Испытание камня и сердца

      В мире стомиллионов слов. Пятьдесят процентов это просто названия объектов, местоимения и наречия. Тридцать процентов — глаголы без видоизмененных форм. Десять процентов — эмоционально окрашенные прилагательные и глаголы состояний. И еще десяток процентов слов, от которых можно обеспечить себя врагами на всю свою скорее всего недолгую жизнь. И среди всех этих слов в каждом языке есть заветные три. Удивительно, люди из разных полушарий Земли не договорились в какой системе единиц измерять температуру, но каждый человек может выразить заветное чувство так, чтобы при переводе на другой язык смысл не терялся. Потому что, в итоге, люди в любом уголке мира наделены одинаковыми чувствами. Слова лишь форма подачи. И довольно сложная. Требуется талант произнести их в нужное время в нужном месте. Способность обрести их в рифму, а, может, потом и дополнить музыкой. Словно распуская павлиний хвост, люди придают своей душе форму.       Палатку озаряла слабая масляная лампа и пара кривоватых свечек. Перо, обычно порхавшее над бумагой со скоростью колибри зависло над столом. Сенку держал его и смотрел в пустоту темного угла палатки. Он знал тысячи слов на японском, немногим меньше на английском. С легкостью мог выговорить «ферропротопорфирин» или «тринтротолуол». Но ни сказать, ни написать три простых слова определенного смысла он не мог. Тело судорожно противилось, мозг упрямился, плотно сжимались губы. К чему весь этот цирк? Чем больше придаешь значения каким-либо словам, тем значит сильнее беспокоишься об их значении. Надо перевернуть эту страницу своей души. Но в голове все равно всплывало воспоминание о зеленом свечении во время признания друга. Конец света во время признания в любви? Как иронично. Отчасти, в сердце каждого произносящего эти слова наступает конец света. А если откажут? Продолжится ли дружба? И стомиллионов других идиотских вопросов. Какими бы они не были, они крутились у Сенку в голове. Несмотря на то, что он был почти уверен в том, что ему не откажут. Кохаку долго ждала, а он никак не мог ответить ей. Точнее начать этот разговор. Но что если она передумала? Он был научником прежнего мира, необычным пришельцем из других земель. На контрасте с жителями деревни ему перепадало несколько дополнительных очков. Теперь же, когда каменные оковы спали с многих людей по всему миру, она не обязана продолжать слепо идти за ним. Глобализация приводит к взаимодействию, но одновременно с этим разлучает людей. Способность общаться на расстоянии приводит к стойкой мысли близости при разлуке в тысячи миль, что часто является психологической ловушкой. Кохаку за время своего задания вполне может найти себе подходящего партнера. Когда чувство новизны пропадает, человек начинает рассматривать другие варианты. Или наоборот. Она приглянется кому-то, а девушка из неопытности и ответственности пойдет навстречу.       — Дорогуша Сенку, тебе тоже пора на боковую. Мешки под глазами никого не красят, а уж тем более руководителя.       Ген сел и по-свойски облокотился на стол. Взглянул на бумаги. Сенку скривился и машинально смял листок перед собой. Но менталисту и не нужно было его содержимое.       — Делегация Ксено вернется через неделю. Может все-таки подготовишься к их возвращению?       Сенку флегматично фыркнул и принялся ковырять в ухе. Кохаку отправилась с Ксено по просьбе Сенку. Это был его план. Его способ дать себе время подготовиться. Вечно менталист лезет куда не надо.       — Как знаешь, дорогуша Сенку. И все же, хоть молчание — золото, ты ученый, а не алхимик. — сказал Ген, и его поглотила тень ночи.       То чем Ишигами сейчас занимается, нормальному ученому и в голову не пришло бы. Может все эти терзания от муки ожидания чего-то необычного? История с медузами закончилась, а мозгу нужна подпитка. Но также он понимал, что окончание основной загадки лишь дало время на осознание творящегося в сердце. И с этим нужно было разобраться.       Поэтому когда утром на связь вышел Ксено, Сенку попросил к трубке Кохаку. В гарнитуре послышались шорох и помехи, а потом и вопросительное «да». И в этот момент все слова испарились. Он что, идиот, если вчера решил, что по телефону обсуждать подобные темы самое то? Он даже не увидит ее лица, чтобы оценить шансы. Хотя соблазн сказать слова и повесить трубку был велик.       — Сенку?       Ишигами вздрогнул.       — Доложи о задании. — наконец сказал он.       В наушники выдохнули, отчего по телу почему-то поползли мурашки. Потом Кохаку стала быстро выдавать иногда несвязный набор информации. Шифр. Мера осторожности. Ксено союзник, но никогда не знаешь, в какой момент интересы людей могут разойтись.       — Все. — закончила Кохаку.       — Отлично.       — Я могу идти?       Сенку обвел комнату взглядом, посмотрел на скомканный листок в нескольких сантиметрах от мусорной корзины. Открыл рот и снова его захлопнул. Шансы, доводы, расчеты сейчас не имели значения. Его обуял страх. И Кохаку, возможно, поняла это по затянувшейся паузе. Она проницательна всего, что касалось Сенку. И все же она, не жалея его, молчала в трубку, ожидая ответа.       — Иди.       Наушники зашлись гудками. А Сенку лишь обреченно вздохнул и скинул гарнитуру. Все приготовления были впустую. Он просто не может. Отлично, нужно просто забить на это.       Только вот всю неделю мысли упорно возвращались к телефонному разговору. Поэтому когда делегация высадилась на берег и подошла к временному штабу, Ишигами был взвинченный и невыспавшийся. Скептично отозвался о завышенных показателях результатов, даже почти поспорил с Ксено. Тот осмотрел коллегу и предложил перевести дальнейшую дискуссию на завтра. Сенку неопределенно повел головой и вышел, игнорируя приветственные восклицания Кохаку.       До вечера удавалось не пересекаться с личностями, которые могли бы нанести моральный урон — и Кохаку, и Ген были заняты в штабе. Но уже после ужина Сенку встретил девушку в коридоре. Та приветливо помахала и подошла ближе.       — Тебе отчет куда положить? У меня уже намного лучше получается писать! Хотя, наверно, мне далеко до Суйки.       Сенку молча ухватил ее ладонь и притянул к себе. Кохаку ахнула и оказалась в объятиях научника. Он стиснул руки на ее талии, а потом одной прошелся по спине и прижал у основании шеи, отчего девушка уткнулась носом ему в плечо. Так они и замерли. Сенку в осознании произошедшего. Кохаку тоже притихла. Видимо, у нее была своя интерпретация. Секунды перетекли в несколько минут.       — Что-нибудь скажешь? — уточнила Кохаку.       Сенку поджал губы и прервал попытку девушки поднять голову и взглянуть ему в лицо, прижав сильнее.       — Нет.       Ишигами скорее почувствовал, нежели услышал смешок в плечо.       — Ладно.       И почувствовал как ее хрупкие на вид, но сильные руки воительницы смыкаются позади него. Проводят нежно по спине и прижимают в ответ. Сенку ощущал умиротворение и думал, что однажды сможет подобрать нужные слова по идеальной формуле. А Кохаку и не нужны слова. Она все прекрасно понимает, ведь знает научника намного лучше него самого. Но она все равно будет ждать того момента, когда Сенку решится. А пока... молчание еще и знак согласия, верно?