Курьёз

— И ты хочешь, чтобы я в это поверил? — Шеннон недоверчиво сощурил глаза и, пройдясь по гостиной брата, плюхнулся на диван. — Нет, я, конечно, знаю, что у тебя бурная фантазия, но чтобы до такой степени... — Шенн, но это правда, — невозмутимо произнёс Джаред, ставя на журнальный столик перед диваном вазу с ореховыми трубочками и сладкой нугой. — Я ни единого слова не придумал. Старший Лето проигнорировал принесённые сладости, а натомест стащил с рядом стоящей ёлки конфету и с нескрываемым удовольствием запихнул себе в рот. — Хочешь сказать, что опоздал тогда на мою вечеринку потому, что попал в другое измерение? — промымрил он, прожёвывая лакомство. — А где же ещё я, по-твоему, побывал? — Это ты скажи мне. Кстати, почему ты только теперь мне всё рассказал? Ведь прошло уже столько времени. — Два месяца. — Точно. Ну и...? — Долгое время я сам пытался всё осмыслить. Да и знал, что ты не поверишь. — А сегодня что изменилось? — сорвав вторую конфету, Шенн отправил её вдогонку за первой. — Сегодня преддверие Нового года, и я подумал... — ...что можно вешать любую лапшу на уши? — Вот что ты за обаятельная сволочь? Ты хоть во что-то веришь в жизни? И перестань таскать конфеты с ёлки! — А что же мне таскать? Игрушки? У меня от них изжога. И дикие колики в пузе. — Тогда лучше хвойные колючки пожуй, лопух! — сидя в кресле, хрустел трубочкой Джаред. — А у тебя случайно чего-нибудь посъедобнее не найдётся? — Чё, опять внутри всё скрутило узлом с голодухи? Шеннон почесал затылок и виновато, словно уличённый в курении школьник, посмотрел на брата. — Просто у тебя из кухни — такие ароматы, что я боюсь изойти слюной. Ты что, праздничный ужин готовишь? — Конечно, чудак. Сегодня же Новый год! — И что? Ты собираешься встречать его дома? Один? — Почему же один? С Джессикой. — О-у! — Шенн уставился на брата, как если бы тот сообщал, что за окнами вдруг наступило лето. — Так значит это правда? Она действительно существует? — Дошло, наконец, жираф? Она не просто существует, а приедет с минуты на минуту. И ты сможешь с ней познакомиться. — Да? — задумчиво опустив глаза, Шенн помолчал немного. — А вы что, встречаетесь? — Угу. — И у вас всё серьёзно? — Надеюсь. И снова — пауза, в течении которой Лето-старший лишь потирал подбородок. — Так вот, значит, почему ты ко мне приезжать стал так редко, — наконец выдохнул он. — Раньше ты был частым гостем, а теперь... Пришлось самому к тебе переться. — Ну, не всё же только мне к тебе ездить. И, кстати, приглашаю тебя встречать Новый год вместе с нами. — Не думаю, что это хорошая идея. — У тебя — планы? — У меня — деловая встреча. Через час. Брови Джареда удивлённо подскочили. — Какая деловая встреча, Шеннон? Праздник на дворе! — Я знаю. Но так получилось. Мы договорились встретиться с одним человечком по поводу тайских барабанов... В общем, не важно. — Ха! — и младший расплылся в двусмысленной улыбке. — А ещё говорят, что это я трудоголик! Шенн, моё предложение остаётся в силе. Подумай. У тебя есть возможность пообщаться с Джессикой лично и выпытать всё, что пожелаешь. — Но даже это не убедит меня в том, что рассказанная тобой ахинея — правда. Мало ли где тебя носило! Может, среди маковых полей или конопли. Набрав в лёгкие воздух, Джаред уже собирался ответить брату что-то в том же духе, но прорезавший секундную паузу звонок в прихожей опередил его. — Я придушу тебя, упырёныш! — с нескрываемым озорством проронил он, выскальзывая из гостиной. Холодный морозный поток обдал Джареда, едва он открыл входную дверь. Вместе с ним в дом ворвалась незаметная глазу мягкая волна, отдающая нежностью и лёгким ароматом женских духов. Тёплая улыбка коснулась губ Лето, когда он увидел гостью. Впрочем, он заранее был уверен, что это именно она. — Привет, Джесс! — шепнул он, втягивая девушку внутрь за руку и касаясь губами её щеки. — Привет. За последнее время она изменилась: посвежела и немного окрепла, бледное лицо приобрело красок, в глазах появился живой блеск. Джессика уже не выглядела такой измученно-измождённой и даже стала улыбаться. Вот и сейчас она смотрела на Джареда, а в глазах её горели радостные огоньки. И вдруг улыбка слетела с её губ, взгляд устремился за спину Лето, и, прежде чем он оглянулся, голос Шеннона коснулся ушей: — Ну, вы, ребята, как малые дети, ей Богу! Целуются в щёчку... Джей, разве так нужно девушку целовать? Всё ещё не оборачиваясь, Джаред улыбнулся Джессике. — Не успел предупредить: мы не одни, — шепнул он. — У меня в гостях — ходячий гнойный геморрой, который по злой иронии судьбы приходится мне братом. — А вот за это можно стать трафаретом на стенке! — без капли угрозы погрозился тот, отпихивая брата от девушки. — Отвали, Джей, ты ей уже два месяца глаза мозолишь. Теперь моя очередь, — и он с демонстративной любезностью взял Джессику за руку. — Милая леди, позвольте представиться. Я Шеннон, брат вон того сморчка. — И тот самый гусь лапчатый, который хочет забрать у леди пакеты, — подкинул из-за спины Джаред. — Я? — чуть не подпрыгнул от наигранного возмущения Шеннон. — Разве это не твоя обязанность? А, кстати, что в них? — Продукты, — не переставала улыбаться Джессика. — Кое-какие вкусняшки к праздничному столу. — А, тогда я отнесу! — сгребя все пакеты, Лето-старший под всеобщий смех испарился на кухню. — А он забавный! — расстёгивая пальто, весело заметила Джессика. — Очень. Настолько, что ещё успеет тебе надоесть. Кстати, я пригласил его остаться на праздник с нами. Как ты на это смотришь? — Это здорово. В этот миг кухонная дверь снова открылась, и Шеннон с бутербродом в руках нарисовался в проёме. — Да, Джей, забыл сказать, — жуя, промымрил он. — Там, в гостиной, под ёлкой, подарки, похоже, учинили бунт. — Чё? — вешая в шкаф одежду девушки, Джаред удивлённо оглянулся. — Шенн, ты что, горчицы объелся? — Я тебе серьёзно говорю. Одному подарку, видимо, надоело быть подарком, он стал возиться по комнате и фырчать. Я не понял, в чём фишка, но выглядит это настоящей хохмой. — А, чёрт, я и забыл! — Джаред двинулся было в гостиную, но затем, взяв Джессику за руку, потянул за собой. — Пойдём. Ты должна это увидеть. Подарок, о котором говорил Шеннон, мирно покоился у дивана. То ли путешествовать устал, то ли заслышал шаги, да только он не шевелился, хотя слабое его подрагивание уловить всё же было можно. Тёмно-фиолетовая коробка не была обвязана бантом, да и вообще запакована не была, и, аккуратно подняв её с пола, Джаред бережно поднёс к Джессике. — Этот подарок твой, — сказал он, замечая, как брат силится первым заглянуть вовнутрь. — Он было уснул, и я прикрыл его, чтобы не тревожить. Но Шенн тырил с ёлки конфеты с таким треском, что это походило на валку леса — как тут было не проснуться! Джессика заглянула в коробку и, втянув в себя воздух, затем выдохнула: — О, Боже! Радостная улыбка тут же озарила её лицо. Потянувшись к подарку, девушка извлекла на свет божий чёрного и отнюдь не мелкого щенка. — Какая прелесть! — заключила она, гладя его массивное тельце, доверчиво прильнувшее к новой хозяйке. — Он точно такой же, какой был у родителей! — Конечно, такой же, — Джаред потрепал щенка за ухо, с которого съехал миниатюрный колпак Санта-Клауса. — Это ньюфаундленд, очень добрый и верный пёс. Если ты будешь любить его, он отдаст тебе своё сердце. Джессика вскинула на Джареда глаза, и её искренний взгляд ответил красноречивее всяких слов. Она уже любила этого зверька, ведь с ним её связывало так много. — Спасибо! — одними губами шепнула она. Приобняв девушку вместе со щенком, Джаред коснулся губами её лба, но вдруг всё ещё жующая рожица Шеннона выросла между ними. — Я дико извиняюсь, — слащавым тоном, не лишённым иронии, прогундосил он, — но погодите ещё минуту, пока я не уйду. А потом уже устраивайте обнимашки, целовашки и прочую канитель. Только прежде, — и он ткнул пальцем на щенка, с интересом наблюдающего за ним из-под колпака, — ребёнка уложите. Ему необязательно всё видеть. — Вот грамотей! — шутливо стукнул его в плечо Джаред. — Ничем таким мы не собираемся заниматься, Шеннон, — улыбнулась Джессика. — Это меня не касается. Я уже ухожу. — Как? — девушка искренне удивилась. — Разве ты не останешься с нами? — Не могу, Джесс: у меня встреча. — Позвони и отмени её! — решительным жестом Джаред протянул брату мобильный. — Да ты рехнулся, братец! Этой встречи я больше месяца ждал. Я в ней слишком заинтересован. — Но какой кретин назначает её в такой вечер?!— всё ещё хмурился от негодования Джаред. — Сколько она продлится? — Думаю, около часа. — Тогда давай так: поедешь на встречу, а после неё — к нам. Сейчас шесть часов. Чтоб в девять был тут, как штык! — Но я... — Новый год — семейный праздник. А кто твоя семья? Это был убийственный аргумент, на который Шенн не нашёл что ответить. Спорить с этим он, в общем-то, и не хотел, ведь отмечать праздник всегда лучше в кругу семьи, чем одиноким зверем ловить его отголоски в каком-нибудь захудалом баре. — Ладно, — согласился он, скрываясь в прихожей. — Я постараюсь — быстро. — Постой! — извлекая из кармана джинсов ключи, Джаред выскользнул следом. — Возьми мою машину! — Да я и на байке долечу. — На улице скользко. И холодно. Уши отмёрзнут. И отпадут напрочь. — Шеннон, на улице снежит, — долетел из комнаты голос Джессики. — И поднялась настоящая вьюга. — Вот, слышал? — Джаред мысленно поблагодарил её за поддержку. — Так что не упрямься. Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. — Да что со мной может произойти? — недоверчиво произнёс старший, жестом показывая брату, что девушка у него что надо. — Мало ли. Отморозишь последнюю извилину, к примеру, и заедешь чёрт знает куда. — Ха! Это ты у нас по такому мастер! — и, улыбаясь, Шенн шагнул за порог. — Кстати, что бы ты ни говорил, в твою историю я всё равно не поверю. Он растворился в дверях, а спустя минуту чёрный автомобиль Джареда молнией нёс его по утопающих в густых сумерках улицах. На просторах Лос-Анджелеса вовсю разгулялась метель. Стряхивая с сумбурных тёмных туч серебристый снег, она забавлялась тем, что гоняла его по тёмным закоулкам. Хаотичные пляски снежинок походили на белый плен, окутавший всё пространство. Невесомые белые вихри, словно призраки, сновали туда-сюда, воздушными клубами достигали земли, а затем, подхваченные ветром, снова оказывались в бурном водовороте. Казалось, даже воздух отяжелел, окрасившись в белый цвет, из-за чего увидеть что-либо было практически невозможно. Очень скоро Шеннон перестал различать знакомые очертания улиц. Снизив скорость, он силился охватить взглядом знакомые ориентиры и с недоумением не находил их. Отчего-то известная прежде дорога казалась совершенно чужой, по которой он раньше не ездил. Где это он? Уж не сбился ли с пути? Внезапно гулкий размеренный стук вмешался в его мысли, машина отяжелела и стала тянуть влево. Остановившись, Шеннон выскользнул из салона, оглядывая колёса. Так и есть: заднее было пробито. Что ж, поездка, похоже, затянется. Ведь на починку уйдёт какое-то время. Полный решимости, он кинулся к багажнику, а открыв его, даже рот разинул: тот был пуст. — Джаред, чтоб тебя, Лето! — изумился он под нос. — Тебя не учили возить с собой запаску?! За несколько последующих минут Шеннон вспомнил все эпитеты, на которые был богат его лексикон, и даже упавший к ногам снег стыдливо растаял от накала разгорячённых ругательств. Лето отчаянно требовалась помощь, но рядом не было ни души, дорога пуста и безлюдна. К тому же Шенн не знал, где находился: вокруг него в радиусе видимости тянулись пустынные поля. Совершенно незнакомая местность. Так что даже звонить Джареду не было смысла. Что же ему делать? Вдруг сквозь пелену беснующихся снежинок он заметил, как вдали, за полем, зажёгся огонёк. Превозмогая клубящиеся вихри, он манил к себе теплом чьего-то жилища. Вот они, спасенье и помощь! Отзвук чего-то знакомого пронёсся в мозгу старшего Лето, заставляя его подозрительно прищуриться. Где-то он уже слышал о чём-то похожем. Но стоит ли сейчас об этом? И, захлопнув дверцу машины, он решительно шагнул навстречу огоньку...