***
— Хината-кун, мне кажется, или эта мастерская выглядит куда больше, чем мастерские Фонда Будущего? — приложив руку ко лбу, рассматривал помещение Нагито. — Ага, а ещё выглядит очень уж незаконно, — сердито потёр переносицу Хаджиме. — Сода, ты здесь? Со-о-ода! Но на громкий крик Хинаты не последовало ответа. Он пробовал ещё и ещё, но толку не было. Хаджиме раздражался с каждой минутой всё больше, потому что им всего-лишь нужно было забрать некоторые детали и ехать дальше на место расследования. Терять время здесь ему совсем не хотелось. Нагито разглядывал инструменты и незнакомую ему технику вокруг. Были как маленькие неприметные приборчики неизвестного предназначения, так и тяжёлые массивные машины, поражающие своими размерами. Слова про незаконность содержимого мастерской казались весьма справедливыми. У полиции возникла бы пара-тройка вопросов, если бы они сюда заявились. Эта мастерская находилась в старом заброшенном цеху завода практически на границе с оранжевой зоной. Наверное, оттуда Казуичи и тащил себе материалы. Задумавшись, Нагито подошёл к одной из загадочных машин слишком близко. На всё здание заревела сирена. Сколько не пытайся закрывать уши — она всё равно проникала в черепную коробку и била по мозгам с ужасающей силой. — Воры! Во-о-оры! — сквозь вой проносился истерический крик. Сирена прекратилась так же неожиданно, как и началась. Из-за кучи подозрительного хлама выскочил перемазанный в масле и ржавчине Казуичи с безумными глазами и внушительной металлической трубой в руках. Стоило ему увидеть, кто нарушил его покой, он нерешительно опустил своё оружие и слегка успокоился. — Добрый день, Сода-кун! — помахал ему Нагито с широкой улыбкой. — Здрасьте-здрасьте, — пробурчал Казуичи. — Вы бы хоть предупредили, что пришли, меня чуть инфаркт не хватил. — Не нашли дверной звонок, — хмуро ответил Хаджиме, от чего Сода испуганно поёжился. — Ты закончил с деталями, о которых мы говорили? — З-закончил, сейчас принесу… Казуичи прошмыгнул мимо разного мусора и скрылся в глубине мастерской. Взгляд Нагито зацепился за странную для этого места деталь. Он окликнул Хаджиме и указал ему в нужную сторону. Хината стал ещё более хмурым. — Вот оно, — наконец-то выполз Казуичи. Казалось, что за это время на его одежде появилось ещё больше грязи. — Спасибо, — забрал небольшую коробку Хаджиме. — …Что-то ещё? — переминаясь с ноги на ногу, спросил Сода, чувствуя напряженную атмосферу. — Нет, но просто стало интересно. Нагито рукой махнул на выпотрошенный грязный корпус округлой формы. Краска уже облезла, но всё ещё можно было разглядеть на бывшей машине два цвета: белый и чёрный. А ещё две детали сверху, напоминавшие медвежьи уши. — Почему оно здесь? — холодно поинтересовался Нагито. Лицо Казуичи переживало удивительные метаморфозы: то бледнело, то багровело, то становилось мертвецки-синим. — В-вы неправильно поняли! — с паникой в голосе начал он. — Т-тут ведь р-рядом оранжевая зона, он приполз ко мне оттуда! Я добил его и просто разобрал на запчасти, ничего больше! — Раз ничего больше, то избавься от этой штуки. Не создавай сам себе проблем. Ещё раз спасибо за запчасти. Хаджиме развернулся и направился к своей машине. Нагито взглянул на Казуичи ещё раз и тот вновь поёжился. — …Не заставляй Хинату-куна беспокоиться, ладно? — улыбнулся Комаэда. — Приберись немного в мастерской и выброси всё лишнее. А то и правда проблем не оберёшься. После этого тоже вышел из мастерской. Нагито сел на переднее сидение по соседству с водителем и пристегнул ремень. Машина двинулась с места. — Похоже, мы и правда задержались, — взглянув на часы, отметил Нагито. — Если на место уже прибыл Шуншё-сан, то мне опять урежут зарплату, — он грустно усмехнулся. Шуншё Нейсей — старший следователь в отделе. Мужчина строгих нравов и высоких требований, но умеющий в нужный момент быть спокойным и терпеливым. Руководитель что надо. Более того, этот человек мог вытерпеть в своём отделе кадра, вроде Нагито, а это уже многое говорит о его профессионализме. — За опоздание не урежут, но выговор нам гарантирован, — отозвался Хаджиме. — Да и разве тебе её не урезали уже до минимума? — После того случая с незаконной перевозкой экзотических животных повысили обратно, — улыбнулся Нагито. — …Мне жалко бухгалтерию, которой каждый раз приходится переделывать на тебя документы, — Хаджиме нервно прыснул. Они добрались до места преступления. Территорию уже оцепили. Показав документы, Хаджиме и Нагито надели на лица специальные маски и зашли внутрь. Это было здание небольшого действующего предприятия. В основном здесь обрабатывали различное сырьё для дальнейшего использования в производстве. Конструкция некоторых станков упиралась в высокий потолок. Повсюду стоял сильный запах металлической пыли и каких-то химикатов. Но даже он не скрывал знакомой вони свежей плоти. — Хината-сан, Комаэда-сан, сюда! — позвал их один из полицейских. В целом, приглашение особо-то и не требовалось. Сложно было упустить из виду большую конструкцию, похожую на пресс и тёрку, которая была вся залита кровью и ошмётками человеческого тела. Красные густые капли всё ещё медленно стекали на пол. Молодые полицейские боязливо отошли в сторону, когда Нагито совершенно спокойно стал рассматривать эту нелицеприятную картину. «В крови есть и необработанное сырьё», — пронеслось в его голове. — Кто доложил о произошедшем? — резко развернулся Нагито, от чего молодняк перетряхнуло. — …Я, — негромко отозвался мужчина в рабочей форме и с густой бородой. — Тогда могу я вас расспросить о подробностях? Можем отойти в комнату отдыха, если нужно. — Д-да, конечно… Внешность у мужчины была суровая, но сейчас он выглядел запуганным диким зверьком. Что, в целом, не удивительно: такие кровавые картины не приходится видеть каждый день. Особенно спустя практически семь лет с момента окончания Трагедии Отчаяния. Комната отдыха была довольно тесной. Но хотя бы был кулер с водой. Старый ободранный диван громко скрипнул, когда на него сели, что не внушало доверия. Нагито мягко улыбнулся своему собеседнику, что, кажется, немного развеяло напряженную атмосферу. — Я задам всего несколько вопросов, мы закончим быстро, — пообещал Комаэда. — Можете, пожалуйста, рассказать, что произошло? — …Честно говоря, я до сих пор сам не понимаю, — тяжело вздохнув, начал мужчина. — Когда я пришёл к началу смены, всё было как обычно. Меня попросили включить «дробилку», так что я просто пошёл и включил. Но оттуда стали доноситься странные звуки, так этот материал не звучит при обработке. А потом… Был к-крик… Я п-попытался всё выключить, н-но это не с-сделать быстро, и в итоге… Голос рабочего совсем перестал его слушаться. Нагито налил стакан воды и протянул мужчине. Тот нервно его осушил одним глотком. — В общем, пока я возился, всё уже оказалось в крови, — закончил он. — И я кое-как дозвонился до копов. — Разве вам по технике безопасности не положено проверять содержимое машин? — наклонил голову в сторону Нагито. — Вдруг там инородные объекты? Почему вы просто её включили? — В последнее время все машины к нам завозят со специальными компьютерами. Они и проверяют, есть ли что внутри неположенного или нет. Если там что-то есть, то машина просто не включается, будет громко ругаться и заставлять вытащить всё. «Почему же тогда сейчас она включилась, несмотря на человеческое тело внутри?» — задумчиво постукивал пальцем по столу Нагито. Он отпустил свидетеля и вышел обратно в центральный зал. Комаэда подошёл к Хаджиме, который изучал полицейские документы. — Кто-нибудь смог опознать жертву? — спросил Нагито, поправляя перчатки. — Нет, — категорично ответил Хаджиме. — От лица ничего не осталось, никаких документов или чего-либо подтверждающее личность поблизости найти не удалось. Придётся ждать результатов экспертизы. — Какая жалость. Трудно искать подозреваемых, когда даже не знаешь жертву, — покачал Нагито головой. — Ты уже уверен, что это было убийство? — поднял бровь Хаджиме. — Пойдём со мной, Хината-кун. — Избавься уже от своей дурной привычки уходить от вопросов и говорить загадками, — пробурчал Хаджиме. Однако всё равно молча последовал за Нагито. Они остановились у пульта управления «дробилки». Жестом Комаэда подозвал одного из рабочих, чтобы тот помог разобраться с интерфейсом. — Хм, похоже, внутренние датчики были отключены, — заключил Нагито. — И п-правда, — растерялась женщина. — Не понимаю почему, такого быть не должно! — Датчики следят за содержимым чаши? — уточнил Хаджиме и Нагито кивнул ему в ответ. — Теперь понятно, почему ты считаешь это убийством. Не похоже, чтобы имел место сбой в системе или случайное отключение. — Хорошо, что мы с этим определились, но пока не выясним кто жертва — разбираться в произошедшем дальше будет проблематично, — пожал плечами Комаэда. — Надо просто осмотреть всё здесь. Мы можем найти ещё зацепки, которые потом свяжутся с личностью жертвы. — Целеустремлённо. Это очень на тебя похоже, — усмехнулся Нагито. — Хорошо, пойдём осмотримся. Ох, один момент, перед этим хотел бы кое-что узнать, — он обратился к работнице, которая все ещё стояла рядом с ними. — Кто может менять настройки системы безопасности и отключать внутренние датчики? — Для этого нужен ключ, а он есть только у старших инженеров. — Понятно, благодарю. Теперь можем идти, Хината-кун! Они обошли несколько цехов, получили отчёты от полицейских, расспросили ещё нескольких свидетелей, но ничего особо полезного не нашли. Когда Хаджиме и Нагито уже собирались уходить, им принесли небольшой бутылёк с неизвестным содержимым и два пустых стакана. — Работники сказали, что в конце смены всё убирали, так что, предположительно, посуду использовали ночью, — отчитался полицейский. — Интересно, сколько займёт экспертиза содержимого? — разглядывал бутылёк Нагито. — Сейчас у лаборатории большая загруженность, так что хорошо, если управятся за неделю… — Неделю? — переспросил Хаджиме. — Чем же их таким загрузили? Комаэда, дай мне. Хината взял бутылёк из рук Нагито. Комаэда и полицейский с интересом уставились на него. Хаджиме открыл крышку, осторожно поводил горлышко перед носом, высыпал себе на пальцы какой-то порошок оттуда, осмотрел его. А после лизнул. — Х-Хината-сан, что вы делаете?! — панически выпалил полицейский. Лицо Нагито застыло в странном выражении удивления и непонимания. Он честно задумался о том, вообще вменяем ли его коллега сейчас. — …Это снотворное, — после молчаливых раздумий спокойно заключил Хаджиме, закрыл крышку и протянул бутылёк обратно полицейскому. — Осталось только узнать, есть ли оно на стаканах, а после снять биоматериал с них, чтобы выяснить, кто из какого пил. На это можно потратить и неделю, всё равно пока не знаем личности жертвы. — …Будь добр, Хината-кун, не делай так больше, — с улыбкой тактично обратился к нему Нагито. — Я ценю твои порывы быть полезным, но всё же будет крайне прискорбно, если такой талант умрёт столь глупой смертью. Тем более тебе, как человеку, который изначально был лишь простым- — Будь добр, заткнись, — сердито прервал его Хаджиме. — Хорошо-хорошо, — виновато рассмеялся Нагито. — Но правда, не пробуй улики на вкус. Даже для меня это дико. — Я не стал бы, если бы был высокий риск для моего здоровья. На моём счету нет попыток отравиться смертельным ядом. Нагито понял, что это был камень в его огород, но лишь вежливо улыбнулся, проигнорировав замечание. На этом их рабочий день и закончился. Экспертиза в скором определила, что жертвой был один из старших инженеров завода. Предположительным мотивом было то, что ему доверили руководство крупным проектом. Исходя из этого очень скоро нашли и главного подозреваемого — другого инженера. Женщину вызвали на допрос. — Э, допрос ведёте не вы, Комаэда-сан? — удивлённо спросил Джеймс. — Я был уверен, что это поручат вам! — В этот раз работает Шуншё-сан, — аккуратно раскладывая документацию, отозвался Нагито. — Он куда опытнее меня, более надёжный, а делом заинтересовалась верхушка Фонда. Вполне закономерно, что меня отстранили. — Не знаю, мне кажется, никто лучше вас с допросами не справляется. Когда наблюдаешь за тем, как вы его ведёте, всегда мурашки по коже, я аж сам готов сознаться во всех своих грехах! — У тебя действительно так много грехов, Джеймс? — ухмыльнулся Нагито, поднимая на него глаза. — У всех есть свои скелеты в шкафу, вы лучше меня это знаете, — отмахнулся Миякэ. — Хорошее замечание. Но, в любом случае, допрос — это не шоу и не проповедь, так что постарайся усмирить своё недовольство. А то как бы тебя не заподозрили в шпионаже. Джеймс замер и непонимающе взглянул на Нагито. — Почему именно в шпионаже? — спросил он. — М? А, не знаю, первое что пришло в голову на самом деле, — неловко рассмеялся Нагито. — Логическая цепочка и правда как-то не удалась. — Юмор у вас своеобразный, конечно, — усмехнулся Джеймс. — Заканчивайте уже с этими бумажками, и пойдём обедать. — Да, ты прав. Сейчас иду. Нагито отложил оставшиеся бумаги в сторону, закрыл шкаф с документами на ключ и направился вместе с Джеймсом в кафетерий.***
Из трубки раздавался дрожащий голос, готовый вот-вот сорваться на крик или захлебнуться в слезах. Между предложениями, а иногда и между отдельными словами были затяжные паузы, словно их придавливало какой-то невероятной тяжестью, а горло говорившего стягивала тугая петля. Всё сильнее и сильнее. — …Мне очень жаль, Сония-сан, — тихо отозвалась Микан. — Это должно быть просто невыносимо больно. Голос из трубки снова замолк. Микан слышала лишь шумное дыхание, которое пытались выровнять. — Я возвращаюсь… через три дня, — после паузы наконец-то заговорила Сония. — Не знаю… что делать дальше. Но вернуться в Японию я обязана. Прошу прощения, что тебе пришлось выслушивать всё это, Комаэда-сан. — Пожалуйста, не переживай об этом. Выслушать — меньшее, что я могу сделать сейчас… Я очень надеюсь, что дорога в Японию будет спокойной. Мы будем ждать тебя, Сония-сан. — …С-спасибо. Чтобы не расплакаться прямо по телефону, Сония положила трубку. Микан тяжело вздохнула. Разговор был крайне напряжённый, она чувствовала себя ужасно уставшей. Но, по крайней мере, она сделала всё, что могла в данной ситуации. Микан спустилась из спальни вниз в гостиную. Тут всё было крайне спокойно и мирно. Хисока строил башни из кубиков, а Нагито играл роль помощника на этой «стройке»: подавал нужные кубики сыну и собирал их после грандиозных падений башен. Когда Микан зашла в комнату, они оба отвлеклись от игры и повернули к ней головы. — У Сонии-сан дела идут печально, — вздохнула она, присаживаясь на пол. — В Новоселике идёт революция, навести порядки в стране просто невозможно. — К сожалению, этого следовало ожидать, — Нагито подпёр голову рукой. — Это ужасно трагично, но в своё время Сония-сан сама погрузила свою страну в отчаяние. Такое даже Фонд Будущего прикрыть не в силах. Микан тоскливо смотрела в пол, пока к ней не подошёл Хисока. Он немного неуклюже расставил руки в стороны и прилип к маминому плечу. Так он пытался её обнять. Микан слегка улыбнулась и обвила руками мальчика в ответ. — Спасибо, Хисо-тян, — ласково погладила она его по голове. — Давай также поддержим Сонию-сан, когда она вернётся, хорошо? Понял ли Хисока, о чём шла речь — вопрос открытый. Но в глаза маме он смотрел решительно и уверенно, готовый обнять хоть десять человек. Нагито наблюдал за этим с лёгкой улыбкой, после поднялся с пола и взял коробку, где хранились кубики. — Пора спать, Хисока, — сказал он. — Давай-ка уберём все игрушки. Сложишь их в коробку? У Хисоки загорелись глаза. Вразвалочку он дошагал до разбросанных кубиков после последнего падения башен, схватил один большой и от всей души забросил его в коробку. Нагито ловко его поймал, и Хисока с большим восторгом принялся закидывать следующие. В доме только и раздавалось что методичное «бум», «бум», «бум», когда очередной кубик попадал в коробку. Таким нехитрым способом удалось управиться с уборкой довольно быстро. И Хисока при этом остался доволен. Нагито поднял его на руки и покрутил в разные стороны, отчего мальчик радостно заверещал. — У тебя настоящий талант, Хисока! — с улыбкой хвалил его Нагито. — Никогда не видел, чтобы кто-то так ловко забрасывал кубики в коробку! Может, ты будущий абсолютный баскетболист? Микан, которая до этого радостно наблюдала за вечерними играми, на последних словах неожиданно напряглась. Она проводила Нагито с сыном взглядом, когда первый продолжал говорить что-то в духе: «Идём умываться, а затем совершим трёхочковый бросок прямо в кровать!» На душе у неё стало как-то неуютно, она укуталась в свою домашнюю кофту посильнее и пошла на кухню сделать кофе. Когда Микан заканчивала наливать во вторую кружку, с лестницы послышались шаги. Нагито вернулся на первый этаж и заглянул на кухню, с удовольствием вдыхая аромат свежего кофе. — Спасибо, что уложил сегодня Хисоку, — улыбнулась Микан, ставя кружки на обеденный стол. — Всё прошло нормально? Он не слишком капризничал? — Нет, он очень быстро уснул. Похоже, утомился во время игр. Так странно, потому что мне всё время кажется, что у него неиссякаемый запас энергии, но спит при этом без задних ног. Нагито мягко рассмеялся. Даже шёлково. От этого смеха, полного отцовской любви, на сердце Микан стало теплее. Она добавила в свой кофе молока и сахара, и вместе с Нагито они сели за стол. Пить кофе на ночь — идея не из лучших на самом деле, но иногда так провести вечер было просто необходимо. Сладкий напиток должен бодрить, но почему-то он скорее успокаивал. Его приятный жар растекался по телу, дарил умиротворение. — Овари-сан на днях приняла нашего новенького за злоумышленника и почти отправила его с лестницы вниз, — рассмеялся Нагито, рассказывая очередные истории с работы. — Бедняга! — с жалостью произнесла Микан. — Он оказался крепким парнем, так что сейчас они с Овари-сан неплохо поладили. У неё любая дружба начинается с потасовки, похоже, — усмехнулся он. Микан тоже рассмеялась. Кружки быстро опустели, пришла пора и взрослым собираться спать. В конце концов, работу никто не отменял. Микан занялась посудой, пока Нагито привёл в порядок вещи в гостиной, где днём немного похозяйничал Хисока. Остановившись у одного угла, Комаэда-старший задумчиво уставился на конструкцию из нескольких тканевых органайзеров. Обычно Микан там держала пряжу или какие-нибудь небольшие хозяйские принадлежности. Сейчас они были пустыми и сложенными друг в друга в странном порядке, закономерность которого известна только самому Хисоке. Смотрелось всё при этом как единый предмет мебели, будто так и задумано изначально. Нагито усмехнулся. — Может, у него талант в дизайне? — невзначай спросил он у Микан, и стал раскладывать органайзеры на их законные места на полке. Микан снова замерла. Она медленно убрала помытые кружки и повернулась к Нагито, который успел к этому моменту закончить наводить порядок в гостиной. Поймав её взгляд, он улыбнулся. Микан неловко поджала губы. — Ты стал часто предполагать, какие интересы могут быть у Хисо-тян, когда он подрастёт… — начала она неуверенно. — Думаешь? На самом деле я не хочу пропустить момент, когда станут заметны его задатки, — ответил Нагито, пытаясь найти, где он оставил свои очки. — Как только это произойдёт, мне бы хотелось дать ему всё необходимое, чтобы его талант развивался… О! Нагито наконец заметил очки в другом конце комнаты. Свет уже был приглушён, поэтому они оказались в тени и были практически незаметны. Нагито шагнул в потёмки, чтобы забрать их. — Это замечательно. Думаю, прекрасно, что Хисока сможет расти в условиях, где его интересы поддерживают и помогают развиваться, — рассуждала Микан. — Конечно же! — Нагито увидел пятно на очках и стал пытаться оттереть его рукавом. — Я не пожалею денег на то, чтобы его обеспечить всем необходимым! На развитие таланта невозможно потратить слишком много. Микан наблюдала за тем, как супруг старательно приводит очки в порядок. Она долго не решалась произнести слова, что крутились в её голове. — Это замечательно. Но, Нагито, что ты будешь делать, если у Хисоки… — что-то тяжелое и тугое сдавливало горло, но Микан с трудом продолжила, — Что, если у Хисоки не будет таланта? Вопрос повис в воздухе точно остро заточенный нож. Нагито перестал протирать очки, молча уставился куда-то перед собой. Атмосфера стала напряжённой, Микан это пугало. Она не была уверена, что хочет узнать ответ на свой вопрос. Возможно, и задавать его не стоило, но это сильно её беспокоило. И сейчас сердце больно билось о грудную клетку в ожидании ответа. — …О чём ты? — прервал молчание Нагито. — Невозможно, чтобы у него не было таланта. У Микан душа практически ушла в пятки, но Нагито внезапно повернулся к ней. Свет от кухонной лампы осветил мягкую улыбку на его лице. — Разве для родителя ребёнок не самый талантливый на свете? — произнёс он совершенно искренне. Микан чувствовала, что у неё крылья раскрылись за спиной. Она пересекла комнату и крепко обняла мужа. — Ты абсолютно прав! — радостно бормотала Микан. — Я так счастлива, что Хисока будет расти в такой поддержке! — Ну-ну, стоит ли плакать из-за этого? — неловко усмехнулся Нагито, осторожно смахнув маленькие слезинки с глаз жены. — Давай, пора уже укладываться спать. Микан со спокойным сердцем умылась и ушла в спальню первая. Её быстро одолел сон, она заснула крепко, чувствуя себя самой счастливой женщиной. Как иначе, если у неё такие замечательные муж и сын? Холодная вода стекала с лица Нагито. Он взял полотенце, но замер напротив зеркала, уставившись на себя. Вид был немного размытым из-за его дальнозоркости, но общие черты своего лица он различал и без очков. За эти несколько лет они не сильно изменились, если быть честным. Может, добавились небольшие морщины, ещё не особо заметные. Синяки под глазами уже были не такими страшными, как когда они жили на острове Бармаглот. Из зеркала на него смотрел всё тот же Нагито, каким он был в свои семнадцать лет. Хотя… Тот же ли? Тот Комаэда мог себе представить, что станет работать детективом? Что у него будут друзья, даже семья? Смысл жизни? Нагито вытер лицо полотенцем. Переоделся в тёплую пижаму, поднялся в спальню. В кроватке мирно сопел Хисока. У него наконец-то наладился сон и он перестал по несколько раз за ночь будить родителей. Нагито поправил мальчику одеяло, укрыв его потеплее, и сел на кровать. Сняв протез, он положил его на тумбочку рядом, там же оказались очки и телефон с заведённым будильником. Но ложиться Нагито не торопился, вглядываясь в небольшую щель между шторами, в которую проглядывало ночное небо. «Что, если у Хисоки не будет таланта?» — вопрос, который продолжал крутиться в его голове. Это ведь годовалый ребёнок, маленький и беспомощный, но почему-то вызывающий у Нагито восхищение. Первые шаги, первые слова — всё это ощущалось настолько же важным, как победа кумира на крупном соревновании. В таком случае и правда, что Нагито собирается делать? … — …У-пу-пу. Нагито резко выпрямился и стал судорожно осматриваться вокруг. Никого. Хисока недовольно что-то промычал и перевернулся на бок. Микан зевнула, но не шевелилась и спала дальше. …Значит, просто показалось. Нагито выдохнул. Так и не найдя ответов в ночном небе, он накрылся одеялом и лёг в постель. Нагито долго смотрел на свою левую руку. Он всё тот же Нагито, каким он был в свои семнадцать лет? Если да, то семейная идиллия дома Комаэда не продлится долго. Если нет, то что именно изменилось? Все эти мысли утянули Нагито в мир причудливых сновидений, которые приведут его в новый день. День, полный суматохи, новой работы, домашних дел, общения с друзьями и коллегами. Обычный будний день.