Затянись мною в последний раз

Всхлипы на кухне не заглушал даже противно закипающий электрический чайник, а он, между прочим, умел успешно глушить собой и включенную музыку на максимум, и любое видео на ютубе. Иногда мне казалось, что вместо своих мыслей я слышу только чайник. Но вот рыдающая Рената, успевшая уже не просто похоронить в мыслях (и на словах тоже) своего не_бывшего бывшего, а еще и все их совместное будущее с двумя детьми, загородным домом и собачкой жужей (мне лично собачку жалко больше всего) победила чайник со счетом сто к одному. — Ясь, ну ты вообще можешь это представить? — продолжает она, растирая слезы по щекам, и я просто отрицательно мотаю головой. Риторические вопросы ответов не требуют. Ри тоже особо не требует ответа, жалуясь мне на то, как откровенно он обжимался с какой-то шлюхой (почему шлюха не он я спрашивать не стала), еще и фоточки совместные в соцсеть постил... Люблю Литвиненко, года с два как она как поселилась в моей жизни, появившись в ней совершенно случайно, когда на свой второй рабочий день официанткой умудрилась дважды пролить на меня чужой заказ. А вместе с ней пришел и её парень (который сейчас в статусе «бывшего») Стас, ненавидящий меня ровно так же, как и я его, а это тоже своего рода идиллия, знаете ли. — ... а мы с ним, между прочим, расстались меньше недели назад, — «расстались ли?», думаю, но вслух, понятное дело, не озвучиваю. Она нервно стучит пальцами по экрану телефона, и я даже не оборачиваясь, знаю, она совершенно «не специально» активирует экран, проверяя количество уведомлений в «шторке». Конечно же, чтобы «именно он» ничего ей не написал. — Не пишет, — бубнит она, — ну и пусть не пишет, — уже на повышенных тонах, обижаясь еще и на факт, что её тут игнорируют, а не она всех, откидывая телефон на стоящую справа от неё стиралку и для большего эффекта «иди нахуй» накрывая лежащим вафельным полотенцем — И я ему писать нихуя не буду! Легко вздыхаю, позволяя Ри полностью высказать все накопившееся. В конце концов, я хорошая подруга, а хорошие подруги выслушивают и при любых обстоятельствах считают бывшего куском говна. В нашем случае даже притворяться не надо - он реально кусок говна. Открываю дверцы навесного шкафчика, доставая оттуда две парные кружки, подаренные мне той же Ренатой. Не самые мои любимые: ручка неудобная, форма несуразная, но я знаю, что сейчас ей будет от этого приятно и она улыбнется, вспоминая, как долго думала, какую надпись выбрать и как переживала, что мне может не понравиться. — ... и, представляешь, смс! Он, сука, мне написал просто смс... — слишком громкий всхип. — Чай? — оборачиваюсь на нее. Она уже успела передумать насчет телефона и теперь нервно листала свои уведомления в инстаграм. Девушки такие непостоянные. Блондинистые волосы в небрежном «домашнем пучке» (потому что с красивой укладкой реветь неудобно, она к щекам прилипает), немного уставший мейк, полоски от слез на щеках, которые отпечатались на тоналке, красный нос, чуть опухшие глаза и, как вишенка на торте, — мои уебищные домашние тапки в виде гринча, которые, цитирую слова одной знакомой Ренаты, «ноги моей в твоем доме не будет, если ты их выкинешь». — Что? А, да-да, — она прерывается всего на пару секунд, отмахиваясь от вопроса. Кидаю в кружки два пакетика зеленого Липтона. Можно было бы предложить что-то к чаю, но в холодильнике живут только полбатона хлеба, позавчерашние вареные макароны, которые успели умереть за вчера и переданная бабушкой в кульке рыба в уксусе и сколько лет она со мной я уже не помню, но с ней надо прощаться (думаю выкинуть её каждый раз, как открываю холодос, но то ли она слишком живуча, то ли моя память говно. Ставлю на рыбу). Да и от чая осталось пакетиков пять. Мысленно отмечаю, что либо надо заскочить в магазин, провожая эту непутевую домой, либо забить болт и заказать роллы. Уже прикидываю доставку, выбирая между «я хочу больше запеченные или все-таки пиццу?», пока разливаю по кружкам кипяток. На автомате, сыплю и ей и себе сахар. Ставлю чай перед её телефоном и усаживаюсь напротив, барабаня пальцами по кромке. — Ну в общем, он... — она сначала расплывается в легкой улыбке, видя свой подарок и я уже жду, как начнется что-то типа «ооооо, ты все еще их хранишь, это так мило», но вместо этого вижу, как Ри немного хмурится, всматриваясь в дохленький пакетик зеленого чая, одиноко плавающий в кружке, — Эт чо? — Чай. — Чай? Нет, блять, новый вискарь специальной технологии заваривания в пакетиках. Липтон выходит на уровень алкашей-чаеманов. — Чай. Зеленый. Ахуеть, да? — Ты прикалываешься, Ясь? — Ри отставляет чашку на подоконник (где и без того стоит куча всего вместе с пепельницей и очень грустным кактусом) и, сложив руки на столе, утыкается в них, пряча лицо, — Ну какой в жопу чай, ну блять, я тут рассказываю тебе… — Сорри, в моем меню двойного латте на миндальном молоке нет, — фыркаю, делая глоток и сама ставлю чашку туда же (ну маленький у меня стол, а большую половину заняла эта страдающая по мудаку блондинистая каланча в метр семьдесят пять), потому что я и себе сахар положила, а чай с сахаром это та еще гадость. Как она его пьет ума не приложу. — Я бухать хочу, какой нахуй чай, — бубнеж, но в нем я уже слышу нотки «давай наебенимся вместе, Ясь», где потом будет «не дай мне позвонить ему, Ясь» и, как финалочка «Он такой хороший, Ясь, я думаю что прощу его», а последним аккордом «Он при.. приедет сичааас за мной, Ясенька, он меня тааааак любит, ты понимаааешь?». — Тебе напомнить, что было в последний раз? — складываю руки на груди, буравя в её макушке, если не дыру, то как минимум пытаясь телепатически передать ей мысль о «давай просто попили максимум винишко, посмотрели Дневник Бриджет Джонс под мороженко, поплакали, покакали и пошли ебашить дальше». — А что было? О, мать, чо, амнезия проснулась? Так я напомню. — На середине третьей бутылки вина ты пошла на балкон типа, — рисую кавычки в воздухе, — покурить. И закрылась там от меня, жопой своей костлявой подпирая дверь, чтобы я не выкинула к чертям тебя с балкона этого, — «не настолько она и костлявая» вставляет Рената, — Потому что у меня — уточню, от тебя же, между прочим — было ТЗ «никаким мудакам не звоним», и стала звонить ему, рыдая, как тебе плохо и чтобы он тебя забрал… — Не было такого, — пытается перебить меня. Нихера, дальше моя самая нелюбимая часть. — А еще что ты вся мокрая прямо сейчас и это не дождь и твои..., — без тени смущения продолжаю, пока Ри напротив как маленький ребенок затыкает уши под мольбы «хватит, умоляю», — Не-не-не, я еще не закончила, ничо не знаю. Я вообще не должна была это слышать, так и до птср недалеко… — Все-все-все, заткнись, прошу тебя блять.. В этот раз будет по-другому. — И почему? — Потому что мы не будем бухать у тебя, — она поднимает голову, упираясь подбородком в ладони и её взгляд просто красноречиво высказывает что-то типа «с меня такси, с тебя компания». — Бля, только не..., - я закатываю глаза, откидываясь спиной на раковину (не кухня, а просто компактный рай!), снова складывая руки на груди. Давай, ты же там недавно шарила за психологию, что говорит тебе моя закрытая «иди нахуй, Рената» поза? — Ну Ясенька... Попытка номер раз. Ни-ху-я. — Не-а, — мотаю головой, проговаривая буквально по слогам. — Ясь…, — а взгляд такой жалобный, как косплей кота из Шрека, — ты же знаешь, я сама не могу… Попытка номер два. Ну почти. — Знаю. — Вооот, — она всплескивает руками, зацепившись за это. Знает же, курица, на что давить, — в тот раз это был просто день рождения, а сейчас, — где-то на фоне я вздыхаю аки мученица, ловя флешбеки её пати, с содроганием (не дай господь это где-то снято) — между прочим, я расстроена и хочу нажраться в говнище, засосать там самого красивого мальчика или ахуенно горячую девочку, — она поднимает свой хитрый взгляд на меня, а я делаю искренний вид, что не понимаю к чему это вообще сказано, — выложить все это в сториз и… Попытка номер два точка один. Загрузка «Яся согласилась» на 80%. Ну, может чуть меньше. — Отличный план, а я там зачем? — со всей искренностью сарказма, просто чтобы чутка её вывести (ну не все время же ей вздыхать и плакать же, меня ненавидеть по-дружески тоже надо когда-то) и получаю тут же пинок, под кинутый взгляд «а ну перестань выебываться». — Яся блять! — Яся пока еще не блядь, — ударение на слово «пока», хотя в планах такого и близко не было. Вот сессию закрыть с хотя бы одной пересдачей, а не с тремя как в прошлый раз и не получить пиздюлей от старшего по работе за не самую лучшую настройку рекламы для клиента — эт да. — Может я к тебе подкатить хочу? — А чо, на моей кухне уже не вариант? — предрекая второй пинок, встаю из-за стола, опираясь поясницей просто на кухонную тумбу рядом. Не нужны мне лишние синяки, я сама прекрасно справляюсь с тем, чтобы их себе наставить. — Твоя кухня не такая вайбовая, как танцпол, где ты такая вся восхитительная будешь в свете софитов… — Моя кухня ахуеть какая вайбовая! Ибо нехер бочку катить на мою прекрасную, восхитительную, ши-кар-ну-ю кухню размером в шесть квадратных метров, где я сама, между прочим, изъебываясь, клеила обои и штукатурила потолок! Здесь впихнулась даже стиралка, помимо холодильника, и есть вытяжка — а это практически ол инклюзив. — Ярослава, — хуя ты меня называешь, может еще отчество вспомнишь? — не бросай меня в это тяжелое для меня…, — а сказано с таким вздохом, будто «барыня устали и прОсють». Попытка номер три. Продано. Рената может запускать маленький фейерверк в честь этого. — Ладно, хорошо, — сдаюсь и уже вижу расцветающую улыбку Ри. Не то, чтобы это была чисто каторга, но как минимум сегодня и завтра у меня было другое расписание. Главное не нажраться в хлам и завтра встать хотя бы к девяти, чтобы часам к одиннадцати притащиться на пару по живописи. — Это значит мы идем? — а голосок-то оживился. И не скажешь, что каких-то двадцать минут назад рыдала белугой, размазывая тональник по лицу. Рената была очень отходчивой, чем Стас и пользовался постоянно, зная, что она его действительно любит и простит любой его косяк. А уж сколько раз они расставались и сходились обратно у меня пальцев нет считать (да и желания тоже).. — Это значит мы идем. Но! — для большей весомости условия поднимаю указательный палец, тыкая ровнехонько в сидящую напротив Ренату. — Я согласна на все, что угодно, любовь моя. Чуть щурюсь, глядя на неё. Не подлизывайся, Литвиненко. — Ты платишь за такси и покупаешь мне коктейли, — как минимум потому что мне еще за квартиру платить, как максимум — надо же повыебываться. Как говорится, в этом месяце я уже купила себе новый тазик, так что кутеж закончился, — А, и сама выбираешь куда мы едем! — Ты самая лучшая, знаешь? — Еще никаких «Яся, ты должна надеть платье!» — кто сказал, что условия закончились? — Но Ясь… Если ты наденешь то… — Я могу передумать. — Молчу! — и Рената запирает губы на невидимый замочек и сжирает «закрытым» ртом ключик. М-да, логика иногда у этого «будущего экономиста» отсутствует напрочь. — И самое главное. Ты ни с кем не пытаешься меня свести. А то дай ей только волю, она сама лично нарисует стенгазету о том, почему мне нужно перестать быть одной, найдет кучу знакомых и друзей друзей, кому можно дать мой номерок и, короночка: «ой, с нами будет друг Стаса, мы его случайно встретили, а еще он одинок, знаешь, такой симпатичный, ты бы присмотрелась к нему…». Сегодня, правда, не будет ни первого, ни второго, ни третьего. Но, зная Ренату, для неё это не проблема. Ладно. Самое время начать собираться. Я уже почти вышла из кухни, вспоминая, что лучше повторить дважды. Для Ри даже больше, но… — Сегодня мы идем отрываться только вдвоем, ясно? — говорю ей, заглядывая обратно, держась за косяк. Рената кивает и шуточно отдает мне честь. Закатываю глаза, вздыхая — вот как можно на неё злиться? Мучений в стиле «ой, а что мне надеть?» нет совершенно. А вот Ри, идущая за мной как утенок за мамой-уткой, уже успела перебрать кучу вариантов. И пока она копается у меня в шкафу, пытаясь найти там что-то, что ей может угодить - а это сложно, учитывая, что она выше меня на голову и объемами меньше раза в два (что говорить про мой третий и её минус первый, хех) - я уже натягиваю колготки в сетку (да здравствуют шутки в стиле вареная колбаса, обожаю), обычные джинсовые шорты с высокой талией, майку и накидываю сверху рубашку в клетку. — Ладно, я уже тебя хочу, — Ри оглядывает меня, пока я воюю с волосами. В отличие от этой прекрасной блондинистой чучундры, мне достались густые непослушные рыжие кудри. Психую, завязывая просто высокий хвост с парой торчащих прядей аля так и задумано. Выглядит вполне симпатично. — Так может не поедем, а я тут, от руки накидаю? — подмигиваю ей. — Не дождешься! Мы — едем. Ну, едем так едем. И пока я не шибко аккуратно (гранж, все дела) наношу блестки на скулы, Ри уже объявляет, что заказала такси и у нас всего пятнадцать минут.

***

— Что будешь? — наклоняюсь к Ри, проговаривая почти в самое ухо. Она пританцовывает, стоя рядом со мной, хотя взгляд то и дело блуждает по танцполу. Высматриваешь уже кого? Литвинова готова утащить меня танцевать в любой момент, и я, думаю, даже не против, но точно не на трезвую. Раз уж Рената платит - не воспользоваться было бы практически грехом. — Мартини? Это ты меня спрашиваешь? Зная тебя, я бы посоветовала сегодня две позиции: «сок и вода». Киваю ей и подзываю бармена, милого, высокого и с завязанными в хвост светлыми волосами. Тот только что отдал заказ одиноко сидящему парню где-то в начале стойки и улыбнулся, подходя ко мне. — Куба Либре и Мартини! - наклоняюсь немного к нему, озвучивая заказ. Он кивает и принимается смешивать что-то за стойкой. Что ж. Вечер только начался. Мысленно повторяю как мантру: хоть бы не как на её день рождение, хоть бы не… Второй такой вечер ни моя психика, ни мое здоровье просто не переживет. Пара минут и вот уже передо мной два прекрасных бокала, чуть влажных от конденсата и таких манящих. Я уже готова сделать первый глоток, но вовремя вспоминаю, что заказ еще не оплачен (ну и еще красноречивый взгляд бармена тоже намекает). Чуть дотрагиваюсь пальцами до предплечья Ри, слегка щекоча, чтобы обратить на себя внимание. Эта красотка уже успела найти себе компанию и теперь кокетничала с рядом стоящим парнишкой, вежливо смеясь с никаких (даже из меня будет лучший стендапер, чем с него) шуточек, которыми он старался её зацепить. — А? — она оборачивается. — С тебя оплата, помнишь? — я указываю ей на готовый заказ и бармена, любезно ожидающего оплату. Ри чуть закатывает глаза и вытаскивает карту из чехла телефона, прикладывая к терминалу. — Может пойдем потанцуем? — приглашает не_спутник Ри, уже готовый протянуть ей руку. А ты, я смотрю, парнишка наглый. — Прости, малыш, — в два глотка опустошаю стакан и со всей приторно-милой улыбкой смотрю на него снизу вверх (тебе там сверху не дует?), — Но все танцы с ней — мои, — говорю я, приобнимая её за талию, отбивая ему «пять» чтобы лапки свои не совал. Ловлю несколько удивленный взгляд. Первый коктейль, если честно, хотелось бы растянуть на немного дольше, но, боюсь, тогда Литвиненко упорхнет от меня, а у нас с ней на сегодня другой разговор. Ром, оказавшийся во мне быстрее положенного немного бьет, ловлю легкое головокружение и резко появившуюся легкость. — Может, второй танец, — Ри хихикает, съедая оливку и чуть пожимая плечами, типа «я не виновата, смотри, это все она». Прекрасно понимаю, как все это нереально поднимает моей блондинке самооценку. Пусть наслаждается. — Я найду тебя потом, красотка — обещает он, пока я закатываю глаза на это обращение к Ренате. Слишком быстро сдался, так даже неинтересно. Мне ты проиграешь в любом случае, но хоть ради спортивного интереса? — Порепетируй пока новые шутки. Старые, — я машу ладонью сбоку от своей шеи, полностью показывая свою оценку, и чуть поджимаю губы, смеясь — ну на троечку где-то. Да, не удержалась, но может именно этого ему не хватает для хороших шуток! Вижу, как он не ожидал такого, но попытался отшутиться, типа «я еще даже не старался». Конечно-конечно, я безоговорочно тебе верю. Пустой стакан Ри уже стоит на стойке и я позволяю ей взять меня за руку, уже буквально делая шаг к ней, как к бармену подходит какая-то блондинка, а Ри морщится при виде её, окидывая ту таким взглядом, что помои из окна были бы «грибным дождиком». Это могла быть только одна особа — та, чьи фотки мне показывала Рената на кухне, размазывая слезы, сопли и тушь. «Это что, она?» — вопрос одним взглядом на Ри. «Да, именно!» — ответом. «Бляяять» Только настоящие подруги могут понимать друг друга без слов и это именно та ситуация. — Вот так ей, шлюшке тупой и надо было, — доносится до нас писклявый голосок, такой который будто выдавливают, чтобы он был милее, чем есть на самом деле, — Просто смской. — Ой, да она только такого и достойна, - вторит ей брюнетка, — Отлично, что Стасик теперь с тобой. Будет же? — Да куда он денется… Эти дуры явно слепые или бухие или и то и другое, что нас они не замечают. И я и Рената прекрасно понимаем, о ком они сейчас так щебечут. И если Ри заметно тухнет, уголки губ ползут вниз, она тушуется, глядя куда-то себе в ноги, то меня это не просто раздражает или бесит, нет. Я уже вижу, как эта блондинистая сука лишается своих всрато-нарощенных волос с моей помощью. Называть Ренату шлюшкой имею право только я блять, а обижать так вообще никто. Кажется, я слишком хищно усмехнулась, потому что моя блондинка сильнее сжала мою руку в своей и отрицательно мотнула головой. «Яся, не надо, пожалуйста» «Надо, заюш, надо» А ведь дома я еще думала - ну, может это не девчонка-то виновата, а у Стаса член всегда налево и смотрит и ходит. Но тут ему его любовно помогли повернуть в ненужную сторону, воспользовавшись тем, что они с Ри поссорились накануне (мне ли не знать). Переобуваться у нас нынче не грех, так что это тот редкий случай, когда «прости, Стасик, я думала о тебе хуже». Акция одноразовая, губу можно не раскатывать. — Подбирая объедки, ну будь благодарна, а, — обманчиво-миролюбиво начинаю. Она оборачивается на меня, смотрит сначала непонимающе, а после — блядским оценивающим взглядом снизу-вверх. О, детка, если бы ты знала, как часто я его ловлю от таких как ты, считающих себя царицами из-за анорексичной фигурки и денег на 2мл в губы, ты бы уже рыдала от своей беспомощности. У меня иммунитет на это. — Чего блять?! — вскидывает свои брови нарисованные. — Да, вообще, что ты себе…, - крякает её подружка-брюнетка, но на неё я даже не смотрю, рукой показывая ей «ротик-ам». Ты тут вообще лишний экземпляр. — Еще и тупая… Мда, — и как он мог мою Ри променять на вот это?! Кому это вообще может нравится? Давай, вякни мне что-то, сука. Но та пока старается держать себя в руках, не устраивая сцен. Оглядывает стоящую Ри за мной и по взгляду видно, что она считает её соперницей, хотя всем своим видом старается этого не показать. — Уу, прятаться за спиной бычки-подруги так мерзко, — она усмехается так, будто уже меня уделала, обращаясь к Ренате. Закатывает глазки, противно жуя жвачку во рту. Смотри не подавись блять. — Стасу такие как ты, - вступает Ри, начиная слишком дипломатично для такой как эта стерва высокомерная, но моя блондинка по другому не может, - не нравятся. — Только вот сегодня он со мной был, — снисходительно так, в её тоне прямо сквозит пренебрежение, — Так что забирай свою жируху и свалите. Пока я охрану не позвала или Стасу не позвонила. Она поднимает худенькую ладошку, демонстрируя телефон и открытый контакт Стаса с намеком «один раз нажму на кнопочку и все расскажу». Выпендриваешься? Хватаю её за руку, притягивая ближе к себе, заставляя прямо таки вцепиться в айфончик, чтобы он не дай бог не выскользнул из пальцев (что, не насосешь еще раз?). — Слыш, амбассадор перекиси водорода, — рычу ей, сильно сжимая пальцы на её запястье, пока она пытается что-то пикнуть мне и выкрутить руку, чтобы освободиться, — Ротик будешь на хуе Стаса открывать. Попадешься мне на глаза сегодня еще раз — уебу. Отпускаю, брезгливо откидываю ладонь от себя и разворачиваюсь, утягивая за собой Ренату. На счастье этой куклы я не видела вскинутый средний палец в мою сторону, иначе сломала бы не только ноготок на нем. Мы оказываемся на танцполе и я притягиваю Ри за руку к себе, собственнически укладывая руки на талии, двигая её бедрами под музыку. Она подхватывает и мою игру и танец. Крутится так, что у половины парней вокруг челюсти резко становятся тяжелее. Eee, this is my girl. — Ты правда ей уебала бы? — спрашивает Ри, глядя на меня с таким восхищением. Я знаю, что ей воспитание не позволит не то, что влезть в драку, даже сказать «иди нахуй» другому (она и материться-то только при мне и то, я научила). — Ради тебя? Она кивает, укладывая руки мне на плечи, пока мы танцуем, привлекая внимание, на которое было так плевать. Пусть смотрят. Жаль, Стаса нет — увидел бы, кого упускает. — Запросто. «Спасибо» — вижу невысказанное в её взгляде. Я знаю, как она искренне это ценит. Следующие полчаса мы то и дело танцуем и заказываем коктейли. Второй я, наконец, выпиваю с тем наслаждением и скоростью, с которой и хотела. А Ри все-таки делит обещанный второй танец с тем парнишкой. Смотрю за ними, иногда салютуя им стаканом, когда моя блондинка тянет ко мне ручку, приглашая. Надо будет спросить у неё, был ли «деликатный» вопрос о том, кто мы друг другу, уже интересно, какие влажные фантазии возникли у него. Ставлю сотку на то, что мысли про «может тройничок?» уже были. После коктейля из рома и колы идет небольшой шот, который так приятно разливается теплом. Я спрыгиваю со стула, идя по направлению к сладкой парочке, внаглую уводя у неё мою блондинку. Мысли в голове, наконец, уходят на второй и третий план, появляется та самая легкость. Вижу, как самой Ри вся эта ситуация нравится, смотрит на меня немного влюбленным опьяненным взглядом и смущаясь, принимает мою ладонь, танцует уже со мной. Я ж сказала - моя она сегодня. Иногда к нам пытается приклеиться то один, то другой парень, но они быстро сливаются. Самый смелый, правда, принес коктейли за свой счет, на что был послан пить сразу все три с горя в одно лицо — даже бухущая я не буду пить, если не вижу, как наливали, а сейчас я еще в неплохой кондиции. Ри немного непонимающе смотрела на это, после моего резкого отказа чуть надувающая губки, она ведь действительно думала согласиться. — Что, кошечка, надоело платить? Обещаю рассказать тебе потом, как оно могло бы повернуться, — шепчу ей, пока по её лицу проходит волна от непонимания, до «да ты серьезно об этом подумала?!». Ох, знала бы ты, что еще могло бы быть, ты была бы пепельного натурального блонда. Еще пара танцев и пара шотов. Проскальзывает мысль, что еще один-два (ну, может три) и можно заканчивать, если я не хочу пьяных полуголых стриптизов на стойке и жуткой головной боли после. — Закажешь еще? — Ри наклоняется, говорит мне в ухо, — Я перекурю. — Без проблем. Пританцовывая, иду уже привычным маршрутом к знакомому уже бармену, кивая ему еще на подходе, показывая цифру два одной рукой и вижу, как он кивает мне в ответ. Какой прекрасный сервис, поставим ему плюс пять на яндексе. Усаживаюсь на пустующий стул, немного подпирая щеку ладонью в ожидании заказа. Неприкрыто разглядываю бармена, думая, что он достаточно миленький и улыбался мне, можно было бы и спросить как зовут. Кажется, Ри на меня плохо влияет. За моей спиной сидит какая-то парочка, я слышу буквально обрывки фраз, сказанные смутно-знакомым бесяче-писклявым голоском. Кажется, сегодня я уже слышала его где-то. Барабаню пальцами по стойке, прислушиваясь к тому, что говорят у меня за спиной, переставая так откровенно пялиться на парня. —- … И я ей говорю: «ещё раз увижу тебя сегодня, повырываю твои мерзкие кучерявые патлы». От её слов у меня аж рука зависает. Хрена себе, малышка, что, правда? Правда вот так и повырываешь? Ща проверим. Бармен уже ставит передо мной два шота - один для Ри, другой для меня. Опрокидываю свой, прежде чем спрыгнуть со стула и в одно движение вцепиться в уложенные блондинистые волосы этой раскрашенной шлюхи. Мысль о том, что я делаю возникла уже после того, как я её схватила, так что пути назад не было, не скажу же я ей «ой, сорри, перепутала, спиздела». Раз косячить, так по полной. — Бляяять, что за нахуй?! — визжит она сразу же, запрокидывая голову, потому что я тяну её, и слетает со стула, путаясь в своих худющих ногах на стрипах. Парень, с которым она до этого так мило ворковала ахуевше смотрит на меня. — В оригинале было по-другому, зай, — выплевываю, отпуская её, с силой одергивая руку - несколько её прядей запутались в моем тонком браслете-цепочке и кольцах. Она визжит еще раз уже от этого, тянется ко мне руками, пытаясь схватить. Цитируешь, так хоть не ошибайся. — Отпусти меня, психичка! — Кого ты там уделала, расскажи-ка? — хватаю её руки, прямо усаживаясь на неё и прижимая сильнее к полу своим весом. Выкручиваю чужие запястья, чтобы не смогла достать до меня. А она вьется подо мной, как глиста в скафандре, в попытках скинуть меня с себя, на что я только сильнее прижимаю её, — Я же говорила тебе: увижу еще раз — уебу. — Ты ебанутая! Слезь с меня, — кричит, кривя свои губки, но силенок не хватает справится, все же весовые категории разные, — Шлюха жирная! Ой бля зря ты это сказала. — Блядина, научись рот свой закрывать! — почти рычу. Приподнимаю её, чтобы сильнее впечатать в пол. Освобождаю свою руку, чтобы снова вцепиться ей в пакли её сожженные, оттягивая так, чтобы глаза на лоб вылезли. Я точно смогу удержать её ручонки в одной своей. Но не рассчитываю немного — у неё получается царапнуть меня своими нарощенными ногтями по щеке, которую сразу неприятно обжигает. — Блять, — морщусь, на пару секунд отклоняясь назад, но нависаю над ней опять, перехватывая свободную руку и уже замахиваюсь, прямо той рукой, в которой уже есть копна её волос и блонда морщится от боли, визжа, но чувствую, что не могу это сделать — руку будто зафиксировали. Дергаю рукой инстинктивно, все-таки намереваясь проехаться по роже этой губастой, но понимаю, что меня держат крепче, чем я думала. Не успеваю даже обернуться, посмотреть, кто такой бессмертный попался, как меня поднимают на ноги так, будто я вешу вот как эта дрыщавая подо мной. Охрану позвали, что ли? — Эй, малая, тише, а — чей-то голос тихо, почти рядом с ухом. Не обжигает дыханием, но по затылку все равно пробегает волна мурашек, заставляя замереть, — Тшшш, спокойно, ты уже крутая, верю-верю. Такой успокаивающий тон бесит больше, поэтому кручусь в кольце рук еще сильнее - вдруг отпустит. Попытки не увенчались никаким успехом, удерживают все так же крепко. И не укусить, меня осмотрительно обхватили под грудью и я тупо не достану. — Пусти блять, - шиплю почти сквозь зубы. С невероятным разочарованием смотрю, как этой суке помогают встать, пока я сжимаю челюсть так крепко от злости, что помяни мои пломбы. Она демонстративно поправляет то, что осталось от её мочалистых волос. — Сука больная, пей успокоительное, — вякает она, а мне будто красной тряпкой помахали. Блять, щас меня отпустят и тебе пиздец. — Она того не стоит, поверь, — почти сразу над ухом, потому что от вяков блондинки я уже дергаюсь. Впиваюсь в чужие руки ногтями, наивно думая, что смогу отцепить их. Я даже тяну в обратную от себя сторону, попутно пиная его ногами, хотя не задумываюсь, попадаю или нет. Но тем, чтобы меня выпустить и не пахнет. Не хватало, чтобы еще вывели из клуба за неприемлемое поведение, но что-то мысль об этом не вспыхивает. — Эй, что у вас тут происходит?! Мое внимание переключается на подошедшую Ри, а она с нескрываемым ахуем смотрит на нас: растрепанную и помятую куклу Стаса и меня, злую, как сам черт, которую все еще удерживает явно охранник, будто я кинусь на кого-нибудь. Смотрю на подругу и как-то сразу успокаиваюсь, глубоко вдыхая и выдыхая через нос, под тихое «ну умничка», неотрывно провожая взглядом Алину, которая воспользовавшись ситуацией, уже сбегала, нервно на ходу тыкая в мобильный. Что, Стасику пожалуешься? — Ну отпусти уже меня, — вздыхаю, выкручиваясь и пытаясь скинуть чужие руки, но уже не так агрессивно. Ну не пойду же я за ней, камон, выдохни. Да и как-то эти внезапные обнимашки сильно затянулись, — она съебалась все равно. Меня отпускают почти тут же. Разворачиваюсь на пятках, сверху-вниз глядя на того, кто все это время держал меня. Мысленно выдыхаю - не охрана клуба и слава богу. Блондин, с которым до этого, кажется, и ворковала эта сука, выше меня почти на полторы головы, спокойный, даже ухмыляется немного (что, смешат боевые гномы?) и хочется ему втащить просто за компанию. — Слушай, не знаю что тут произошло, но прости, за неудобства, — Рената была бы не Ренатой, если бы не начала сглаживать углы ситуации. Я бы даже не пыталась, все равно видим его первый и последний раз, — И спасибо, что помог — добавляет с улыбкой, немного пихая меня, дабы я тоже присоединилась. — Спасибо говорить не буду, — фырчу ему, отводя взгляд от него. Было ощущение, что слишком сильно он меня рассматривает (как и я его, но это другое). Делаю шаг ближе к Ри, которая тут же вместо объятий берет меня за подбородок, поворачивая голову в разные стороны, видно, чтобы рассмотреть мои боевые ранения. Щека и правда до сих пор пульсирует. Она тоже их замечает, потому что на правой щеке её взгляд останавливается немного дольше. — Схожу в туалет, — отвожу её руку от своего лица, немного сжимая её пальцы в своих, — И перекурить. Ри хватает меня за предплечье и я буквально слышу у себя в мыслях её неозвученное «ты расскажешь мне ВСЕ, как вернешься». Вздыхаю. — Я потом все скажу, кис, - отвечаю на её вопрос в своей голове, пока она кивает мне. На ходу немного нервно хрущу суставами пальцев, пока пробираюсь к туалетам. По пути приходится мягко расталкивать потерявших танцпол. Дергаю ручку на себя, оказываясь в помещении. Слева пара раковин и большие зеркала, в которых уже какие-то две девчонки в ультракоротких платьицах фоткаются, справа двери в кабинки туалета. Сдерживаю, чтобы не закатить глаза от этой картины. Прохожу к крайней свободной раковине, сразу включая воду холодную воду, опуская руки под струю. Оглядываю себя в зеркало, морщась от того, как неприятно тянет кожу успевшая схватиться корочкой кровь. Прохожусь влажными пальцами по щеке, оставляя только красноватые полосы. Еще раз оглядываю себя - я явно выгляжу лучше, чем та помятая шлюха. Но все равно перевязываю чуть взлохмаченные волосы, стираю слегка отпечатавшуюся на нижнем веке тушь, пальцами «поправляю» блестки на лице. Глубоко вдыхаю и выдыхаю, глядя себе в глаза, перебирая пальцами под струей холодной воды. Уже на улице хлопаю себя по карманам машинально - проверяю с собой ли сигареты с зажигалкой. Нащупываю, достаю одну дежурную и не самую хорошую, прикуриваю раза со второго (надо забрать обратно у Ри свою зажигалку, а то как дала, так с концами), облокачиваясь на стену спиной. Один раз ко мне хотели подойти познакомиться, но он быстро передумал. Бычок летит в сторону урны, а я, кажется, чувствую себя уже плюс-минус спокойно. По крайней мере, планирование того, как быстро я вычисляю эту суку в клубе и знакомлю её рожу с полом, оставляя отпечатки от слоя тональника, мягко уходит на второй план. Пора возвращаться, иначе Рената устроит масштабные поиски меня с привлечением волонтеров. А это обычно мое хобби. Заходя обратно ловлю вопрос самой себе: Ри ловить на танцполе рядом с тем парнишкой-на-один-танец или она осталась у стойки? Хотя, в любом случае, я хочу еще один Куба Либре, поэтому и поиски своей блондинки начну именно оттуда. Лавируя между народом, замечаю Литвинову ровно там, где её и оставила, причем не одну, а с кем-то еще. Что ж, в этот вечер воровать её не впервой. Но чем ближе я подхожу, тем больше деталей различаю — Ри крутит в руках какой-то коктейль, смеясь и откидывая голову немного назад, с румянцем на щеках, расслабленная, а парень, что сидит напротив уже успел распустить свои ручонки, одной легонько касаясь пальцев подруги на ножке бокала, а второй поглаживая голую коленку. Узнаю в нем того, кто еще каких-то полчаса назад готов был трахнуть ту суку, двадцать минут назад уже держал меня, чтобы я не разодрала ей хлебальник, а теперь уже катит свои яйца к Ри?! Хрен там плавал, чувак. Вот кто-то, а Рената тебе не то, что не светит, даже не поблескивает. Я вклиниваюсь аккурат между блондинчиком и моей Ри, за рукав хватая и демонстративно убирая его ладонь (стремящуюся подобраться выше выше), с её коленки. — Ой, — говорю невинно, наклоняя вбок голову и заглядывая тому в глаза, усмехаясь, — Вам тут с соседнего столика передали — нахуй иди. Слышу смешок Ри за спиной, чувствую её пальцы на своем плече. Блондинчик явно такого не ожидал, но в его взгляде был огонек недоверия. Думаешь, что слишком ахуенный и я шучу? — Эта малая сегодня со мной. Он расслабленно сидит, развалившись на стойку и прямо бесит всем своим видом. Пытаешься отпросить её у меня, будто я мамочка? Только я ж не мамочка, я ж хуже. — Нет, зай, — обращаюсь к нему, снисходительно так, — эта малая сегодня со мной, — делая акцент на последнем слове. Поворачиваюсь к ней, протягивая ей свою ладонь как приглашение - и Рената, хихикая и смущаясь, вкладывает свою ладошку, несильно сжимая. Под начавшийся бит Slumber Party я утаскиваю её на танцпол. Знаю, что этот блондин смотрит на нас и мне до пиздеца хочется вычудить что-то, чтобы утереть ему нос. Не отдаю себе отчета в том, почему — скорее всего это и не мои желания, а все выпитые за вечер коктейли и шоты. И я поддаюсь этому, оборачиваясь в его сторону, идя спиной, все еще держа Ри за руку и показываю ему средний палец, усмехаясь победителем. — Ясь.. — тянет Ри, наклоняясь ко мне, а её руки закинуты мне на шею. — А? — Я никому не нравлюсь… , — грустно так продолжает мысль Литвинова, смотря прямо на меня. Начинается в поле счастье. — Мне нравишься, — вздыхаю я, говоря мягко, улыбаясь ей. Не знаю, как под строчки «ты выглядишь как ахуенная картина» она успела загнаться в то, что никому не нравится. За этот вечер я воровала её от потенциальных ухажеров как минимум дважды, разве это ей ничего не говорит? — Я даже подралась за тебя, между прочим, — напоминаю ей и считаю это просто железным аргументом. Стасу крупно повезло, что я не отбиваю у него Ри. А то я бы могла и у него не было бы и шанса. — Ясь… , — спустя еще полминуты, — А поцелуй меня? — просит сначала немного несмело, смотря на меня так, будто я брошу её сейчас посреди танцпола от такой просьбы. А во мне алкашки больше, чем было за недели две и если в другой раз я бы съехала на то, что «а ты разве не выросла с этапа помидоров и поцелуев подруг?», то в этот даже мысли не возникло. «She cute, kawaii, hentai, boobies, that excites me» Её губы мягкие, немного липкие от блеска и на языке можно уловить остатки сладкого коктейля. Она прижимается ко мне ближе, притягивая плечами за шею, вытягивая руки у меня за головой, пока я сжимаю пальцами её талию. Слышу рядом улюлюканье и глаза сами собой закатываются. Вскидываю средний палец куда-то в сторону особо громкого свиста и предложения «замутим на троих, малышки?» и получаю еще и одобрительные «им и без тебя хорошо!», «продолжайте-продолжайте!». «I think she really likes me, ask politely, can I» Отстраняюсь от нее. Ри выглядит довольной, закусывает щеку и старается не смотреть мне в глаза. Смеюсь, легонько щипая её за бок, чтобы не дать ей утонуть еще и в анализе этого. Никаких намеков, просто иногда девочки целуют девочек. Особенно лучших подруг. Особенно по пьяни. Особенно, когда те сами попросили. Особенно, когда думают, что их никто не любит. — Меня, — пауза, — развезло, — заключает моя блондинка. Мне и присматриваться не нужно, я и так знаю, что это правда. Сама я тоже недалеко от неё отошла. — Домой? — Ага. Что ж. Даже маленькое шоу устроили. Можно и уходить. Привычно беру её за руку, пока Ри не глядя старается заказать такси через онлайн-приложение — звонить из нас двоих не хочет никто. Слишком не_специально прохожу мимо того самого блондина, у которого увела Ренату практически из рук. Подмигиваю ему, вскидывая ладонь и слишком нагло машу ему пальчиками. Один ноль в мою пользу. Пусть я и не увижу тебя больше никогда.