Love Never Dies (Reprise)

      Вскоре предложение о путешествиях удалось осуществить. Труппу Оперы Гарнье пригласили выступить в Берлинском Концертхаусе. В тот год проходили многочисленные мероприятия по поводу девяностого юбилея императора Германии, Вильгельма первого. Его день рождения должен быть уже в марте, потому, чем ближе к весне, тем активнее становилась культурная жизнь страны. Де Шаньи отправились в Берлин.       Этот подарок директора решили преподнести на немецком языке, и Кристин наконец получила партию Царицы Ночи из "Волшебной флейты" Моцарта.       Прежде роль не доставалась ей из-за возраста. Актрисы, игравшие дочь Царицы, Памину, и Кристин выглядели ровесницами, но на сей раз было сделано исключение в пользу её голоса, а не возраста.       Прежде Кристин не давали шанса сыграть злодейку, и много ли в современной опере женщин с "Адской местью кипящей в сердце"? С кинжалом в руках, приносящих обеты богам мщения?       На генеральной репетиции, за день до концерта, им даже нанесли грим на пробу.       Кристин выплывает из-за облаков сцены на лодке-полумесяце. Чернильно-синяя, в брызгах серебра мантия из прозрачного шелка тянется из-за кулис. Верхний её край закреплен где-то под потолком, а нижний внизу. Достигнув противоположной стороны сцены, Кристин открепила застежку мантии, и за третий край материю потянули вверх машинисты сцены, натягивая полотно ночи за спиной Даае. Необычный трюк, новая задумка художников-постановщиков.       Царица ночи требует дочь совершить возмездие. Кристин вкладывает кинжал в руки девушки и берет верхнюю "фа", наступая на перепуганное дитя. — Должен Зарастро ужас смерти узнать! - приказывает она, - А если нет, так ты не дочь моя!       Девушка падает на колени, угнетенная каждым "фа", ужасающими приказом и клятвами.       Кристин допевает куплет, взмахивая фатой, повторяющей мантию, укрывая ночью всё вокруг, и покидая сцену.       Они пробуют ещё раз. Ещё раз, и ещё, пока ярость не превращается в самом деле в "Смерть и отчаяние пылающие вокруг". Она вздергивает подбородок принцессы Памины черной рукой, притягивая её к себе. — И разорву все узы природы!       Единственной опорой обессиленного тела была та рука, и девушка вновь в ужасе оказывается в ногах Царицы Ночи.       Даае смотрит жутким взглядом на пустой зал в последний раз, и взметнув одеяниями требует: — Услышьте, услышьте мою клятву, боги мести!       Памина в исполнении юной сопрано Леа Мартан остаётся, безутешно плача, Царица ночи оставляет её, покидая сцену. — Прекрасно, мадемуазель Даае, мадемуазель Мартан, - режиссер подходит к оркестровой яме.       Кристин хотела было поправить его "мадемуазель" на "мадам" хотя бы потому что иногда на репетиции за ней заезжает Рауль, и он мог быть где-то поблизости, но её внимание привлекает Леа, всё ещё не пришедшая в себя. Кто-то из работников сцены подбегает к девушке, подавая ей руку, опережая Даае, поспешившую к певице. Сбежались режиссер, балерины, артисты, увидевшие Мартан плачущей на сцене.       Виконтесса принялась извиняться, но Леа вскоре попросила её не беспокоиться. — Всё..., - она негромко всхлипнула, делая глубокий вдох, чтобы успокоиться, - Получилось так убедительно, мадам.       Девушка почти лишилась чувств, должно быть от перервозбуждения повторением одной и той же тяжелой сцены — решил режиссер.       Леа Мартан была ненамного младше Кристин, всего на шесть лет, но пела дивно, и раз уж Царица Ночи была молодой женщиной, директора позволили идти до конца, и сохранить роль Памины за Леа, играющей её уже третий сезон, игнорируя возраст игравших мать и дочь девушек.       Даае решила задержаться, удостовериться, что не станет причиной нервного срыва Леа прямо перед выступлением, но кажется Мартан действительно была в порядке. Кристин помнит, что после Фауста в первый раз лишилась чувств, очнулась уже в своей гримёрной.       Они вместе сняли грим — Даае пришлось выбелить лицо и рисовать тонкие острые брови черным, чтобы сделать её лицо старше, густо подвести светлые глаза тёмным, из-за чего взгляд казался почти безумным.       Короткий cтук в дверь — за Леа приехали, а художник-постановщик хотел побеседовать с мисс Даае, если она не занята.       Кристин попросила дать ей ещё минуту — она уже принялась расчесывать волосы после парика и шпилек, и сейчас спешила заколоть их хотя бы у висков, чтобы не выходить к куратору без прически.       Женщина выскальзывает из гримерной, подбирая юбки сценического платья, которое ещё не успела сменить на собственное. — На самом деле показывать эти декорации ещё нельзя, - без приветствий и объяснений начал постановщик, - Они не до конца готовы, но основной задумки мы достигли.       Мужчина жестом пригласил Даае следовать за ним. — Понимаете, я подумал, что вы как никто другой сумеете оценить эффект, которого нам удалось достичь. Я слушал вас все эти дни — поразительная легкость звукоизвлечения, мадам. Словно существует некий путеводитель или проводник, за которым ваш голос следует, отрицая ограничения, которыми должно быть являются объем легких, даже собственное горло.       Кристин невесело усмехнулась себе под нос. Проводник, движением руки извлекавший из неё ноты такого качества, которого не добиться без наставлений Ангела Музыки, без его голоса, служащего опорой для твоего собственного, умер десять лет назад.       То, что художник слышал сегодня и любой другой человек — воспоминание о том, как такие вещи делаются. О том, что Эрик говорил ей, страхуя на каждой новой высоте.       Мужчина привел певицу в другой концертный зал. Кое-что из строительных конструкций ещё оставалось вдоль стен, но в основном он был готов к эксплуатации. — Не так давно ко мне поступил проект художника, который к сожалению пожелал остаться анонимным. Задумка его состояла в том, чтобы создать акустику такого свойства, что абсолютно в каждой части зала звук будет таким, словно исполнитель говорит рядом с тобой. Иллюзия присутствия. — В самом деле? — Да, но это работает только в том случае, если Вы говорите со сцены. Попробуйте! Я буду на сцене, а Вы в глубине зала, и Вы услышите даже самые негромкие мои фразы, - предлагает постановщик.       Кристин оглядывается назад, не то надеясь увидеть Рауля, не то надеясь, что он не увидит её.       Ничего преступного не было в том, чтобы попасть в этот зал, и опробовать экспериментальную акустику, но что-то заставило певицу оглянуться. — Насколько же подробным был план, если вам удалось работать относительно него без участия автора, - говорит она, пока расстояние между ней и мужчиной позволяло не повышать голос для слышимости. — Нет-нет, он позволял мне отправлять ему письма. Он оставил адрес почтовой конторы, откуда видимо забирал записки. Однако же вы правы. Обычно в своих письмах я рассказывал лишь о наших успехах, не желая оставлять его в неведении. Он периодически давал нам рекомендации, будто иногда бывал на этой реконструкции, подмечал огрехи, которые мы совершали. План был поразительно точен, он учитывал даже те особенности зала, которые не были указаны в официальных чертежах, созданных при постройке Концертхауса. — Что вы хотите сказать? — У меня сложилось впечатление, что художником мог быть кто-то из строителей. Кто-то имевший доступ к помещению, но не желавший выдавать себя до последнего. — Вы не догадываетесь кто это мог бы быть? - спрашивает женщина чуть громче. — Сожалею. Я изводил себя догадками первые месяцы работы, пока не бросил это. Вознаграждение за проданный нам план работ было вразумительным, и я решил, что могу сделать своему скрытному коллеге надбавку в виде почтения к его инкогнито. — Проданный план? — Разумеется он не достался нам бесплатно. Мы тщательно изучили его с инженерами и другими художниками сцены, и пришли к выводу, что он слишком тщателен и точен, чтобы не сработать, произвели несколько тестовых проверок на комнатах поменьше, и поняли, что нам нужен цельный план со всеми расчетами и чертежами, чтобы произвести такой эффект на свет. Потребовалось время, чтобы государство и покровители выделили средства, но мы в итоге выкупили проект, и принялись за работу, - уже на ступенях договаривал куратор, - А теперь я замолчу на какое-то время, пока вы не доберетесь до дальней точки зрительского зала, хотя бы в амфитеатр.       Кристин осторожно пробралась между рядов. Всё же объемы платья Царицы Ночи не были предназначены для гражданских целей, но добравшись до последнего ряда, девушка вздрогнула от вкрадчивого "Вы слышите меня?"       О, нет, она не просто слышала его. Сам воздух за её спиной вибрировал голосом со сцены. Он был так близко, будто в секунду постановщик оказался у Даае за спиной, и ему не нужно было даже повышать голос, потому что она услышала бы даже его шепот. — Разве же это не подлинное чудо? - спрашивает он, говоря со сцены, - Словно нас не разделяют десятки метров.       Голос художника не обладал харизмой, какая иногда заключается в людских голосах. Он был незапоминающимся и обыкновенным, но эти стены, колонны и их структура, расположение сделали этот голос столь осязаемо близким, даже более реальным, чем если бы они в самом деле находились на расстоянии вытянутой руки! Кристин ведь беседовала с ним в близи, и каков эффект был теперь...       В первую секунду звук такого толка словно ледяной штык проник в грудь Даае, как в теплое, податливое масло. Чувство не было неприятным, оно заставило девушку вздрогнуть от неожиданности. Потому что что-то внутри неё потянулось навстречу острию, будто уже было с ним знакомо. Как если бы оно желало протянуть ладонь для рукопожатия. Но это соприкосновение едва ли произошло. Возможно лишь кончиками пальцев, потому что Даае не могла припомнить что в её памяти так взывало к этому ощущению. Откликалось ему. Несмело шептало "Я здесь, я здесь", надеясь прикоснуться к знакомому и возможно снова обрести оболочку хотя бы внятного воспоминания, которое уплывало у Кристин прямо из рук. — Хотите попробовать? Я никогда не слышал с этой новой сцены обученного голоса, но теперь вы здесь, и вскоре вы покинете этот город. Я не уверен представится ли мне такая возможность ещё раз, - говорит художник, и Кристин кивает, даже не уверенная заметил ли он. — А вы меня слышите? - спрашивает она. — С трудом. — Сделайте для меня кое-что, - просит она громче. — Что же, мадам?       То чувство говорит в Даае. Она не понимает зачем ей это понадобилось, но нутро подсказывает — попроси, и однажды ответы на вопросы придут.       Девушка делает вдох, ещё раз оглядываясь вокруг себя, будто ища подвоха. Возможно кто-то в самом деле за её спиной говорит то, что произносит куратор, точно попадая в движения его губ, и нет никакого чуда, но не находит подтверждения лживости трюка. — Позовите меня по имени, - просит наконец она.

***

      Колоссально. Чувство было ошеломляющим. Как если бы кто-нибудь заиграл на скрипке мелодии, что играл её отец. Кристин пока не понимает что особенного было в том, как её имя звучало в огранке той странной акустики, но чувство это было поразительным.       "...Я не знаю что это, Мег, и не могу сказать в точности, что понимаю это чувство. Я не суеверна, возраст и время выучили меня видеть механику трюков за чудесами. Конечно же это волшебство — результат постижимой физики и умелого строительства, но я не могу назвать это иначе, чем волшебством".       Кристин на пару мгновений оторвалась от написания письма, чтобы перечитать абзац и приступить к новому.       "Я не ощущала ничего подобного много лет. Как если бы чужая жизнь проникла в моё тело, заставляя вдыхать больше воздуха ради нас обоих. Я была бы счастлива услышать результат, но уже в качестве зрителя на полноценном спектакле. И мне бы хотелось разделить это с тобой.       Я не могла представить Париж и Оперу без тебя в месяцы твоего переезда в Нью-Йорк, как не могу представить каким образом мне удалось сохранить здравый рассудок без твоей компании до сих пор.       Поэтому, если в вас всё же есть совесть, дорогой друг, извольте навестить Старый Свет и старых друзей".       Последний комментарий был шуткой, но Кристин решает добавить короткое признание в любви подруге, и убирает ручку в футляр.