×××
— Проклятье! — Ла Риду редко ругался, но сейчас не постеснялся даже сестры, воркующей над лежащим на земле Юдином. — Тебе голова зачем нужна?! — Чтобы пить, — Дин-гэ шало улыбнулся, не без труда поднимаясь. — Расслабься, просто немного не рассчитал. Лу меня сейчас подлечит, правда? — Я сам тебя подлечу, — это не должно было звучать как угроза, но все же звучало. Немного отстранив сестру, князь цепко поймал друга за подбородок, осматривая сеть ожогов на его лице и шее. Они напоминали трещины, наверно потому, что проступали изнутри, как случалось порой огневиками, не совладавшими с собственной силой. — Да ладно, — Дин-гэ скинул руку, но отойти не попытался. — Совсем немного полыхнуло, не драматизируй. — Лу, не могла бы ты пойти в дом и занять А-Нин? Она только приехала, если они сейчас с Шаем останутся наедине, мы потом будем по всему поместью собирать осколки посуды Лу кивнула, поняв, что брат пытается ее спровадить. Немного сочувственно взглянула на встрепанного жениха, мимолетно погладила его по руке и удалилась. Стоило ей скрыться в доме, Огонь прекратил лыбиться и взглянул на друга как-то совсем устало. — Эксперимент вышел из-под контроля. Я не хотел ее пугать. — Ты никогда не хочешь. Ни ее пугать, ни меня. И обжигаться не хочешь. Ни пути надрывать так, что А-Нин их потом часами собирает. Только у меня седые волосы появятся раньше, чем мне третий десяток пойдет, Лу вечно переживает, а на тебе ожогов больше, чем целой кожи, — князь кивком головы пригласил следовать за ним. — Может как-то пора уже делать, а не хотеть? — Не ворчи, — Дин-гэ примирительно вскинул руки. Ла Риду промолчал, лишь сильнее нахмурился, погрузившись в тяжелые размышления. Обошлось без лекаря, благо пострадала только щека и кисть левой руки, а мазь на этот случай лежала у князя в ящике стола постоянно. — Вот и было с чего переживать, — Огонь придирчиво осмотрел повязку на руке. — Часа три — и следов не останется. Эта мысль князя удивительно не радовала. — В этом и проблема. Ты привык к отсутствию последствий. Ожоги забываются быстрее, чем заживают, и ты даже не пытаешься учиться на собственных ошибках. — Прекращай строить из себя строгого папашу, я от родного сбежал практически на другой континент, — Дин-гэ поморщился. — Будь я твоим отцом — давным-давно взял бы ремень и выпорол хорошенько. Может так бы оно запомнилось! Князь сказал это в сердцах, намереваясь тут же забыть. Но в некстати наступившей тишине мысль повисла в воздухе и отказалась рассеиваться.* * *
Рой никогда не любил работать в условиях дикой природы, особенно в лесу. И видимости никакой, и сбежать нечисть может в любом направлении, стен-то нет. В этот раз все пошло не по плану с самого начала. Во-первых, данные, как водится, оказались не верны — вместо одного беснующегося духа, пятерку встретили трое. Во-вторых, все трое по непонятной причиной выбрали мишенью не высланного вперед в качестве приманки Шая, а Рин-гэ. Водник может и справился бы с одним-двумя. Но не с тремя и не одновременно. Он упал, построение смешалось, духи моментально прорвали кольцо и, свистя, помчались прочь. — Не преследовать, — приказ Шая в телепатическом канале звучал раздраженно. — Нин-дже, позаботься о Дожде, Рой-гэ, отследи… Назад! Оставь их! Последний приказ предназначался не ему, но Ла Риду все же вздрогнул. И быстро обернулся, пытаясь нашарить взглядом товарищей. Не нужно было проявлять чудес проницательности, чтобы понять, кто рванул в погоню, нарушив приказ. — Дин-гэ! — Рой попытался звать, но телепатический канал Огня был наглухо закрыт. — Шай, я за ним. — Иди.* * *
— Еще раз вытворишь что-то подобное, я тебе ноги переломаю! — Шай орал, не стесняясь лекаря, хлопочущего над не до конца еще пришедшим в себя Рин-гэ. — Сам чуть ни сдох и остальных подставил. Был дан приказ! Слышал когда-нибудь такое слово?! — Задание выполнено, — Дин-гэ говорил преувеличенно лениво. Он сидел на койке, откинувшись и заложив за голову перебинтованные руки. Весь вид его свидетельствовал о том, что жалеть о содеянном огневик не намерен. — Чего бесишься? — Ты еще спрашиваешь?! — Шай от злости аж вспыхнул, от непроизвольного движения его рук порыв ветра со звоном захлопнул приоткрытое окно. — По-твоему, приказ при выполнении боевой задачи — это так, пустяк? — А по-твоему лучше было бы, если бы я не завалил тварей и тебе пришлось идти на ковер к начальству и расписываться в нашей несостоятельности? Прекрати шуметь и наслаждайся победой. Кстати не за что.* * *
— В следующий раз Ветер все же переломает тебе ноги, — Рой не удивился, найдя друга в своей комнате. В его собственной спальне сейчас наверняка была Нин-дже, а соседом Ла Риду был Дождь, которому ближайшую неделю выйти из лазарета не светило. — Когда ты ушел, он еще сорок минут бесился. — Переломает и будет прав? — ехидно осведомился Огонь, прикладываясь к небольшой фляжке. — Давай, еще ты меня повоспитывай, Шай мало мне прочел лекций о субординации. — Твое умение или неумение выполнять приказы — проблема Ветра, — спокойно возразил Рой. — Он командир пятерки, ему и учиться договариваться. Но ты мог бы проявить к нему немного сочувствия. Ему и так пришлось пережить весомый удар по чувству собственного достоинства после истории с Нин-дже. А теперь еще и ты ставишь под сомнения его авторитет. — И что мне теперь, бегать за ним как собачонке? — ощерился Огонь. — Я не буду говорить тебе, что делать, — Рой покачал головой. — Сам решай. Это ваши отношения, вам их выстраивать. То, что работает для меня, может не работать для вас, так что своим умом думайте. — Что, даже нотаций сегодня не будет? — картинно изумился Дин-гэ. — Будут, — Рой разложил вещи по местам и, наконец, полностью обратил внимание на друга. — Во-первых, если не прекратишь вливать в себя все, что горит, сопьешься раньше чем женишься. — Не принимается, — ухмыльнулся Огонь, демонстративно отхлебывая из фляги. — А во-вторых? — А во-вторых… рука зажила? — Да. — Хорошо. Короткое движение — и камни стен, будто став жидкими, метнулись к парню, выбивая из рук алкоголь, обвивая запястья, сдергивая с кровати и пригвождая к стене. — Эй! — Сколько раз еще просить тебя не совать голову в петлю? — в отличии от Шая, Ла Риду не считал нужным кричать. Но дерзкая веселость моментально сползла с лица Огня. — Все же обошлось. — Да правда? А вывихнутое запястье и сотрясение мозга не в счет? — Но я же справился! — запальчиво воскликнул Дин-гж, но тут же, сам себя одернув, понизил голос. — А такие травмы чинятся за пару часов. Рин-ге вон пострадал в разы сильнее, что-то я не вижу, чтобы кто-то причитал у его кровати! — Ну вот опять, — Рой устало потер виски. — Одно и то же, раз за разом. Правда что ли тебя выпороть, чтобы запомнил? Огонь поперхнулся собственным смешком, когда Ла Риду открыл шкаф, и, вынув оттуда узкий кожаный ремень, задумчиво взвесил его в руке — А мне всегда казалось, что ты против насилия, князь, — он вновь нацепил улыбку, но было видно, что ему не смешно. Как минимум потому, что он прекрасно знал, что к такого рода шуткам, как и пустым угрозам, Рой не склонен. — Ты прав, — кивнул Ла Риду. — Я не стану ничего делать насильно. Давление ты понимаешь еще хуже чем приказы, твои вечные ссоры с Шаем живое тому доказательство. Каменные оковы втянулись обратно в стену, отпуская свою жертву. Огонь ухмыльнулся, потер запястья. И замер, когда Рой как ни в чем не бывало указал на застеленную покрывалом кровать. — Ложись. — Что? — То. Я не стану тебя заставлять, но считаю, что ты давно заслужил хорошую порку. Так что ложись. Сам, Дин-гэ. Огонь ошалело взглянул на друга, очевидно не зная, как реагировать. Затем, зло сверкнув глазами, вздернул подбородок. — Ну уж нет. — Хорошо, — не стал спорить Рой. — Нет так нет. Где дверь ты знаешь. Огонь, возмущенно фыркнув, вылетел из комнаты, Ла Риду, вздохнув, принялся мысленно считать. «Один, два, три…» Он никогда не озвучил бы это, но он точно знал, что произойдет. «Пятнадцать, шестнадцать…» Дверь со стуком распахнулась. Юндин выглядел все таким же злым, но во взгляде исподлобья было что-то еще. Камень не назвал бы это смирением, скорее мрачным согласием. — Ты же в курсе, что у тебя нет никакого права это делать? — Знаю. Ложись. Огонь закатил глаза, исключительно для того, чтобы скрыть смущение. Решив лишний раз не испытывать покорность друга, Ла Риду сам подцепил подол его одежд и задрал к пояснице. — Тронешь штаны — убью, — на всякий случай предупредил Юндин. Князь кивнул, в его планы это не входило Он не колебался, но и не спешил. Он вообще выглядел человеком, точно знающим, что делать Если бы это впечатление еще и соответствовало реальности — было бы вообще великолепно. В первый раз он опустил ремень почти не вкладываясь, следующие пять ударов сила нарастала, а потом рука работала как метроном. Огонь, ожидаемо, делал вид, что ничего не происходит. Правда на третьем десятке кулаки все же сжались. По правде, Ла Риду понятия не имел, в какой момент все это следует прекратить. Благо Юндин в кои-то веки помог. Правда, в свойственной ему манере — вдруг грязно выругался, и, привстав, воззрился на друга со смесью злости, смеха и немного мольбы. — Ты меня добить решил? — А тебе хватит, чтобы помнить какое-то время? — князь ответил вопросом на вопрос. По счастью, Огонь не стал щериться и, фыркнув, кивнул. — Уж поверь, быстро забыть не получится, как бы я ни старался. Князь позволил себе улыбнуться и убрать ремень, краем глаза глядя, как Юндин поправляет одежду и ворошит кровать в поисках подушки, чтобы удобнее лежалось. — Собрался тут валяться — хоть разуйся. — Сам виноват. Расскажешь кому-нибудь… — Не расскажу. Сам знаешь. — Знаю. — Ночевать тут будешь? — Если не прогонишь. — Куда тебя гнать, в объятия Шая? Он вряд ли сейчас склонен к конструктивному диалогу. Огонь ухмыльнулся в подушку. — Тогда сделай мне чаю. Потому что спиртное закончилось, а новое ты вряд ли согласишься принести. — А волшебное слово? — Если не принесешь — сожгу подушку? — Юндин! — Ладно-ладно. Пожалуйста.* * *
Май заснул на удивление быстро, особенно если помнить его страсть засиживаться чуть ли не рассвета. Рой не знал, подействовал так травяной чай или же просто накопившаяся усталость дала о себе знать, но был определенно рад. К нему самому сон не шел. Наверно потому, что произошедшее явно дало ему поводов для размышления больше, чем даже самому Юндину. А ведь, казалось бы, все было затеяно ради ровнехонько противоположного эффекта. И дело было даже не в том, что сделанное казалось диким. Нет, он не считал себя неправым и вполне был готов при необходимости повторить внушение. Больше волновало и пугало другое — сам факт того, что он может себе позволить это повторить. Рой всегда знал о себе, что умеет читать в сердцах и при необходимости использовать эти знания. Таков удел наследников аристократических семей — с молоком матерей впитывать умение играть на струнах человеческих душ. Но до этого дня он, пожалуй, не отдавал себе отчет, какой на самом деле властью обладает над одним из ближайших друзей. Это почти шокировало и давало почву для размышлений на много дней вперед. Но одно было ясно уже сейчас. Глядя в окно на безлунную ночь, князь без колебаний поклялся всем, что ему дорого, что никогда не злоупотребит этой властью. Потому что, наверно, именно в этом суть дружбы.