Жаба Джин Грейнджер

Эйвери лишь несколько мгновений смотрел на Драко оценивающим взглядом. Не просто смотрел — сканировал на предмет запрещённых заклятий. Волшебная палочка была направлена прямо в обалдевшее от неожиданности лицо Малфоя, а подлые, мелкие, злобные, болотного цвета глазки бегали по кабинету в поисках возможной опасности, а именно — посторонних. Эйвери с удовлетворением отметил только белую лягушку у шкафа и, не скрываясь, присвистнул: — Забавная тварь. Его рот «сверкнул» неровными, грязно-жёлтыми зубами. Очевидно, что Азкабан никому не шёл на пользу. — Что, щенок, с девчонками совсем плохо, раз ты принялся за жаб, — нежданный гость гнусно захихикал. — А я-то всегда считал, что с такой смазливой мордашкой не должно быть особых трудностей. Но ты же Ма-а-алфой. Может, кишка тонка? И в горизонтальном положении ты мелкий пупсик? Эйвери опять хихикнул. — Ну и как тебе жаба, любитель плоских развлечений? Цепляет? Понимаю... блондинка, твою мать! Драко какое-то время молчал, пытаясь понять: это уже галлюцинации или всё ещё реальность? Судя по побелевшей лягушке — второе, если она вдруг не прикусила свой ядовитый язык. Малфой быстро пришёл к заключению, что подобная мысль — полный бред, но способность адекватно мыслить грозила улетучиться каждую минуту. Эйвери переходит все границы, а он — потомок древнего рода — стоит и глотает всё это. С трудом… но глотает! И всё равно на мелкие провокации поддаваться не намерен: не школьник. Что-то нужно сделать… Хоть что-нибудь! Драко, опершись поясницей на край письменного стола и не сводя с Эйвери взгляда, пытался рукой нащупать волшебную палочку. «Укусила-таки, зараза! Да как она посмела?!» Сегодня Драко нужен ясный ум, чтобы избавиться от ошибок горе-волшебника. И обойтись без чёртовых поцелуев! Наследнику рода нужно быть не в постели, а на приёме. По крайней мере, не в такой последовательности. И самое главное — просто жизненно необходимо избавиться от беглого Пожирателя смерти в собственной квартире. Как это сделать, Малфой пока не представлял. Эйвери был очень опасен, наверняка владел палочкой лучше Драко, а что уж говорить о тёмной магии... А тут ещё лягушачий яд! И его последствия. Да Драко сам покусает эту Жабу!.. Если сумеет выкрутиться. И тогда несносная девчонка узнает, что за вкус у яда рода Малфоев! Драко уже казалось, что он чувствует, как роковая отрава бежит по венам и артериям, попадает в сердце, в мозг, в каждую клеточку. Малфоя бросало то в жар, то в холод, но, несмотря на это, разумней было вернуться к данной проблеме позже. Если успеет, конечно. А сейчас… — Во-первых, это не жаба, а лягушка, — Драко нащупал наконец свою палочку и выдохнул. Пальцы ощутили знакомое тепло и сжались. — Во-вторых, что тебе нужно в моём доме? Не помню, чтобы я тебя приглашал. — Строишь из себя взрослого? Я сам себя пригласил, мне нужно укрытие. Этот предатель крови, гребаный герой Уизли, совсем меня достал, — вид у Эйвери действительно был измученный. — Вцепился в меня, будто собака. Рыжая, безродная и тупая! Думаю, это месть за бывшую подружку. Я почти прикончил её недавно: грохнулась с такой высоты, что было слышно, как расплющило кости. Бьюсь об заклад, Сектумсемпра задела эту грязную девку! Гермиона слегка похолодела от его слов. Отчётливо вспомнилось, как Рон каким-то чудом успел оттолкнуть её, и заклинание лишь слегка царапнуло. — Чёрт! — не унимался гость. — Я ведь мог и благое дело сделать, и разбогатеть. Найду эту дерзкую тварь — и прикончу! Вот только пересижу у тебя чуток. Меньше всего Драко хотелось, чтобы Эйвери прятался у него. И с говорящей лягушкой проблем хватало! Ещё и Пожирателя смерти в придачу? Нет уж, нет уж!.. Укрывательство беглого преступника — срок в Азкабане, а это в планы Малфоя не входило. Как и собственная смерть. Но злить уставшего, подлого, абсолютно безнравственного Эйвери было не менее опасно, чем согласиться на его условия. — Я бы с удовольствием, — надменно произнёс Драко и убрал правую руку с зажатой палочкой со стола, — но мой человек в Министерстве сообщил, что вечером меня ожидает грёбаная инспекция с участием Спасителя-мира-Поттера. Так что… — Твой человек тебя обманул, Малфой. Ты ему денег задолжал, что ли? — Эйвери противно рассмеялся. Точно как мерзкая болотная жаба. — Только мой источник уверил, что к тебе пока в гости не собираются. А вот это уже интересно!.. Почему-то Гермиона не сомневалась, что Малфой и сам не в восторге от затеи Эйвери. И она не просто знала, а видела, что Драко лжёт: он всего лишь пытается отделаться от беглого преступника. Но вот Эйвери… Кто же снабжает его информацией? «Наверно, кто-то из новеньких стал жертвой Империо». И поэтому авроры так долго гоняются за ним! Скорее всего, Эйвери поджидал Гермиону в прошлый раз. Узнал, что Рон будет не один и… «Свой источник, значит…» — но нельзя же просто взять и спросить у Пожирателя: Кто? А Малфою, бесспорно, это безразлично. Не его проблемы. Гермиона наблюдала за ними обоими, даже не собираясь исчезать. Ведь трансгрессировать теперь, когда Эйвери заметил её, — глупо. Было неизвестно, что именно этот «источник» знает о местонахождении Гермионы и её состоянии. Она решила, что не помешает сначала разобраться в ситуации, а потом уже действовать по обстоятельствам. Эйвери заявился к Малфою не просто так. Конечно, оставить беглеца здесь — поставить под удар их обоих, вызвать Гарри немедленно — выдать себя, а вот сообщить ему обо всём позже — вполне возможно. — Может, это твой источник нагло врёт? — Драко подметил, как уверенно качает головой Эйвери: «Чёрт, не прокатит!..» — А причём тут подружка нищеброда и деньги? — чувствуя странный озноб, Малфой бросил осторожный, но озлобленный взгляд на ядовитую лягушку. Нашла время кусаться! Всё ещё белая, Жаба молча сидела на полу у книжного шкафа и, похоже, боялась не только заговорить, но и квакнуть. Да уж... Это был не тот Пожиратель смерти, который вызывал странное возбуждение. Определённо, не тот! — Малфой, придурок… — Эйвери прокашлялся, — в каком мире ты живёшь? За жизнь грязнокровки назначена награда. И не просто награда — целое состояние! Знать бы, где эта «героиня» сейчас прячется... Ты что, совсем не в курсе происходящего? Конечно, папочка ведь в полной… Ничего, моё пребывание скрасит тебе жалкие будни. Драко молчал, судорожно пытаясь найти выход из положения. Незваный гость снова бросил пронизывающий взгляд на странную лягушку, сидящую справа, а Жаба, казалось, стала ещё белее. Что, если он знает про Шанпайка и его фортель? Что, если скажет Малфою? Тогда тот всё поймёт. Что, если Драко сам захочет получить награду? Не-жабу тянуло сбежать. Гермиона посмотрела на свою палочку, одним концом закатившуюся под шкаф. Взять её — вполне реально, лишь бы способность к трансгрессии не подвела... Но тогда одна надежда — на Гарри и колдомедиков. «Ну что ж…» — Гермиона вздохнула. И ещё её ждёт Азкабан, если она не выполнит условия договора. А целовать не просто лягушку, но и Грейнджер Малфой точно не станет. «Если раньше не уб… Нет! — эту мысль Гермиона отогнала сразу. — Он не сможет. Но что Эйвери знает про меня? Вдруг больше, чем хотелось бы…» — бешеный стук её сердца отсчитывал секунды до срыва. Нужно было — на всякий случай — постараться хоть как-то убедить зловещего посетителя, что она — настоящая лягушка! Плохо, что связки от стресса будто узлом завязало. Гермиона не могла больше выносить оценивающего взгляда Эйвери и постаралась сосредоточиться на растерянном Драко. Только на нём. И не придумала ничего лучше, чем немного прикрыть глаза и представить себе Малфоя… «А, чёрт с ним! Чего мелочиться?» — обнажённым. Соблазнительным. Пытающимся её поцеловать. И — слава воображению — Гермиона протяжно «запела». Хотя зря она так усердствовала с фантазией, потому что прежний белый цвет кожи сменился на розовый. И Драко это заметил. «Что с тобой не так, Жаба? Откуда смущение?..» Почти сразу раздался голос Эйвери: — Всё!.. Этот вопрос решён. Интересная у тебя хреновина живёт, — наглый визитёр пристально посмотрел на Драко и… опустил палочку. — Где взял? — Это весьма редкий вид земноводных: лягушка-хамелеон. Что, в Хогвартсе не проходил? Её яд стоит недёшево, его используют при изготовлении зелий. — Не помню такого… — куда уж ему? И Гермиона, и Драко были уверены, что учился Эйвери чуть успешнее тролля, но это не делало беглеца менее опасным. — Подари заразу, Малфой! Я её не съем, — он оскалился. — Так… Поиграю немного. — Здесь тебе не магазин подарков! Лягушка — моя, и состригать с этого денежки буду я. Только я! И давай каждый будет заниматься своим делом. Ты — долбаной героиней, а я — ценным земноводным. Уяснил? — Ах, ну да… У вас же с ней высокие отношения... Малфой, я всегда знал, что ты извращенец! Драко не выдержал: — Не забывайся! — прикрикнул он, стараясь не замечать застилающий глаза странный туман. — Помни, с кем разговариваешь! — Что, папочке нажалуешься? — Эйвери ядовито усмехнулся. — Рискни! За меня есть кому отомстить. Кстати, где у тебя ванна? Мне надо освежиться. Эта идея показалась Драко перспективной. Если эмаль ванной ещё в отраве, то, может, у него будет шанс… Но какой? Сдать гада? Да и Райнхорн прибьёт, когда узнает, что Эйвери взяли прямо в квартире Малфоя. — Ванна в моей комнате. После столовой — первая дверь слева, — оперативно просветил Драко. — Но жить там ты не будешь. Я всё сказал! — Как скажешь, птенчик белобрысый. Я не неженка, как ты. Оставлю вас с подружкой вдвоём. Эйвери уже развернулся в пол-оборота и вдруг спросил: — А почему ты не хочешь поживиться за счёт грязнокровки? Может, объединим усилия? Твой человек, мой человек… Узнаем, где эту покалеченную заклятьем кобылку прячет Поттер, и хренова туча денег достанется нам! — Гермиона выдохнула. Гарри, видимо, Рону ничего не сказал. — Так как? Что скажешь, Малфой? У того перехватило дыхание: такого вопроса он не ожидал. Вместо ответа Драко предпочёл сменить направление разговора: — А почему не Поттер? Это же куда интереснее. — Идиот ты, Малфой, как и твой папаша! — Заткнись! Не смей… — Так говорить о твоём отце? — подтрунивал Эйвери. — Ой-ёй-ёй, как страшно! Да пойми ты: это мракоборческое чудовище надо рубить с головы. А у него это — мерзкая Грейнджер, Поттер — долбаное сердце, а придурок Уизли — живот, хвост и задница в одном лице! Гермиона, да и Драко, подметили, что слово «задница», определённо, стало сегодня самым популярным. Ему даже захотелось засмеяться после столь забавной речи, но вдруг он почувствовал, как пальцы немеют. Язык будто липнет к нёбу, и в глазах уже... галлюцинации. Малфой посмотрел в сторону лягушки: она уже зелёная. Нет, не она — они. Драко попытался пересчитать их: «Один… два… Нет, вон там в углу ещё одна: три…» Этой отравительнице достанется от Малфоя по полной! Он побледнел, как стена, зашатался и опёрся свободной, но занемевшей ладонью на стол. — Что с тобой, щенок? — ехидно поинтересовался Эйвери. — За свою шкуру боишься? Тогда Драко предпринял попытку напугать его. Эта мысль просто витала в воздухе. Как и дополнительная пара лягушек. — Это тебе, болван, стоит побеспокоиться о своей шкуре! Я уже не первый день плохо себя чувствую. Галлюцинации, жар… Наверное, подхватил какую-нибудь заразу. — Небось, от своей подружки, — Эйвери кивнул головой в сторону лягушки. — Помнится, я читал, что эти твари разносят всякое дерьмо. Ты же не опасен, нет? Не дожидаясь ответа, а будучи абсолютно уверенным в том, что это всего лишь хитрая уловка, он вышел из кабинета, и Гермиона с Драко услышали звук удаляющихся шагов. И тут Грейнджер осенило. Она осторожно потянулась за палочкой. Всего несколько секунд — и та оказалась в передних лапках. То, что всплыло в памяти, считалось вполне простым заклинанием. Природное зрение позволяло прекрасно отслеживать выражение лица Драко. Бесспорно, ему было нехорошо. И вдруг… Опять шаги… Приближающиеся… Через мгновение Эйвери заглянул в кабинет и скомандовал: — Организуй мне пожрать, Малфой. После ванны я всегда хочу есть, словно стадо штырехвостов. Драко даже не отреагировал: он считал лягушек. «Десять… Одиннадцать…» — и это играло Гермионе на руку. Несмотря на присутствие Эйвери, Грейнджер была не намерена менять планы. Наоборот! — Сам себе готовь! — заявила она громким противным голосом прямо из своего угла. Пытаясь осознать услышанное, Эйвери, а точнее — его челюсть, так и застыла на одном месте. Малфой дрогнул, но проигнорировал происходящее. «Пятнадцать… Двадцать…» — зелёные лягушки наводняли кабинет с каждой минутой: на полу, на стуле, на столе, в воздухе. Отогнать видение никак не получалось. Драко пару раз отмахнулся от якобы парящей ему навстречу ядовитой заразы. — Очнись, ты! — дар речи вернулся к Эйвери. — Твоя жаба, что, р-р... раз... разговаривает? Или я… — его даже тряхнуло. — Которая из жаб? — убитым голосом поинтересовался Драко. — Да ты, блин, рехнулся! Которая? Да та самая! Вот шельма, уже зелёная!.. И она, чё… с волшебной палкой? Терять время было нельзя, и Гермиона невербально произнесла заклинание. Легко. Непринуждённо. Точно как по учебнику, слегка качнула волшебной палочкой, и тут… Одно за одним фиолетово-травяные пятна стали появляться на бледном лице и руках Драко. Даже пару неплохих фурункулов удалось! — Да ты… больной козёл! — заверещал Эйвери. — У тебя что, драконья оспа? Вот дерьмо! Дерьмо! Дерьмо-о... У меня начались галлюцинации? Держись от меня подальше, иначе — прибью! Твою мать, теперь придётся искать другое укрытие! Мантикора тебя забери, щенок! — беглый Пожиратель рванул по коридору. — Мой источник сам будет расхлёбывать свою верную наводку. Посмотрим, как ему понравятся говорящие совы! С хлопком Эйвери исчез. У Драко от услышанного даже ноги подкосились. Окружающие его лягушки вдруг слились в одну: коварную, зелёную и довольную своей выходкой Жабу! Он бросился к зеркалу в душевой. Гермиона — прыжками за ним. Вид, открывшийся перед глазами, заставил Малфоя почти глотку драть: — Это всё ты, дура! Это твой яд? Это он? — Успокойся, Малфой! Это магия. Но он будто не расслышал ответа: — Лучше скажи, что это твоя работа. Скажи, иначе я за себя не ручаюсь! Это не массовые галлюцинации — я тут один укушенный. Это всё действие яда? — Нет, я просто хотел отпугнуть Эйвери. Всё! Не истери. — Но я уже брежу! У меня видения за гранью нормального. Это всё ты!.. Уйди с глаз моих, отравительница! Ты мне день испортила. Не день — вечер, ночь! Я тебе покажу ванну!.. Будет тебе и завтрак, и обед, и ужин! Нет, я сделаю лучше… обратить её… Размечталась! Я засосу тебя до полусмерти — и прощай контракт! — Стой, замолчи! — осадила рассерженная Гермиона. Да уж… Навалилось на него за последнее время. «Как ребёнок, ей-богу…» — Это самовнушение. Малфой, я… я... не ядовит! Драко будто обухом по голове ударило. — Что? — он застыл, уставившись на лягушку широко распахнутыми глазами. — Ты… что? — Я не ядовит, я тебя обманул. Пришлось, — она, будто извиняясь, ненадолго отвела лапу в сторону. — Укусить — это ты меня вынудил. Я предупреждал. Ведь предупреждал! А ты действовал нагло и грубо. Мы же договорились. Драко даже зарычал от гнева. — Ты… Ты… наглая лгунья! Ну точно, либо Слизерин, либо Гриффиндор! — Вот Пуффендую и Когтеврану сейчас очень обидно, — по-тихому глумилась она. — Ты же понимаешь, что я тебе это враньё припомню? Понимаешь?! Ещё одна подобная выходка — и обратное превращение не удастся. Это не шутки, Жаба. Ещё что-нибудь в таком роде — и я тебя сам покусаю! — Я это запомню, Малфой, уж поверь… А пока вычеркни яд из списка ошибок. Да, я тебя обманул, зато избавил от Эйвери. И давай уже вернёмся к работе. Кстати, мог бы и «спасибо» сказать… — Не дождёшься! — выпалил Драко, но внутренне всё-таки сделал это. — И когда ты собиралась открыть мне правду? В Азкабане? «А, Жаба, похоже, не дура. Ещё бы оказалась красивой…» — Ты будешь меня там навещать? — с издёвкой спросила Гермиона. — Обязательно, — отшутился он. — А сейчас я отменю твои художества — и в душ. И не смей подглядывать! Найди себе занятие на ближайшие часов пять, ну кроме того, как доставать меня. Я привык работать в одиночестве. А его ждёт месть. Хоть мелкая… но такая сладкая. ____________________________________ * Камуфлет — подземный взрыв без образования воронки.