Ни слова о другом мире

      — Вы когда-нибудь задумывались? - на фоне слышался лязг железа кандалов. — Каково это, отдать себя всего и оказаться главным злодеем в своей маленькой, жалко начатой истории? - с каждым шагом неприятный скрежет нарастал. — Могу с Вами поделиться.       На свет двумя стражниками был выведен изнеможенный, худой и невероятно бледный на вид юноша. Его подкошенные ноги были то ли последствием сильной травмы, то ли врожденной болезни - без слез взглянуть было сложно. Когда тот захотел поправить упавшие на глаза бледно-голубые волосы своей длинной челки, то руки его не слушались настолько, что осеклись и мазнули воздух – вышло несколько жалко на вид. Однако тот не терял стати и благородства в умении себя держать – голова гордо задралась, являя свое собственное достоинство. Хоть и не было ясно с первого взгляда, в глазах читалась аристократичная кровь.       — Приятно снова увидеть свет? - обратившийся к нему мужчина стоял поодаль на возвышении и уверенно сжимал руками ножны длинного меча.       — А быть ослепленным им тоже входит в часть программы? - его смех грубо прервали, поставив на колени. Закованный в кандалы, он не смог бесшумно выполнить действие, к которому его принудили, отчего сам скривился: до жути неприятным и некрасивым ему это представлялось.       — Покайся. - не желая смотреть в глаза своим мучителям, он их закрыл, выражая отрешенность и возвышенность над всеми присутствующими, чем вызывал смесь гнева, обиды или же равнодушия уже привыкших.       — Каются виновные. - все же произнес падший герой, - Своим рождением я наполовину уже искупил свои грехи.       Тут вы можете начать думать о моем низком мнении о себе, раз моё рождение могло искупить чьи-то грехи, однако вы тут ошибаетесь. Сама формулировка вышла на редкость вызывающей не потому что я искренен, а потому, что очень не хочу отвечать, а оттого и вывожу своих мучителей. Должен признать, моя натура была довольно прозорливой и охочей до шумных дискуссий. Скажем, я этим пошел в своего покойного отца или же в вечно спокойного дядю - вам не кажется, что как раз будучи тихим и осторожным серым кардиналом он больше походил на роль волнителя публики, нежели мой излишне вспыльчивый и не к месту буйный отец? Ни на что не намекаю, это течёт в венах нашего рода. Быть буйными - удел правящей ветки. Обделенные положением, но не властью, вечно вторые - побочные - должны уже следить за своим поведением и отношением к жизни. Они и так не сильно в почете, а если еще и начнут бесноваться, так вообще потеряем всю суть неравенства нашего аристократичного общества. Надеюсь, вы меня в этом понимаете и принимаете.       Так вот изредка любил я к ситуации прикладываться разными гранями моего характера: тут как раз показал буйство, к их удивлению больше, чем к своему, ибо большую часть своего взросления, я следовал примеру дяди и был достаточно скромен в своих словах. Должно быть, я себя считал таким же побочным, ибо был самым младшим в нашей наследной пост “меча короны” династии. Брат тут, наоборот, взвыл бы ярым пламенем своего сердца, будь к нему подобное отношение. Жаль, что по натуре наши сердца также не совпадали. Мой ледяной камень в груди лишь слегка колыхнулся, но даже не затронулся словами и происходящим. Таким могли промышлять только мои родственники в юные года моей молодости - дело в том, что только могли. Сейчас же стало слишком легко отбиваться от их назойливости, или же самому игнорировать продолжительность их бытия. Хоть мы и в одной лодке на долгие века, меня перестало это волновать ровно с недавних пор, как меня приговорили к изгнанию вместо эшафота.       Ах да, точно… Я же вам не сказал.       Эшафот уже давно был бы бесполезен на мне. На мне, как и на всех, кто решил меня наказать за проступки. Мы ведь все здесь мертвы. Загробный мир он такой. А точнее мир меж двух миров. Мы ни живы и не мертвы. Те, кому уготована судьба вечно бродить по лабиринтам недосмерти. Я мертв уже как несколько сотен лет, так что изгнание - лучший вариант для грешника, который не может возродиться вновь. Способы есть, не поймите, но не пойдут они на это. Слишком уж опасно трогать мое сердце, до которого даже мне невозможно дотянуться. Намного легче скинуть меня с обрыва с мыслями “Авось выживет”, или протрубить на всю страну, что плохой герой этой истории был побежден.       Что же я такого сделал? Если быть честным, я сам не помню. Но по рассказам других, явно что-то плохое. Может вы мне поможете понять? Это же было совсем недавно… Дайте-ка подумать… а ведь точно: Я провел в подземелье пару месяцев, но до этого ясно помню, как мой разум захватили – начальный вердикт: меня оклеветали!       Ох, люблю я с вами болтать, да вам, наверное, интересно и самим разобраться, что произошло. Из уст преступника это будет звучать так себе, но тут никто из нас не святой, так что окунемся-ка мы в… . . . . . .       – Вилл! - что-то слишком сильно меня отбросило назад в прошлое. Этому карапузу напротив меня лет десять, а он по идее мой близнец. Начинать с такого все равно, что смотреть кино на пару часов с лишь интересными последними минутами!       Попытка номер два… . . . . .       Рыжая шевелюра небесного ангела трепалась на ветру словно живая и впавшая в безумство. Он тянул свои руки ко мне и кричал лишь:       – Михаэль, взлетай!       Воу, воу, воу… На этом стоп: вам это еще рано знать. Вернемся к этому чуть попозже, когда я наконец решусь отринуть свою суть и постучусь в ученики человеку, которому впоследствии буду обязан жизнью. История не из счастливых, но благодаря ей я обрел то, необходимое, чтобы найти самого себя. . . Да где же этот переключатель… . . .       – Господин ждет вашего распоряжения. - дворецкий в очередной раз подошёл к двери, громкими ударами приводя гостя внутри в чувство. Вот теперь мы в правильном месте. С тяжелой головой мне пришлось встать из-за стола и подойти к двери за ответом: иначе тот бы так и продолжал подходить каждые полчаса, мучая меня своими тяжёлыми ударами о дерево и тревожа поток мыслей. Должно быть, он не ожидал того, что в этот раз я отворю дверь, чтобы дать хоть какой-то ответ.       – Передайте Нортону Младшему, - рука протянула мужчине конверт с письмом внутри: чернила просвечивали через тонкий лист бумаги, оттеняя красную печатку,       - Я прочёл его исследование и готов предложить пару корректировок. - мои глаза смотрели сквозь объект - именно так я его и видел, - объект с белым очертанием и стекающими к камню потокам внутренней жизненной силы.       Это было всего за пару лет до случившегося. Я наконец выбился в приличные слои общества, занял пост телохранителя молодого принца и ученика нашего правителя. Моя жизнь могла казаться кому-то сладкой, словно сон, если бы… не то, чего мне пришлось лишиться ради этого.       – Вильям! - а вот и он - принц собственной персоной. Его звонкий и высокомерный голос слишком контрастировал с молчаливостью стен вокруг.       – Нортон, - да-да, тот самый, кому я только что передал письмо, однако то, очевидно, не успело до него дойти. - Я не ожидал вас так скоро. - выпрямился и отошёл в сторону, потому что в тот же миг он влетел в комнату, утягивая меня за локоть за собой.       – Сегодня пришла партия лунного камня, почему ты все ещё не в лаборатории? - его аура прямо светилась от недовольства своим коллегой.       Я же вас не путаю этими аурами и очертаниями? Как я уже говорил, мы все мертвы… Я буду краток, мой друг: Рай и Ад слишком примитивное людское восприятие смерти. Можно считать наше место Раем, однако оно одинаково для всех нас: наша ОФДДС - Объединённая Федерация Демонов и Демонических Сущностей - фактически прямой территориальный сосед Анимы - страны ангелов. Не то чтобы между границами запрещён проезд, однако вас ждёт жёсткий досмотр и волна взглядов пренебрежения. Чуть подальше от Анимы и через Чёрный пролив, Нейтральные Земли: там же живут все признанные и непризнанные ипостаси мёртвых душ: мой брат обожал ездить туда в военные лагеря на тренировки, заводить друзей всех рас и сразу... Наверное, поэтому он теперь проводит больше времени с собаками, чем со мной. Слишком привык к оборотням и духам вместо человекоподобных демонов. Именно человекоподобных, вам не приводилось. Наши души мало чем меняются, так как прошли справедливый суд, а некоторые так и вообще изначально здесь родились. Я, как вы могли понять, урожденный - мой статус гораздо выше пришедших к нам с Земли преступников, убийц и насильников крапивы. Статус для Вас тоже может стать интересной темой - он определяется по семье, к которой ты принадлежишь, и по силе, что владеешь. Я Вильям-Оскар Сай - принадлежу одной из четырёх основных семей Федерации: Сай, Шефер, Белдар и Райх. Говорить по-честному, неважно из какой ты семьи, пока это не святой квартет. Их власть буквально делит Федерацию на сферы влияния, и, конечно, те, кто управляют столицей, негласно выше других. Сай держат за собой эти земли вот уже несколько столетий, одновременно с Шефер пользуясь расположением правящего дома - Сата. Как раз вы уже познакомились с её прямым наследником - Нортоном Сатом Младшим. Мой ученый брат, друг и прямо сейчас коллега по нашему величайшему открытию.       В нашем мире довольно популярны такие штуки, как лунные камни. Название довольно легко запомнить, так как эту породу добывают в божественных садах у врат в Высший мир - божественный мир. Богиня света частенько спускается, чтобы одарить своих детей так горячо ими любимыми камушками, похожими на прозрачный и пористый камень. Популярно не только делать из него украшения - за счёт пор тот может накапливать и сохранять в себе перекачанную в него ману. Я уже упоминал, что дворецкий мне виделся движением энергии внутри него - это она и есть. Умея ею управлять, можно сотворить довольно много удивительных процессов. Над одним из них работы мы сейчас и ведем. Мана сама по себе удивительна: она рождается из небытия, в небытие и уходит, накапливая опыт, что ее потоки несут в себе от раза в раз все больше и больше. И раз у маны есть такая чудесная способность, как накапливать знания и воспоминания, почему же эти самые лунные камни, настолько близкие к ней по природе, не могут точно также в свои поры сохранять любые данные, которые “пользователь” захочет внести? Просто представьте: мир изменится от одного только появившегося носителя информации, а что будет, когда мы запустим массовое производство? Деньги, власть, престиж! Мы станем гениями мира изобретателей! Мы: я и.. принц, который застрял в моем кресле…       Резко дернув спинку, Вилльям привел кресло в сидячее положение, выпуская стушевавщегося демона.       – Вам удобно, Ваше Высочество?       – Вполне, спасибо, Вилли. - что-то невидимое ударило его по затылку.       – Эй! Скажи своему псу прекратить! - у того в ногах под столом лежал, будто бы спящий волк, однако, стоило принцу его упомянуть, как он приоткрыл один глаз, будто бы усмехаясь.       – Не вини во всем Лорда, - Уилл присел на корточки, почесав фамильяра за ухом, на что тот радостно зашевелил ушами.       “Вот же проказник…” - пожурил его Вилл в своих мыслях, но питомец и так понял своего хозяина, потому кинулся утешать, сбивая с ног. За несколько лет от момента, как он вылупился, тот прилично набрал в размерах, почти полностью накрывал Вилла, когда лежал у того на груди: прямо как сейчас. Понять, что под ним находится демон можно было только по синим рукавам их обладателя.       В дверь постучали, отчего Норт отложил на стол камень, что внимательно разглядывал через лупу, изучая потоки маны внутри него, и подошел к двери, переговариваясь с дворецким.       – Красавица, поднимайся, прибыла делегация из Белого Дворца. - небрежно обронил Нортон, будто бы это ничего не стоило, и накинул на себя пиджак, забрав его со спинки стула.       – Что ангелы забыли на нашей территории? - с детства неосознанно, но с дикой ненавистью относясь к ангелам, Вилльям выбрался из-под волка, отряхиваясь и приводя внешний вид в порядок. Точнее сказать ненавидел он всех ангелов, но не без исключения. В военном лагере в свое время он познакомился с удивительной особой, что выходила далеко за рамки привычного понимания “ангела”. Вироника была особенной: абсолютной смесью белых и черных кровей, могла молниеносно уничтожить все живое, но с трепетом держала в руках нежные белые цветы, что любила собирать на лугах вокруг. С того времени прошло немало лет, но они так никогда и не виделись вновь. Вспомнив об этом, Вилл знатно помрачнел. Он знал, что за ней гнались, но кто именно не имел понятия, и с момента, как их дороги разошлись, произойти могло что угодно. Единственно, что подогревало его надежду на еще хотя бы одну встреча с давним другом, был ее контракт с хромым духом Оскаром, что неустанно следовал за ней по пятам. На его душе была древняя метка - Вилл это помнил, как и помнил то, что ни Оскара, ни Вир это знание не удивило, - возможно, дух был настолько же древним, насколько уходит память об их народе. Он ее в обиду не даст, уверял себя Вилл, а сам, к его сожалению, был вынужден выбрать другую судьбу, не военную. С момента, как он покинул лагерь, его жизнь перевернулась вверх-дном и не было времени заниматься поисками, разве что…       Стоя все еще у стола, Вилл крутил в свете лампы камень, без его помощи анализируя напитанный энергией камень: это был его ключ к сохранению памяти о них всех. И он обязательно сделает все, чтобы им воспользоваться. Норт стоял у выхода, послушно ожидая Вилльяма. Как только тот вышел, сразу положил ему руку на плечо, уводя вдоль коридора. – Что ты там рассматривал? Скажи же, вещь потрясающая? – Недурно, - не желая потакать принцу в его чрезмерной эмоциональности, Вилл все же не дичился обвившей его руки, хоть его и крупно передернуло. – Нам в главный зал? - неторопливо спросил Вилл, смотря, как суетятся люди вокруг за стенами. – Ага… Улыбайся, Вилли, нас ждет адовый вечерок.