Судьба?

Пан Цзы, поглядывая на парня, хмурился, читая резюме. Чтоб люди из семьи Чжан устраивались в его магазинчик – да быть такого не может. Первая семья была весьма влиятельна и вела свой собственный бизнес. - Сяогэ, чай будешь? – У Се, с чайником на перевес, заглянул в торговый зал, который служил и кабинетом директора. - Сяогэ?! - спустя десять минут изучения человека и его бумаг, Юэбань вскрикнул от неожиданности. – Ты почему не признался, потеряшка наша?! - Извини, - Цилин виновато опустил голову. – На это были свои причины. Имя в бумагах моё настоящее. Но Чжаны не знают об этом. И меня не смущает, если по магазину будет гулять цилинь. Толстяк кивнул. Это было замечательно. У Се сможет спокойно оставлять А-Луна и уходить по делам. Цилину они доверяли – тот был проверен не одним годом дружбы. - Ты принят. Наивняш объяснит, что входит в твои обязанности. Только есть несколько условий. Первое – А-Луна не обижать. Второе – никаких острых предметов на полу. Нам до сих пор не ясно, кто отправил его на 11 Склад и почему его ножка была сломана. Чжан кивнул. Оба условия были выполнимы. Обижать собственного сына он точно не будет. Да и… тот выглядел таким хрупким. Навредить ему было равносильно расстаться навсегда со своими друзьями и больше никогда не попадаться им на глаза. А терять тех, кто всегда был рад его видеть даже полуживого и в крови, он не хотел. - Наивняш, так и будешь с чайником в руках стоять? - Юэбань махнул другу рукой. – А-Лун в порядке? - Спрятался в гнезде из моей одежды. Пробовал покормить его, но он зарычал. Оставил морковку и яблоки в тарелочке рядом с его гнездышком. Похоже, он всё же переволновался, - У Се поставил чайник на столик. – Пан Цзы, ты говорил, что у тебя есть какие-то дела. Можешь заодно, после всего заехать в магазин и купить какую-нибудь симпатичную мягкую игрушку? Деньги я тебе переведу. - Только помни, что тебе самому стоит быть поосторожнее. Всё же ты вчера промок под дождём. Ещё заболеешь и что А-Лун с тобой делать будет? - Юэбань поднялся. - И не забудь – если решишь почистить апельсины, то есть ножик. Портить ногти незачем. - Да-да, - закивал У Се, выпроваживая друга. – Я всё прекрасно помню. В последнее время он ничего не мог с собой поделать. Его тянуло на апельсины и съесть он мог их тонну. Главное было не покрыться сыпью от этого дела. В любой непонятной или стрессовой ситуации он начинал есть апельсинки. И на них он мог легко отбегать весь день. - С тобой точно всё хорошо? - Чжан недоверчиво посмотрел на парня. - Я не спал нормально недели три точно. Сегодня смог выспаться, но вчера попал под дождь. Похоже, начинаю всё-таки заболевать. Как бы А-Луна не заразить. Он маленький и ещё не поправился до конца. Я обзвонил уже несколько ветеринарных клиник, но никто не хочет принимать его. Мне нужно свозить его к врачу, чтоб понимать, ножка срослась правильно или нет. У него был перелом и из-за этого боится ходить самостоятельно. - Чжан Ри Шань. Обратись к нему, - Цилин наблюдал за тем, как У Се, взяв апельсин из вазочки, достал нож из ботинка. Что же случилось за те несколько лет, пока они не виделись. Чжан никогда не задерживался надолго и уходил сразу же, как только они выбирались из гробниц. О своих напарниках он знал совсем немного. Только то, что те сами ему рассказывали. Да и… каждый раз он не рассчитывал, что они вспомнят о нём. Но, вопреки всем ожиданиям, стоило ему каждый раз появиться на перроне за пару минут до отправки, как тут же его обнимали, начинали тискать и ругать за то, что «одна глупая головушка исчезла ничего не сказав». - Вероятно, он входит в организацию Цзюмэй. Не хочу с ним связываться. Если он согласится осмотреть А-Луна, то его начнут склонять на все лады. Это усложнит жизнь, - У Се отрицательно качнул головой. – У меня вопрос. Кем тебе приходится Чжан Жи Шань? Вы чем-то похожи с ним. - Кузены, - Цилин качнул головой. Незачем вдаваться в подробности о своём происхождение, если оно давно позабылось. – Он не отправлял меня сюда. Это моё собственное решение. - И ты не боишься слухов, ходящих обо мне? Ну то, что говорят другие? – У Се сел за стол. Если верить словам Чень И и его компании, вся Цзюмэй судачит о том, какой же позор он навлек на семью У. Спутался с монстром и пошел против семьи. Или… он не знал, как семья У выставила всё. Слухи разлетаются быстро. За своими раздумьями о том, как же он докатился до такой жизни, У Се не заметил, как стал чистить второй апельсин. Опомнился он лишь когда на столе оказалось две небольшие кучки очисток. - Они немного кисленькие, но приятно освежают, - он положил один из почищенных цитрусов перед Цилином. - Тебе нравятся апельсины? – Чжан внимательно следил за каждым движением друга. Он не помнил, чтобы тот любил апельсины. – У Се, ты не пытался выяснить, кто родители А-Луна? Цилин всё больше и больше склонялся к тому, чтобы рассказать другу всё. Он опасался, что молодого человека шокирует обращение цилиня в человека. У Се может быть не готов к такому потрясению. - Мне они нравятся, - У Се разломил свой апельсин на две половинки. – Я думал об этом, но не знаю с чего начать поиски. Меня больше волнует почему А-Луна отправили на 11 Склад. Он же маленький совсем. Ему где-то месяца четыре всего. Что-то кольнуло под сердцем. Цилин никогда не думал о том, что его ребёнок будет любим. И не матерью, а другом. Тем, кто всегда был рад видеть самого Чжана в любом его состоянии. Сказать правду было равносильно разругаться с друзьями и навсегда потерять их. А остаться одному с ребёнком – опасно. За ним ведёт охоту семья Ван. Они не упустят случая навредить ему. - У Се, - Цилин опустил голову, опасаясь смотреть на друга. – А-Лун мой сын. Я цилинь. За мной охотится семья Ван. Женившись, мне в скором времени пришлось оставить жену, так как ей могли навредить. Я случайно узнал о сыне и пытался его найти. Думал, что, устроившись к Пан Цзы на работу, смогу узнать побольше. Я не ожидал увидеть тебя с маленьким цилинем. Мне пришлось солгать, что он напуган. На самом деле он учуял цилиня. - Ты цилинь? – не веря в услышанное переспросил У Се. – Я выясню, кто отправил его на 11 Склад. Не волнуйся. Только… можно, пока не поправится, А-Лун останется со мной? После, я буду помогать тебе его растить, если ты не против. Цилин вопросительно посмотрел на парня. Он не считал себя достойным родителем. У него даже собственного жилья не было. В поместье главы, где он жил большую часть своей жизни, он давно не появлялся. То место назвать своим домом он не мог. Да и школ там рядом не было. - Будет лучше, если дядей буду я. После, когда подрастёт, мы всё ему скажем и А-Лун сам решит, как кого называть, - тихо произнёс Чжан. – Со временем он сможет менять облик. Я не помню, во сколько лет это происходит. Кажется, ему будет где-то 5-6 лет, когда он сможет обращаться человеком. Не пугайся этому. - Ты опять исчезнешь на несколько лет? – осторожно уточнил У Се. – В садик я его отдавать не буду. И первые года два учить буду сам. Пока не сможет контролировать своё обращение не смогу отпустить в школу Наивняшка, хоть и считал себя тупым, но обучить базовому курсу начальной школы мог. И не беда, если он потратит всё своё свободное время на обучение ребёнка. Поднявшись, он убрал нож обратно в ботинок. Доверие доверием, но оружие следовало всегда держать при себе. Ведь никогда не знаешь, потребуется ли оно или нет. Да и просто – он привык к этому. - Я сейчас приду. Схожу за своим блокнотом, проверю А-Луна и вернусь. Пошагово объясню в чём заключается твоя работа, - Наивняшка, прихватив апельсин, покинул магазин, направившись в сторону небольшого домика. По его подсчётам прошло достаточно времени и цилинь должен был успокоиться и покушать. Цилин задумчиво проводил взглядом удаляющуюся спину. Его друг такой странный. Не испугался правды и предложил воспитать зверька. Чжан не хотел становиться помехой в личной жизни У Се. Парень с ребёнком – такому сложно будет найти жену. Его просто не поймут. «Он будет А-Луну лучшим отцом, чем я», - про себя произнёс Чжан. Обременять друзей воспитанием собственного ребёнка он не хотел. Но и воспитывать сына не мог. Ребёнку нужна спокойная обстановка и понимание. А он ничего из этого дать ему не сможет. Чжан задумчиво посмотрел на разломанный апельсин. Он сломал жизнь этого наивного паренька также, как разделил на две половинки фрукт. Такое сложно будет починить. Ни скотч, ни клей не помогут ему в этом деле. Сердце сдавило болью, а к горлу подступила тошнота. Он никогда прежде не испытывал этих чувств. Они были ему неведомы. Многие даже сомневались, а есть ли у цилиня сердце? Ведь звери не способны быть сострадательными. Тем более такие химеры, как он. С трудом поднявшись, держась за стол, парень попытался унять головокружение, волной накатившиеся на него. У входа в магазин он понял, что связан с А-Луном и чувствует все его страхи, как свои собственные. И, похоже, из-за того, что его сына воспитывает близкий друг, он был связан ещё и с У Се. - Похоже, они в беде, - прошептал Цилин. Усилием воли вернув своему телу контроль, он кинулся в дом. Легкий цитрусовый аромат, исходящий от синей толстовки, вёл его. Этот запах мог уловить только он, со своим острым обонянием. Взлетев по лестнице на второй этаж, Чжан без стука распахнул дверь. Окно комнаты было открыто. Следов борьбы не было. На полу одиноко и всеми позабыта лежала апельсинка. Ни У Се, ни А-Луна. Никого не было в комнате. Цилин не чувствовал запаха крови. Значит, если с ними что-то и случилось, то они целы. Хотелось в это верить. Парень прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Он не мог понять лишь одного. Почему его слух не уловил посторонние шумы? Неужели он настолько ушел в себя, что совсем не обратил на это внимание? Позор ему. Позор. Не уследил. «Ты специально устроился в этот магазин, чтоб присматривать за сыном», - ругал самого себя Цилин, спускаясь по лестнице вниз. – «Где ты будешь искать их?» Впервые Чжан не знал, как ему быть. Он неосознанно сжимал в руке подобранную с пола апельсинку, не обращая внимание на то, как по пальцам течёт сок. Парень не знал куда ему идти и с чего следует начинать поиски. Он потратил три недели на то, чтобы отыскать друзей в толпе таких же людей. И, когда только нашел, вновь потерял. Он никудышный покровитель. Из него получилось достойное живое оружие, предназначенное для убийства. Но никак не заботливый человек.

***

У Се застонал, с трудом открывая глаза и пытаясь сфокусировать взгляд на одной точке. Голова гудела из-за пришедшегося на неё удара. Судя по ощущениям, прежде чем оглушить, его пытались придушить. - Очнулся? – в поле зрения возник мужчина, которому нельзя было дать больше тридцати пяти лет. - Что вам от меня нужно? – голос был хриплым и казался совершенно чужим. - Ровным счетом ничего. Урезонь свою тварь, пока я её не пристрелил! - потребовал мужчина, недовольно поглядывая на рычащего зверька, прижавшегося к У Се, в поисках защиты. - Он. Не. Тварь. И. Не. Монстр! – деля слова, прошипел Наивняшка. Приподнявшись, он подхватил А-Луна на руки, прижимая к себе и пряча в объятиях. «Монстр» - такое странное и непонятное слово. Оно казалось каким-то мерзким и противным. Так называли тех, кто был страшен собой. Но его цилинь не такой. У Се никогда бы не назвал его плохим словом. Да и сама мысль о том, чтобы называть его монстром или чудовищем казалась мерзкой. Зверёк испуганно жался к своему защитнику. Эти люди, ворвавшиеся в его укромный уголок, ударившие У Се по голове, пугали. Почему все так пытаются навредить хорошим людям? - Отец этого цилиня – искусное оружие, созданное людьми для убийства, - хмыкнул мужчина. – Человек, в котором течёт проклятая кровь непальского божества. Он такой же монстр, как и этот зверёныш. Призови его! - Нет, - У Се упрямо сжал губы. Поцеловав зверька в макушку, он зашептал успокаивающие слова ему на ушко. Даже обладай он способностью призывать Цилина, не стал бы рисковать. Чжан не должен приходить и спасать его. Он не должен подчинятся людям. Он волен делать то, что вздумается. А о его сыне, Наивняшка был уверен, он сможет позаботиться и сам. Лицо обожгло от удара. Наивняшка поморщился. Сегодня явно был не его день. Сперва шпана попыталась закидать камнями. Потом оглушили и притащили в непонятное место. Сейчас, вот, собираются избить. - Отлично! – вскричал мужчина. – Не хочешь его призывать и прекрасно! Не нужно! Отправишься в гробницу сам тогда, вместо него! Эта тварь не отходит от тебя. Пойдёте вместе. Кровь молодого цилиня подойдёт даже лучше! У Се с ужасом слушал человека, стоящего напротив него и бурно жестикулирующего. Пусть он и стал Цилину другом и опекуном его сына, но уж точно не станет причиной страданий Чжана. Он не позволит ему подчиниться этим людям. И о зверьке сможет позаботится. - Вы знаете о моём мальчике и о том, что он сын цилиня, - Наивняшка поднял голову, сверкнув глазами. – Раз вы располагаете этой информацией, значит являетесь работником Склада 11 или же членом организации Цзюмэй. Но на Складе я не видел вас. Значит вы из Цзюмэй. Но вы не знаете одного маленького нюанса. Между мной и цилинем нет никакой связи. Мне не известно, кто отец моего подопечного. Но скажу одно – я не позволю навредить ему. У Се рассмеялся. То, что перед ним не люди семьи У он понял сразу. Тем были известны все обстоятельства недавнего скандала. Да и люди второго господина семьи У не станут марать о него руки. Все считают его грязным и порочным из-за того, что взял под опоку цилиня. - Хотите, чтобы я пошел с вами? Что ж. Это можно. Да только вот незадача. Я не спускался в гробницы уже довольно долгое время. Боюсь, что это сильно затруднит ваше дело. Да и моему подопечному нужны свежие овощи и фрукты. Он не будет питаться консервами. Также мне нужен врач, который сможет его осмотреть. - Ты выходец из семьи опытных расхитителей гробниц. И знаешь как деактивировать ловушки, - мужчина был зол. Этот парень над ним насмехался, пользуясь своим положением и тем, что его невыгодно трогать. Он нужен был живым. Его подпускал к себе и слушался цилинь. - Хочу вас разочаровать. Меня выгнали из семьи, и я ничего не знаю о ловушках. Тем более о том, как деактивировать их, - У Се тянул время, стараясь придумать, как поступить. Все его мысли были заняты лишь двумя людьми. Цилином – которого он не хотел лишний раз подвергать опасности. И маленьким зверьком, испуганно прижимавшимся к нему. И если первый мог просто не явится на его зов, то о втором позаботится мог только он, У Се. А-Лун, стоило молодому человеку сесть, нырнул в широкий карман синей толстовки, прячась ото всех. Хотелось домой. Опять спрятаться в тёплом гнездышке из свитеров и футболок, пропахших запахом У Се. А ещё очень сильно хотелось яблочных зайчиков, которых ему всегда оставлял Наивняшка. И молока. Такие простые радости сейчас казались цилиню недосягаемые. Его забрали из уютного гнездышка, кинули на холодный бетонный пол, рядом с У Се. И, как только тот зашевелился, приходя в себя, зверёк метнулся к нему, рыча на всех и прижимаясь к одному единственному. Он никого не знал. И, стоило оказаться в сильных родных руках, сразу же начал прятаться. А-Лун жалобно заскулил, стараясь свернуться калачиком в теплой толстовку. - Котик, тебя никто не обидит, - пообещал тихо У Се, поглаживая цилиня сквозь ткань. Как только они выберутся отсюда, то он обязательно купит своему подопечному симпатичную игрушку, много сладких яблок и что-нибудь ещё. «Нужно будет потом у Сяогэ спросить, чем именно можно кормить А-Луна», - промелькнула в голове мысль. – «Но звать его я ни за что не стану. Никогда».