***
— Добро пожаловать, в наш скромный ресторан — «ДжейКей», — сказал Чонгук, приглашая девушку войти в его квартиру. Она стояла на пороге с бутылкой вина. — Ноль, — он показал цифру, соединив большой и указательный, — мишленовских звёзд, ноль отзывов, ноль критики и ноль похвалы. Вы удостоились чести быть нашей первой клиенткой. Джи Су заулыбалась на дурачество парня. Она была впервые в обители Чона. Маленький коридор, гостиная, отдельная кухня, ванная и спальня — всё, что нужно для комфортной жизни одинокого студента. По порядку в доме было ясно, что Чонгук навёл красоту, прежде чем пригласить подругу к себе. Это было заметно по отсутствию пыли на темных поверхностях, на которых слой грязи очень хорошо был виден, свежий запах помещения, напоминающий лаванду с ванилью, отбитые подушки на маленьком светлом диване у стены, проставленные в алфавитном порядке книги и даже зеркало в ванной было без единого пятна. Может, Чонгук сам по себе был чистюлей, соблюдающий некий порядок вокруг себя? Этого Джи Су не знала, как и многое другое о друге. Гук галантно отодвинул стул, усаживая подругу за накрытый стол. На белой скатерти по середине стояла тонкая ваза с одинокой красной розой, рядом соломки с солью и перцем, а напротив каждого «гостя» по две белой тарелки: внизу широкая, плоская, обрамленная золотым орнаментом, а на ней поменьше и глубокая. С правой стороны нож и ложка, а с левой вилка и два бокала для каждого из них: один предназначался для воды, а другой — для алкогольного напитка. Парень предусмотрел всё. Даже красиво сложил салфетки, чтобы никто не запачкался. И, конечно, ужин при свечах никак не мог обойтись без, собственно, свечей. Чонгук исчез на пару минут, скрываясь в проёме кухни, а вернулся уже с чёрным фартуком на бёдрах и белой тряпкой на согнутой в локте руке. Он поклонился Джи Су: — Здравствуйте. Я Чон Чонгук — официант, шеф-повар, администратор, уборщик, посудомойщик, менеджер и владелец этого замечательного ресторана, — он протянул листочек, на котором вручную синей ручкой было написано несколько позиций. — Меню скромное, но с не менее изысканными блюдами. На выбор предоставляется три блюда: салат цезарь — классика всех уважающих себя заведений, спагетти с вкуснейшим говяжим фаршем, заправленный томатно-сливочным соусом, а на десерт чизкейк «Нью-Йорк». И, конечно, прекрасное красное вино, чтобы запить и испытать все вкусы в гастрономическом путешествии по бедному. Рекомендую попробовать всё, так как я заказал это. — Вы хотели сказать приготовили? — заметила Джи Су, не переставая тихо хихикать от представления, что устроил озорной Гук. Даже его прежде лохматые волосы были красиво уложены назад. — Ой, — его глаза слегка округлились из-за допущенной оговорки, — да, конечно! Всё приготовил сам, используя лишь свежие продукты! — Тогда мне всё! — попросила Су, протягивая обратно импровизированное меню. Парень снова оставил «клиента», заверив, что заказ ждать долго не придётся, так как ресторан «ДжейКей» славится молниеносной скоростью обслуживания. Официант не пустословил. Чонгук вернулся тут же с бутылкой вина, которую как раз и купила Джи Су. Он аккуратно разлил напитки в бокалы. — Вы кого-то ожидаете? — спросил Чон, косясь на стул напротив. — Да, ожидаю. Но, боюсь, меня бросили, — Су подыгрывала другу, опечалено опустив глаза. — Такое просто невозможно. Никто бы не бросил Вас, — он искренне улыбнулся. Чонгук принес сначала салат, выключил основной свет в гостиной, оставив лишь боковые лампочки, которые создавали интимную обстановку и зажженные свечи. Он приоткрыл форточку, чтобы впустить свежий воздух и включил колонку, уменьшив звук, дабы песня играла лишь на фоне, не мешая им общаться. Быстро снял фартук, садясь рядом с подругой и изображая яркое пыхтение. — Извини, ужасные пробки! Я вижу, ты как раз заказала то, что я хотел, — теперь перед Джи сидел «обычный» Чонгук. Тот самый, кто не посмел бы бросить девушку, вроде О Джи Су. Су, прикрыла рот, беззвучно смеясь. Она склонилась над столом, двигаясь ближе к Чону и созывая сделать то же самое. — Ты не поверишь, но, — О заговорщически перешла на шёпот, из-за чего парню пришлось напрячь слух, — официант был твоей копией… Чонгук раскрыл рот, будто удивляясь. — Быть такого не может! Мне надо его увидеть, чтобы убедиться в этом самому! Они переглянулись, случайно посмотрев друг другу прямо во влажные глаза и громко засмеялись в унисон.***
— Для чизкейка у меня уже нет места, — призналась Джи, хватаясь за живот. Салат и спагетти были съедены. Девушка потихоньку отпивала вино, немного смакуя во рту. — Ну вооот, а я старался, готовил в поте лица, — он смахнул невидимую слезу. — Упакуйте мне с собой. — Желание клиента — закон! — он ушёл на кухню скорее всего и правда упаковывать десерт. Но вернулся с новой бутылкой вина. Джи Су переместилась со стула на мягкий диван, сложив ноги под собой. Из приоткрытого окна послышался звук начинающегося дождя. Крупные капли с силой ударялись о твердую поверхность, стремительно ускоряясь. Синоптики обещали окончание тропических дождей через неделю, но а пока любители мокрых асфальтов наслаждались, а ненавистники ворчали. Влажный, холодный воздух, смешанный с запахом земли, травы и деревьев, быстро наполнил комнату, заставляя съежиться и покрыться мурашками, но скорее из-за приятных ощущений, нежели наоборот. Музыку Чонгук подбирал тщательно. Играли не случайные песни, которые были друг на друга не похожие, а медленные мелодии с глубоким текстом о любви, дружбе, печали или радости. Парень принёс бокалы к дивану, где уже удобно расположилась подруга, и наполнил их. Он сел рядом, протягивая руку и чокаясь. — Расскажи о самом счастливом воспоминании из жизни, — попросил Чон, положив голову на спинку дивана. Он устало прикрыл глаза, контролируя желание уснуть. Алкоголь успел ударить в голову, быстро распространившись по всему телу. Джи Су на секунду призадумалась, замычав, отматывая пленку «Жизнь» назад. — В детстве я с родителями каждое лето ездила в Кёнджу. Я успела там завести двух друзей: девочка Сон Ха Гён и её старший брат Сон Ха Ук. До сих пор не забыла их имена, хоть уже и не общаемся давно. Ха Гён научила меня кататься на велосипеде. Как раз тогда родители мне его и купили. Я до сих пор помню, что он был сине-фиолетового цвета. Я считала, что он для мальчиков и обижалась, — она улыбнулась теплым воспоминаниям. — Мы жили на высоком холме, с которого круто шла длинная, асфальтированная дорога прямо вниз. Мама одела меня в моё любимое зелёное платье в желтый цветочек, заплела косичку и дала панамку того же цвета, что и мой наряд. А ещё я помню, что надела красные босоножки с носочками. И вот, у меня новый навык — умение кататься на двухколесном велосипеде и два моих друга. Мы разогнались и съехали с этой длинной дороги прямо вниз. Справа от меня было озеро, вода которого мерцала из-за яркого солнца, слева — огромная, зелёная чайная плантация, а вдалеке, прямо внизу — маленькие домики. И я помню, что лучи, — О прикрыла глаза, будто прямо сейчас на неё светило солнце, — ослепляли меня, а тёплый, сильный ветер дул прямо в лицо, оглушая и звеня в ушах. И ярко-голубое небо было таким чистым — ни одного облачка. Впереди ехал Ха Гён и Ха Ук. Они визжали от радости. Их гул было слышно отовсюду. И вот я ехала на ужасно высокой скорости, чувствуя свободу, счастье, умиротворение и наслаждаясь детством. Тогда не было никаких проблем: ни учебы, ни работы, ни других личных неурядиц. Только я, лето и люди, которые скрашивали моё пребывание в Кёнджу. Именно это и является моим самым счастливым воспоминанием из жизни, — Джи Су завершила свой рассказ. Чонгук внимательно её слушал, пытаясь представить описанное. Он улыбнулся и сказал: — Красиво… — А твоё? Есть счастливое воспоминание? — поинтересовалась Джи, отпивая вино. — Да, теперь есть. И оно было с тобой. Прыжок с парашюта. Я думаю, это самое счастливое и запоминающееся, что у меня пока что было, — честно ответил Чон. Джи Су как-то печально улыбнулась этому признанию. Почему печально? Он не понял. А может ему показалось, что печально? Чонгук взял в руки телефон, переключил ритмичную песню на более замедленную и прибавил звука. Парень встал с дивана, взял бокал девушки и поставил рядом со своим на круглый журнальный столик. Гук протянул ей руку, вторую убирая за спину и чуть склоняясь. — Могу я пригласить даму на танец? Джи Су положила свою ладонь в его, вставая с нагретого места. Чонгук протянул её к себе, вплотную прижавшись. Они начали качаться из стороны в сторону, попадая в ритм музыки. — Я исполнил твоё желание? — шёпотом спросил друг, пытаясь не нарушить созданную атмосферу. Его крепкие руки по-хозяйски лежали на женской талии, не позволяя себе спуститься ниже. — Да… — также тихо ответила Джи, устремив глаза наверх. В полумраке не было чётко видно очертания лица Чона. Лишь белки и тёмная радужка дали ориентир для О. Чонгук положил руку на подбородок Су, поднимая голову вверх. Так, чтобы видеть её глаза. Он что-то пытался найти на лице подруги, но так и не смог. Они смотрели друг на друга, перестав танцевать. Песня заканчивалась, играя последние нотки. Чон не знал, что творит: вина тому алкоголь или нафантазированная симпатия, возникшая из-за слишком частого пребывания наедине. Он не спеша нагнулся, уменьшая расстояние между лицами. Кажется, сама Джи Су уже не дышала. Её глаза бегали в смятении. Его губы накрыли её. Они осторожно, боясь, что кто-то точно прервёт начатое, чмокались. Гук постепенно ускорял действия, пока Джи Су старалась поспевать за ним. Он обхватил её за шею, углубляясь и проникая языком в рот. Учащенное, громкое дыхание говорило о том, что они оба задыхаются, но останавливаться желания не было. Внутри зажгли спичку, поднимая всё нутро и создавая переполох в области сердца. Джи Су положила руки на шею парня, обняв его и приподнявшись на цыпочки, чтобы Чонгуку было не тяжело. На секунду они отлипли, но боялись посмотреть друг другу в глаза, опасаясь увиденного: сигнал остановиться или, наоборот, продолжить. Чон лишь видел перед собой влажные, опухшие, покрасневшие женские губы и снова стал инициатором уже более быстрого, глубокого поцелуя. Когда кислород снова покинул лёгкие одного заядлого курильщика и второго новичка, они отстранились. Джи Су не подняла взгляд, заправив прядь волос за ухо. А Чонгук вовсе отвернулся, рассматривая и так хорошо знакомую ему картину на стене над диваном. Друзья молчали. Дождь за окном тарабанил, не намереваясь заканчиваться, а песня лилась в прежнем темпе. Жизнь вокруг продолжалась. Ничего глобального не произошло. Но для Чонгука и Джи Су всё перевернулось с ног на голову. — Я пойду. Мне ещё надо покормить Гурым, — тихий голос О нарушил молчание. Она поспешила выйти из квартиры, в которой стало душно, несмотря на открытое окно. — Давай я тебя провожу? — Чонгук пошел за девушкой, которая уже успела надеть кроссовки. — Нет, не надо. Мне не далеко идти, — Джи Су отвернулась, пытаясь открыть дверь, но дрожащие пальцы не слушались. Собственно, как и мозг, сердце и все органы, вместе взятые. Дрожали не только руки, но и ноги. А живот свело, но не от боли, а от туго затянувшегося узла желания. — Сейчас, стой, — парень подошёл сзади, отчего Джи сжалась. Она чувствовала запах его тела, смешанный с алкоголем. Он перевернул ключ и нажал на ручку, толкая дверь. — Возьми зонт, — сказал Чон. Су выхватила предмет из рук, пытаясь случайно не коснуться Гука, и в спешке вышла из квартиры, оставив друга проклинать, гадать и ругать мир, себя и алкоголь. — Чёрт…