Пятиэтажки и звёзды

После плотного и сытного завтрака мы ретировались ко мне в комнату. Смотря на то, как мой отец тыкает шваброй в натяжной потолок, я не мог не задуматься: «а не приёмный ли я?» -Какое извращение, – сказал мне отец, отдавая швабру. - Да уж, у тебя в деревни такого не было. Мир меняется, - говорил я, унося швабру на место. – Кстати, почему именно настольный хоккей? -Потому что в детстве это была твоя любимая игрушка. -Что правда? -Да нет, просто на складе завалялся, вот я и притащил. -Как мило, - сказал я разочарованным голосом. -Зато какой был бы тост, - иронично улыбнувшись, добавил он, после чего его улыбка стала искреннее а газа подобрели - и, на самом деле, у тебя был такой же. Я его тебе из деревни привёз, мы даже часто играли. Ну как часто, пару раз в месяц… Наступило неловкое молчание. -Слушай, - отец подсел ко мне и положил руку на плечо – теперь ты одинок, и я одинок. Может склеим кого-нибудь дуэтом «отец и сын»? Я покосился на него с слегка презрительным, но при этом удивлённым взглядом. -Серьёзно, кризис среднего возраста? Он пожал плечами. -В 52 года? -Ну а когда он, по-твоему, должен быть? -Не знаю, в среднем возрасте. -В любом случае, чего киснуть дома и пялится в потолок. Мы два бизнесмена. Женщины ещё ведутся не бизнесменов? Я встал с кровати и повернулся к нему лицом. -Мы не бизнесмены. Я работаю в худшем банке планеты, в котором помимо меня работают две унылые морды, распугивающие случайно заблудшие души, а ещё нет света по понедельникам. А ты продаёшь игрушки. -У меня своя сеть магазинов. -Неужели, - насмешливо спросил я, наклонившись к нему, чтобы посмотреть в глаза – прям сеть? -Ладно, - раздражённо взмахнул руками - один магазин, но я там главный. -Сбылась детская мечта, да? – удовлетворённый ответом я вернулся на место. -Конечно нет, и никогда не сбудется. Если ты чего-то хотел в данный момент, и не получил, то уже не имеет смысла к этому стремиться. Потому что ты хотел этого именно тогда, а сейчас ты просто себя обманываешь. В 12 лет я был бы в восторге от такой работы, как и в 20 я был бы в восторге от своей нынешней машины, но не сейчас. -А как же потешить ребёнка внутри себя. Ты же всё-таки этого добился. -Да нет никакого «ребёнка внутри», вот он, снаружи. Такой же разочарованный. Люди любят говорить о том, как они изменились, а ведь ни черта никто по-настоящему не меняется. Вот ты подумай: я до сих пор «спасибо» говорю полушёпотом. Я, 52 летний дядька, кассиршам говорю спасибо полушёпотом. Чтоб вроде как и сказал, а вроде и не контактировал. Я тебе даже больше скажу: всю жизнь мы ждём инноваций, будущего. Кажется, всё неумолимо движется вперёд, особенно общество. Одному поколению никогда не понять другое, да? Но вот парадокс - до сих пор я вижу машины с приклеенными к ним бумажками «продам» на улицах, всё так же я вижу людей, привлекающих других в «пирамиды», и все дешёвые кафешки и бары, в которые я забредал студентом, остались почти такими же, и контингент там абсолютно такой же, «инкубаторский». Знаешь когда была первая холодная война? Да ещё в античности, а демократии, к которой люди столько идут, знаешь сколько лет? И всё это идёт по кругу неизменно. И ты думаешь что мы как-то сможем выделится из этой системы? Да нет, я как разводился, так и продолжу разводиться. Я с удивлением смотрел на отца и внимал каждое его слово. Но, на этот раз, мне легче было от них отмахнуться. -Ну подожди, я вот совсем не похож на себя в юности. Да и вообще, не можешь же ты на своём примере судить обо всех людях, да и об обществе в целом. -Оранжевая звезда, - с ноткой грусти сказал отец, уставившись в окно. -Что? -В детстве я постоянно видел оранжевую звезду. Ну, не прям оранжевую, но точно не белую. Отличалась она от других, короче. И я видел её каждую ночь, когда смотрел из окна или шёл домой со школы. Я никогда о ней никому ничего не говорил, потому что мне было приятно думать, что я единственный, кто её видит. Что я избранный и мне уготована великая судьба. Постоянно воображал себе истории, как с этой звезды за мной кто-то прилетит. Отец рассказывал это вдумчиво и углублённо. Я практически никогда его таким не видел, и эта его черта показалась мне безумно интересной. -И что случилось потом? -Я перестал её видеть. Не знаю, возможно, это было моё воображение, а может какой-нибудь спутник, но звезды я этой больше не вижу. Я даже не могу вспомнить, когда именно перестал её видеть, просто замотался в какой-то момент и всё - проморгал чудо. Забавно как иногда в суете мы забываем о чём-то незначительном, но при этом очень важном. Он посмотрел на меня грустными глазами, чуть ли не вывернув мне на изнанку всю душу. Однако, потихоньку, я начал отбрасывать эмоции: -И как это звезда связанна с твоей верой в фатализм? Отец широко улыбнулся. -Всё просто: Я – избранный. И только я смогу спасти человечество из замкнутого круга. Я закатил глаза.