Любовь, страх и ненависть в Сеуле

«I will battle for the sun And I won’t stop until I’m done» Placebo — Battle for the Sun

Мой гениальный план всем показался неосуществимым. Ведь мы ничего об этой банде не знали, что уж говорить об имени их главаря! Однако никто особо не возбухал по поводу того, во что я их втягиваю. Наверное, это и есть настоящая дружба. Эх, ЧеРин, а ты ещё несколько дней назад думала, что они не более, чем люди, с которыми порой интересно проводить время, точнее заполнять ими свою пустоту. Дура. Наши собрания в подвале стали чаще; мы собирались там фактически каждый день, тщательно скрывая свои посиделки от ДжиЁна. Тот, вроде бы, ничего не подозревал — ЁнБэ сказал, что у него сейчас «небольшие тёрки с предками», которые оказались нам на руку. Примерно через три дня после моего разговора с Таби и введением «военного положения» в нашей компашке, около десяти утра мне позвонила Дара, которая громко кричала что-то малосвязное в трубку, в конце концов всё же внятно кинув: — Через час в подвале. Я в этот момент сидела на паре по экономике, откуда незаметно выскользнуть было невозможно, поэтому мне пришлось сидеть полчаса до перерыва, а потом бегом мчаться к заветному месту, где все уже собрались. — Вы прикиньте, какая удача! — взволнованно начала Дара, когда я рухнула в кресло, пытаясь восстановить дыхание; остальные сидели кто где, с интересом слушая скачущую в центре помещения рассказчицу. — Я вчера пошла в тот бар, где мы сидели в прошлый раз — решила проверить, будут ли там эти парни. — Но ты ведь их ни разу не видела, — справедливо возразил Таби. — Будто ты их видел! — раздражённо кинула девушка. — Кроме Черин и Джи их никто из нас не видел, но мы же должны как-то искать информацию. Впрочем, то, что я нарыла, полностью разрушает весь твой план, Чер, — Дара немного виновато глянула на меня; хотя в чём она виновата? Наоборот, круто, что она раздобыла информацию. — Неважно, рассказывай дальше, — поторопила я. Может, всё не настолько плохо? — Ладно, — выдохнула она, наконец присаживаясь на краешек потрёпанного временем дивана. — В общем, я села за барную стойку, заказав легкий коктейль — только для того, чтобы не привлекать внимания — а сама стала смотреть по сторонам. Были столики, за которыми сидело много мужчин. Они громко разговаривали и буянили, явно были навеселе. Туда я, естественно, не пошла, а осталась у стойки, решив разговорить бармена — они всегда всё знают. Ну и я невзначай так завела разговор с ним ни о чём, а потом будто вскользь упомянула, что тут типа опасно ходить, недавно на девушку с парнем напали какие-то отморозки, избив их. Он сразу встрепенулся и помрачнел. «Эти парни — единственная опасность тут», — сказал он; ну и я стала корчить из себя дурочку, боюсь-боюсь, кто такие, чё-почём. Он мне кивнул на столик в самом тёмном углу бара — там сидели мужики, которые вели себя не в пример другим тихо. Я их сфоткала, вот! Дара подскочила ко мне, протягивая телефон, на экране которого высвечивалось немного нечёткое из-за приближения фото. Я вгляделась в него и тут же охнула: — Да, это они. Кажется, я их теперь задницей чуять буду, не то что на фотках узнавать. — Ооо, ну значит, это и правда финиш, — разочарованно протянула девушка, возвращаясь на своё место. — Нам с ними никак не потягаться. — Ох, ну я же говорила, что не мы, а их враги… — Чер, — оборвала меня она, — он сказал, что они из кындаль. Если в подвале и до этого было тихо, то теперь все даже дышать перестали. — Всё, Чер, никакой мести не будет, ясно? — нервно бросил Таби, вскакивая с места. — Но… — Ты понимаешь, что выступить против кындаль может только кындаль? — гневно воскликнул он. — Ты хочешь всех криминальных авторитетов собрать? Так они скорее тебя прибьют, нежели вступят в открытую войну друг с другом! Хватит уже быть ребёнком, повзрослей, в конце концов! Где твой инстинкт самосохранения? — Не кричи на меня, — тихо, но грозно произнесла я, поднимаясь с кресла. — Я уже давно не ребёнок; я вообще сомневаюсь, что у меня было детство. Я лишь хочу хоть каплю справедливости… — Боже, ну ты даёшь! — насмешливо расхохотался он, запрокинув голову. — Что за утопические взгляды? Где ты видишь справедливость в нашем мире? Где? Ты возомнила себя тем, кто сможет что-то изменить? Да вот только ты происхождением не вышла, знаешь ли! Были бы у тебя деньги и власть… Хотя тогда ты бы даже не подумала о свободе, равенстве и братстве — тебя бы и так всё устраивало! — Заткнись, — прошипела я. — А ты предпочитаешь тихо отсиживаться в уголочке, терпя это унижение? — Если это спасёт мне жизнь, то да, — твёрдо сказал друг, глядя мне в глаза. — Да и где ты видишь унижение? Если ты не будешь лезть к сильным мира сего, то они не обратят на тебя внимания — слишком мелкая рыбка. Заметь, ты сама лезешь на рожон и напрашиваешься на неприятности. — Таби! — прорычала я. — Всё, хватит, — повысил он голос. — Я запрещаю тебе соваться туда. Даже думать об этом запрещаю. А остальным, — он обвёл взглядом весь наш «отряд», — запрещаю помогать тебе под любым предлогом. Ты должна отказаться от этой идеи, поняла меня? Противоборство наших пламенных взглядов было недолгим — я сдалась, выдохнув и отвернувшись. Несмотря на своё упрямство, я понимала, что шансов у меня — мнимая единица в квадрате. А уж если друзья мне не будут помогать, то я окажусь по уши в дерьме, если продолжу действовать одна. — Ок, — сухо кинула я, развернувшись на сто восемьдесят градусов и покидая подвал. Меня никто не остановил, хотя я и не ждала этого. Я действительно дура — теорема, которую я методично доказываю разными способами. А на душе было скверно — всё-таки я так надеялась отомстить, доказать этим ублюдкам, что не стоит нападать на беззащитных девушек. Впрочем, если бы мне удалось осуществить план, они бы никогда не узнали, что это я — не хочу, чтобы они мстили в ответ. Мне же дорога своя жизнь. Хоть я и, порой кажется, не очень ею дорожу. Но долго заморачиваться по поводу сорванного плана мне не пришлось, потому что на пороге своей квартиры я обнаружила того, кого не ожидала увидеть. Хотя явно мечтала об этом. — ЁнБэ сказал, что ты расстроена. Не расскажешь почему? — мягко улыбаясь, спросил у меня ДжиЁн.