Долги

Низ шестого иннинга. Всего середина игры. Живой муравейник кипел и восклицал. Многие ели, расположившись на одеялах. Те, кому места не хватало, выстроились наверху склона, вдоль дорожки и тоже громко кричали. Коврики пестрели даже вокруг аутфилда. Зрителей набралось, будто на финал турнира. С другой стороны, билеты на стадион платные, а тут в парке играют лучшие школы Токио. Конечно придут посмотреть. Савамура, как всегда, слил на бите. От него много и не требовалось, главное, чтобы подавал. Рёске сидел на корточках в кругу ожидания и внимательно следил за подачами. То, что они раскусили и пережевали вражеского аса, уже заключало в себе половину победы. Радовало ещё и то, что их аса вряд ли пережуют. Появлялась некая гордость за команду. Ну где ещё играет такое стрёмное чучело, которое своим же прибить охота? Вражеское чучело сыпало кручёными. Но курс у них такой себе, стабильный, отклонение незначительное. Даже криворукий Курамочи без проблем вышел на базу. Рёске пренебрежительно хмыкнул. Деловито подошёл к зоне беттера, прицелился в сторону горки, принял стойку. Тут особо мудрить не придётся. Первая подача пошла в бол, далеко мимо страйк-зоны. Вторая тоже. Потчевали прямо как клинапа. Бэттери очень боялись загрузить базы, а Ёичи, как йо-йо на ниточке, постоянно откатывался и набирал фору. Косматый устал пугать его пик-оффами, зыркал из-под бровей. Сейчас выдадут решающую! Где-то внутри щекотал азарт, побуждая доказать свою силу и мастерство. Кручёные только назывались одним словом, всё равно, что сказать "муравьи". Поднеси лупу - а там миллионы совершенно разных видов. Из зоны беттера каждая подача выглядела совершенно иначе, имела свой путь и скорость. Скорость Рёске уже засёк, она чуть-чуть отличалась от скорости фастбола. Касательно траектории, подача, которая отклоняется слишком далеко от страйк-зоны, бесполезна. Всё равно беттер успевает заметить её курс. И если угол падения мяча не острый, то отбить легкотня. А если слишком близко к пластине - достаточно ударить до момента отклонения. Нормальный кетчер не даст это сделать, но, кажется, у Тэйто голова находилась не в кетчер-боксе. Питчер не мог подавать кетчеру сигналы из опасения, что их прочитают. Он мог только крутить головой, намекая в какую часть страйк-зоны целится. А вот Коминато мог всё. Например, подтянуть штаны. Его напарник на базе оживился, опознав хит-энд-ран. Хорошо хоть не прозевал. Ещё одной лажи криворукому разине он бы не простил. Перед решающей подачей Косматый долго соображал, потом дважды крутил харей и решил, что выбрал отличное место! Ох, подавал бы он уже скорей, запарил! Наконец, коренастое тело размахнулось, собралось и запустило подачу. Точка отпуска у него достаточно высокая. Угол падения незначительный, эти 20 см, растянутые на 18,44 метра, почти ничто. Рёске смело шагнул вперёд и вмантулил по мячу. ТЫНЬК. Руки загудели от столкновения. Хит прошил инфилд и ударился об землю позади шорт-стопа. Защитники бросились ловить. В это время он уже бежал на первую, а Курамочи, стартанувший с форой, метил сразу на третью. Фумия, словно мельница, сигналил мчаться. Разглядывать, что защита делала с мячом, было некогда. Дыхание жгло горло, ноги немели от скорости. - СЭЙФ! - объявил ампайр. Рёске остановился, задыхаясь. Судья у третьей отозвался, словно эхо. Справились! Торжество прорывалось изнутри и окрыляло. Казалось, даже сил прибыло. Это ещё не ран, но задача загрузить базы выполнена! А она куда опасней рана. Питчер боится потерять сразу трёшку, счёт уже разгромный. Ему не позавидуешь. Даже самый стойкий чувак начнёт сдавать позиции, зажиматься. Именно так ковалась победа. К выходу на биту Тэцу враг должен уже дрожать и поджимать хвост! К моменту выхода Тэцу всё так и было. Правда Шпиц, бестолочь лохматая, набросился на болы, нахватался фолов и сдулся. Зато хотя бы продержался достаточно долго, вымотал питчера. Главный калибр вышел при двух аутах с раннерами на первой и третьей. Рёске начал демонстративно отходить от базы. Вторая прямо по курсу была свободна, ничто ему не мешало. Он старательно отвлекал внимание от Курамочи, которому полагалось набрать фору незаметно. Но питчер и о нём не забывал, вертел головой, как филин, зыркал направо и налево, делал пик-оффы. Первый базовый стоял на своей позиции не зря. На базу просто падал, словно подкошенный, опережая мысль, и перчатку сразу держал на краю, не позволяя дотянуться. Один бы раз эта перчатка успела раньше, чем пальцы Рёске - и привет, третий аут! Нервишки щекотало сильней американских горок. Они ходили по лезвию ножа, но продолжали нагло напирать. Сердце билось тревожно и увлечённо, адреналин закипал. Казалось, успех неминуем! Раннеру некогда разглядывать подачу. Как только питчер начал размах - нужно бежать. Даже доля секунды промедления может оказаться роковой. Поэтому Рёске не видел, что именно произошло. Услышал ТЫНЬК, и побежал, не щадя ног. Волна криков накрыла уши. Придурки в дагауте, выходя на базу, прекрасно понимали, как важно слышать команды, но всё равно, оказываясь на скамейке, голосили, словно их резали! Ни защитники, ни раннеры не слышали своих. Подбегая ко второй, Коминато оглянулся: Курамочи как раз промчался через дом! Видимо, мяч не успевал в дом, зато волшебным образом успел на вторую. - АУТ! - постановил ампайр. Третий аут. Конец нападению. Всё, что они смогли вырвать у питчера - один ран. Слабовато. Что-то горькое и кислое подступило к горлу. Тэйто разрывались от радостных криков, Косматый пританцовывал в триумфальной позе, а товарищи его обнимали и хлопали по спине, едва не ломая кости. Толпа вокруг игрового поля мигом забыла о только что взятом Сэйдо ране. 8-2 или 9-2 не велика разница. А вот то, что Тэйто вырвались из лап противника - уже существенно. Могла быть трёшка... обида ковыряла нутро. - Что там случилось? - поинтересовался Рёске у лучшего беттера. Тэцу зазря не лажал. - Кёрвбол, - признался тот, весь объятый пламенным энтузиазмом. - Три кручёных? - с недоверием переспросил Коминато. - Видимо, не только наши костями лягут, но не уступят первачку. - По ходу, да, - согласился капитан. Противостоять сразу трём кручёным, да ещё со столь разными траекториями уже куда сложнее. И Косматому хватило духу придержать козырь лично для Тэцу. Зажатые и подавленные так не поступают. Рёске взглянул на дагаут Тэйто с интересом. А этого надо ушатать из принципа. - Что случилось? Что за подача? - бушевали пацаны, словно смотрели жопами. - Кёрвбол, - повторил клинап. Тренер выглядел довольным. - Отличная работа, Юки, - похвалил он. - Очевидно, что Тэйто не планировали выкладывать этот козырь. Но увлеклись и не смогли придержать его на лето. А значит, не смогли выстоять перед вашим напором. Что скажешь по траектории? - Плавная, - вынес вердикт Тэцу. - Но заходит сверху, неожиданно вышло. - То сверху, то сбоку, неудобно, - серьёзно закивал Маса-чан. - Но попробовать можно! - Размажь, - попросил Рёске. Маса-чан согласно кивнул. - А теперь меняем оснастку, уважаемый экипаж! - загорланил Ас, у которого уже чесались не только руки. - Прошу сменить биты на перчатки! Сейчас будет жарко! Никто и не сомневался. Пацаны перешучивались, но предстояло ещё три иннинга адской работёнки. Это и есть бейсбол, когда ты ввязываешься в передрягу со знанием дела и твёрдым намерением навалять больше, чем огрести. Игра для пацанов, которым не слабо, которым тишь да гладь противопоказаны. И сейчас они выходили на поле, чтобы повысить градус опасности. Рёске широко и довольно ухмыльнулся. Он определённо любил бейсбол. Миюки подбежал по пути на горку. - По курсу низ списка, не против поэкспериментировать? - поинтересовался он. - Всегда за! - радостно согласился Эйдзюн. Он никогда не выступал против экспериментов, если только Проходимец не пытался организовать очередную подставу. Зачем же спрашивать? Неужели планировалось что-то интересное? - Они сами себе петлю на шею накинули, когда выставили праворукий строй, - бормотал кетчер, прикрывшись для конспирации перчаткой. - Теперь каттер их похоронит с оркестром и танцами. Я тут подумал, а давай чейндж-ап протестируем? Он чёт прикольно отлетает обратно. - А это идея! - немедленно загорелся Савамура. - Я тоже заметил, что он часто возвращается ко мне. - Не часто, а постоянно, - поправил напарник. - Ты бросай, а я посмотрю чё там по вращению. Ок? Эйдзюн часто закивал. Любое внимание к его подачам безмерно льстило и согревало душу. Тем более внимание кетчера, который долго и нудно игнорировал эти самые подачи. Впечатлить Миюки куда сложней, чем преодолеть порог МЛБ! Такого одними тренировками не достичь! Закованная в латы фигура бегом пошуровала в кетчер-бокс, а он просто запрыгнул на горку, кровожадно и нетерпеливо поглядывая в сторону беттеров. Для экспериментов нужны жертвы! Ведь Миюки не столько будет оценивать курс, как психологический эффект! Свои уже привыкли, с ними не интересно. Вражеские беттеры таращились на него с таким же хищным интересом. Иннинг намечался интересный! Когда главное бэттери радуется чему-либо, словно пара младенцев, стоит ждать подвоха. Рёске наблюдал за горкой с глубоким подозрением. Эти гады опять что-то задумали, и держали все планы при себе, словно защита так, в подтанцовке болтается. Не то чтобы Савамура недооценивал команду, тут скорее Миюки не мог и не хотел мириться с их присутствием на каждой базе. Вчера ночью вроде до чего-то договорились, но вот он опять за своё. Чтобы руководить, нужно уметь это делать. Ему явно не давалось. И чего ждать? Второй базовый повертел головой, оглядывая поле. Опять возьмутся за мувинги? Или перейдут на фастболы? Мудоюки жлоб редкостный и противный, просто так траектории никому не покажет. Но что же он выберет, помучить противника или наоборот, побыстрей спровадить? Или выдумает какую-то новую хрень? Вообще, экстравагантные способы издевательств игру только красили. Но Рёске предпочитал издеваться, а не служить объектом издевательств. И привык вламывать сдачей тем, кто этого не понимал. В худшем случае это мувинги. Нужно занять максимальный радиус обороны и растянуться. Он сделал знак Курамочи и бегом перебрался влево. Главное чтобы теперь не фастболы пошли. Отреагировать на резкий хит куда сложней, может не успеть. Согнулся, зачерпнул перчаткой воздух, уставился вперёд. Издали сложно читать быстрые знаки. А резкие движения второго базового могут выдать беттеру все планы. Тут как в покере. А в карты Рёске играл с удовольствием. Первый знак явно фастбол. Очень хотелось выругаться. Вот нахрена он так далеко умотал влево при беттере-правше? Но и бросаться обратно ещё рано. Нужно выждать замах. Ладно, бол, отставить панику. Если, конечно на бите не бешеный убийца комаров, метелящий всё, что к нему летит... вроде не такой. - БОЛ! - громко объявил судья. Стандартная схема Миюки, который хочет, чтобы отбили. Сейчас будет явный страйк с большой лажей. Чё там, мувинг? Нет, чейндж-ап! Отлетает обычно в центр... Рёске напрягся и приготовился к броску, заранее перенёс вес на правую ногу. Отбивай, отбивай, отбивай! Подачи Савамуры крайне редко попадали в аутфилд. Причиной тому служило и адское вращение, и хитрость кетчера, преподносившая их с самого тухлого угла, который только изобретала его фантазия. И это означало, что ловить всё дерьмо - второму базовому да шорт-стопу. Беттер это примерно понимал, но у него были только очень короткие доли секунды, потому что плечо питчера до конца скрывало направление броска. По отработанной за годы привычке он оценил направление. Потом скорость. Но вот на второе времени уже не оставалось. Либо пропускать и смотреть, либо бить после первой же мгновенной оценки. Бол предательски позволил ему засечь время и подтолкнул отбивать. Бита пошла на сближение, а подача, изо всех сил тормозя в воздухе, начала сбавлять обороты. Сил в неё вложили не так, чтобы очень. Вращение одолело скорость и погасило её на 30%. И при этом сила самого вращения продолжала так же бешено работать, отчего мяч после столкновения всё ещё вращался и полетел прямо в центр. Рёске сорвался с места. Приставным шагом вбок он сместился, развернулся, подбежал... Волнение скатилось по спине холодной щекоткой... мяч послушно упал в перчатку Савамуры. Повезло! Сердце билось оглушительно, заставляя ладони неметь. Он не впервые бросался наперерез мячу, но каждый раз хиты, словно снаряды, прошивали инфилд, стремясь прорваться и обогнать его. Эта гонка велась на пределе, и он не собирался уступать. Его зону атакуют. А он такого никому и никогда не прощал. На любой хит он отвечает чёткой передачей на первую. Девятая бита. Один аут, раннеров нет. Казалось бы, легкотня. Но разве два гада могут жить спокойно? Нет, они что-то задумали. Беттер нервничал. Нервничал Маса-чан на третьей, которую всю игру неистово поливали хитами. А ведь Маса-чан не любит сюрпризы. Рёске махнул ему перчаткой. - Один аут! Дружбан кивнул. Осталось сделать ещё два. Бывало хуже. Иннинги бывали бесконечными. Выматывая себе жилы, они полагались только на себя. Так что сейчас ныть никто не станет. Бэттери опять обменялись знаками. Рёске чего-то такого и ждал. Они наглые до предела, будут переть по схеме, пока не треснет либо терпение беттера, либо схема. Ас взвился в высокой стойке, и подача пошла! Последний в списке предпочитал посмотреть. - БОЛ! - объявил судья. Миюки никуда не спешил. Устроился по-королевски и показывал, кто на поле папка. Сейчас опять чейндж-ап попросит. Ну, точно. А парню на бите крайне стрёмно поверить собственной интуиции, потому что никто в здравом уме не повторяется. Эх! Опять... ТЫНЬК. Рёске рванул вправо. Курамочи тоже сорвался, но тут же сбросил обороты, хит не на его территории. Шаг вбок, разворот... что-то предательски хрустнуло, и нога, словно пластмассовая, неуклюже и непослушно ковыльнула. Коминато обомлел. Как только он перенёс вес на ногу, её обожгла пронзительная боль. Челюсти сжались. Он изо всех сил старался правильно переставлять ноги. Мяч летел вперёд. Рёске прыгнул наперехват, вытянул перчатку ковшиком, шмякнулся пузом на землю. Мяч прыгал, убегая всё дальше. Злость, словно гулкий колокол, долбила мозг. - ЁИЧИ!!! Шорт-стоп уже мчался, догоняя мяч. Шпиц бежал навстречу, мельтеша ногами и свирепо шкерясь. Это минус база. Это раннер. Закипая и дрожа от негодования, Рёске поднялся на четвереньки. Боль снова прошила щиколотку. Про себя он ругался очень грязно. Просто никакие слова на свете не могли выразить его жгучую досаду. Он встал и выровнялся, сжав кулаки. Исашики только-только подхватил мяч. Конечно, на первую уже поздно! Рёске сжал зубы и вытянулся в длинном шаге, наступив на злополучную конечность. Положение базы он знал наизусть. Передача пришла, как часы. Развернувшись, он обнаружил нервную рожу раннера, который не понимал, что произошло. - Брательник-сан!!! - прозвучало с оглушающей тревогой. Он всё понимал. Но смириться не мог. Просто уйти с поля. Сейчас, когда позади Савамуры может защищаться только он. Один. Надо же было, #%@^&, так коряво наступить!!! @#$*ый центр защиты. Ключевой, %*&^$#, игрок!!! Миюки уже взял тайм-аут. Команда сбежалась, и тренер рысцой направлялся туда же. Чёрные волны злости не отпускали, сотрясая тело. Сказать было нечего. Несмотря на то, что на биту выходил низ списка, Эйдзюн подавал со всей серьёзностью. Шёл матч, и он об этом не забывал. А ещё о собственном настойчивом желании впечатлить Миюки. Подача делала своё дело. Применять одну последовательность дважды всегда рискованно. Но Проходимец очень хотел выбесить беттера, чтобы тот поразрывался на части между страхом и рвением. И в этот момент случилось то, что случается внезапно и неизменно, как снег в декабре. Игры шли одна за другой с частотой через день. Между ними защитники проходили серьёзные тренировки по устранению недочётов. Ещё никогда Сэйдо не играли так много! Они всегда тащили на себе огромную нагрузку, но обычно выбывали. Савамура мог играть только через защиту. Из-за его слабости и так уставшие игроки продолжали отчаянно рвать жилы. Он в ужасе наблюдал за тем, как Рёске-сан с трудом поднимается на ноги. Единственным, кто видел раннера и помнил о его существовании, оставался сам Коминато-старший. Он героически выполнил долг ключевого защитника, остановив Тэйто на второй. Эйдзюн завопил и помчался к нему, чтобы поддержать под руку. Капитан и Маско-сэмпай тоже летели на помощь. Пострадавшего тормошили и засыпали взволнованными вопросами. Прибыли носилки. Если бы Савамура играл осторожней, а не развлекался, пренебрегая чужими стараниями... неужели ему мало горького опыта? В ушах свистело. Тьма застилала разум. Вот это Ас! Взял и угробил... бледные рожи, полные тревоги и волнения, уже не походили на команду. - Сольёте - прощайтесь с жизнью, - напоследок пообещал Коминато-старший. Медики утащили его прочь, за ними, вытирая пот, спешил президент Оота. Сёгун выглядел мрачней тучи. - Это я виноват, - сознался Савамура, рыча от ярости. - Если бы я нормально подавал, а не как дятел, ему бы не пришлось столько бегать. - Слышь, Шибздик!!! - заорал Шпиц, воинственно выставив бороду. - Ты тут Рёске соплями поливать вздумал? Решил, что сэмпаи из сахара сделаны и от чая расклеятся?! А ну завались, не позорь старших! - Ямазаки на второй, продолжаем игру, - словно с того света, сообщил Босс. - Если хотите сделать что-то полезное, доиграйте. - Не вини себя, Савамура-чан, - тихо шмыгнул сэмпай, грустный, растерянный, каким никогда не был. - Нам не привыкать отрабатывать в защите. То, что было много игр, наоборот, хорошо. Было бы плохо, если бы никто так и не вышел на поле. И негде было бы травмироваться. Вездесущий подсрачник врезался в зад, отрывая от земли. - И правда, Рё-сан надрывался, чтобы вытащить матч, а ты чё, слить собрался? - возмущался Курамочи. - Да ничего я не собрался! - огрызался Эйдзюн. - Матч мы затащим ради Брательника! - Вот это дело! - одобрил капитан. Судьи потребовали продолжения игры. Все разошлись по позициям. Проходимец учесал молча. Вероятно, и он ощущал вину за случившееся. Но ему не приходилось выбирать. Игра строилась вокруг питчеров. Вот только раскисать надо позже, в школе, когда всё закончится. А на момент текущий предстояло важное дело. Всем этим бледным рожам напомнить, что на горке стоит Ас. Эйдзюн поднял руку вверх, набрал воздуха и прогорланил на всё поле: - СТЕРЕТЬ В ПОРОШОК!!! Играет Сэйдо!!! Наверное, где-то содрогнулась земля. Сотня глоток разрывалась от крика, напоминая всем вокруг, как тяжко и беспросветно они пахали, чтобы вот так вырваться на поле и сыграть. Что они не закончили. Им есть что показать на бите и в защите тоже. С любым счётом. У них одна цель: рвать на части. Воздух вибрировал и раскалялся. Раскатистый гул стихал, словно внезапная гроза. Но в воздухе висело напряжение сотни молний. Обе команды вспомнили, чего ради играют. Они жаждали крови. Все и каждый. Эйдзюн зыркнул на Проходимца, и тот, мрачный, сердитый, тоже сверкал гляделками. Молча кивнул в ответ. Они расправятся с Тэйто. Один аут, раннер на второй. На бите долговязый лидоф. Пощады не будет. Всё всерьёз. Кетчер выбросил знак, и Савамура согласно кивнул. Конечно, именно так. Когда в защите дыра, у всех бушуют эмоции. Никто не рассчитывает, что бэттери продолжат по прежней схеме. А ведь начало списка ещё не выходило против Савамуры. Чейндж-ап. На рубежном курсе. Взгляд Аса пылал, словно факел глухой ночью. Он отбросил всё, кроме жёлтой перчатки перед собой. Подача выглядела скоростной. Начало размаха скрывало плечо. Когда лидоф понял, что мяч запаздывает, он уже находился в процессе замаха. Мяч отлетел обратно к питчеру. - АУТ! - объявил судья, ударив кулаком воздух. Раннер на второй не успел даже шелохнуться. Толпа зрителей закричала от восторга. Этот дерзкий поступок впечатлил каждого. Они не сожалели. Не считали, что кто-то ошибся. Они гордились каждым товарищем. И продолжали наступать. Вторую биту прикончили мувинги. Курамочи с удовольствием подхватил флай и поставил точку в этом иннинге. Эйдзюн развернулся к дагауту. В нём бушевал целый ураган. Стучал в ушах, разрывал и выл внутри. Но даже ему придётся подождать. У Аса есть обязанности: нести ношу тех, кто упал. А уже потом самому падать. Хотя вины за противником не было никакой, им двигала жажда уничтожения.