Вместе

Джестер        Смертоносный ураган раскидывал в щепки всё вокруг: замок, тщательно построенный ещё праотцами, разрушался от его нелепой глупости, оказавшейся смертельной.        Как, ну как он, потомственный волшебник, умудрился так сильно просчитаться?!        Джестер не знал и знать не хотел. Единственное, что его сейчас волновало, это магический шар не больше его ладони, мирно поблескивающий своим бледным сиянием на фоне огромного торнадо. Всё остальное отошло на второй план, стоило магу натолкнуться на него взглядом: артефакт завораживал, настойчиво тянул к себе, зазывал…        Когда в руках наконец-то оказалась заветная вещица, он услышал чей-то взволнованный крик, увидел искажённое страхом лицо той несносной девчонки и… Его резко затянуло в целый водоворот из пыли, грязи и мусора, в который успело превратиться его проклятие. Колдун только и успел, что вскрикнуть, а мир уже вертелся вокруг него с поразительной скоростью.        Очнулся тёмный волшебник уже на земле, придавленный огромными кусками своей же башни. Какая ирония – быть погребённым под собственным домом… Прошло явно немало времени, прежде чем он понял, что всё закончилось и под ним живая настоящая почва. Голова кружилась, его всё ещё потряхивало, а живот неприятно сводило судорогой. Мыслей почти не было – в мутном сознании то и дело виднелись расплывчатые картинки из прошлого, но не более. Всепоглощающая боль во всём теле вытеснила боль душевную, и колдун замер, стараясь не напрягать покалеченное тело ещё сильней.        Сколько он так провалялся, маг не знал. Мир вокруг будто замер: сумерки не сходили с неба точно несколько часов. Он очнулся от полудрёмы, в которое загнал себя из-за состояния, когда услышал чьи-то шаги. Они неспешно приближались, ступая по мягкой траве. Джестер морщился, когда перед его лицом показались носки сапог. Тёмные, синие – такие носил только один его знакомый, за чьими мучениями он со злорадством наблюдал неприлично долгое время. Буквально на днях, хоть ему и казалось, что прошла уже неделя.        – Н-ну, кха! З-здрав-вствуй, Страшила, – колдун натянуто улыбнулся, мысленно хваля себя за то, что смог связать целое предложение.        Он поднял голову, с трудом сдерживая крик. Тяжкий груз, буквально взваленный на тело, оцарапал бледную кожу.        Перед глазами застыл то и дело расплывающийся правитель Изумрудов. Он поджимал свои тонкие губы, бегая глазами-камнями по его искалеченному телу. Выглядело чучело уже почти замечательно. Просто волшебно! – усмехнулся про себя Джестер. Он не мог предположить, насколько плохо выглядит сам, раз даже его потенциальный враг смотрит с толикой жалости в глазах.        – Джестер..! – правитель поддался вперёд, желая что-то сказать, но осёкся и так и не вымолвил ни слова. Если бы маг не был так плох, он бы удивился. С чего вдруг самый умный правитель начал запинаться? Однако Джестер этого не заметил.        Колдун был уверен, что его конец близок. Да, пережил торнадо, способное разрушить целый город, – но что с того? Страшила и другие, те, кому он знатно насолил, не оставят его в покое: слишком много нехорошего было совершено.        Уже слишком поздно что-то менять… Похоже, игра окончена.        Послышался тяжёлый вздох, и колдун мысленно приготовился, закрывая глаза. Если его конец должен быть именно таким, то так тому и быть. Он слишком разбит, чтобы давать отпор. И смерть… лучше, чем вечное гниение в тюрьме под ехидные насмешки.        Права была сестра, говоря, какой же я никчёмный.        В следующий миг балки над ним поднялись. Джестер открыл глаза, не понимая, почему его решили достать из-под завала. Деревянные доски оказались откинуты назад. Это был неплохой шанс сбежать, но колдун не мог пошевелить даже пальцем, так что затея была заранее провальной. Он из последних сил приподнял голову, решив встретить смерть, смотря ей прямо в глаза. Но… Страшила удивил. Отряхнув руки от пыли, он стал как бы невзначай их рассматривать. Слишком долго для палача, который жаждет справедливой мести.        В тот момент колдун наконец понял, что что-то не так.        – И… кхе, – говорить всё ещё было трудно, но маг старался, – чего ты ждёшь?        Чучело смерило его долгим пристальным взглядом. Джестер старался держаться прямо, гордо, насколько это позволяло его положение, и из-за мутного взора не видел, какая смесь эмоций отображалась в чужих глазах. Ни нерешительности, ни волнения, ни горечи – ничего. Джестер был слеп, буквально, а угадывать чувства собеседника можно было сделать только видя и слыша.        Страшила ничего не говорил.        Казалось, такой «великий» жест со стороны мага правителя не впечатлил, что немного расстроило. Однако его голос поменялся:        – Ты ведь понимаешь, что натворил, верно?        Шут кивнул. Спорить не было смысла, да и сейчас, находясь на грани, он понял, что сделал. Власть вскружила ему голову, юношеский максимализм, не проявлявшийся даже в отрочестве, резко забурлил в крови, и колдун стал творить полный хаос и неразбериху, убирая с доски каждого, кто отказывался принимать его игру с первого раза. Это было… глупо. Жаль только, что он осознал это только сейчас…        – Другие не оставят тебя в покое… Но скажи мне, – Страшила, до этого нервно теребящий край камзола, вдруг присел на колено, вызывающе вглядываясь в серые глаза, – ты сожалеешь о том, что совершил?        Джестер задумался. Потихоньку вспоминая обо всём, что сделал, он думал, думал, и наконец-то понял.        Да. Сожалеет.        Лёгкого кивка, казалось, пугалу было достаточно. Он удовлетворённо качнул головой и встал. Колдун закрыл глаза, зная, что теперь для него точно настал конец. Однако Мудрый снова удивил.        – Не заставляй меня пожалеть о своём решении, – только и проговорил правитель, после чего развернулся и зашагал прочь, оставляя шута лежать с распахнутыми глазами.

***

       Джестер задумчиво глядел на шар, перебирая в голове воспоминания. Шесть лет назад Страшила спас его, Его! – злого колдуна, растоптанного и униженного, и не отдал на милость другим правителям, яро желавшим мести и справедливости. До сих пор маг не мог понять, что тогда им двигало: жалость, выгода, принципы… Что-то ещё?        Колдун коснулся пальцами вытянутого подбородка, ощущая лёгкий зуд. С детства деформированное лицо после «полного провала» шесть лет назад заполучило маленький шрамик. Как вечное напоминание о поступке, чуть не стоящем его хозяину жизни. Как будто мало ему было просто побывать на грани жизни и смерти. Хотя… Не ему жаловаться.       Всё могло закончиться гораздо хуже.        Внезапно сбоку раздались восклицающие звуки. Колдун недовольно повернулся.        – Чего тебе, мартышка-переросток?        Яркая «трель», и летающая обезьяна с розовой чёлкой указала рукой на магический шар. Колдун и сам не заметил, когда тот засветился. Он по привычке сделал пару шутовских движений и обошёл шар по кругу. Тот действительно светился, а вскоре показал то, что так рьяно хотел сообщить своему новому хозяину.        И сколько только таких он уже повидал?..        – Оу, наши юные и не очень друзья уже направились сюда? Хахаха! – маг рассмеялся, будто совсем не удивлённый новому открытию. Обезьяна вопросительно курлыкнула, по кошачьи наклонив голову вбок. – Что ж, встретим их как следует, моя дорогая сестрица. Ты ведь не прочь немного поразвлечься?        Из дальнего тёмного угла комнаты, к которому обращались, послышался хрип. Колдун удовлетворённо улыбнулся.        – Это будет интересссно, Джжеесстерр…

***

       «Держи друзей близко, а врагов ещё ближе». Хотя… Джестера он почему-то врагом своим больше не считал…        Страшила нахмурился собственным мыслям. Чем больше он задумывался об этом, тем сильнее путался. И ладно бы только в этом…        Правитель заторможенно посмотрел вперёд. Его команда уже ушла вперёд на приличное расстояние, и он поспешил нагнать её, слегка натянув поводья. Альхена послушно фыркнула и прибавила шагу.        Они уже прошли достаточное расстояние, чтобы успеть прибыть к обиталищу Джестера через час. Бежать сломя голову через мокрый лес было бы глупо, поэтому группа двигалась спокойным шагом, продираясь через гущу зарослей медленнее, чем хотелось бы пугалу. Не то чтобы его это так уж сильно нервировало…        Страшила сжато вздохнул.        Нет, его это всё нервировало.        Мало того, что нужно думать о Джестере, так ему ещё нужно позаботиться о том, что делать дальше. И никто в этом помочь не сможет…       Все слишком глупы, чтобы понять его.        Он опять отстал от остальных и даже не заметил этого. От тяжких дум его отвлёк стук приближающихся копыт.        – Страшила? Ты в порядке? – подъехавший Дровосек выглядел действительно озабоченным, когда спрашивал об этом, и чучело позволило себе слегка улыбнуться.       Чужая забота приятно грела душу.        – Да, я просто… думаю.        Железный весело прыснуть. Его добротный конь повторил за хозяином, заставив Альхену фыркнуть.        – Думай, пожалуйста, не теряясь. Вон, Мэллоу уже шутит, что ты скоро так уйдёшь в какие-нибудь дебри, и нам тебя искать придётся.        Правитель закатил глаза, окончательно уходя от своих мыслей. Дровосек удовлетворённо усмехнулся и напоследок пихнул друга в бок, после чего поторопился вернуться к другим, спасаясь от праведного возмездия. Пугало только пригрозило ему пальцем и бросило предупреждающий взгляд, после чего опять задумалось. К счастью, правитель впадал в такое состояние «не от мира сего» довольно часто, и его верная четвероногая подруга всегда не давала ему попасть в неприятности. Например, не позволяла увести себя в так называемые «дебри».        Альхена была необычной во всех смыслах. И она совсем не просто ему досталась…        Страшила улыбнулся, вспоминая своё знакомство со своей давней подругой. Он уже начал забывать, как больно она может ударить задними ногами…

***

       В стране Оз наступил новый день. Солнце только встало из-за горизонта, а уже ласкала мир своими тёплыми лучами. Волшебные птицы вовсю пели свои занимательные трели, разноцветные яркие цветы распустились, и их пыльца стала наполнять лес приятным ароматом. Начали просыпаться звери. Большой и страшный тигр в красную огненную полоску аж зажмурился, довольно выгибаясь под лучами небесного светила и хрустя всеми позвонками. Природа была в своей гармонии.        Страшила наблюдал за этим действом с дёргающимся глазом. Дровосек, предатель, сидел рядом и тихо хихикал, видя реакцию друга на всё то, что происходит вокруг.        Всего час назад эта консервная банка разбудила правителя в четыре часа утра неразборчивым, но очень взбудораженным шёпотом, и заспанный Страшила в какие-то считанные минуты оказался здесь. У чёрта на куличиках, как сказала однажды Дороти, оказавшись с зазевавшимся Львом в самой глуши Зелёного леса.        Каким же образом? – спросите вы. Страшила и сам не знал, как так получилось: он не помнил, чтобы его сажали на лошадь или куда-то вели пешком. Он также не помнил, как вообще оказался лежащим на сырой земле, если только что был во дворце.        Но подозрительный блеск в чужих голубых глазах и слабое, едва заметное мерцание в воздухе вызывали смутные догадки…        – Дровосек, что мы здесь забыли? И как ты, шестилап тебя дери, умудрился стащить мою разработку?!        – Сейчас… ик!, увидишь! – На второй вопрос ему даже не ответили, но предположение подтвердилось.        – Ты что… пьян?        Дровосек предсказуемо начал отнекиваться, нелепо размахивая руками и скрипя ими, наверное, на весь лес.        – Что ты?.. Да какого ты вообще, ик!, обо мне мнения?!        Страшила отвернулся, понимая, что продолжать разговор бесполезно. Дровосек пусть и не был заядлым посетителем кабаков и таверн, коих в стране чудес в последнее время стало подозрительно много, но изредка мог что-нибудь выпить. Хотя это не было на него похоже, пить в одиночестве. Обычно он звал его за компанию и не успокаивался, пока правитель не напьётся до такого состояния, что ноги держать не будут. Ему хватало пары стаканов, чтобы забыться и погрузиться в приятную дрёму, а вот Дровосек до состояния несостояния никогда при нём не доходил. Да и вообще Страшила ни разу не помнил, чтоб друг становился пьяным. Он сам всегда хвалился, что в прошлом был одним из лучших распивателей медовихи* и утирал носы другим пьяницам, то есть, «любителям вкусного отдыха».        Пугало тяжело вздохнуло.        – Ладно, поговорим потом… Хотя нет, ответь мне на один вопрос: зачем ты притащил нас сюда?        Дровосек пару раз глупо моргнул, вызывая в груди правителя раздражение.        – Э… Ну я… А, ик!, точно! Я ж это… это…        – Ну? – Терпение правителя быстро подходило к концу.        – Я, это… А, тьфу ты, карраст*! Сейчас увидишь.        Глаз Страшилы снова дёрнулся.        – И не хочешь ли ты, мой дрожащий друг, поведать мне, что именно я должен здесь увидеть? Может, как тянется огромный кот? По-твоему мне Льва не хватает? Или ты хотел, чтобы я насладился этим чудесным ранним утром… спустя шестнадцать минут, как рассвело?        В конце тон Страшилы приобрёл страшно злые нотки, и Дровосек, будучи даже в не трезвом состоянии, уловил их и заторможенно дёрнул плечевым суставом.        – Не… Сейчас… кхе, увидишь.        Страшила горестно вздохнул, поднимая глаза к выглядывающему из-за густой листвы небу, будто спрашивая: «За что мне всё это, о Всевышний?» После он опустил голову и с очередным тяжким вздохом и тихим бормотанием принялся смотреть на поляну перед собой. Всё равно больше ничего не оставалось: разработка переносного Радужного моста с действием лишь на расстоянии страны Оз была у Дровосека, который наотрез отказался отдавать её, «пока ты не увидишь то, ик!, зачем я тебя сюда притащил». И вот, к своему сожалению, правитель стал лицезреть пустующую поляну, думая, что будет, если оставить друга здесь, а самому пешком вернуться в замок – использовать телепорт вместе со спящим другом было рискованно, а потерять такого нужного и заботливого идиота не хотелось.        Прошло минут пятнадцать, проведёнными за тяжкими думами и храпом, прежде чем на поляне начали происходить метаморфозы. Под сопение задремавшего Дровосека Страшила и сам чуть было не заснул, облокотив свою соломенную голову о руку, и не сразу услышал странные звуки с другой стороны поляны. Он нахмурился, настороженно выглядывая из-за кустов.        И обомлел, увидев то, что вышло на поляну.        Посреди травы и редких цветов стояла лошадь. Но не просто лошадь, а та самая, которую он, Страшила, видел всего лишь раз и на картинке!        Он быстро припал к земле, зажав рот рукой. Сонливость как рукой сняло, от неё даже напоминаний не осталось. Сомнений не было – это была сошедшая со страниц легенда.       Звёздная лошадь.        Надо было видеть, с каким выражением лица Мудрый повернулся к своему спящему другу. Он был готов растормошить его с криками «почему ты мне ничего не сказал?!», но боялся спугнуть прекрасное животное, потому выглянул обратно на поляну, дивясь тому, что и вправду не ошибся. Перед ними стояла та самая волшебная лошадь, которой, если верить текстам, больше тысячи лет! Целой тысячи лет! Даже для страны Оз такой возраст весьма внушительный: феи, обладающие магией, живут в среднем 200 лет, но это существо… Это прекрасное сокровище, до которого многие пираты так и не добрались, само по себе удивительно. Оно может бегать по волнам наперегонки с самыми быстрыми рыбами, ходить по воздуху среди летящих птиц и, самое главное, оно обладает разумом, равным или даже более развитым, чем у обычного человека! Это существо считалось ушедшим со страниц истории, его не видели вот уже половину тысячелетия, и тут…        Страшила задыхался от переполняющего его восторга и трепета.       Поразительно, что она всё ещё жива…        Тем временем лошадь будто совсем не замечала чужого присутствия. Вместо этого она наклонилась к земле и стала есть сочную траву, хрустом заглушая шумное дыхание пугала.        О, Провидение… Как же… удивительно.        Страшила сам не заметил, как будто под гипнозом встал и сделал первый шаг вперёд. Волшебное животное тотчас выпрямилось и уставилось на незваного гостя, тихо фыркая. Страшила сглотнул. Лошадь выглядела весьма внушительно и, несмотря на своё изящество, по габаритам превосходила его в несколько раз.       Если накинется, то точно раздавит.        – Т-тише, красавица… Тише… – Правитель примирительно поднял руки, стоя на месте. – Я т-тебя.. Вас не трону…        Похоже, такое обращение пришлось кобыле по душе, потому что вместо того, чтобы бежать, она лишь фыркнула и несильно топнула передней ногой. Страшиле показалось, или в этом жесте промелькнула снисходительность?..        Он быстро откинул все мысли и сосредоточился на происходящем. Как гласит легенда, Звёздная лошадь, или, как её назвали местные, Звёздное копыто*, часто нападала на целые суда. И что ей сейчас в голову взбредёт, Страшила даже предположить боялся.        И как назло, Дровосек дрых без задних ног…        – С-слушайте, давайте мы по-тихому уйдём, а в-вы..        «Нас не затопчите!»        Внезапно из соседних кустов послышался рык. Мудрый не успел понять, что это, как оттуда выпрыгнуло огромное тёмное пятно и тут же набросилось на магического зверя. Страшила никогда раньше, да и после, не видел такого огромного соблезубого тигра – белые длинные клыки словно два острых кинжала поражали жертву за несколько движений. Когтистые лапы придавливали к земле как тяжёлые стволы вековых деревьев. От его гулкого, словно эхо, страшного рычания солома на голове встала дыбом. Этот поистине чудовищный зверь не шёл ни в какое сравнение с тем, с которым когда-то давно он и его близкие друзья наткнулись в Разношёрстных лесах.        Кобыла громко заржала и стала бить ужасающего тигра ногами. По сравнению с ним она показалась правителю совсем хрупкой, хотя на самом деле они были одинакового размера. Удар за ударом, рык за рыком, и буквально за несколько секунд светлая поляна превратилось в поле дикой битвы не на жизнь, а насмерть.        Страшила потом не мог вспомнить, что тогда им двигало. Он не знал также, каким образом всё в итоге получилось, и он не имел ни малейшего понятия, как не умер от страха, от того самого дикого первобытного страха перед чем-то иным, перед чем-то за грани своего понимания.        Правитель видел, что перевес не на стороне волшебного существа. Он также видел, как капли прозрачной жидкости падают на землю, а на светлом теле кобылы появляются белые рваные полосы. Зверь издал гортанное рычание из глубин своей глотки, повалив взвизгнувшую лошадь снова на землю. Он на секунду замер, и этого хватило Страшиле, чтобы кинуться вперёд. Он не пойми каким образом втиснулся в щель между двумя одичавшими зверями и с неизвестно откуда взявшимся упрямством и рвением уставился в горящие огнём глаза напротив. Тёмная дымчатая фигура застыла, скаля зубы, хотя могла с лёгкостью перекусить Страшиле шею. Мудрый закрыл собой упавшую лошадь и выставил руки так, чтобы лучше перекрыть обзор на неё. Чтобы нечто, стоящее перед ним, не кинулось рвать её когтями сразу. Чтобы истинный хищник, движимый лишь инстинктами, не бросился добивать несчастную жертву. Чтобы оно смотрело только ему в глаза.        Сколько они так стояли, не знал никто. Всё это время дымящийся в прямом смысле слова тигр в упор глядел в его, Страшилы, глаза. Адское пекло против холодных изумрудов. О, и в виде зрителя облачное небо, внимательно наблюдающее за всем сзади.        В какой-то момент огненный зверь издал странный тихий звук, исходящий откуда-то изнутри, покорно прикрыл глаза и отступил, садясь на землю. Та выжигающая всё на своём пути аура исчезла, оставив лес после пожара – сгоревший, мёртвый. Конец. Выженное пепелище, такое пустое и…        Лошадь позади встала на ноги и издала тихое ржание. И если спереди Страшилу обдувал горячий костёр, то позади пришло спокойствие, прилившее к затылку холодными успокаивающими волнами.       Дровосек пропустил слишком многое в тот злосчастный день из-за своего "пьянства", когда Страшила приручил сразу двух сильнейших существ их мира. Альхену, покровительницу света, богиню морей и ветра; и Ганимеда, бога Хаоса и огня, само воплощение тьмы. * * *        Вспоминая дела давно минувших дней, Страшила слегка улыбался. Ганимед, божество, что, удивительно, оказалось не вспыльчивым, осталось на свободе, удостоверившись, что его "антоним" в надёжных руках, чему правитель, не будем скрывать, частично был даже рад: воплощение Тьмы вызывало волнение и даже страх, а вот Альхена… Волшебная кобылица с именем звезды осталась с правителем, желая следовать за ним до какого-то неизвестного "конца". Когда Мудрый спрашивал её об этом, она всегда только фыркала и отворачивалась. Да, не удивляйтесь: Альхена и Ганимед могут говорить. Однако не ртом, как все привыкли, а по-иному. Мыслями. Хотя иногда даже их не требовалось: за долгие годы Страшила и Звёздная лошадь научились понимать друг друга без слов. И теперь даже в мыслях Мудрый исправил: Альхена. Её зовут Альхена.        "Вульгарное" прозвище, данное моряками, волшебному существу категорически не нравилось. И Страшила старался не использовать его даже в собственной голове, каждый раз вспоминая, какая неприязнь появляется на светлом лице верной подруги.       Которая, в отличие от другой…        Страшила помотал головой. Нет, нет, он не считал уход Дороти… предательством. Он просто… Расстроился, вот и всё.        Взгляд по наитию устремился вперёд. Девушка как раз смеялась с чьей-то нелепой шуткой, забавно прикрывая рот кулачком. Правитель потянулся вперёд, порываясь окликнуть её, но осёкся и опустил руку, вновь утыкаясь потускневшим взглядом в светлую гриву.        Нет, он не достоин её. И чем быстрее смирится, тем лучше для всех.       Но это так сложно…        Какое-то время они ещё ехали вперёд, слушая напутствия Страшилы, который монотонно указывал правильное направление. Все списали его молчание за крайнюю степень задумчивости, даже не подозревая (по крайней мере, не все), что на самом деле чувствует пугало. Они выехали на пригорок, когда не выходящий из состояния меланхолии правитель Изумрудов заметил вдалеке знакомые шпили башен.        – Мы почти прибыли! – крикнул он, вмиг оказываясь впереди группы. Ветви расступились перед ним, и Альхена пару раз фыркнула, топчась у самого обрыва.        Со склона открывалась странная картина: тёмное огромное сооружение стояло посреди светлого поля, конца и края которого не было видно. Выглядело это до жути неправильно, словно кто-то случайно поставил кляксу на чистый пергамент.        Думалось, что дом мага должен был уже развалиться от нехилых ветров, что орудуют в этой Западной части страны Оз, но замок стоял, не шелохнувшись, по заверениям колдуна, уже не одно столетие. Он, принадлежащий ещё далёким предкам небезызвестного мага, был самой настоящей крепостью. Обманчиво простой и незащищённый ничем, кроме ворот, он был самым опасным сооружением, какое только Страшиле приходилось встречать. Стоит только вспомнить время, когда Джестер ещё не до конца разобрался в работе охранных систем замка…        Правитель мотнул головой, тихо усмехаясь. Перед глазами встали выдуманные строчки:       "Будто некие потусторонние силы хранят покой мрачного замка и не дают ему пропасть с лица Земли."        Вообще, Страшилу всегда восхищало место строения. Сооружение было окружено бескрайними, выжженными давным давно, полями, на которых росла сухая трава; где-то впереди, далеко на Западе, возвышались Великие горы, отрезающие путь к этой части страны Оз. Спереди замок был сокрыт густым хвойным лесом, в чаще которого незнающий мог легко заплутать. Лишь Страшила после нескольких месяцев частой езды сюда на Альхене мог достичь "гнездовье" колдуна. Однако даже они не знали, вернее, лишь догадывались, что…       В логово мага может попасть лишь тот, кому позволит хозяин замка.        – Ну вот и прибыли наконец, – сказал Дровосек, подъезжая. Его лошадь обеспокоено заржала, стоя так тревожно близко к краю. Страшила кивнул.        – Спуск где-то справа, но лошадей придётся оставить здесь. Слишком рискованно оставлять их на виду у всех. – Правитель решил не уточнять, что лошадей можно оставить во внутреннем дворе замка. Он точно не знал, как Джестер отреагирует на их "неожиданный" визит. Наверняка этот чёрт давно обо всём узнал…        – Считаешь, что оставлять их одних в дремучем подозрительном лесу – лучший вариант? А что, если нам понадобится срочно уйти отсюда? Или, ещё хуже, здесь появятся наши враги? – Дровосек скептически приподнял надбровные дуги, не понимая такого внезапно глупого решения. – Хотя нет, я даже не знаю, кто хуже – недоколдун, который пытал нас целые дни напролёт и который чуть не сжёг тебя заживо, а меня не утопил, или те, кто похитил столько наших соотечественников?        При словах о пытках Страшила дёрнулся и сжато вздохнул. Ему до сих пор снились кошмары, где всё его обездвиженное тело крутится в колесе в опасной близости от ведьминого огня…        Зрачки забегали по земле, тряпичную кожу будто вновь обдало огнём. Перед глазами предстала та самая картина. За которую колдуна какая-то часть Страшилы всё ещё не простила.        Заметив реакцию лучшего друга, Дровосек сменил глухое раздражение, ударившее в голову, на волнение. Он наклонился вперёд и с участием заглянул правителю в глаза, уже жалея о сказанном ненароком. Другие были заняты осматриванием местности, и Дровосек позволил себе проявить фривольности, которые Мэллоу точно бы не одобрил.        А ещё эта его вездесущая жёнушка…        – Эй, эй! Тшш, Страшила, успокойся… Всё давно уже позади… – Железный осторожно коснулся чужого плеча, сердцем чувствуя, что другу нужна поддержка. И зачем он только..?! – Всё давно закончилось, вдохни поглубже.        Перед глазами всё ещё стояла та страшная картина, от которой тело немело, словно на лютом морозе, но Страшила заставил себя дрожаще кивнул и отцепиться от поводьев, меняя их на предплечье лесоруба. Он громко выдохнул, хватая руку сильнее, чуть ли не до боли, но Железный сделан из металла и гораздо сильнее его. В ушах снова этот непонятный стук, похожий на сердцебиение, но в этот раз Страшила вспомнил, где он и что другие совсем рядом, а потому заставил себя успокоить резко скаканувшее не в ту сторону настроение и закрыл глаза.        – Да… Прости, я что-то… Неважно. – Правитель вновь сделал разум хладнокровным. Не время для истерик… – Позови остальных, я скоро буду.        Страшила отпустил чужую руку и повёл поводьями. Альхена тотчас подчинилась, увозя его вправо, где должен был быть спуск. Дровосек проводил их грустным виноватым взглядом. Он не хотел напоминать другу о тех чёртовых днях, которые у всех троих отпечатались в головах как назло отчётливо. Он просто… ляпнул, не подумав, вот и…       Агх, какая мука с этим Джестером! И что Страшила только в нём нашёл?!        Он незаметно для себя сжал кулак от злости.        В который раз Железный убедился, что колдун пошёл в свою старшую сестру, прославившуюся на всю Страну Оз как самая безумная и ужасная в истории.

***

       Если бы Мэллоу когда-нибудь спросили, какого это – быть королём целых двух государств, то он бы ответил: сложно. Очень сложно.        Неспешно шагая по рыхлой от дождевой воды земле, правитель думал, к чему привела его жизнь. Сначала он появился на свет, – куда же без этого? – поступил в Военную Академию, страстно желая защищать свою родину от всех напастей. Отучился, стал солдатом и дослужился до Маршалла. Не прошло и месяца с его вступления на службу, как появилась нарушительница – Дороти, и Савва, местный хулиган, не умеющий держать клюв при себе. Его отправили с ними побеждать непобедимого Джестера, а после: встреча с тогда ещё принцессой Фарфорового королевства и неслыханные приключения, приправленные романтикой и их любовью. Хах, любовь, Мэллоу никогда бы не подумал, что станет узником любви. Что столько боли и унижений потерпит в первые же дни после свадьбы. Что в первую же неделю напортачит с управлением двумя объединёнными – и зачем только, он же просто Маршалл? – государствами. Теперь, спустя столько лет, он понимает, почему его двоюродный дядя передал ему бразды правления. Он просто устал. От вечного беспокойства, от вечного отсутствия времени и вечных недовольств в стране. Вернее, в графстве. И, увидев шанс избавиться от этой ноши, вцепился в него клещами, да так, что не отвертишься.        Поначалу Мэллоу думал, что объединение двух «миров» – это хорошая идея. Это будет символичным «плодом» их с Кэсседи любви, однако вышло всё наоборот. Два совершенно разных народа оказались слишком противоречивыми, чтобы ужиться. По крайней мере, сразу.        Сейчас уже всё относительно неплохо. Одни жители не избивают других из-за того что они «другие». Хулиганства и порча имущества происходят гораздо реже благодаря введённым патрулям. Жители бывшего Конфетного графства перестали вечно обзывать граждан Фарфорового королевства, и наоборот. И, как ни странно, новая беда окончательно объединила оба народа в один.        Мэллоу усмехнулся, не зная, что испытывает: грустную насмешку или снисходительность?        Правильно говорят, что врагов сплотит один общий враг.        Он вновь вздохнул, перешагивая через корень можжевельника*. В некоторой степени… он был даже рад тому, что может временно уйти от обязанностей, да простит его народ за это. Жаль только, что Кэсседи осталась там одна. Он её искренне любит…       Да будет проклят Джестер и все наши враги за то, что заставляют наши народы страдать!        Второе по счёту существо помянуло колдуна не добрым словом.