Totum revolutum

      Всë в огне. Многогранник в огне. Он переплетается в смертельном танце света и тьмы. Смертельном. Хах, Смерть его все же переиграла. Эта зараза смогла его фактически убить и подчинить себе. Не физически, но морально. Данковский это чувствует. Чувствует всем сердцем, что сейчас бьётся в бешенной ритме, создавая пламя прямо в груди. Оно пронизывает каждую мышцу, каждый нерв и доходит до мозга. Оно приносит боль и отрезвляет после двенадцати туманных дней в этом чертовом городе. Горел бы он вместе с Многогранником. Горел бы он в личном Аду.       Бакалавр сидит в траве на окрайне города и, как завараженный следит за алым губителем. Хотя почему «как»? Карие глаза рассматривают каждую упавшую часть конструкции, будто ее можно будет потом воссоздать. Пальцы в черных коженных перчатках практически вгрызаются в сырую осеннюю землю. Это все она. Это все из-за нее. Если бы Степь не пустила болезнь — Многогранник был бы жив! Единственное радует: вместе с Многогранником умрет и она. Бакалавр уверен, что умрет, иначе даже взрыв Многогранника бессмысленнен.       Неожиданно Даниил вскакивает, хватает с земли первый попавшийся камень и кидает в огонь. Глаза так и загораются решимостью и злостью. Камень глухо бьётся о что-то. Огонь лишь продолжает окутывать степь, поглощая её, заглушая любые звуки.       — Довольна!? Погубила труды всей моей жизни!? Так и подохни вместе с ними и вместе с символом этих трудов! — смех. Бакалавр смеётся громко, отрывисто, практически во все горло. Сердце готово выпрыгнуть из груди. В ноздри бьёт запах жженой степной травы, в особенности твири. Такой яркий и пьянящий, как и настойка из нее. Бакалавр даже помнит вкус этого напитка, хотя со всей этой эпидемией пил его... Дней пять назад? Может четыре. И то в надежде спастись от болезни или хотя бы уверить себя, что она поможет. Все же... Как там говорил Гриф? С кем поведешься, от того и наберёшься? Вот он и набрался от степняков. Бакалавр морщиться и делает пару шагов назад. Пожухлая трава скрипит под ботинками. Стебли ломаются. На щеках появляются кровавые отблески огня — это слёзы брызнули из глаз Данковского. Как бы он не хотел этого признавать, как бы он их не сдерживал и не прятал за грубостью все эти дни, сейчас они решили напомнить о себе. А смех продолжает звучать из уст столичного доктора, что так и не смог победить Смерть. Смерть оказалась хитрее. Смерть оказалась куда быстрее.       Данковский падает на колени. Боль охватывает колени и голени, но по сравнению с той горечью в груди — пустяки. Пустяки, которых он даже не должен чувствовать. Пальцы хватаются за длинные стебли степных трав. Даже сквозь перчатки они режут кожу. Интересно, как Гаруспик их собирал? Чтож, сейчас это не важно. Сейчас вообще Гаруспик не важен. Он предатель. Он не достоин даже воспоминаний.       Руки подрагивают. Волнуются. Боятся боли. Бакалавр тоже боялся и по тому пытался заглушить. Хоть чем-то. Даже если это принесет ещё большую боль. Он вырывает с корнем растения, практически тут же бросая их в жар огня.       Слышиться треск пламени. Оно только разгорается. Все больше и больше, с каждой секундой. А Даниил продолжает вырвать ненавистную траву. Уже перчатки наполовину в дырах и глубоких порезах, а он продолжает. Даже когда на изнеженных столичных ладонях показывается кровь и тонкими алыми струйками падает на землю. Данковский упорно пытается вырвать все вокруг, доказать Степи, а может и себе, что он сильнее её. Это детское желание. Слишком детское для солидного бакалавра медицины. Но сейчас мозг отключился. Хотя нет. Скорее заглушился теми эмоциями. Теми животными эмоциями, что Данковский все время подавлял в этом чертовом городе. Он пытался не опускаться до их уровня. Но на тринадцатый день нервы уже просто не могут всего этого выдержать. И к чему он пришел? Рвет траву вокруг обломков Многогранника, чтобы доказать себе свое превосходство над Степью? Это даже забавно. Возможно именно по этому Даниил продолжает смеяться. До хрипа. До потери голоса. Но продолжает. Пламя медленно берет его в круг. Смерть окружает его со всех сторон. Неужели она и вправду победила? Неужели это возможно?       — Вы готовы умереть, Даниил? — раздается за спиной спокойный голос Исполнителя.