Праздник любви

Огромные, непослушные снежинки кружили по двору, в котором с самого утра резвились близнецы Ждановы. Снеговик получился большим, смешным и удивительно похожим на Потапкина. Детские голоса разносились по участку загородного дома, из окна которого Катя наблюдает за своими мальчиками. Наверху, в своей комнате, всё еще спит старшая дочь. Завтрак уже готов. На столе остывают оладушки и свежесваренный кофе. В кухне пахнет ванилью, выпечкой и абсолютным счастьем. Андрей стоит у дверей в ожидании курьера из доставки цветов. Как хорошо, что праздник выпал на воскресенье. Можно никуда не спешить и целый день посвятить любимой женщине. Букет тюльпанов какого-то невообразимого размера появляется в дверном проёме кухни. - Андрюша, ты ограбил цветочный магазин? Сколько их здесь? – восхищается Катя. - Сто один. Столько лет я хочу прожить вместе с тобой. И никогда не расставаться. Я тебя люблю. С праздником! - Спасибо, любимый. – смущенно улыбается Катя и целует мужа. Снежинки кружатся в танце, прилипая к окну. На заднем дворе лает бигль по имени Рональд, оповещая хозяев, что приближаются гости. Роман Дмитриевич заезжает во двор, паркуется и выходит из машины вместе с каким-то большим предметом. Холодно. Жданов в недоумении. - Малиновский, что ты делаешь в моем доме в воскресное утро 14 февраля? – спрашивает Андрей, открывая дверь в дом. – А где Юлианна? Где Андрей Романович? И что это ты притащил? – Жданов указал на раму упакованную в белую шуршащую бумагу. - Слишком много вопросов, Андрюша. Сын изъявил желание провести этот день со своей лучшей подружкой. Уж не знаю, какая она ему подружка, но очень сильно сомневаюсь. Юлианна в Париже. Улетела устраивать праздник любви в самый романтичный город на планете. По приглашению самОй первой леди Франции. Я долго упирался, но в конце концов не смог отказать. Первая леди там не первой свежести, мало ли что...бабушку расстрою, потом все будут говорить, что я учинил международный скандал. Ну а это, - Рома смотрит на раму, - это для Катюши. И вообще, меня кто-нибудь кофе угостит? Катя подмигивает Роме стоя в дверях, принимает у него подарок и осторожно разворачивает бумагу. И в этот самый момент Андрей теряет дар речи. С огромного полотна на него смотрит девушка из прошлого, а перед глазами невольно возникают картинки: футбольный матч и Катя выбегает к нему с документами на поле, "Макротекстиль" соглашается на сотрудничество и он кружит Катерину на руках по кабинету, таможня конфискует ткани, а Катя успокаивает его, предлагая чай с ромашкой...и та декабрьская ночь, их первая ночь, полностью изменившая его жизнь. - Рома, что это? – Андрей не может поверить своим глазам. Последний раз он видел такую Катю 18 лет назад. Там, в каморке, когда впервые не врал ей о своей любви. - Именно эта Екатерина Пушкарёва пришла в Зималетто и спасла всех. И учила нас оболтусов делать бизнес-планы и вообще сотворила чудо. С тобой, Жданов, в первую очередь. - Рома, у меня нет слов. Я обязательно повешу эту картину в нашей спальне. - Даже не сомневался в этом, когда заказывал её у художника. - Спасибо, Роман Дмитриевич. – Катя улыбается и обнимает Малиновского, когда раздаётся звонок в дверь. - Кого это ещё принесло? – задумчиво спрашивает Андрей, не в силах оторвать взгляд от картины. В дверях появляется букет разноцветных астроммерий, а за ними входит Зорькин. - С праздником, Пушкарёва! Хотя ты уже 18 лет как не Пушкарёва, но я так привык. Люблю тебя! Ты это и так знаешь. Накормишь меня? – Коля скидывает пальто и проходит в столовую. - А что собственно происходит? Что вы вдвоём делаете здесь в день Святого Валентина? – у Андрея появляются подозрения. - Я сказал тебе, что Юлианна улетела. Что по-твоему я должен делать? Я пришёл на завтрак к своим лучшим друзьям и к своим крестникам. Что тебя так удивляет? – Рома улыбается, наливая себе кофе. - У Виолетты дежурство в больнице. Она вернётся завтра утром. Сын у бабушки. А я хочу есть. – невозмутимо объясняет Зорькин - Хоть какая-то стабильность. Вечно голодный финансовый директор Зималетто, - смеётся Малиновский. - Всем доброе утро! – сонно здоровается Камилла, спускаясь из своей комнаты. – Вы решили все дружно поздравить маму? Еще раз признаться в любви своему неизменному президенту Зималетто? Фу! Что это? Кофе? – Камилла морщится и спешно поднимается обратно по лестнице. А потом из ванной на втором этаже доносятся весьма характерные звуки. Катя бледнеет и ищет поддержку в глазах Коли и Романа, умоляя как-нибудь разрядить обстановку. Но Андрей реагирует первым. - Что это такое? Рвота по утрам? Отвращение от запаха кофе? Я видел эти симптомы в первый раз 17 лет назад, в последний – 8. Такое зрелище не забывается. Жена, что происходит? Давай вызовем скорую. – Андрей продолжает паниковать. - Не нужно... – почти шепчет Катя. – Это токсикоз... - Не понял...Что??? – Жданов в ярости. - Пожалуйста, не кричи. Ты напугаешь мальчиков. Андрюша... – умоляюще произносит Катя. - Ты знала? Давно? Нет, это какой-то кошмар! Катя, что ты молчишь? Надо звонить в полицию. Кто он? Я его убью! Дверь в ванную открывается и Камилла делает несколько осторожных шагов в сторону лестницы. Зорькин и Малиновский застывают с бутербродами в руках. - Пап, не нужно никого убивать. Я его люблю! И это не обсуждается. - Андрей, пожалуйста, успокойся! – Рома встаёт из-за стола и кладёт ладонь на плечо друга. Жданов садится в кресло и закрывает лицо руками. - Андрюша, я прошу тебя, всё не так, как ты думаешь. У них там любовь. Сильная и вечная. – Катя пытается остановить надвигающийся ураган. Она знает какие могут быть последствия. - Ей 17. О, Господи! Я хочу знать, кто посмел...? Где он? - В Лондоне, - сразу отвечает Камилла. – Пап, я... - Так, а почему никто не удивляется? Катя...А, я всё понял. Это ты вызвала этих двоих? – Андрей переводит взгляд на Рому и Николая. - Мой лучший друг и твой лучший друг. К тому же, они оба крёстные. – Катя пытается шутить. - Кто ещё в курсе? Кстати, когда вы узнали? – хмурится Андрей. - Когда она упала в обморок. У Милко в ателье, прямо в руки Ольги Вячеславовны. Я тоже был рядом. – Малиновский опять садится за стол и наливает себе кофе. - Ах, вот почему наш истеричный гений смотрит на меня так странно в последние дни и бесконечно рисует эскизы детской одежды. Я подумал, что он сошел с ума. Итак, кто у нас счастливый папаша? – Андрей все ещё в шоке. - Борщёв Алексей Михайлович, - моментально объявляет дочь. – Он управляющий рестораном в Лондоне. Ему 27. Мы познакомились летом, когда я была у бабушки с дедушкой. Камилла продолжает свой рассказ. Андрей пристально всматривается в лицо жены. Наконец, Катя не выдерживает. - Андрюша... - Как это возможно? Ты хочешь сказать, что у этого повара был 10-летний сын, когда он предлагал тебе выйти за него замуж? - Что? – не понимает Камилла. – Вы знакомы? - Никогда он не предлагал выйти за него замуж. Я сделала свой выбор и осталась с тобой. Андрей, 18 лет прошло... - Как в кино, ей Богу! – комментирует Зорькин. - Ты говорила с ним? – Жданов пытается прийти в себя. - Разумеется. У нас дочь беременна. Я должна была что-то делать. А потом всё тебе рассказать. - Палыч, ты станешь дедушкой, - Рома не может сдержать улыбку. – И этот повар в белом – тоже. - Теоретически – да. Лёша его приёмный сын. Он женился на его матери и усыновил мальчика 17 лет назад. У них еще 3 девочки, - рассказывает уже полностью успокоившаяся Катя. Андрей перестал кричать. Атмосфера в доме стала почти прежней. - Что делать будем, Екатерина Валерьевна? О, Боже, а родители? – Жданов идёт к столу, наливает себе кофе и садится между Ромой и Николаем. – Эх, вы! Вам не знакомо такое понятие как мужская солидарность? Малиновский усмехается. - Нам знакомо такое понятие, как Андрюшина истерика. Все знают, как потрясающе ты орёшь. Жданов закатывает глаза. - Как что? – быстро реагирует Катя. – Свадьбу конечно. Родители всё знают. Мама расплакалась. Папа ворчал. Недолго. Маргарита Рудольфовна счастлива, что будет прабабушкой. Планирует банкет, настаивает на министрах. Больше всех радовался Павел Олегович. Уверен, что будет мальчик, который когда-нибудь станет президентом Зималетто. - Прекрасно! А папаша не хочет с нами познакомиться? Извиниться, так сказать...Ну или руки попросить. - Пап, он прилетит завтра утром. Близнецы ворвались в дом, красные от мороза и перепачканные снегом с головы до ног. - Мам, а где оладушки? О, дядя Рома, дядя Коля, привет! - Роман Андреевич, Павел Андреевич, моё почтение! – Малиновский встал и сделал мужской реверанс. – До сих пор не верится, что ты назвал сына в мою честь. - Ты первый начал, - оправдывается смеясь Андрей и Катя понимает, что всё позади. - Доча, как ты себя чувствуешь? Твой ромашковый чай готов, - Катя ставит перед Камиллой чашку и девушка садится за стол. Напротив, у стены стоит картина, о которой все немного позабыли. - Что это за кошмар? – спрашивает Камилла, морщась то ли от горячего чая, то ли от необычного зрелища. - Не смей говорить так о маме! – возмущается Андрей. - Мама? Это мама? Но как? Когда? Пап, что с тобой? – Камилла смотрит на отца и не понимает. Родители конечно любят друг друга, но сейчас Андрей смотрит на эту картину так, словно видит в первый раз и в первый раз влюбляется. В его взгляде и гордость, и восхищение, и преданность, и безграничная, вечная любовь. - Моя Катенька...- шёпотом произносит Андрей. Малиновский нервно кашляет в кулак. Коля продолжает поглощать бутерброды. - Пап, а как ты понял, что любишь маму? – интересуется Камилла. - О, это я первый понял, - оживает Малиновский. – Он подарил ей букет. Из большой благодарности. Когда я заикнулся о том, что она ему нравится, он меня чуть не прибил. А как он её ревновал... - Рома погружается в воспоминания. - К кому? – не понимает Камилла. - Ко мне, - совершенно серьёзно объявляет Зорькин. – Он меня чуть не убил. Я видите ли, посмел увезти Пушкарёву, когда... - Коля, жуй! – смеётся Катя. - Я просто понял, что не могу без неё жить. Мой лучший помощник, моё доверенное лицо, мой финансовый гений как-то незаметно даже для меня самого стал моей любимой женщиной. И остаётся ей вот уже 18 лет. - Это так романтично, - всхлипывает Камилла, - надеюсь у нас с Лёшей будет также. - Сейчас не помешает шампанское, - сообщает Рома, - выпить, так сказать, за бабушку и дедушку Ждановых. - Малиновский! – Катя и Андрей реагируют одновременно. - А что сразу я? – имитирует обиду Роман. – я так понимаю, мне предстоит обсчитать новую коллекцию детской одежды от Зималетто. Наш гений ведь не успокоится. Как же...Ты помнишь как он чудил, когда Камилле год исполнился? От количества бантиков и розового цвета в ателье в глазах рябило. Когда я попытался его вразумить, он меня чуть на задушил розовой атласной лентой. - Приятно быть музой маэстро, - мечтательно произносит Камилла и несколько слезинок катятся по е бледным щекам. Ох уж этот токсикоз! - Пап, мы хотим собрать робота, которого дедушка привёз на Новый Год. Поможешь нам? Близнецы выглядывают из комнаты одновременно и даже говорят почти синхронно. На секунду Малиновскому кажется, что к него двоится в глазах. Какие же они одинаковые. Маленькие копии Андрея. - Я с вами, - Рома впадает в детство. - И я, - сообщает Зорькин, который из детства еще не выпал, несмотря на финансовую гениальность, жену и взрослого сына. - Детский сад! – смеётся Камилла. - Так было всегда... - будто что-то вспоминая, шепчет Катя. Когда Андрей скрывается за дверью в детскую, а Малиновский и Коля всё ещё остаются внизу, Катя подходит к ним и и благодарит дружескими объятиями. - Спасибо, Роман Дмитриевич, - чуть слышно произносит она и Рома понимает, что идея с картиной была крайне удачной. - Я знал...Он конечно любит тебя, тебя такую, это даже не обсуждается. Но те чувства, которые в нём пробуждают воспоминания о Екатерине Пушкаревой в смешных очках и с косичками, ни с чем не сравнить. Он словно возвращается туда, в кабинет президента Зималетто, где рядом всегда ты, маленькая девочка, которая спасла его компанию и его жизнь. - Ты наш Купидон! – улыбается Катя. - Всё будет хорошо, Катюша. Всё, я пошёл собирать чудо инженерной мысли. Павел Олегович разбирается не только в пуговицах и шелках. Из детской слышен смех, крики и звуки механических шагов супер современного робота. Из комнаты дочери слышен телефонный разговор двух влюблённых: “С малышом все в порядке. С мамочкой тоже”. Катя улыбается и спрашивает себя когда же пролетели эти 18 лет абсолютного счастья. А ведь никто не верил, что Андрей Жданов сможет хранить верность одной женщине. Снежинки всё ещё кружат по двору, мерцая в свете включенных фонарей. На тумбочке в спальне горят свечи. Андрей стоит у окна, вглядываясь в темноту. Дверь в ванную медленно открывается. Жданов оборачивается и не верит своим глазам. Катя стоит в белом махровом халате, с волосами, аккуратно заплетенными в косички. Совсем как в ту ночь...Она вообще не изменилась. Его Катенька, маленькая нежная девочка с огромной вселенной внутри. Махровый халат скользит по её плечам и бесшумно падает на пушистый ковёр. У них вся ночь ещё впереди...