзно это себе представили? Как в том фильме: вы считаете меня легкомысленной (читай «дурой»)? Я молчала, спокойно выдержав пристальный, изучающий взгляд английского Крокодила, который бог знает, какой реакции от меня ждал. Даже не покраснела (и очень собой горда!), потому что ни о каких эмоциональных соплях в этот момент не думала – бизнес есть бизнес, а именно его мы и начали дальше, без дурацких игр и ритуальных плясок с бубном, обсуждать. — Специалистов всегда трудно найти, – буднично вещал Дарси. – Ремесленников много, а «Digiwor(l)d» понадобятся творчески мыслящие художники – мастера своего дела. «Digiwor(l)d», надо же! «Digi» – в смысле, «цифро», «world» – «мир», а выкини «l» – так «слово». Затейно получается! Уже и название для британского «Цифрослова» подобрал, а дядя-то, наивный, полагает, что это будет более-менее равнозначное партнёрство (скажем, 60 на 40, или, зная Демиюрга, скорее 70 на 30 процентов). А ушлый иностранец, оказывается, хочет весь бизнес под себя прогнуть! Вот, уже и людей омлетами подкупает-вербует. — «Digiwor(l)d»? – уточнила я, стараясь звучать как можно серьёзнее. – А, может, лучше «Диджилэнд» – американцы, попутав с Диснейлендом, валом повалят! Интересно, а я – первая, кого тут заморским пряником соблазняют? Или уже «засланные казачки» у нас в каждом отделе сидят? Словно подслушав мои мысли, Иэн проникновенно продолжил: — Да, я уже некоторое время наблюдаю за вами, и могу с уверенностью сказать, что вы – первая и самая очевидная кандидатура для «Digiwor(l)d». Надо же, да что ты говоришь? Первая и очевидная? Крокодил вещал, чувствуя себя всё более свободно сейчас, когда речь зашла о деле. Разгибая пальцы, он начал аргументацию: — Вы молоды и амбициозны, понятно недовольны своей скромной должностью под началом деспотичного босса, имеете нестандартный подход к решению задач и, видимо, вынашиваете какие-то свои творческие идеи. При всём при этом вы эмоциональны и, на мой взгляд, даже страстны в рабочем поиске, что многие нашли бы скорее недостатком, но я считаю не просто полезным качеством, но ещё и приятным бонусом для красивой русской женщины. С этими словами он неожиданно попытался накрыть своей рукой мою руку, спокойно лежащую на столе. Вот это да, вот же профессионал! Явно не первый его рейдерский захват – а другими словами это нельзя и назвать – в Восточной Европе: вон как искусно переплетает бизнес и постель. Знает, как у нас дела делаются. Но кидать тарелку в лицо наглеца или самой кидаться на шею было пока рано. Поэтому я, сделав вид, что не заметила поползновения, руку быстренько со стола убрала, словестно ухватившись за данную мне характеристику – ой, эмоциональная и страстная, это я-то? — Лестно, конечно, услышать про себя такое. Только относительно эмоциональной стороны вопроса вы ошибаетесь: в основе работы – моей и «Цифрослова» – лежат ощущения. Никак не эмоции. — Так вы не верите в любовь с первого взгляда? – я не знаю, чего было больше в вопросе Дарси: удивления искреннего или, вполне в духе Станиславского, удивления наигранного. Но дальше вновь пошли ироничные английские выводы: – А вы точно русская? Вот наглец! Мне что, гимн спеть? Или кокошник нацепить? — Видимо, вы плохо знаете русских! – ответила я, всё же пока сдерживаясь, и вот уж мой-то ответ был совершенно искренним. Но Дарси, кажется, просто не умел не оставить последнее слово за собой: — А хорошо ли вы знаете себя?