Никого нет, кроме нас

Вечером мы, как всегда, сидели на кухне нашего дома, пока за окном светила луна, предвещающая о том, что с наступлением темноты хозяинами улиц становились далеко не люди. Но как хорошо я чувствовала себя в компании мальчишек и парочки бутербродов, которые были состряпаны Джорджем на скорую руку. — Шах и мат. — улыбнувшись, сказал он, пока я пыталась скрыть раздражение, записывая наши результаты в блокнот шахматных побед из дома на Портленд-Роу 35. Точнее было сказать, блокнот шахматных побед Джорджа Карима. — И не надо делать вид, что тебе все равно. — последние слова он проговорил построчно, мерзко булькая своими губами. — Я знаю, как ты не любишь проигрывать. Джордж правда был лучшим из нас в шахматах. Скорчив ему самую страшную из рож, которую я только могла (спасибо черепу за такую возможность), я посмотрела на Локвуда, который перелистывал Лондонскую желтую прессу в поисках интересной информации для наших будущих дел. Его длинное тело выглядело изнуренным, будто плечи несли вес всех призрачных проблем. Но даже при этом, он так хорошо смотрелся под лучами кухонного света, которые бросали блики на худое лицо с уставшим видом, что, казалось, сейчас только не хватало его лучезарной улыбки… — … подотри. — с неприязнью сказал Джордж, посмотрев на удивленную и ничего не понимающую меня. — У тебя сейчас слюни потекут. — усмехнулся он, быстро указав своими глазами на Локвуда. Вот мерзавец. — Да пошел т… — договорить свою милую фразочку я не успела - меня перебил голос Локвуда, который повернулся к нам. — Что случилось, Джордж? — обыденно спросил он, будто перепалки между мной и Каримом были нормой. — Она опять проиграла тебе в шахматы? — подняв брови в вопросительной манере, продолжил он. — О, нет. Тут дело совсем в дру… — Джордж улыбнулся своей самой зловещей из улыбочек, которую можно было увидеть только в компании Квилла Киппса, но не успел договорить, ведь я быстро его перебила. — Да, снова проиграла ему в шахматы. — пожав плечами, я попыталась изобразить обиду, хотя испытывала лишь ярость и хотела ударить Джорджа шахматной доской. Она как раз достаточно тяжелая. — Как скажешь, Люси. Как скажешь. — зловеще произнёс Джордж, таинственно на меня поглядывая. Конечно, потом он получит этой доской по шее. — Знаете… — задумчиво сказала Локвуд, складывая свою газету и вставая с кресла. — Думаю, я бы тоже сыграл партию. — продолжил он, улыбаясь. На секунду показалось, что в комнате стало еще ярче. — Ну и пожалуйста. Все равно ты не обыграешь Джорджа. — фыркнула я в показательной манере, вставая со стула. — Он, конечно, зануда, но в некоторых вещах бывает слишком хорош. — сказав это, я встала в практически боевую позу, поглядывая на Карима. Джордж лишь мерзко мне улыбнулся. — Знаешь… — протянул он, смотря на Энтони — Я совсем не настроен к играм. — сказал он, зевнув так нарочито сильно, что, казалось, к нему в рот сможет залететь не то что одна муха, а целый рой. — Давай ты лучше сыграешь с Люси. — улыбнулся он Локвуду, выходя из комнаты. — А я пойду наверх. Всем спокойной ночи! — пропел он, скрываясь за дверью. Я убью этого мальчишку.

***

— А потом он говорит, что чувствует себя оставленным. — пробубнила я себе под нос, поглядывая на то, как Локвуд садиться на место Джорджа. И как можно выглядеть настолько идеальным после целого дня сражения с призраками? Даже его чертова рубашка совсем не запачкалась, хотя следы плазмы на нашей одежде были обыденностью, словно чернила на рубашках школьников. Никто бы не смог представить Локвуда без его черного пальто в плазменных пятнах. А что касается меня… На мне, как всегда, висел синий свитер, который Холли только вытащили из стирки, а мои лосины были довольно потертыми, что неудивительно для вещей, которые ты носишь уже не первый год. — Знаешь, Люси, мне кажется, что я понял, в чем дело? — с улыбкой проговорил Локвуд, посматривая на меня с вызовом. Господи Боже. Нет. — Локвуд, я… — мои щеки сильно покраснели, а ладошки моментально вспотели, будто маленькие капельки, собиравшиеся у меня в трещинках рук, были предвестниками беды. — Ты… — пыталась продолжить я, пока мысли в голове неслись вихрем, но не за одну я не смогла ухватиться. — Да ладно тебе, Люси. — сказал он, дружески похлопав меня по плечу. — Я ведь знаю, что ты не хочешь проиграть такому шахматному гению. — заговорщически улыбнулся он, видимо, даже не заметив моего облегченного выдоха. — Не волнуйся ты так. Может, я даже поддамся пару разочков. — Не нужно мне подаваться. — сказала я, закатив глаза, пока пыталась спрятать румянец щек за раздражением. — Тогда предлагаю… — предложение он не договорил, словно задумался, но потом снова взглянул на меня. — сыграть на желание. — широко улыбнулся он, протягивая мне в руки белую пешку. — Ты ходишь первой. Считай это моим подарком. А ведь он даже не понимал, что лучшим подарком было его присутствие. Просто чувствовать его рядом, находиться поблизости. Да, все настолько плачевно, Локвуд.

***

— Вижу, ты, как всегда, проигрываешь этому снобу. — раздался раздражений голос за моей спиной, который вызывал у меня только раздражение. — Ты опять проиграешь своему миленькому Локвуду, пока он строит тебе глазки. — фыркнул череп в самой пренебрежительной манере. — И как тебе мог понравиться такой дурень. — задумчиво продолжил он, пока я из-за всех сил пыталась сдержаться от того, чтобы не выбросить банку через окно. Прямо в призрачную пустоту. — Заткнись. — громко проговорила я, уставившись на череп, который смотрел на Локвуда и светился зловещим зеленым светом. — Прости. Череп снова разболтался. — объяснила я Энтони, который слегка удивлённо на меня смотрел. — Прости. Череп сново разболтался. — визгливо пропел череп, пытаясь спародировать мой голос. — А сопли ты своему Локвуду подтереть не хоче…. — он так и не успел договорить, потому что я в два шага добралась до банки и нажала на рычаг. — Молчи, череп. — грозно (насколько это возможно для девочки, которая разговаривает с говорящими костями в банке) сказала я. — Мои отношения с Локвудом никак тебя не касаются. — прошипела я, пока он пытался скорчить страшную рожу, ну, или просто хотел чихнуть, кто его знает. Вернувшись на место, я оценила крайне плачевную для меня ситуацию, но решила не сдаваться, мечтая о том, как Локвуд каждый день будет мыть за мной посуду. — Хотел бы я послушать ваши перепалки. — улыбнулся мне Локвуд, пока я бесчестно лишилась своего ферзя. Вот черт. — Уверена, ты бы не захотел услышать и половины того, что может вылететь из его костлявого рта. — сердито поговорила я, посмотрев на Энтони. В ответ он лишь громко засмеялся и мне показалось, что в комнате стало намного теплее.

***

— Мне кажется, ты проиграла, Люс. — с победной улыбкой проговорил Локвуд, сметая моего короля с шахматной доски. Я покраснела, но на этот раз далеко не от трепетных чувств к Локвуду. — Знаю, теперь ты заставишь меня убирать кухню за всех вас. — вздохнувши проговорила я, представляя то, какой кавардак может оставить после себя Джордж, когда проводит целый день за кухонным столом. Меня аж передернуло. — Или… ты можешь лишить меня ежедневной порции печенья. — испугавшись своих мыслей, продолжила я, пока Локвуд насмешливо на меня посматривал. — Только не говори, что ты так и сделаешь. — выпучив глаза, спросила я у Локвуда. Тот лишь слегка ухмыльнулся и подошел ко мне. — Люси, ты оказываешься своим главным палачом. — мягко проговорил он, взяв меня за руку и ведя в центр кухни. — Я придумал кое-что поинтересней. — он быстро подошел к проигрывателю и вставил туда кассету с лучшей музыкой семидесятых, нелепо покачивая свои плечи в такт песни. Я не смогла скрыть свой смешок и закусила внутреннюю часть щеки. — Потанцуй со мной. — прошептал он рядом с моим ухом, обдавая своим тёплым дыханием раскрасневшуюся шею, пока по коже поползли тысячи мурашек. Я лишь улыбнулась ему в ответ, взяв его руку в свою. Локвуд элегантно пританцовывал в такт приятной джазовой песне, пока его руки лежали на моей талии, а мое лицо горело от такой близости. — Я совсем не умею танцевать. — поджав губы, сказала я, посмотрев куда-то в сторону, лишь бы он не заметил слишком яркий огонек в моих глазах. — А мне показалась, что только что ты выкручивала неплохие восьмерки бедрами. — насмешливо проговорил Локвуд, прижав меня ближе к себе. — За это я даже готов простить всю отдавленную тобою обувь. — он прижался своими губами к моей шее, и мне захотелось обнять его так крепко, что Череп бы точно взорвался от всех ядовитых издевок, которые могли посыпаться в наш адрес. Я не думала. Нет. Просто руки сами нашли его шею, а щека аккуратно легла на плечо, пока его пальцы поглаживали мой затылок. На душе стало так умиротворенно, что, казалось, в этом мире нет никого, кроме нас с Локвудом. Нет кучи боевых ранений, полученных во время работы. Нет тех обид и ссор, которые не раз слышала эта кухня. В конце концов, нет «Проблемы», словно она осталась отголоском чего-то уходящего, давно забытого. — Мне так хорошо, Люс. — едва слышно признался Локвуд, аккуратно обхватывая мою ладонь и переплетая наши пальцы, пока в моем животе порхали тысячи бабочек. — И мне… — также тихо проговорила я, посмотрев на Локвуда. — Мне тоже так хорошо. — Хочешь узнать секрет? — практически бесшумно спросил он, глядя мне в глаза. — Я мухлевал, лишь бы ты мне проиграла, потому что чертовски сильно хотел пригласить тебя на танец. — в следующий момент его теплые и мягкие губы нашли мои, смяв в неловком поцелуе, пока на нас смотрел череп, ехидно улыбаясь тому, как каждый из нас так легко наплевал на такт музыки, покачиваясь в легком танце, совсем не похожем на джазовый.