Особый прием

После того вечера последовала череда непрерывных тяжелых тренировок. Ривай беспощадно нагружал ученицу упражнениями, с которыми и не каждый взрослый мужчина может справиться, но, несмотря на это, Микаса молча выполняла все его указания, не желая уступить ему, показав свою слабость. Девушку не покидало ощущение, что ее до сих пор проверяют, в этот раз на прочность, но ей было всё равно на это. Она упрямо развивала навыки, необходимые для того, чтобы суметь освоить прием, используемый капралом. Тот, в свою очередь, был как раз-таки недоволен уровнем подготовки Микасы, поэтому не собирался сразу учить ее рискованной технике, и в первый же день ясно сообщил ей об этом. Девушке не терпелось тут же начать освоение хотя бы теории, и она была неприятно разочарована таким заявлением, однако настойчиво терпела все упражнения, будь то на развитие реакции, координации, меткости и резкости удара или же отточенности движений. С Эреном Микаса старалась не встречаться. Стоило ей только где-либо его увидеть, девушка сразу же меняла направление, боясь в каждом его слове, жесте или поступке найти подтверждение слов капрала. Если бы всё сказанное им было абсолютной ложью, Микаса даже не стала бы задумываться над этим, но острые когти правды крепко вцепились ей в разум, не отпуская мысли. Поэтому, пока она не совсем разобралась в этом вопросе, азиатка стала избегать Эрена, чтобы тот не видел ее смятение. Новость о неожиданно появившейся ученице Ривая, пусть и неофициальной, быстро распространилась по всему разведкорпусу. Было совсем непонятно, откуда вообще это стало известно другим, причем в такие короткие сроки. Ко всему прочему, из-за того, что Микаса проводила так много времени с капралом, это породило множество слухов. Но к вечеру девушка успевала так устать, что ей не было совершенно дела до разного рода сплетен. Приятные тёплые летние дни, не нагруженные ни единым ливнем, шагали плавно, спокойно и величественно, но в то же время слишком быстро. Нельзя было ни на секунду задержаться, чтобы поспеть за ними. Скрываясь от жаркого солнца под густой листвой дерева, Микаса отдыхала в тишине и спокойствии природы от вездесущего и порядком надоевшего шума. Она присела сюда, прижав колени к себе и обвив их руками, всего пару минут назад, но уже собиралась вот-вот уйти на очередную тренировку. Хоть усталость, накопившаяся за эти две недели выматывающих занятий, давала о себе знать, девушка всё равно упрямо старалась не замечать этого. - Эй, Микаса! – радостно окликнул ее знакомый голос, когда она уже решила уйти. Азиатка обернулась в ту сторону, откуда раздался звук, хотя и узнала своего друга. С облегчением она отметила, что тот был один, без человека, с которым ей пока было бы нежелательно встречаться. Блондин с голубыми глазами и густыми бровями махал ей рукой в знак приветствия, стоя метрах в пятидесяти от дерева, ставшего временным прибежищем Микасы. Девушка подумала, что он подзывает ее к себе, но парень уже побежал ей навстречу. - Привет, - поздоровался Армин, присаживаясь рядом с Микасой. Та коротко кивнула в знак приветствия, продолжая затем угрюмо смотреть вдаль. - Давно мы с Эреном тебя не встречали. И, кажется, за это время ты сильно утомилась, - начал парень, внимательно глядя собеседнице в лицо. – Круги под глазами, бледность... У капрала Ривая, видимо, сложная система обучения. Просто я успел разузнать, что раньше у него даже не было никаких учеников как таковых, представляешь? Получается, ты можешь гордиться собой, - попытался улыбнуться блондин, но, не встретив какой-либо реакции, вздохнул и неуверенно продолжил, переведя взгляд на какую-то точку перед собой: - Судя по всему, из-за этого он не совсем может понять, какая нагрузка для тебя максимальна. И Эрен... Возможно, он тоже хотел бы передать, чтобы ты не перенапрягала так себя. Он чувствует вину за то, как далеко ты заходишь ради него. Твои старания порой излишни, правда... Если ты действительно хочешь помочь Эрену, то, наверное, в первую очередь, не стоит так доводить себя, я думаю. Услышав в очередной раз подтверждение слов Ривая, Микаса с грустью уткнулась лицом в колени и, закрыв глаза, тихо, с плохо скрываемой тоской спросила: - Армин, я и правда... не нужна Эрену? - Нет-нет, я не это имел в виду! – заволновался он, размахивая руками в знак опровержения, и тут же попытался смягчить сказанное. - Скорее, ты просто слишком заботишься о нем, хотя он этого не просит. Но, наверное, в этом нет ничего страшного, что ты так опекаешь своего брата. Должно быть, это нормально. Просто иногда его, может быть, немного напрягает твоя... забота. Пауза перед последним словом словно означала несказанное прилагательное "бесполезная" или "ненужная", и понимание этого больно врезалось девушке в душу. Раньше она не совсем могла дать себе отчет в том, что делает, но, благодаря Риваю, на многие ненормальные ее поступки у нее открылись глаза, хотя она и не до конца хотела признавать это. Однако беспокоить своими переживаниями друга ей хотелось меньше всего, так как он и так уже предпринял пусть и не особо успешную, но всё-таки попытку поддержать ее, за что Микаса уже была благодарна. - Всё нормально, я не перенапрягаюсь, - поспешила успокоить она Армина, повернув к нему голову и уверенно глядя в глаза. – Всё хорошо. - Вот как, - улыбнулся он, не чувствуя, впрочем, никакого облегчения, потому что собственным глазам доверял больше, чем чужим словам, и видел он перед собой уставшую и измотанную девушку. Однако, поняв, что Микаса не собирается больше ничего сказать, парень встал и отряхнулся. - В общем, постарайся чаще отдыхать, - напоследок сказал Армин и, посомневавшись немного, ушел, оставив девушку наедине со своими мыслями. Почему-то в любом случае выходило, что забота об Эрене никому не нужна, а ее привязанность к нему доходит до безрассудности. Она наконец смогла посмотреть на себя со стороны, и зрелище было не из приятных. Все эти годы девушка старалась не замечать этого, но вечно убегать всё равно невозможно, и Ривай стал тем человеком, который вовремя заставил хоть немного прислушаться к голосу разума, и тот радостно воспользовался случаем, ворвавшись к ней в голову и посеяв в душе кучу сомнений. Теперь идти на какую-либо тренировку желание пропало абсолютно. Микаса знала, что капрал не простит ее за прогул, поэтому решила всё-таки пересилить себя и встать, просто сделать это чуть позже. Она даже не сразу заметила, задумавшись, как кто-то незаметно подошел к ней сзади, и внезапно разорвавший тишину голос заставил ее вздрогнуть. - Прохлаждаемся, Аккерман? – безразлично, только чтобы обратить на себя внимание задал вопрос появившийся из ниоткуда Ривай. Микаса сразу собралась вскочить, но капрал жестом приказал ей сесть на место. - Сегодня у нас будет особая тренировка, не волнуйся. Упражнение на выдержку и терпение, - мужчина мимолетом взглянул на Микасу, пытаясь уловить, какое действие на нее произвели эти слова, но та лишь внимательно и спокойно слушала, не выказывая, однако, ни толики интереса к произносимому. - Ты будешь охранять мой сон, - закончил предложение Ривай, подойдя к девушке на расстояние одного шага. - Но... – удивленно пробормотала Микаса, всё-таки растерявшись от такого странного заявления. - Это приказ, - резко пресек капрал любые попытки возражений, лег поперек нее и устало уложил голову на колени подчиненной. Устроившись поудобнее, несмотря на молчаливый протест потрясенной девушки, он внимательно посмотрел ей в глаза, отчего та, неожиданно встретившись с ним взглядом, смутилась. – Выполняй. - Т-так точно, - сумев кое-как оправиться от удивления, отчеканила Микаса. Приказ есть приказ, несмотря на всю его странность и нелогичность. Лишь после этих слов Ривай смог спокойно закрыть глаза и расслабиться. Однако неясность ситуации немного настораживала. Быть может, это и правда лишь одна из причуд капрала. Может быть и такое, что подобным приказом он дал отдохнуть как себе, так и ей, хотя ведь мог это сделать и другим образом, не таким необычным. Охранять сон... Что за приказ? Нет, Микаса определенно не могла понять этого, поэтому решила попросту выбросить этот вопрос из головы. Смотря куда-то вдаль и наслаждаясь тишиной этого места, девушка без единого движения просидела здесь уже около двадцати минут, боясь помешать капралу. Подумав, что Ривай, должно быть, уже заснул, Микаса опустила взгляд на него. Легкий свежий ветерок ласково трепетал его волосы, а непривычно безмятежное лицо, не обремененное ни единой морщинкой от обычной нахмуренности, выглядело столь невинно и в какой-то степени даже очаровательно, что губ девушки слегка коснулась нежная улыбка. Умиротворенность этого места благотворно влияла на готовые вновь вспыхнуть и жечь изнутри чувства и переживания, усмиряя их. Все мешающие мысли на время ушли в забытье, оставив только гармонию в душе и тихо спящего капрала на коленях. Микаса одернула себя, когда заметила, что в течение уже какого-то времени откровенно им любуется, и осознание этого невольно вызвало легкий румянец на щеках. Сжав губы, азиатка смущенно отвернулась, но по пути ее взгляд зацепился за лежащую на животе ладонь Ривая, и, повинуясь минутному порыву, девушка дотронулась до нее. В то же мгновение ей пришлось отдернуть руку: словно под стать капралу, ладонь была холодна, как лед, несмотря на такой приятный теплый день. Однако без всякой осторожности Микаса вновь протянула руку, заботливо накрыв его ладонь своей. В первый момент ее резко обожгло ледяным холодом, но она стерпела этот удар, и далее от его руки исходила лишь приятная прохлада. Шепот деревьев, спокойствие, чувствующее во всем вокруг, убаюкивали девушку, и, не сдержав напора бесконечной усталости, так не вовремя поразившей ее, и невольно закрыв глаза, Микаса провалилась в сон. Однако вместо отдыха ее схватил кошмар. Куда бы девушка ни кинула бы свой взор, везде была непроглядная тьма, с которой не может сравниться самая страшная безлунная ночь. Тьма эта радостно раскинула свои сети и поглотила ее. Микаса попыталась кричать, но тщетно – ни единого звука не хотелось вырываться из ее горла, она была не в состоянии услышать даже собственный голос. Но постепенно тьма начала рассеиваться, и, оглядевшись, девушка поняла, что находится в каком-то давно заброшенном городе. Полуобвалившиеся здания бледнели сквозь густой туман, охвативший всё вокруг и сужающий видимость не дальше пяти метров. Вдруг ей удалось разглядеть чьи-то смутные очертания. Некий человек медленно шел по направлению к ней, но при этом будто мимо. Спустя несколько долгих секунд, когда он уже приблизился на достаточное расстояние, Микаса смогла с радостью узнать в нем Эрена. Всё еще не в силах говорить, она с улыбкой замахала ему рукой, привлекая внимание. Эрен дернулся, видимо, заметив девушку, и остановился. Ожидая от него какой-либо реакции, которой сразу не последовало, Микаса начала волноваться и вновь попробовала окликнуть его, но не вышло. В следующее мгновение парень внезапно обратился в свою Титаническую форму и схватил за шею огромной рукой Микасу, придавив ее к стене. Из-за его нечеловеческой силы девушка не могла и двинуться и вскоре поняла, что задыхается. - Э... рен... – беззвучно, одними лишь губами пролепетала потрясенная, но быстро слабеющая Микаса, жадно глотая последние, ничтожно маленькие дозы воздуха, которые еще могли добраться до горла. В глазах начало мутнеть, но девушка держалась – и не зря, потому что в этот момент быстрая тень промелькнула между ними, перерезав монстру сухожилия на руке и тем самым освободив Микасе проход воздуха в легкие. Но из-за долгого кислородного голодания, не успев сделать и пары глубоких вдохов, девушка сразу свалилась на землю и потеряла сознание, разглядев перед этим только два крыла на спине спасителя: белое и черное. Микаса резко открыла глаза и осмотрела окружающую обстановку. Она сидела всё там же, под деревом. Солнце уже клонилось к закату, озаряя багровым цветом ни в чем не повинные небеса. Капрал лежал у неё на ногах, но уже не спал, а внимательно и даже, казалось, обеспокоенно всматривался в лицо подчиненной. Ее ладонь, которой она незадолго до сна накрыла руку Ривая, была бережно сжата этой самой рукой. Шарф на ней был ослаблен, и теперь открытой шеи касались прохладные пальцы капрала. Заметив это, Микаса заволновалась и в тот же момент испугалась, что он может заметить ее внезапно участившееся сердцебиение. Но капрал не стал акцентировать на этом особого внимания, тихо произнеся без всякой интонации, что чем-то задело Микасу, неосознанно ожидавшую каких-то эмоций с его стороны: - Ты тяжело дышала. Это мог быть тепловой удар. Ходить с шарфом в такую погоду весьма опасно и неудобно. На такие слова девушке тут же захотелось отреагировать ярым протестом, но холод пальцев, всё еще лежавших на ее шее, несколько смущал ее, и Микаса промолчала, напряженно сглотнув, в то время как Ривай продолжил, задумчиво переведя взгляд прямо ей в глаза: - Шарф может помешать тебе. Быть особо привязанным к чему-либо на войне опасно, а к чему-то подобному еще и глупо. - Ничего подобного! – на эмоциях вспылила Микаса, защищая важную для нее вещь, затем опомнилась и уже спокойнее добавила: - Он мне ни разу не мешал и вряд ли будет. Давайте оставим эту тему. - Этот шрам... – намеренно не замечая ее маленького выступления, капрал переместил руку с шеи на правую щеку девушки, дотронувшись до небольшого, но уже зажившего, хоть и неисчезнувшего, пореза, отчего та вздрогнула. – Откуда он у тебя? Голова у Микасы была отчего-то невероятно горячей, и ладонь, дотронувшаяся до щеки, в ту же секунду разнесла успокаивающую прохладу по всему лицу. Будто бы боясь, что Ривай сразу уберет ее, девушка на автомате приложила свою руку сверху и чуть сильнее прижала его спасительно холодную ладонь, от облегчения прикрыв глаза и тихонько переведя дух. Но наслаждение это не могло длиться больше доли секунды, и, чтобы не потерять свою гордость, она скрыла этот жест, тут же отстранив его руку, будто и хотела сделать это изначально. После этого девушка подавила свое смятение и любые другие ненужные чувства и встала, оставив капрала полулежать, опершись на локти. - Это неважно, - безучастно ответила она на вопрос. – Приказ я исполнила, разрешите идти? Ривай поднялся с локтей и сел, внимательно смотря в глаза девушки, но она старательно отводила их в сторону, хоть и ощущала на себе его тяжелый взгляд. Наконец, после некоторых раздумий мужчина, закрыв глаза, глубоко вздохнул, и, смотря уже куда-то вправо, устало отпустил ученицу: - Хорошо, иди. Не собираясь ожидать больше никаких подвохов, Микаса тут же сорвалась с места и быстрыми шагами ушла прочь. Несмотря на внешнее безразличие, мысли о произошедшем неизменно крутились в голове, и девушка прикрыла шарфом внезапно покрасневшие щеки и легкую улыбку, чувствуя при этом счастливое смущение, полностью выкинувшее из головы ее последние переживания из-за Эрена.