Русалочка

Мы плыли долго, а мне хотелось есть. Боль все крепчала, мысли со всех концов стекались к еде. Это было невыносимо. Я уже сообщила об этом Уэйру, но он никак не отреагировал. Поэтому, я решила, что раз уж он меня считает глупее малька, то лучше и рта не открывать.. наверное, все будет позже. Но никак не наступало то "позже", а мы плыли и плыли. Пейзаж не сменялся - все тот же Лес под нами. Я чувствовала себя птицей. Наверное. Это было так странно - быть почти под землей, ниже уровня моей обычной жизни, но парить над миром. Другим, огромным, целым. Именно осознание целостности этого мира никак не могло улечься в моем сознании. Я не знала о нем буквально ничего.. кроме как иного способа выделения.. ну, и то, что есть их много.. И что у них хвосты.. Ох уж мой живот.. они что, вообще ничего не едят!? - Уэйр?.. Русал, да-да, я смирилась, слабо шевельнул ушами, и я продолжила. - Я есть хочу. Прости меня, но люди хотят есть довольно часто... - Кхак? - неожиданно спросил он, немного тормозя, и вдруг продолжил, - Кхак мошшно пбыть такхим нетерпфелифым!? Ссачем? Я ше скасал, что претлакаю кхонтракт, но я не кофорил, что мы пбутем телать чшто-то лишнейе? Ссачем ты мне коворишь, что хочешшь есть!? После этой тирады он вдруг сорвался на какое-то пение, я даже не знаю, как он произносил такие звуки, но они хоть и были мелодичны, самой мелодии были лишены. Как будто кто-то читал нараспев рецепты. Я попыталась пару раз вставить хоть слово, но он был, кажется, зол. Очень зол - уши растопырились, плавники на хвосте тоже стали казаться опасно острыми. Он вывернулся из-под рук, хотя я особо не держала его, и продолжил ругаться, а я.. Я стала медленно опускаться вниз, пытаясь не слишком сильно взмахивать руками - мало ли, что этот водяной себе напридумывает. Он же, похоже, не замечая, что я падаю ко дну, постоянно двигался, нарезал круги, и ругался.. как же безбожно он ругался.. Ни слова не понимая, я это знала - глаза существа были злыми, темнеющие полоски бровей постоянно сходились, немного не так как у людей, но негативную эмоцию я распознала. У него вообще было подвижное лицо. Русал вдруг схватил меня за волосы, и дернул вверх. - Кхуда плыффешь? Упбекаешь!? Я, воя от боли и пытаясь отцепить скользкую лапку от своей шевелюры, замотала головой. - Я тону! Не видишь! Я могу плавать только когда меня ноги развязаны! Отпусти меня! Ай! - Он тряхнул за волосы, - Мне же больно!? Существо тряхнуло сильней, а я, случайно поджав ноги от испуга, начала плакать. Нет, правда, мне уже было почти все равно, что там он еще скажет. Я зависела от него, целиком, полностью. С полураспотрошенной ногой, болящей неимоверно, с голодом в теле, да еще полувыдранными волосами все так и было. Ногти в воде размягчились, и я не могла оцарапать его, а сдавливание и щипание ничего не давали - его кожа просто соскальзывала. - Отпусти! Отпусти меня!!! - я заплакала сильнее, почувствовав прилив жалости к себе. Русал снова дернул за волосы, но на этот раз откинув меня. - Хватит распрострханять сффою слиссь! Ты п-пахнешь челхофеком!! - Я и есть человек! - закричала я, взмахивая руками, я начала заваливаться в сторону. Голос дрожал, но я пыталась говорить твердо, чтобы это склизкое существо не могло меня подавить. - Глуппый малек! Ссабыл хищщников!? Они хедят лютей! Стессь лес! Ссамолчи и тхерпи! Онии вессте! Повссюту! Т-тумаешь, лехко пбыло спряттать тфой ссапах!? Я уже не слушала, от всплескиваний руками я завалилась так сильно, так что для того, чтобы выровняться я начала грести конечностями - нога заболела с удвоенной силой, как бы я ни старалась случайно ее не напрягать. Русал снова схватил меня за волосы, на этот раз не сильно дергая - я лишь повисла, выпрямившись. Движений существа я почти не чувствовала, хоть под ним опоры тоже не было. - Слышшишь? - снова засвистело оно. - Я умру, если меня не покормить, - всхлипнула я, а человекорыба поморщился. Жабры на его ключицах трепетали - он, наверное, был все еще зол. Вдруг выражение лица его сменилось. До того резко, что я даже испугалась. Вместо злости было удивление и легкая сосредоточенность. Через мгновение все это сменилось ужасом. - Нашли! Нашли, клупый человек... - он стал сразу несчастным и испуганным.. Но тут же красивые брови сошлись в решимости. - Ффыпрямиссь, и не теркайся, - сказал он, обнимая меня.. Обнимая!? Я приличная девушка из приличной семьи!? Но мои жалкие попытки ударить его или оттолкнуть не увенчались особым успехом... Хвост назад загинался, и оттолкнуть его ногами я не смогла. Согнувшиеся колени он распрямил одним ударом, и я заплакала было от боли. Кожа у него была скользкая.. И это существо было огромным.. Хвост-то точно. Локти соскользнули, в то время как меня захватили в объятия. - Не теркайся!!! - воскликнул в самое ухо своим противным свистом русал. Кожа у него была скользкая, но ногти не царапали ее... - Прекрати! - зашипел снова Уэйр, когда я впилась зубами в его ухо, пытаясь одновременно выдрать волосы. Руки мои закрепили, прижав к бокам. И тут началось.. Наверное, с этим явлением мне следовало бы столкнуться в менее опасной обстановке, но так уж вышло, что я узнала об этом тогда. Из центра живота, над пупком на теле русала проявился круг - татуировка в виде замысловатого плетения, из которого шел свет и тепло. Такие же, как от солнца на рассвете - мягкие и приятные. Я снова дернулась, но Уэйр прижал мои кости так, что они затрещали, закрывая кружок света - я кожей чувствовала эту энергию. Она просачивалась насквозь, проникала во все члены тела. Это было так странно, видеть, как начинают сиять пальцы и кончик носа... Даже удивительней, наверное, чем увидеть у себя хвост. Это.. обескураживало... Тело сразу расслабилось, только немного зудела нога. Это было ощущение, чем-то похожее на то, что я испытывала, бывая в церкви. Как будто через меня шло что-то безгранично прекрасное и вечное, и я сама становилась частицей этого. Какое восхитительно ощущение.. Я не знаю, как долго мы так висели... В ощущении этого безграничного чувства любви мне хотелось раствориться навсегда. Но когда Уэйр оттолкнул меня, я почувствовала, что переполнена... Или.. как это назвать.. Я бы могла находиться в этом состоянии всегда, но я была счастлива оттого, что получила хоть частичку этого света. Хотя, не все еще закончилось - круг на груди русала не гас, и тот выглядел обеспокоенным, свет же продолжал струиться в мое тело струями-нитями. Особенно много энергии впитывалось в ногу. - Прекррати это! - громко воскликнул водяной, глядя испуганно на меня. - Что это? - очнулась я от звуков его голоса. Вдруг свечение погасло, и я почувствовала, что нога больше не зудит. И не болит даже! Русал же.. русал вдруг стал бледным, еще более серым и каким-то тонким... Руки его расслабились, рот тоже, и плавники и руки взмыли вверх, больше не управляемые хозяином. Он стал похож на водоросль, что полощет море. Абсолютно расслабленный, все такой же мягкий, только уже ничто не могло заставить его воспротивиться чему-либо. Я совершила некое движение руками и ногами, и ощутила что нога больше не изнывает от боли. Меня от моих движений занесло на бок, так что я будто бы лежала. Русал перевернулся и теперь плавно тонул, будто камень. Ноги нельзя было развязать, это точно - плетение я едва могла бы разглядеть, а уж пальцы с обломанными ногтями путались, не способные отличить один кусок водоросли от другого. Я не видела и не чувствовала ничего стоящего. Дернув пару раз, но не найдя ничего, я попыталась плыть - неловкие движения ногами, и вот я уже плыву боком, рывками, подгребая себе руками. Я схватила за хвост водяного, подтягиваясь ближе. Он стал совсем серым, мышцы хоть и выглядели расслабленными, но это не придавало ему той сонной безмятежности, он был.. почти как труп.