Логика чувств

После унизительного пулевого ранения в левое плечо Штольман восстановился на удивление быстро. Недуг и боль раздражали, заставляли чувствовать себя немощным, проигравшим, но это было хорошим стимулом выздоравливать быстрее. Он - мужчина, он честно служит своей стране, и он вновь скоро выйдет на службу и исправит все то, в чем ошибся. Хирург, который вытащил пулю и ушил поврежденные ткани, позже сказал коллежскому советнику, что нечасто видит такое быстрое заживление. Ни серьезного отека, заражения, ни лихорадки. Ткани вокруг раны с самого начала были чистейшими и более не воспалялись. Очевидно, здоровый тренированный организм очень хотел в кратчайшие сроки справиться со своей немощью и упрямо вытаскивал хозяина из передряги, куда сам Штольман себя и загнал. И это все, несмотря на обильную кровопотерю! Пока раненого коллежского советника довезли до больницы, вся его одежда пропиталась кровью. Оказалось, что был задет важный сосуд. Повреждение зашили, но на скорости восстановления после ранения кровопотеря никак не сказалась. Уже через две недели Яков, сцепив зубы, вовсю разрабатывал руку. "Спасибо" за быстрое выздоровление он мог сказать компетентному хирургу, своему упорному жизнелюбию, крепкому здоровью и сильной злости. Злости не на Нину, хотя о ней Яков вспоминал с неудовольствием, и не на Разумовского, а прежде всего, на себя. Какой же вы - опытный агент контрразведки, господин коллежский советник?! Вы же попались врагу, словно кура в ощип! Позволив довести дело до дуэли, вы чуть не погубили себя и осложнили многомесячную работу коллег. Штольман до сих пор помнил ухмыляющуюся физиономию Разумовского, направившего на него пистолет. Князь выстрелил в давнего врага и неожиданного соперника за благосклонность женщины со злорадным удовольствием. Еще несколько миллиметров, и Яков бы истек кровью от перебитой плечевой артерии, но не случилось. Можно было сказать, что не смотря на боль, унижение и проигрыш, он легко отделался и вскоре вновь вернется на службу. Один раз, через неделю после ранения, к нему на квартиру приходила с покаянием Нежинская, но видеть ее Штольман более не желал. Пылкая влюбленность и страсть уступили место горечи, разочарованию, даже некоторому отрицанию и тошноте. У него словно открылись глаза на "добродетель" фрейлины Ее Императорского Величества. Как Яков раньше не замечал, что она не гнушается идти к своим целям через постель? Делить свою женщину с другими мужчинами? Полноте. За что такая "награда" ? Уж лучше перетерпеть томление чресл и заснуть в одиночестве, чем видеть рядом с собой распутницу, еще недавно согревавшую постель другого мужчины. Вспоминать этот роман с Ниной Аркадьевной теперь было довольно неприятно, но и забыть этот горький урок и чувство унижения Яков пока не мог. Да и не нужно забывать, а то вдруг его опять потянет на близкие отношения с кем бы то ни было. Женщины... есть ли среди вас хоть одна чистая душа, или время добродетели давно прошло? Не уступила ли добродетель свое место тщеславию, гордыне, хитрости, похоти? Ответа не было. Было ранено тело, была ранена душа. Штольман злился и эта злость, вопреки всему, помогала ему выздоравливать. *** Через полтора месяца после злополучной дуэли Штольман окончательно восстановился физически и вернулся на службу. Каждый день он получал все новые и новые оглушающие новости, в тот же миг меняющие его судьбу. Увольнение с должности чиновника по особым поручениям, понижение в чине... Именно тогда полковник Варфоломеев вызвал Штольмана к себе. Собственно говоря, Яков Платонович уже догадывался, о чем пойдет речь. Разумеется, ничего хорошего. В департаменте полиции ему уже объявили, что перевод некогда блестящего чиновника столичного департамента полиции в глухую провинцию - дело времени. От него хотели немедленно избавиться. Начальству оскандалившийся сотрудник более был не нужен. Понижение в чине вступило в свою законную силу, и вот уже полковник Варфоломеев вызывал его, теперь уже надворного советника Штольмана к себе в кабинет. Очевидно, для того же - высказать свое порицание за недопустимую дуэль и объявить о последующей за его проступком очередной санкции. - Присаживайтесь, Яков Платонович. - вполне мирно сказал Варфоломеев. - Как Ваше плечо? - Благодарю, не жалуюсь. Рана достаточно быстро затянулась. Полковник покачал головой. - Вы поступили очень опрометчиво. Чудом избежали совершенно нелепой смерти... В Затонск, значит, Вас переводят? - Не имел чести узнать название места ссылки, да и какая разница! Буду служить там, где прикажут! - горько усмехнулся Штольман. - Большая разница, Яков Платонович. Потому как это место, как Вы выражаетесь, ссылки, выхлопотал Вам я. Вы не в отпуск едете, и не наказание отбывать, а работать, исправлять допущенные ранее ошибки. Яков переменился в лице, став более внимательным и собранным. Он понял, что ничего не кончено, его не списали, а, напротив, ему поручили новое задание. Варфоломеев тяжело встал, с каждым годом он становился все более и более тучен, и начал довольно неловко вышагивать по комнате, сосредоточенно сообщая детали нового дела. - Уже несколько месяцев, как князь Разумовский стал регулярно появляться в этом самом провинциальном Затонске. Удивительный интерес к маленькому городку, где он до этого не появлялся целых восемь лет. Конечно, у князя там особняк, принадлежащий его семье уже несколько десятилетий, но дело, думается, совсем не в этом. Рядом с Затонском военное ведомство организовало работу особого полигона, где, как предполагается, идет разработка новейшего оружия. - Какого рода оружия? - Этого я вам пока сказать не могу. Разумовский и его подручные, очевидно, пытаются добыть информацию для англичан. При дворе мне дали понять, что не хотели бы, чтобы князь оказался замешан в шпионском скандале. Наша задача сделать так, чтобы Его Сиятельству не удалось получить интересующие его сведения. - Я сделаю все, что в моих силах, господин полковник. Мне понадобится несколько филеров. - Вам еще не было объявлено, но в Затонске вы будете обладать достаточным количеством людей. Просто эту информацию попридержали, чтобы донести до вас, насколько начальство недовольно вашим фиаско с дуэлью. На деле ссылка достаточно почетная. Вы будете назначены полицеймейстером. Полицейский участок в Затонске небольшой, работы не так много, как в столице. Ваш предшественник, кажется, господин Артюхин, уходит на пенсию. Так что, мешать работе никто не будет. Я надеюсь, что ваша служба будет эффективной, ведь решать несколько задач одновременно вам не привыкать. Варфоломеев иронично улыбнулся, решив выдать еще один пласт информации. - В процессе наблюдения за князем Разумовским выяснилось, что всем последним своим успехам он обязан новому, необычайно ценному... хм.. ресурсу. Ему явно помогают с оперативной информацией. - В чем заключаются его успехи, господин полковник? - насторожился Штольман. - Разумовскому и его приближенным резко стало везти. Причем, его удача стала выходить за рамки случая и статистической погрешности. Он стал опережать наших агентов на несколько шагов вперед. Думаю, и ваша дуэль была каким-то образом подстроена. Вас явно намеренно выводили из игры... Недавно нам удалось внедрить в дом князя своего человека - но Его Светлость неожиданно слугу рассчитал без объяснений. Разумовский стал поразительно осторожен в делах и ни разу не ошибся. И самое удивительное: Кирилл Владимирович разыскал потерянные много лет назад бумаги своего отца, старого князя. Там были векселя, долговые расписки. После находки этих документов он стал еще богаче. Как вы считаете, Яков Платонович, в чем причина такого успеха князя в делах? - Теряюсь в догадках, Ваше Высокопревосходительство. Везение действительно невероятное. Впрочем, опыт подсказывает мне, что всему есть разумное объяснение. Вы искали предателя среди агентов? - Разумеется, да и не все шаги Разумовского можно объяснить просто сливом закрытой информации. Ему помогают. - Да кто же способен на такую помощь? Князь что, сделку с дьяволом заключил? Я не верю в подобные объяснения. Должно быть логичное объяснение происходящему. - Вот вам и предстоит узнать, что же на самом деле там происходит. Настолько нам удалось выяснить по своим каналам, князь свел знакомство с чрезвычайно сильным медиумом. Это молодая девушка из благородного сословия. Анна Викторовна Миронова. Князь использует ее способности в своих преступных целях. - Барышня из Затонска - новый Нострадамус? Звучит слишком невероятно. А вот на мистификацию очень похоже. Что стоит за этим спектаклем - большой вопрос. Но, господин полковник, я все выясню. - Выясните и не отмахивайтесь от того, что понять пока не готовы. Ваша задача, Яков Платонович, срочно вывести девушку из-под влияния князя. Даже если не верите в ее способности как медиума. Заодно выяснить, насколько силен ее дар. Если она может быть полезна Третьему отделению, то, возможно, госпожу Миронову следует завербовать. Подобный ресурс должен служить на благо Российской Империи, но никак не на благо англичан. Ежели не захочет, то там уже видно будет, как нам убрать Миронову из этой игры и лишить Разумовского преимущества. Выйдя на улицу, Штольман в раздражении потер лицо. Черт знает что! Разумовский и очередная его женщина. Мало ему истории с Ниной? Что князь за человек такой, что подбирает себе в помощницы молодых девушек? Ведь он не только вербует женщин, он их укладывает к себе в постель... Вспомнилась растерянная от неожиданного визита Нина. Она лежала на шелковых простынях и пыталась прикрыться. Рядом стоял полуодетый Разумовский, довольный, как кот, наевшийся сметаны. От непрошенных воспоминаний Штольмана передернуло. *** Чтобы собраться в дорогу на новое место службы, надворному советнику хватило нескольких дней. Яков Платонович покидал столицу как минимум на несколько месяцев, поэтому собрал в Затонск все, что можно пригодиться на новом месте. В первую очередь книги, фотографический аппарат и оборудование для проявки, личные инструменты для антропометрии, другие необходимые вещи. От своего некогда шикарного гардероба он взял лишь четверть. Штольман намеревался покончить со светской жизнью и сосредоточиться на сыске. Яков поймал себя на мысли, что ужасно разочарован в людях. После истории с Ниной он стал еще более циничен, сух, желчен, злопамятен. Возможно, это лучший набор качеств для агента Третьего отделения. Но едва ли лучший для хорошего человека. Впрочем, кому нужна его человечность? Яков помнил, каким он поступил на службу - юным, доверчивым, восторженным, с верой в лучшее и неисправимым оптимизмом. Годы службы в департаменте полиции закалили его характер и избавили от иллюзий. Нина своим предательством уничтожила его последнюю слабость - влюбленность в неподходящую женщину. Яков был убежден, более его такая позорная участь его не постигнет. После предательства, дуэли все чувства умерли, остатки сентиментальности испарились, и отныне ни одна женщина не завладеет его сердцем. Впрочем, там и завладевать было нечем. Сердечности в нем тоже более не осталось. *** Городские власти всегда старались сделать железнодорожные вокзалы островками надежности, порядка, чистоты и красоты. Однако и к залам ожидания, и привокзальным площадям как магнитом притягивало всякий сброд и полукриминальные элементы. Несмотря на постоянно дежурившего дворника и городовых, происшествия случались ежедневно. В основном кражи, драки и тому подобное непотребство... Ожидая носильщиков, Яков оглянулся. Августовский день был довольно жарким, и надворный советник решил выпить лимонад со льдом. Надо успеть охладиться, в поезде будет еще жарче. Его внимание привлекла молодая девушка. Он смущенно улыбнулся, и, пользуясь тем, что его не видят, не смог удержаться, чтобы не поразглядывать незнакомку. Несмотря на постигшее его любовное разочарование, женщины ему нравиться не перестали. Такова была его природа. Ее можно было держать в узде, но украдкой посмотреть на очаровательную девушку - почему нет? Барышня на выданье. Хорошенькая, с аккуратно заплетенымм волосами, в сером, почти подростковом, но все же кокетливом платье и соломенной шляпке с лентами в тон. Незнакомка мягко улыбалась, спешно покупая что-то у лавочника. Особенно Якова поразили большие голубые глаза барышни. Да что там говорить, она была очень красива и словно светилась от радости. Никаких дамских ухищрений, в которых Штольман знал толк. Сдержанная простота, строгость и от этого еще большее очарование юности. Такой красоте не нужны ухищрения. Девушка была идеальной в своей прекрасной простоте, тщательно причесанной, скромно и уместно одетой. В отличии от Нины, она - совершенно не придворная особа и, кажется, не стремиться блистать в свете, но как хороша! Яков восхитился этакой гармонией. Таких барышень он редко встречал. - Ваше Благородие! Багаж сдан в вагон! Вот Ваш талон! - отчитался старший носильщик. Яков достал бумажник, чтобы расплатиться со служащим. Он уточнил еще раз тариф, общее количество мест и убедился, что все сундуки и коробки на месте и неприятных пропаж за поездку не случится. Пока Штольман занимался этими скучными, но необходимыми хлопотами, прекрасная незнакомка исчезла. Яков поспешил пройти на крытый перрон, его поезд вскоре должен был отправляться. Впрочем, время еще было. А вот и барышня. Яков, сам от себя не ожидая, опять замер, не в силах отвести взгляд. Неожиданно оказалось, что девушка купила большой кулек пряников и тут же стала раздавать их бедным детям, все время кучкующимся на вокзале в поисках случайного заработка. Дети окружили ее, толкались и охотно получали угощение. Штольман покачал головой. Мило, но ужасно глупо! Пока наивная барышня ловит ворон, какой-нибудь шалопай обязательно попытается обчистить ее сумочку. Опытный сыщик знал толк в оперативной работе. Так и вышло, как он и предположил. Штольман ловко поймал за руку паренька, попытавшегося вытащить у барышни кошелек. - Даже не думай! - строго сказал надворный советник. - Ой! - растерянно пискнула незнакомка. Она испуганно дернулась, потому как беспризорники обступали ее плотным кольцом. - Дай монетку, тетя! - задорно сказала какая-то чумазая девчушка. Где ее сопровождающие? Яков не выдержал и крепко ухватил барышню за локоток, буквально вытаскивая ее из толпы. Он отдал ей кошелек. - Благодарю! Штольман был раздражен. - Барышня, нельзя быть такой рассеянной. Сейчас бы украли у Вас все, что было с собой. Что бы Вы потом делали? - К счастью, кошелек был пуст. Я потратила остатки денег детям на пряники! - беззаботно махнула рукой барышня. Яков опять покачал головой, а потом вспомнил о приличиях. - Яков Платонович Штольман, надворный советник! - Анна Викторовна Ми.... - Якоб! - негромко и царственно сказали рядом. - Пожалуйста, подойди ко мне! Барышня удивленно обернулась на обладательницу красивого надменного голоса. Штольман не спешил поворачивать голову. Он и так знал, кто же там нетерпеливо требует его общества. - Ну, мне пора! Благодарю еще раз! - сердечно сказала барышня и сбежала. - Анна! - кто-то громко позвал ее из вагона первого класса. Нина Аркадьевна была верна себе. Фрейлина Ее Величества обожала роскошь, эффектные появления и подобострастность окружающих. Штольману не хотелось вновь объясняться, тем более прилюдно. Ранее он вежливо попросил Нину оставить его. Это произошло еще месяц назад, когда Нежинская навещала Якова после ранения. Две недели назад Нина предприняла еще одну попытку помириться. Она написала письмо с просьбой простить ее. Яков ответил, в самых вежливых выражениях написав, что не сердится, и просит простить его тоже, проговаривая что больше не любит и вынужден расстаться... Сегодня ему пришлось подойти к бывшей любовнице. Делать этого не хотелось. Он буквально физически чувствовал отвращение к Нине и ужасающую "липкость" фрейлины. Ужасался, как она может не понимать очевидных вещей. После того, что он видел, между ними все кончено. - Зачем Вы здесь, Нина Аркадьевна? - спокойно спросил Яков. - Якоб, я хотела попрощаться с тобой. Мы долго не увидимся... - Не нужно, Нина. Все кончено. - Я приеду к тебе, как только смогу! - Вы не нужны мне там! - Якоб, не оставляй меня! - патетически воскликнула фрейлина и промокнула глаза платком. На них начали оглядываться люди. - Анна, немедленно в вагон! - громко сказала незнакомая дама. - Нюшенька, дорогая! Ты должна обязательно приехать ко мне в гости в Москву! - Господа пассажиры первого класса, через пять минут поезд отправляется! Прошу занять указанные места! - Нина Аркадьевна, мне нужно, наконец, сесть на поезд. Пожалуйста, не ищите больше встреч со мной. Не стоит продолжать наши отношения. - Я напишу тебе, Якоб! Напишу и все объясню! Я верю, что мы еще будем вместе! Нина кинулась ему на грудь и сделала вид, что заплакала. На деле она, разумеется, не рыдала, но плечи ее вздрагивали. Яков с большим трудом, но вежливо и аккуратно отцепил ее от своего сюртука. Ужасная сцена. - Мне пора! Штольман заметил, как неодобрительно смотрели на него две незнакомые женщины лет сорока и, с веселым любопытством - знакомая барышня. Правильно, Анна Викторовна. Должно быть, он так и выглядит - как посмешище. Нина добилась своего. Благородные дамы буквально отконвоировали веселую барышню в вагон первого класса. Минуту спустя в этот же вагон зашел и надворный советник Штольман. Поезд неспешно тронулся, словно нехотя. Якову было немного жаль прощаться с налаженной жизнь в столице, но служба есть служба. Новое дело. Новая должность. Впереди его ждал Затонск.