Браконьер

Уилл вошел в Выручай-комнату и застыл, увидев суровое лицо профессора Уизли. Она скрестила руки на груди и откашлялась. - Знаете, я склонна доверять Дику во всем, что касается происходящего в стенах Хогвартса. Не знаю, как вам удалось провести в школу опасного незнакомца и каковы ваши мотивы, но, надеюсь, у вас есть очень хорошее объяснение. - Вы можете осмотреться, профессор. Клянусь, в Хогвартсе нет никого постороннего. - Вы хотите сказать, что преданный школе домовой эльф придумал такую ужасную бессмыслицу и явился ко мне посреди занятий просто по своей прихоти? - Нет, профессор Уизли. Это был мой глупый розыгрыш… не знаю, чем я думал. Я прошу прощения, я совсем не ожидал, что Дик воспримет это всерьез. Я бы никогда не поставил под угрозу жизнь моих одноклассников и преподавателей. Уилл приложил руку к сердцу и глубоко вздохнул. - Мне правда очень, очень стыдно. Я не подумал о последствиях своего розыгрыша. Профессор слегка склонила голову и прищурилась. - Да что вы! Конечно, вы не думали. И каким же образом вам удалось обмануть Дика и заставить его поверить, что угроза реальна? Уилл пристыженно опустил взгляд. - Я проверял свое оборотное зелье и… так вышло. - Вы?.. – недоверчиво уточнила профессор. – Вы совершенно точно были в своем обличие. Кто-то был с вами. - Один мой друг, - ответил он неохотно. – Профессор Уизли, со всем уважением, но я не стану называть его имя. Я взял волосы у браконьера, друг выпил зелье… Это была моя идея с розыгрышем, профессор. Он просто помог без всяких дурных мыслей. Зелье было слабым, так что эффект уже испарился. Он выглядит собой, я только что проверил. Профессор посмотрела на него гораздо мягче и, кажется, едва сдерживала улыбку. - Если это правда, я впечатлена, что вам удалось правильно сделать такое непростое зелье, а также вашей преданностью друзьям. Это весьма достойно, и я это признаю. Однако! Вам следовало сразу объяснить ситуацию и, в идеале, не брать трофеи с опасных личностей. Вы сами понимаете, что мы живем в непростое время, и такая ситуация не может считаться хорошим предметом для шуток. Я снимаю со слизерина пять баллов и пока не назначаю отработку, учитывая, что это ваш первый проступок. Вы хороший ученик, ваша жажда знаний и экспериментов похвальна. Постарайтесь направить ваши идеи на более достойные цели. Уилл расслабленно выдохнул и послал очаровательную улыбку. - Конечно, профессор. Спасибо вам за понимание. Вы и Дик не заслужили таких переживаний. Я буду осторожней. - Хорошо. Я вам доверяю, но все же я и домовые эльфы на всякий случай осмотрим замок. Надеюсь, вы меня не разочаруете. Профессор дружелюбно кивнула и отошла. - А сейчас, с вашего позволения, мне нужно вернуться в класс. - Простите за отнятое время, - торопливо сказал Уилл с виноватой улыбкой. Улыбка испарилась, как только Уизли покинула Выручай-комнату. Уилл взлохматил волосы и нервно заходил по кругу. Испуганное заплаканное лицо браконьера отпечаталось в памяти. Дрожащая рука с немой палочкой. Осознание ужаса, отчаяние, открытая уязвимая беспомощность. Уилл ненавидел браконьеров и получал искреннее удовольствие от каждой схватки с ними. Но этот случай нельзя так просто отбросить и забыть. Что конкретно он сделал? Он теперь может превращать магов в сквибов, или это был некий побочный эффект, или сам браконьер что-то сделал? Сможет ли он это повторить или результат будет иной для разных целей, и от чего это зависит? Нужно больше понять о своей древней магии. Последствия ее применения казались слепыми, как природная стихия, но при этом точно отзывались на намерения, даже невыраженные и скрытые от него самого. Если подумать, все результаты применения этой магии были логичными на внутреннем уровне. Однако, казалось почти невозможным предугадать эффект. Внутри него была глубокая бездна без проблесков ответов. И даже при беглом взгляде в бездну он ощущал, что его засасывает нечто могущественное, неизвестное, безымянное. Слишком нечеловеческое и неохватываемое во всей полноте для любого мага, как взгляд в глубины космоса для жука. Кто-то робко подергал его за край мантии. - Вы сердитесь на Дика? - Ох, конечно нет! – воскликнул Уилл и расплылся в доброй улыбке. – Ты все сделал правильно: безопасность прежде всего. Прости меня, пожалуйста. Это был очень плохой розыгрыш, и я больше никогда не буду так волновать тебя. Домовик радостно прижал руки к груди и с облегчением склонил голову. - О Мерлин! Дик правда думал, что здесь был настоящий браконьер. Дик чувствует себя глупо, но рад, что вы в порядке. Дик очень за вас переживал. Эльф поднял голову, вглядываясь в лицо Уилла огромными честными глазами. - Но Дик, правда сказать, все еще смущен из-за поведения вашего друга. То, как он кричал и бегал, как будто в полной панике… - Да, ты прав, это было странно! – рассмеялся Уилл. – Он чересчур вошел в роль и разыграл здесь настоящую трагикомедию. В этих стенах пропадает великий артист. Дэвид сидел на влажной земле, прислонившись к табличке с надписью: «Опасно». Он был привычен к холоду, но все тело почему-то покрылось мурашками. Его бил мелкий озноб, дыхание срывалось, сердце периодически то колотилось в безумном неровном ритме, то равнодушно стихало, незаметно продолжая выполнять работу. Ладони и ступни потели ледяным потом. Дэвид шмыгнул и яростно потер глаза, которые опять начинали слезиться. Он ухватился за левую руку, что снова пульсировала жаркой болью, и осторожно растер мышцы. Дэвид проверял ее ранее – не было ни шрамов, ни ран, и выглядела она совершенно здоровой. Однако боль была настоящей. Сильный, все еще по-зимнему суровый ветер пробился под одежду. Верхушки деревьев Запретного Леса взволновались, задвигались в шумном шепоте. Этот потусторонний шепот преследовал Дэвида еще с тех пор, как он подошел к Лесу. Ему начинало казаться, что сам Лес был живым мыслящим существом, со своими таинственными внутренними правилами, несоблюдение которых навлечет беду. Ранее ему доводилось охотиться там на тварей. Место всегда было недружелюбным к людям, но никогда ранее его не посещал этот чужеродный шепот и это глубинное понимание, что опасность Леса скрыта не только в пауках, кентаврах или дворнягах. Даже почва и растения опасны для незнающих. Даже лунный свет или редкие лучи солнца служили на общее благо существования Леса. Он был неделимой суммой всего, что его наполняло. Начался дождь – сначала медленно и неуверенно, словно пробуя на вкус воздух, но постепенно усиливаясь, демонстрируя свою силу и права. Дэвид вытащил мертвую палочку и осторожно провел кончиками пальцев по шероховатостям и изгибам. Может быть, она просто теперь ему не подходит. Стоит отнести ее к Олливандеру и попросить подобрать новую палочку. Деньги он где-нибудь найдет. Сворует или примкнет к другим браконьерам, выполняя для них грязную работу, не требующую магии. Вручную чистить клетки, например. Или разделывать существ для продажи ингредиентов. Или охранять лагерь с топором и арбалетом, как гоблины. Множество одинаково поганых вариантов. Впрочем, на палочке нет вины. Она была с ним в лучшие и худшие моменты жизни, от первого курса школы до жалких дней браконьерства. Никогда не подводила, просто послушно исполняла все его приказы. Замена палочки не вернет то, что было отнято страшным вихрем, который бушевал внутри него после событий в лагере. Мертвое не вернуть к жизни. Он ничего не ждал от встречи со слизеринцем, просто больше идти было некуда. Его вряд ли радушно примут в деревнях и поселениях, у знакомых браконьеров возникнут вопросы к его выживанию, да и сама дорога была непреодолима. Даже мелкие паучки станут смертельной угрозой без оружия. Он лишился элементарной способности выжить из-за странного ученика из школы. Странным образом в глубинах организма все еще стучал древний инстинкт, который заставлял Дэвида хотеть примкнуть к сильнейшему, найти опору и защиту в чужой силе. Ученик-слизеринец, без сомнения, был одним из сильнейших магов, которого ему довелось встречать, несмотря на возраст. И одним из страшнейших. Вспыхнул зеленым летучий порох, и объект мыслей появился рядом. - Здесь может быть опасно, - сказал тот в пустоту и взмахнул палочкой. – Ревелио! Он огляделся и заметил сидящего под дождем браконьера. - О, вот и ты! – сказал он удивленно, словно готовился ждать. Дэвид поежился и растер бедра ладонями. - Я был здесь с обеда. Сейчас почти ночь. - Прошу прощения. Были неотложные дела в замке, - уклончиво сказал Уилл, вспоминая, как отвлекся на поиски летающих ключей, а потом случайно наткнулся на вторую комнату «Депульсо»-головоломок. Браконьер кивнул и неловко встал на затекшие ноги, протер лицо, убирая капли с ресниц и бровей. Волосы прилипли к голове, одежда насквозь пропиталась холодной водой. Он крепко сжимал кулаки, стараясь не выдать крупную дрожь, бившую тело. - Какая чудесная погода для уток, не так ли? - беспечно сказал Уилл и натянул капюшон мантии. - Ну, мало смысла вести беседу при таком ливне! Дэвид в панике бросился к нему и схватил за рукав. - Не уходи, - попросил он, заискивающе вглядываясь в глаза. – Моя палочка не работает. Ученик ответил ему удивленным вежливым взглядом, но рукав вырывать не стал. - Конечно, я не собирался. Не могу пригласить тебя в Хогсмид на кружку сливочного пива – это выглядело бы странно для нас обоих - но рядом есть пустая безопасная пещера. Там и укроемся от дождя.