Мимикрия

— Увидимся на следующей неделе, сэр, — устало бормочешь ты и поворачиваешься к камину на дальней стороне эклектичного, но тщательно организованного кабинета зелий. — Не забудь прочитать текст Клокворка, — рассеянно отзывается Виндиктус Виридиан, просматривая заметки, которые он сделал, пытаясь продлить период полураспада твоего эликсира. — Его взгляд на проблему помутнения разума может оказаться полезным… — Будет сделано, сэр, — киваешь ты, переводя взгляд на книгу в кожаном переплёте, которую он тебе одолжил. Подойдя к камину, ты бросаешь внутрь горсть летучего порошка и проходишь сквозь зелёное пламя прямо в кабинет Слизнорта. — Уже восемь часов? — восклицает Слизнорт, когда ты появляешься, и смотрит на часы. — Мерлинова борода, Том, тебе пора идти! Ты поднимаешь голову и видишь, как Том и Слизнорт сидят прямо перед тобой с напитками в руках. — Конечно, сэр, — спокойно отвечает Том, глядя прямо на тебя. От его внимания в животе появляются бабочки, но ты игнорируешь это. — Как поживает старина Виндиктус? — весело спрашивает Слизнорт, положив ноги на мягкий пуф. — Держу пари, он всё ещё не принимает тоник, который я ему послал? — Нет, сэр, — быстро отвечаешь ты. — Он, скорее, доверяет тому, что придумал сам. — Его пойло не сможет вылечить и обычный кашель… — ворчит Слизнорт. — Мне пора идти, сэр, — говоришь ты с улыбкой, протискиваясь мимо Тома к двери. — Мне нужно написать те пятнадцать дюймов о безоарах, которые вы нам задали. — Ну что ж, Том проводит тебя до библиотеки, не так ли, Том? — весело спрашивает Слизнорт, кивая своему любимому ученику. Ты непонимающе смотришь на Слизнорта, решительно избегая зрительного контакта с Томом. — Я не уверен, что эскорт необходим, профессор, — замечает Том, переводя взгляд с тебя на Слизнорта. — Эта практика, скорее, выходит из моды. — Ерунда! — машет рукой Слизнорт. — Это хорошие манеры! Увидимся завтра на занятиях по продвинутой идентификации ингредиентов! Я полагаю, вы двое блестяще справитесь с этим… — Спокойной ночи, сэр, — прощаешься ты, и вы с Томом выходите из кабинета. — Личный эскорт в библиотеку? — ухмыляешься ты. — Какая роскошь! — Если ты хочешь отказаться от этой привилегии, я не обижусь, — с ухмылкой отвечает он. — Ты откажешься от своего священного долга защищать мою честь? — Если бы было что защищать, я бы отнёсся к этому гораздо серьёзнее, — парирует Том, всё ещё ухмыляясь. — Как грубо, — хихикаешь ты. — Ещё не слишком поздно отказаться от дружбы? Ты гораздо остроумнее, чем я ожидала. — Боюсь, тебе так просто от меня не отделаться, — заявляет Том с лёгкой улыбкой. — Что ж, мне придётся как-то справиться с этим, — драматично вздыхаешь ты. После этого он действительно провожает тебя до библиотеки, и ты колеблешься у входа. — Ты можешь присоединиться ко мне, если хочешь, — говоришь ты небрежно, делая вид, что ищешь что-то в своей сумке. — Я пробуду здесь час или два, и было бы неплохо иметь компанию. — Хорошо, — тихо отвечает он, — но мне нужно сходить за вещами. — Ну вперёд! — бодро подгоняешь ты, прекращаешь свою шараду с сумкой, и направляешься в библиотеку. — Я займу нам места! У тебя есть предпочтения? — Что-нибудь уединённое, — спокойно отвечает Том. Ты замираешь на месте. Том замечает твоё замешательство и смотрит на тебя с изумлением. — Студенты, как правило, пытаются заговорить со мной, — продолжает он, внимательно наблюдая за тобой. — Просят о помощи и тому подобное… Если ты найдёшь уединённое место, нам будут мешать гораздо реже. — Конечно, — быстро отвечаешь ты, отводя взгляд и надеясь, что он не заметил твоих раскрасневшихся щёк. — В секции по изучению волшебных палочек обычно довольно тихо. — Увидимся там! — Хорошо, — неуверенно бормочешь ты, разворачиваешься и уносишься прочь так быстро, как только можешь. — Что за идиотка, — бормочешь ты себе под нос, свирепо глядя на стол, когда подходишь к нему. — Тупая идиотка… Ты бросаешь свои вещи и сразу принимаешься за эссе, чтобы унять раздражение на саму себя. Том появляется через несколько минут, садится рядом и достаёт что-то похожее на задание по древним рунам. — Хороший выбор, — тихо произносит он, оглядываясь по сторонам. Это абсолютно уединённое место. Ты киваешь, не поднимая глаз. Если его выводит из себя твоё молчание, он никак это не комментирует, и ты усердно занимаешься целый час, прежде чем заговорить снова. — Что случилось с твоей мантией? — с любопытством спрашиваешь ты, хмуро глядя на его рукав, где сквозь протёртую ткань проглядывает его серый блейзер. Том смотрит на тебя, а затем следует за твоим взглядом к своему предплечью, лежащему на столе. Заметив дыру, он тут же отдёргивает руку. — Я не первый, кому она принадлежала, — сухо произносит он, без лишних слов возвращаясь к своему заданию. Секунду ты наблюдаешь за ним: за твёрдой линией губ и сжатой челюстью, за тем, как он смотрит на своё задание и пишет с абсолютной сосредоточенностью. Он расстроен. Том расстроен… Ты протягиваешь руку и берёшь его за рукав, но как только начинаешь тянуть его к себе, Том вырывается. — Что ты делаешь? — огрызается он. — Я знаю, как это исправить… — Мне не нужна твоя помощь, — холодно отвечает он, вытаскивает свою палочку и указывает на дыру, которая мгновенно затягивается. Том кладёт палочку на стол и вновь берётся за перо. — Не нужно грубить, — хмуришься ты, чувствуя, как боль скручивается в груди. — Грубостью было указывать на такую вещь, — едко парирует он, не отрываясь от своей работы. — Я не поняла, что это было… — Легкомыслие не оправдание, — шипит Том. — В чём проблема? — недоверчиво шепчешь ты. — Я не имела в виду… — Если ты воздержишься от ненужного изучения моей внешности, я буду тебе очень признателен, — выплёвывает он со злобным сарказмом, придвигаясь ближе так агрессивно, что ты автоматически отстраняешься от него. — То, что мы друзья, не освобождает тебя от элементарных манер. Ты пристально смотришь на него, не в силах понять реакцию, которую вызвал твой случайный комментарий. — Я… Том резко возвращается к своему заданию, и в наступившей враждебной тишине чувствуется что-то ужасно знакомое. Ты не сможешь сосредоточиться на учёбе, пока он находится рядом в таком настроении, и начинаешь быстро собираться. — Что ты делаешь? — монотонно спрашивает он. — Ухожу, — бормочешь ты. Том в тревоге поднимает голову. — Почему? — А ты не догадываешься? — шепчешь ты, а затем встаёшь и уходишь, задаваясь вопросом, насколько очевидна обида в твоём голосе. — Подожди, — резко зовёт он, но ты игнорируешь. Ты уже почти в конце прохода, когда рука Тома ложится тебе на плечо и резко разворачивает к себе. — Я сказал, подожди! — требует он. Ты с силой вырываешь плечо из его хватки, свирепо глядя на него. — Я слышала тебя, — выдыхаешь ты. — Научись просить, а не командовать! Том свирепо смотрит в ответ. — Куда ты идёшь? — Подальше от тебя, — немедленно отвечаешь ты, пытаясь развернуться, но он хватает тебя за руку. — Прекрати, Том, — шипишь ты, вырываясь. — Прекрати хватать меня! — Почему ты… — колеблется он. — Я тебя не оскорбляла! — сердито шепчешь ты, подходя ближе. — Я, чёрт возьми, задала простой вопрос, и у тебя нет причин так со мной обращаться! Я ведь просто пыталась помочь! Том растерянно смотрит на тебя. — В чём проблема? — горячо спрашиваешь ты, стараясь, чтобы голос звучал как можно тише. — Я не имел в виду… — Том сжимает губы и не заканчивает предложение, потому что накричал на тебя за эти же самые слова всего несколько секунд назад, и вы оба это знаете. — Мне жаль… — шепчет он. — Хорошо, — огрызаешься ты, складывая руки на груди. — Я думал, ты… — медленно начинает Том и тут же запинается. — В прошлом… Я слышал множество безжалостных комментариев в свой адрес… — Что ты имеешь в виду? — Я нечасто могу покупать новые вещи, — машинально продолжает он. — Люди не упускали возможность напомнить мне об этом… Ты сразу понимаешь, о чём он говорит; ты знаешь, что он сирота и школа выделяет деньги нуждающимся ученикам для покупки вещей, но ты прекрасно понимаешь, что этого недостаточно… — Над тобой издевались из-за этого? — осторожно спрашиваешь ты. Он кивает, стараясь не смотреть тебе в глаза. Внезапно его реакция приобретает гораздо больше смысла. — Я этого не делала! — твёрдо произносишь ты. — Я знаю, — безучастно отвечает он. Всё его тело напряжено, как будто он принуждает себя находиться здесь, а пустой взгляд устремлён на книжную полку рядом с тобой. Он похож на ребёнка, которого родители заставляют извиняться. В этом есть что-то странно милое, и ты, качая головой, подходишь к нему, не позволяя себе слишком много об этом думать. — Ты идиот, — устало улыбаешься ты и обнимаешь его. Том замирает, явно потрясённый, и это так трогательно, что ты снова смеёшься, уткнувшись лицом ему в плечо. Проходит мгновение, и затем его руки очень нерешительно обнимают тебя. — Ты всё ещё сердишься на меня? — растерянно спрашивает он. — Гнев ушёл, — бормочешь ты ему в плечо, — но я всё ещё злюсь на тебя. Он медленно кивает, а ты делаешь вдох, не обращать внимания на то, как чертовски приятно от него пахнет, и страстно желая, чтобы тебе никогда не пришлось его отпускать. Но ты должна это сделать, потому что даже у дружеских объятий есть ограничения. Ты отстраняешься, чтобы серьёзно взглянуть на него. — Больше так со мной не разговаривай, — твёрдо произносишь ты, грозя ему пальцем, как строгий учитель. — Не буду, — тихо отвечает Том, не сводя глаз с твоего лица. — Хорошо, — ты делаешь ещё один шаг назад. — Увидимся. — Ты всё равно уходишь? — быстро спрашивает он. — Ты что, шутишь? После того, как ты накричал на меня и не давал уйти? — издеваешься ты. — Да, я ухожу. Увидимся на зельеварении. Ты поворачиваешься на каблуках и уходишь из библиотеки, стараясь не вспоминать его объятья, или тепло его тела, или то, как от него пахло, или… — Друзья, — бормочешь ты, сворачивая в коридор. — Мы друзья! И этого достаточно… Но обнимать его было так приятно… «Мы просто друзья, — сердито думаешь ты, направляясь в общую комнату. — Не перегибай!» Но все мысли каждый раз возвращаются к нему, а сны (к сожалению, неподвластные твоему контролю) настолько полны объятий, что когда ты просыпаешься на следующее утро, это первое, о чём ты думаешь. Он не выходит у тебя из головы весь день, и после обеда ты заходишь на урок зелий и садишься рядом с ним. Том сразу поднимает голову. — Привет, — осторожно произносит он. — Привет, — оживлённо улыбаешься ты, доставая вещи из сумки. Он сжимает челюсть, а на лбу у него появляется складка. — Что-то не так? — с любопытством спрашиваешь ты. — Ничего, — бормочет он, сосредоточив внимание на своих заметках. — Ну, ты меня убедил, — саркастично протягиваешь ты. — Насчёт вчерашнего, — медленно произносит он. — Да? — с лёгкой улыбкой спрашиваешь ты, наслаждаясь его неожиданно нерешительным поведением. — Это было… — начинает он, но его прерывает неожиданно появившийся Томас. — У меня самые безумные новости, — хихикает он, обнимая тебя за плечи, и заговорщически притягивает к себе. — Эбигейл Торп пригласила Оскара в Хогсмид на следующих выходных. — Ты что, шутишь? — удивлённо шепчешь ты. — Я думала, она влюблена в Малкольма! — Малкольм в отчаянии, — ухмыляется Томас. — Теперь этот олух сожалеет, что так холодно к ней относился. — Видимо, он изображал недотрогу, — хихикаешь ты. — Он вёл себя как настоящее дерьмо, — фыркает Томас. — Это не то же самое… — Минус десять баллов, Пенн, — холодно произносит Том. Вы оба оглядываетесь на него в полном изумлении. — Прости? — ошеломлённо переспрашивает Томас через мгновение. — Десять баллов, — повторяет Том, устремляя на него бесстрастный взгляд. — Следи за своим языком! Томас замирает на мгновение, а затем поворачивается к тебе. — Хорошо, — невозмутимо отвечает он. — Что ж, увидимся позже. Он уходит, не сказав больше ни слова, а ты ошарашенно смотришь ему вслед, прежде чем наброситься на Тома. — Какого хрена? — сердито шепчешь ты. — Ты пытаешься меня спровоцировать? — раздражённо спрашивает он. — Что это было? — яростно бормочешь ты. — Я всего лишь выполняю свои обязанности старосты, — отрывисто отвечает Том, продолжая писать. — Ты никогда не снимал баллы за грязные словечки! — Что ж, я пробую что-то новое, — огрызается он. — У тебя не было причин делать это, — выдыхаешь ты, уставившись на него. Том бросает на тебя свирепый взгляд и разочарованно вздыхает. — Ты невозможна, — шепчет он. — Какое, чёрт возьми, отношение это имеет ко мне? — шипишь ты, наклоняясь ближе. — Не будь мудаком с моими друзьями! Том сердито отводит взгляд и не разговаривает с тобой до конца урока. Две ссоры за два дня. Прекрасно! — У вас двоих, как всегда, превосходно, — улыбается Слизнорт в конце урока. — Безупречное понимание ингредиентов… Кстати, не могли бы вы помочь мне убраться? Мне нужно бежать… Ты угрюмо хватаешь коробку с чешуёй гидры и уносишь её в подсобку, не дожидаясь хвастливого объяснения Слизнорта о планах на вечер. К тому времени, как вы всё убираете, класс пустеет, а Слизнорт уходит. — Пока, — очень спокойно произносишь ты, хватаешь свою сумку и направляешься к двери. Пальцы Тома неожиданно смыкаются на твоём запястье, и ты замираешь. Твоё сердце болезненно колотится в груди, потому что это не та яростная хватка, с которой он пытался остановить тебя в библиотеке. Его пальцы очень нежные, едва удерживают тебя и позволяют вырваться, прежде чем ты остановишься по собственной воле. — Не уходи, — еле слышно шепчет он. Что-то хрупкое сжимается в твоей груди, и ты смотришь на него в ответ широко раскрытыми глазами. — Я не хотел тебя расстраивать, — говорит Том приглушённым тоном. — Я не знаю, почему я продолжаю это делать, я не… Мне жаль… — Ты не должен поступать так с Томасом, — строго отвечаешь ты, но не вырываешься из его хватки. — Для меня это всё в новинку, — медленно произносит он. — Что именно? Том колеблется, а потом опускает взгляд на ваши руки. Он хмурится и очень быстро отпускает тебя. Ты медленно убираешь руку, стараясь не думать о том, как сильно нервничаешь. — Обычно мои друзья… уделяют нашей дружбе всё своё внимание, — говорит Том с настороженным выражением лица. — Всё своё внимание? — повторяешь ты, а мысли вихрем проносятся мимо. — Имеешь в виду, они дружат только с тобой? Он кивает, молча наблюдая за тобой. И внезапно твоя нервозность сменяется кипящей смесью раздражения, возмущения и неверия. — Подожди, ты снял баллы с Томаса, потому что я разговаривала с ним, а не с тобой? — громко спрашиваешь ты. — Я же говорил тебе, для меня это в новинку, — огрызается он. — Что для тебя в новинку? — восклицаешь ты в ужасе. — Элементарное человеческое уважение? — Разве я не говорил, что наша дружба отличается от той, к которой я привык? — сердито спрашивает он. — Я не думала, что ты имеешь в виду безумное собственничество, Том! — кричишь ты, дико жестикулируя. — Что дальше? Запретишь мне разговаривать с Томасом? — Я пытаюсь дружить по твоим правилам, — холодно выдыхает он. — Дружить по моим правилам? — яростно повторяешь ты. — Том, если ты считаешь нормальным наказывать моих друзей за то, что они разделяют моё внимание, это не дружба по твоим правилам, это безумие! — Откуда я должен это знать?! — кричит он в ответ с такой яростью, что ты застываешь на месте. — Я никогда раньше не дружил с кем-то вроде тебя! Но каждый раз, когда я тебя расстраиваю, я делаю всё по-другому! Делаю всё, о чём ты просишь! Я стараюсь! Грудь Тома вздымается в такт его тяжёлому дыханию, и ты внезапно понимаешь, что он говорит серьёзно. Его осторожность и нерешительность наконец-то обретает смысл. У него никогда раньше не было настоящего друга. Он понятия не имеет, как быть другом. Ты видишь смятение на его лице, напряжение в каждой линии тела и поддаёшься импульсу, столь же глупому, сколь и опасному. Потому что он прямо перед тобой, и он старается. Он понятия не имеет, что делает, но он пытается, и тебе так сильно хочется его поцеловать, что ты тянешься к нему, даже не осознавая этого. Ты замечаешь хмурое выражение на его лице и понимаешь, что собираешься сделать. Поэтому, вместо поцелуя ты заключаешь его в очередное объятие и вновь прячешь лицо в его плечо, где он не увидит сбивающую с толку смесь эмоций. Том тяжело выдыхает, и его руки обнимают тебя, но на этот раз крепче и решительнее, чем вчера. — Ты можешь перестать делать глупости? — бормочешь ты. — Это очень утомительно! — Мне жаль, — отвечает он приглушённым тоном и крепче тебя обнимает. — Я пытаюсь… — Да, я знаю, — выдыхаешь ты, устало закрывая глаза. — Ты извинишься перед Томасом? — Конечно! — И больше не снимешь баллы без причины? — Нет… — Пожалуйста, не будь мудаком с моими друзьями. — Не буду! Ты вздыхаешь и отстраняешься, и на мгновение тебе кажется, что руки Тома сопротивляются, как будто он не хочет выпускать тебя из объятий. — Мне нужно идти, — осторожно произносишь ты. Он кивает, обшаривая взглядом твоё лицо, как будто что-то ищет. — Ты в порядке? — спрашиваешь ты. Том отводит взгляд и кивает. — Позавтракай со мной завтра, — импульсивно предлагаешь ты. — Что? — Если извинишься перед Томасом, — добавляешь ты с лёгкой улыбкой. Он в недоумении смотрит на тебя, словно эта концепция ставит его в тупик. — Хорошо, — кивает он. — Увидимся завтра! — Увидимся завтра, — смущённо повторяет Том. Это так очаровательно, что ты заставляешь себя уйти, прежде чем снова попытаешься его обнять.