Потерянный

      Как… Как я мог быть таким наивным и полагать, что мне действительно помогут в этом мире?! Доверился первым встречным, и что в итоге?! Вместо билета домой я получил всеобщее презрение, порицание и клеймо насильника! И ладно бы Наофуми его тоже получил, так нет же, заклинание не сработало на нем, видимо, из-за того, что он чертов герой щита!       Он не решался со мной заговорить по пути к выходу и правильно делал. Видимо, он понимал, что это из-за него я попал в эту ситуацию, и не хотел попасть под горячую руку. Как там «Оказался не в том месте, не в том времени»?       Дойдя где-то до середины моста, что связывает замок и город, я уже не мог сдерживать бурлящую злобу, гнев и боль, которые переполняли меня, и, подойдя к перилам, я начал со всей силы бить по ним тыльной стороной кулака.       — А-А-А-А-А-А-А-А! — мой истошный крик разнесся эхом по этому проклятому городу. — НЕНАВИЖУ! Я ВАС ВСЕХ УБЬЮ! ВЫ ВСЕ СДОХНЕТЕ! А-А-А-А-А-А-А! — крик наполненный искренней ненавистью, сменился криком отчаяния и неверия. — А-А-А-А-А-а-а-а… — я кричал то тех пор, пока не сорвал голос. В итоге я зашелся в болезненном кашле       — Почему я должен через это проходить? — уже совсем тихо и сипло добавил я, тяжело и надрывно дыша. Меня при этом трясло, не знаю от чего в большей степени: от гнева или же от боли. Клеймо и удар в живот давали о себе знать, а сбитая тыльная часть кулака довершала общую картину.       — Верните меня домой… — прошептал я, после чего оперся локтями о перила, взявшись двумя руками за голову и закрыв глаза.       — Гил, ты как? — осторожно задал вопрос Щит, подойдя ко мне. Я резко повернул голову в его сторону, а глаз вновь дернулся.       — Как я? Ты спрашиваешь, как я?! Меня объявили преступником и поставили клеймо насильника! НА МНЕ! — Я, крича, схватил его за воротник рубашки и посмотрел на него глазами, полными боли и злости. — НИ ЗА ЧТО! ТАК КАК, ПО-ТВОЕМУ, Я ДОЛЖЕН СЕБЯ ЧУВСТВО… Кха.       *Щелк*       Я не успел закончить фразу, как припал на одно колено из-за пронзительной вспышки головной боли и рефлекторно схватился рукой за голову, чтобы хоть немного унять неприятные ощущения. Затем последовал очень странный громкий щелчок, после плавно перетекший в неприятный, раздражающий треск. Вслед за ним начали появляться помехи, что искажали не только обзор, но и цвета делая их, то слишком насыщенными, то наоборот блеклыми. И затем в глазах начало темнеть, но помехи не исчезали, а наоборот становились все более мрачными. Не то черный, не то красный фон, на котором появились слова, которые я все так же не мог прочесть, это подтверждали. Вместе с усилением помех и проявлением тьмы, треск становился все громче и быстрее пока не слился в один протяжный звук что был похож на перетянутую струну, что глушила собой все остальные звуки, и которая вот вот лопнет. Еще было такое ощущение, что кулон нагрелся, и кроме тепла было еще какое-то неестественное зловещее чувство, что исходило из глубины моей души.       [Gh0rk9Tfz C3h1z: Nh3b0dFyB9 K "???" D19g0Ky3ys...Icg0L3oVfy1T Vh3v3yy0 Yeb0zm0jho]       Я понятия не имею, что эти слова значат, но уверен, что ничего хорошего там не написано.       Когда помехи и треск стали просто невыносимыми я закричал.       — ХВАТИТ! — не знаю, прозвучал ли этот искаженный помехами крик лишь в моей голове или же наяву, но после него последовал такой же странный, звонкий, но куда менее тихий щелчок, а затем помехи и треск исчезли, будто их и не было вовсе, возвращая нормальный обзор, чему я был несказанно рад. В уши сразу же ударили звуки ветра, птиц, и города что немного глушили после этого надоедливого треска. Надеюсь, я больше подобного никогда не увижу и не услышу.       Я болезненно и громко простонал, припав к перилам моста, а после, зажмурив глаза, пододвинул колени к груди, обхватил их руками и уткнулся в них головой, пытаясь стать как можно меньше. Свернулся в клубок, в общем.       После нервного срыва, я был разбит и чувствовал лишь боль, ненависть и да — тотальное опустошение. От былого оптимизма и надежды не осталось и следа, ведь еще несколько часов назад я думал, что не так уж все и плохо, а теперь… Теперь я изгой и преступник, у которого и шанса нет на хорошую жизнь, в этом «прекрасном» новом мире. И прозвучит банально, но я хочу, чтобы все это было просто плохим сном, хоть и понимаю, что это суровая реальность. Сидя на корточках, я очень тихо и неосознанно, лишь одними губами повторял слово «ненавижу», но недовольный голос Нао вернул меня в реальность.       — Гил, нам нужно идти. — Я открыл глаза и все так же, уткнувшись в колени, сказал ему с некоторым безразличием в голосе, хоть и сам не ожидал такого:       — И куда ты предлагаешь нам идти, Щит? Если ты не забыл, то мы теперь изгои и преступники.       — Не называй меня так! — чуть прикрикнул он на меня, начиная злиться. Я вновь прикрыл глаза и шумно и устало выдохнул.       — Как скажешь. — Я не считал, что перегнул палку, но, так уж и быть, не буду его злить лишний раз. Открыв глаза и подняв голову, я удивился оттого, что он сел рядом со мной.       — Твоя рука… Она сильно болит? — смотря куда-то вдаль, внезапно задал вопрос он чуть отстранённым голосом, в котором, тем не менее, была слышна крохотная толика беспокойства. Мое лицо немного дернулось от его вопроса, но я нехотя ответил, переведя взгляд на эту рану.       — Не то слово… — клеймо выглядело крайне отталкивающе и, я бы даже сказал, мерзко. С первого взгляда сразу и не поймешь что это — ожог или рваная рана. Нужно будет купить, найти или в самом крайнем случае украсть бинты, чтобы перевязать все это и не подцепить какую нибудь болезнь. Ну или сходить к лекарю. Ан нет, не получится, это сразу выдаст, что я преступник, и помощи я точно не получу.       Однако несмотря на наше положение я все же решил у него узнать о наших дальнейших планах, хотя, если подумать, вариантов не так уж и много, и ни один из них мне не нравился.       — И что дальше, Наофуми? Есть идеи как нам быть? — Так как мы оказались в одной лодке, причем дырявой, лучше держаться вместе, хоть товарищами мы вряд ли станем, не после случившегося уж точно. На пару минут повисла тишина, которую нарушал лишь несильный ветер, что поднимал едва заметные клубы пыли на мостовой.       — Мы можем пойти на луга фармить шары, чтобы заработать хоть какие-то деньги, — хмуро ответил он. Я невесело усмехнулся на его слова.       — Вот только кулаками много не заработаешь.       — Что-нибудь придумаем, — проговорил он, еще сильнее нахмурившись. Ну, в крайнем случае, можно будет найти палку поострее и протыкать шары ей.       «Ладно, хватит сидеть без дела, нужно подниматься», — подумалось мне.       — Что насчет прибыли, как будем её делить? — поинтересовался я относительно спокойным тоном, пытаясь медленно подняться на ноги с мостовой и борясь с головокружением. Выходило не очень хорошо, и я чуть не упал.       Мне хотелось иметь свои деньги, а не постоянно просить их у Щита. Его явно смутил мой вопрос, и я пояснил:       — Не делай такое лицо, — сказал я, разминая шею. — Или ты думал, что я буду бесплатно на тебя работать? — Его лицо скривилось, выражая то ли обиду, то ли замешательство от моего вопроса, то ли все вместе, я так и не разобрал. Вероятно, он думал, что у меня будет такое же дружеское отношение к нему как вчера.       — Половина от дневного заработка твоя, — недовольно и обидчиво фыркнув, выпалил он, резко разворачиваясь в сторону города.       — Идет, — слегка кивнув, сказал я своему уже нанимателю, а не товарищу, и пошел вслед за ним. К счастью, прогулка помогла унять головную боль, вот только пока мы шли к выходу из города, нас уже вовсю обсуждали и тыкали пальцами, а те люди, что шли нам навстречу на пути к выходу из города, отходили в сторону с омерзением на лицах.       — Смотри, это же тот клейменный!       — Точно!       — Лучше бы его казнили!       — И еще Щит этот, тьфу.       — Точно. Зачем его вообще призвали?       — Тц, этот ублюдок даже про клеймо растрезвонил, — прошипел я с отвращением на лице, рефлекторно взявшись за то место, куда мне его нанесли, а Наофуми трясся от бессильной злобы.       И когда только слухи о нас успели распространиться? Ведь прошло меньше получаса с того момента, как мы покинули замок. Это явно заранее было спланировано, вот только зачем? Унизить в глазах общественности Щита? Но зачем было это делать, если от его лояльности зависит судьба этого мира, и они по сути сами себе могилу копают?       Хорошо, допустим, это какая-то политическая интрига, где Наофуми играл роль козла отпущения, но со мной то за что так поступили?! Просто потому что я оказался спутником героя щита, или из-за того, что я из другого мира, и при этом не оказался героем? Или это вовсе принцесса-шлюха решила таким образом развлечься? Или здесь дело в чем-то еще?       А, черт возьми, голова просто разрывается от вопросов, и не думаю, что ответы я получу скоро, разве что найти торговца информацией, чтобы узнать хоть немного об этой стране, дабы у меня появились хоть какие-то догадки. Если таковые здесь водятся, разумеется, и если в цене сойдемся.       Но перед этим нужно будет хорошенько скрыть свое лицо. Хотя его, в любом случае, надо будет скрыть для того, чтобы избежать лишнего внимания. У меня слишком приметный цвет волос, точнее — сочетание цветов. А может, мне перекрасить волосы? Хотя нет, не думаю, что в этом мире есть краска для волос.       И в этот момент мне в голову прилетел камень, он рассек левую бровь. Я чуть отшатнулся, крайне сердито зашипев, но не от боли, а, скорее, от неожиданности, затем приложил левую ладонь к ране — из нее ожидаемо текла кровь, правда не очень сильно, поскольку порез был неглубоким. Повернувшись в сторону, откуда в меня прилетел камень, я увидел девушку блондинку лет двадцати, что смотрела на меня глазами полного презрения.       — Ах ты тварь! — гневно выпалив это, я взял камень и хотел уже кинуть в нее, но Наофуми положил руку на мое плечо.       — Не стоит, так ты сделаешь только хуже, — хмуро посмотрев на меня, сказал он и покачал головой. Не хочу это признавать, но он был прав, кинув камень в эту дрянь, еще и славу изверга заработаю.       Несколько нервно дернув плечом, тем самым убирая его руку, я откинул камень в сторону, и, кинув на девушку взгляд, от которого она поежилась и испуганно пискнула, мы продолжили путь.       — Зачем ты бросил в того идиота деньги? — решил я поинтересоваться у Наофуми, пройдя некоторое расстояние, повернув голову в его сторону, при этом пытаясь не обращать внимания на десятки глаз, что ненавистно и презрительно смотрели на меня в данный момент. Выходило не очень хорошо, и это сильно давило на психику. Он скользнул по мне взглядом.       — Поддался эмоциям, — пробубнил мой спутник, не меняя хмурого выражения лица. Я негромко хмыкнул, отвернувшись от него. Здесь я его не мог винить или осуждать за случившееся, не после моего срыва уж точно. Хотя отсутствие стартового капитала явно усложнит нам жизнь.       — Эй вы! — окликнул нас лысый кузнец. Тц, ему то что нужно от меня?       — Что?! — резко обернувшись, огрызнулся Наофуми.       — Ходит слух, что вы пытались изнасиловать свою спутницу, так что дайте-ка я вам врежу хорошенько за это. — Кузнец явно не хотел ничего слушать, он злился и уже занес кулак, чтобы нас побить, при этом, когда он окинул нас взглядом в его глазах было видно полное разочарование и злость.       Ясно, даже он против нас, хотя я и считал его неплохим человеком. Видимо ошибался. Мое лицо скривилось в саркастично презрительной ухмылке.       — Ха-ха, вроде, взрослый человек, а веришь во всякий бред. — Он недобро прищурился глядя на меня, будто требуя объяснений.       — Мы и пальцем не трогали эту тварь. Все эти слухи — ложь! — обозлено прошипел Нао с крайне раздраженным выражением лица. Мы столкнулись с ним взглядами, и повисло напряженное молчание. Но спустя некоторое время что-то изменилось во взгляде старика, он стал несколько более мягким, и в нем мелькало сомнение, а лицо стало более дружелюбным, что ли. Он разжал кулак, протяжно хмыкнул, будто что-то решив для себя и ставя при этом руки в замок на груди. Не став дожидаться, что он скажет, я развернулся.       — Мы уходим. — Мы с Наофуми уже хотели уходить, как он нас остановил.       — Постойте.       — Чего тебе? — вновь огрызнулся Нао, но уже более спокойно. Что ему от нас еще нужно?       — Пройдем в лавку, там и объясните, что произошло на самом деле. — Я не знаю, зачем ему это надо, но я не хотел идти туда.       — И ты поверишь нам? — кинул я ему провокационный вопрос. Он многозначительно усмехнулся.       — Зависит от того, как будешь рассказывать. — Я повернулся в сторону своего нанимателя, и он вяло кивнул. Так мы и отправились в лавку к кузнецу. Придя туда, выслушав по дороге еще град обвинений в наш адрес от прохожих, кузнец задал вопрос, который, как по мне, был совершенно не к месту:       — Есть хотите? Ведь наверняка вы не завтракали. — Я прищурился глядя на него в поисках подвоха.       — С чего такая доброта? — Я уже доверился незнакомым людям, поэтому второй раз я на такое не попадусь. Он немного весело усмехнулся.       — Не волнуйся, не собираюсь я вас травить.       — Если это была шутка, то она явно не удалась, — довольно резко и недружелюбно высказался Наофуми, глядя на дядю. Тот несколько виновато почесал затылок, а потом махнул рукой.       — Ладно, идем на кухню, там и расскажете все, — сказал он, подозвав нас.       — Что скажешь? — я обратился к Щитку. Самое паршивое, мне действительно хотелось есть, но я ни в какую не хотел верить в то, что все будет так просто.       — Идем. Раз предлагают бесплатно поесть, почему бы и не воспользоваться шансом. — Он пошел первым, а я лишь пожал плечами и устремился следом.       Кухня оказалась небольшой комнатой, в которой стояло несколько ящиков с различной кухонной утварью. Также был стол, несколько стульев и что-то вроде плиты. Сам интерьер не представлял из себя ничего интересного. Стены и полы из обычной, но довольно умело обработанной доски. Освещалась кухня при помощи нескольких свечек, вставленных в подсвечники, что не удивительно. И шторка вместо двери, да.       Усевшись за стол, мы стали ждать, пока дядя что-то там приготовит. Это оказалась вполне обычная жареная яичница с мясом и хлебом.       — Ешьте, не стесняйтесь, — с полуулыбкой сказал он, глядя на нас. Я сжал вилку так, что та начала жалобно потрескивать, и сквозь зубы спросил его, недобро прищурившись.       — Почему?       — Что почему? — он, кажется, не понял моего вопроса.       — Почему ты изменил свое мнение о нас? Ведь все вокруг уже решили, что мы преступники, они ничего и слышать не хотят! Так почему же?! — уже прикрикнул я, сам того не желая, и махнул левой рукой. Это было зря, так как болезненный спазм прошиб руку, что заставило меня зашипеть и отдернуть её.       — Вы не похожи на насильников, я сразу это понял, а благодаря вашему взгляду я окончательно в этом убедился. И не ори парнишка, я не глухой, — флегматично изложил он, закусывая яичницей. Я в жизни не поверю в то, что он только по взгляду это определил. Он неожиданно серьезно продолжил: — Хотите верьте, хотите нет, но я немного разбираюсь в людях. Точнее… Пришлось научиться разбираться, после некоторых событий… — это он уже так горько и печально произнес, явно вспоминая не самые приятные вещи.       — А не ты ли хотел нас прибить недавно? — с некоторой издевкой спросил Нао.       — Было дело, но уже не хочу, — отмахнулся он от этого вопроса.       К черту все. Я шумно выдохнул, устало протирая глаза двумя пальцами, и отправил кусок мяса в рот. Похоже, он солгал о том, что не собирается нас травить. Это не еда, а самая настоящая отрава. Выглядит, вроде бы, нормально, но вкус… Я просто не могу передать это словами. Лицо само по себе приняло гримасу отвращения, и я с трудом заставил себя проглотить эту «еду». Но я сдержался и не стал говорить о том, что он совершенно не умеет готовить, обидится еще и денег потребует, коих у нас и так нет.       — Так что было на самом деле? — с интересом спросил он, глядя на Наофуми, которого также перекосило. Видимо, тоже оценил весь букет вкусов этого блюда.       — С вами все в порядке? Что-то лица у вас какие то… Перекошенные, — чуть недоуменно спросил дядя, подняв левую бровь.       — Да… Все в норме… — с «небольшим» оттенком сарказма сквозь зубы ответил Щит. Ну да, все в норме, если не считать того, что мы всего то навсего преступники, которых в лицо уже наверняка вся страна знает. Лицо у него немного дернулось, а затем он начал свою историю.       — С того момента как меня призвали в этот мир, все шло вполне неплохо, за исключением того, что в тронном зале ко мне никто, кроме чертовой Майн, не присоединился. Якобы «Герой Щита плохо знаком с законами этого мира», — пародируя подонка в короне, проговорил Наофуми. Вышло недурно, как по мне.       — Затем мы пошли к тебе за броней и оружием, и тот факт, что я не могу использовать оружие, меня сильно огорчил, ведь я думал, раз щит такой бесполезный, то я просто возьму другое оружие, и проблема отпадет сама собой. — Он горестно вздохнул.       — Но, как оказалось, ничего, кроме щита, я не могу использовать, а, соответственно, и урон наносить тоже. Но я себя утешал мыслью, что раз у меня есть спутник, то все не так уж и плохо и что со временем еще найду соратников и догоню остальных героев по уровню. — Дядя понимающе кивнул.       — После этого вы пошли на луга, где и встретили его? — указал он на меня.       — Да. До вечера мы охотились на эти шары, где к нам и подошел Гил, явно не понимающий, что происходит. — Я на него покосился, и поправил:       — У меня был не непонимающий вид, а осторожный. Ведь я не знал, что можно ожидать от неизвестных мне людей в доспехах и говорят ли они на моем языке. — Он слегка покивал.       — Да, пожалуй. И затем вместе с Гилом мы отправились к тебе, после чего пошли в таверну. Утром же я увидел, что мои деньги и снаряжение украли. Я выскочил в коридор, чтобы предупредить Майн и Гила об этом, как меня окликнули стражи, а затем схватили и запихнули в повозку, где уже сидел Гил. — я кивнул. Он чуть вздохнул, видимо готовясь рассказать о самом судебном процессе.       — Когда нас доставили в тронный зал, там уже были все герои, их спутники и аристократы. Нам предъявили обвинение, мол, герой щита и его спутник напились, побили принцессу и пытались её изнасиловать, хотя на ней и царапинки не было! А все наши доводы, что мы её и пальцем не трогали, они просто не хотели слышать. А знаешь почему? — язвительно спросил Наофуми у кузнеца с перекошенным от гнева лицом, но, не дожидаясь ответа продолжил: — Да потому что она гребаная принцесса! — чуть повысив голос, сказал он с желчью в голосе.       — Она просто решила уничтожить мою жизнь, а король ей помог в этом. У меня даже предположений нет — из-за чего именно!       — Не у тебя одного, — добавил я, с неким раздражением в голосе.       — Мне еще в самом начале путешествия показалось немного странным, что она только меня зовет «Господин Герой», будто я единственный священный герой в этом мире, — злобно проговорил Наофуми. А ведь он прав, она ни разу не назвала его по имени, а только Господин Герой. Я как-то не обращал внимания на это. Господин Герой и ладно. — А после того как она с довольной рожей насмешливо показала мне язык, я взбесился и высказал все, что думаю обо всех, кто там стоял.       — А она что? — заинтересованно спросил дядя, вертя вилку в руке.       — Ничего. Стояла позади копейщика, прикинувшись жертвой, а тот и рад прикрыть «бедную и опороченную» девушку, изображая из себя образцового героя. Еще в процессе оказалось, что мы не можем вернуться домой и теперь вынуждены сражаться с волнами, — как-то уже совсем понуро сказал Наофуми, но продолжил монолог не менее поникшим голосом: — Они выдернули из спокойной и размеренной жизни, в которой меня ждало неплохое будущее, вручили этот гребаный кусок железа, обвинили в преступлении, которого я не совершал, и сказали, чтобы я защищал их мир! Просто великолепно! — Он вскинул руки вверх, показывая, насколько бредовой вышла ситуация.       И я с ним был полностью согласен, никто не будет рад такой перспективе, когда ты вполне неплохо живешь, а тебя выдирают из своего мира, дают щит и говорят: «Защищай нас, преступник». Вообще, вся эта история с изнасилованием была подставой, причем, крайне неумелой и нелогичной, но всем на это было плевать, ведь слово дочери короля явно будет цениться сильнее, чем слово героя новичка и кого-то неизвестного, вроде меня. А ведь у меня вчера была мысль о том, что она, возможно, принцесса. И лучше бы это так и осталось мыслью, а не реальностью. Он сложил в замок лежащие на столе руки, не отводя от них взгляд.       — Я думал, что это будет невероятное приключение в другом мире, но ни как не… Это. — очень шумно выдохнув, сказал он голосом человека, что обозлился и разочаровался в людях и мире в целом.       — По крайней мере, ты хотя бы помнишь свою жизнь, а не гадаешь, кем был, откуда и как пришел, и нет ли у тебя родных, что ждут твоего возвращения! — со злостью и завистью выпалил я, повысив голос, и слегка стукнул кулаком по столу. Дядя чуть удивился от этого, а взгляд Наофуми стал более злобным и жестким.       — А мне, по-твоему, легче?! Думаешь, я хотел…       Я его очень жестко прервал, ударив по столу куда сильнее, и с обидой в голосе крикнул, чуть привстав со стула:       — Легче, еще как! — Наши взгляды столкнулись. Они были на удивление похожими и выражали боль наравне с горечью от того, что мы не можем вернуться в родные миры. Я резко упал на стул, откинувшись на спинку, и тяжко выдохнул, а затем потер двумя пальцами переносицу, закрыв глаза.       — Был неправ, — слегка виновато сказал я, поняв, что это действие было излишним, но эмоции взяли снова вверх, так что ничего уже не поделаешь.       — Ага, проехали, — коротко согласился со мной он и отвел взгляд.       — И еще, — я негромко хрустнул шеей вновь разминая ее, — ты не упомянул, что эта тварь умолчала о том, что я тоже из другого мира и что только это спасло меня от казни… Но не от клейма, — гневно и с едва различимыми нотками страха проговорил я, вспоминая тот момент. Моя рука сжалась, и из-за этого небольшая волна боли прошла по ней. До сих пор не могу поверить, что меня действительно хотели казнить ни за что и только слова мага про "фальшивого" героя спасли меня от смерти.       — Да, как раз хотел об этом сказать, — признал он.       «Конечно, тебя же не клеймили, вот ты и умолчал об этом», — не очень лестно и даже завистливо подумал я о нем в этот момент.       Дядя же смотрел на меня взглядом, в котором было видно как осуждение из-за того, что я сказал и сделал до этого не подумав, так и сочувствие. Видимо из-за ситуации, в которой мы оказались.       — Покажи рану, парень. — Правый глаз дернулся.       — Зачем? — прошипел я не своим голосом. Дядя чуть хмыкнул.       — Помочь хочу. — Несмотря на то, что ответ был грубоват, он не был похож на насмешку.       Я, взвесив все «за» и «против», закатал рукав, как он и просил. Рана выглядела еще хуже, чем до этого, и лицо как-то само по себе слегка нахмурилось. Хотя, возможно, это небольшое количество крови меняет картину. Дядя чересчур громко цокал языком и вертел головой в разные стороны, мол, «как же так», когда смотрел на рану.       — Нда-а-а, — протянул он. — Погано выглядит. Даже лекарем быть не нужно, чтобы понять, что такая рана долго будет заживать, — важно заявил дядя, вставая из-за стола.       — Если вообще будет, — сказал Наофуми между делом, также осматривая мою рану.       — Подожди немного, найду бинты. — С этими словами он вышел из комнаты, где мы остались вдвоем и просто сидели молча, думая о своем. Я мерно стучал пальцами по столу, когда вспомнил про одну вещь.       — Точно. Лови приглашение в группу. — я начал потрошить менюшку в поисках нужной вкладки. Найдя нужный пункт, я указал пальцем на Наофуми, чтобы система поняла, что я от нее хочу. Он всматривался в окно, что возникло перед ним, и, когда он принял приглашение, под моим именем появилась его имя с иконкой в виде святого щита. А разве там не лицо должно быть изображено? Стоп, а какая тогда у меня иконка?       Я перевел взгляд туда и увидел маленькое черно-белое изображение своего кулона. Ха, а ведь вчера я этого в упор не заметил. Или её там вовсе не было? Блин, не помню.       Однако я даже не хочу гадать, по какому принципу система определяет, что именно должно служить иконкой у того или иного человека. Хотя, может, это потому, что я герой, но при этом не герой? Кто знает.       Когда Щит принял приглашение, он буквально зарычал, сжимая кулаки так сильно, что я услышал хруст.       — Тварь! Она даже об этом мне не рассказала, лишая преимущества перед остальными с самого начала! Ненавижу! — Когда он закончил эту сценку, он тяжело дышал, будто пробежал пару сотен метров.       Стоит или не стоит ему сказать, что это было написано в справочнике чуть ли не в самом начале и что он сам мог кинуть ей приглашение? Нет, думаю, не стоит его лишний раз провоцировать.       — Именно, но она заплатит за все, — сказал я угрожающим голосом, в котором звучали стальные нотки. Похоже, мое заявление его чуть успокоило, и он согласился со мной. А тем временем пришел дядя с двумя скрученными в небольшие рулоны бинтами.       — Вот, давай перевяжу. — Я его остановил.       — Я сам. — Тот равнодушно пожал плечами.       — Как хочешь, парень. — Мне не хотелось, чтобы кто-то меня касался. Это плохо кончилось для меня в прошлый раз, хотя я и понимаю, что он ничего плохого не собрался делать, наверное.       Сначала я отрезал немного бинта, чтобы стереть кровь, что было очень болезненно из-за шершавой структуры оного, и уже потом начал себя перевязывать. Одной рукой было несколько неудобно это делать, и дядя со Щитком на меня как-то странно смотрели, но я стоически их игнорировал.       До утра, думаю, продержится, а там что-нибудь придумаю. По завершении сего процесса дядя вновь пошел к плите.       — Вроде неплохо для первого раза, — с удовлетворением озвучил я свою мысль, осматривая повязку со всех сторон.       — Получилось вполне сносно. Иные опытные авантюристы хуже перевязывают, — дружелюбно сказал дядя, стоя возле плиты и шаманя с чайником. А, так он чай заваривает, наверное.       — Ты решил таким образом меня подбодрить, что ли? — не слишком весело усмехнувшись, спросил у него я со скепсисом в голосе, закатывая рукав обратно.       — Кто знает, — расплывчато ответил он. — Так-с парень. Теперь расскажи, как все было с твоей точки зрения, — немного отвлеченно сказал он, кидая какие-то травы в чайник. Я потер бровь и глубоко вздохнул. Не слишком хочу об этом рассказывать, но раз Щит рассказал, как все было, хоть и не полностью, то и мне придется.       — Первым, что я увидел, когда очнулся, был самый обычный луг, и, что вполне логично, у меня стали всплывать в голове вопросы. Как я здесь оказался? Разве я сейчас не дома должен быть? И… Кто я? — горестно я выговорил последние два слова, вертя в руке вилку и не отрывая от нее взгляд. — Осознав, что я ничего не помню, я принял, как мне тогда показалось, самое логичное решение, а именно — начать бродить в поиске дороги к деревне или городу. Однако, заметив замок, проблема с поиском города отпала сама собой. Но я все равно хотел немного побродить, чтобы размяться. Через минут двадцать неспешной ходьбы и распинывания шаров по дороге, я встретил Наофуми и… Майн, — её имя я выплюнул будто съел лимон с солью, настолько она для меня мерзка. Дядя и Щит внимательно слушали и всем видом показывали, чтобы я продолжал. — Когда я подошел к ним и рассказал о своих проблемах, Наофуми предложил помощь, а именно — отвести меня к королю. Я согласился, не имея других вариантов. Тогда же выяснилось, что я, вероятно, попал в иной мир, — я горько усмехнулся и поникшим голосом продолжил: — А я ведь поначалу думал, что это просто очень реалистичный сон.       — Но, как оказалось, этот мир вполне реален, — утвердительно закончил мою мысль Щит, что жевал кусок мяса с крайне хмурой физиономией. Я вяло покивал в ответ.       — Именно. По дороге до твоей лавки, Наофуми вкратце объяснил, что это за мир, кто такие герои и зачем они нужны, тогда у меня начали всплывать вопросы в голове. Если все герои призваны, то кто тогда я? Ну а что было, когда мы дошли то твоей лавки, ты знаешь. — Кузнец утвердительно покивал головой. — Затем мы отправились в таверну, где поужинали, обсудили наши планы, после чего я ушел спать. Но уснуть я, увы, не смог… — мой голос невольно дрогнул.       — А чего так? Кошмары? — с любопытством задал вопрос дядя, разламывая кусок хлеба.       — Н-нет, просто бессонница… — неуверенно и отрешенно ответил я, а по телу пробежал неприятный холодок. Вряд ли я когда-нибудь забуду этот кошмар. Или все же это было воспоминание? Из-за того, что я вновь прокрутил эту сцену в голове, я не заметил, как рука начала трястись, а дыхание участилось.       — Гил? С тобой все в порядке? — Наофуми был немного в недоумении из-за резкой смены моего поведения, это было слышно по его голосу.       — А? Да, я в порядке. — Хоть я и пытался выглядеть уверенно, получалось это очень плохо.       — Что-то не похоже, — крайне скептично проговорил дядя, пристально глядя на меня. Глаз невольно дернулся от его излишнего внимания.       — Сказал же, я в порядке, чего пристали?! — нервно и резко высказал им я, чтобы отстали. Я не собираюсь им рассказывать о кошмаре, еще не хватало того, чтобы меня жалели. Громко и недовольно фыркнув, я продолжил свой рассказ: — Просидев до утра за изучением окна статуса, я спустился вниз, чтобы подождать моих спутников. Занял один из дальних столиков и положил на него голову затем на удивление быстро уснул, но, увы, ненадолго. Один из гвардейцев разбудил меня, подняв за руку, а потом и вовсе запихнул в повозку, куда примерно через пять минут доставили его, в одном лишь нижнем белье, — указал я на Щитка. — Затем все было, как описал Наофуми, с той лишь разницей, что меня должны были казнить после суда. Но спас меня он. — Я достал свой кулон, показывая его дяде. Тот сразу начал разглядывать его с крайне увлеченным выражением лица, то и дело задумчиво хмыкая и потирая бородку, а после он что-то проговорил, и у него в руке появился шарик света, прям как у того мага.       — Интересная вещица, однако. Я не могу толком определить, есть ли в нем хоть какая-то сила, но по ощущениям он определенно похож на щит паренька, — мерно и немного задумчиво озвучил дядя результат оценки кулона, потирая свою бородку. — Если бы мне сказали, что ты священный герой, то я бы в это поверил, так как у обычных людей таких вещей не бывает. Получается, в тронном зале тоже так решили?       — Что-то вроде того. Маг сказал, что меня стоит оставить в живых, так как в моем кулоне есть толика священной силы, и неизвестно как моя смерть повлияет на волны, — пояснил я, закусывая куском яичницы и заметно морщась. Ну и гадость. Криво ухмыльнувшись, я продолжил: — Король — редкостный мудак, но немного о безопасности мира все же думает.       — Это сейчас был сарказм?       — А ты сам то как думаешь, Наофуми? — После моих слов он слегка усмехнулся. Разумеется, я сказал эти слова с сарказмом, ведь после действий подонка никто не захочет защищать его страну и уж тем более мир, но у нас выбор невелик, к сожалению.       — Парень, ты бы полегче с выражениями. Услышь вас кто-то другой, у вас были бы проблемы, причем большие.       — Плевать, хуже, чем есть, уже вряд ли будет, — холодно ответил я на его реплику. — На чем я остановился? Ах да. После того как маг осмотрел кулон, король через силу признал тот факт, что я должен жить, и раз я потенциальный герой, то также должен сражаться с волнами, хочу я того или нет. И, казалось бы, на этом суд был закончен, как вдруг нас схватили с такой силой, что мы банально не могли вырываться. — В моем голосе начали появляться нотки тревоги. — Сначала маг подошел к Наофуми и стал читать заклинание, в результате которого появились какие-то символы, что упали на его руку и разбились искрами, не причинив ему никакого урона, а вот мне не повезло… — закончил я, горестно выдохнув и положив ладони на лицо.       — Так ты и получил это клеймо. Н-да... — скорее утвердительно, нежели вопросительно сказал дядя.       — За что со мной так поступили? Ведь я не сделал ничего плохого… — отчуждённо сказал я в пустоту, оперев подбородок на кулак и не ожидая ответа. У Наофуми взгляд был не лучше моего, он также гадал, за что ему все это.       — Похоже, эти слухи и правда ложь… — протянул он, мерно стуча пальцем по столу и что-то обдумывая, а затем, поднявшись, он пошел к плите, на которой кипел чайник. А мы тем временем доедали эту отраву, где самым съедобным, был белый пшеничный хлеб. В жизни больше не буду у него есть, а то я умру до того, как отомщу королевской семейке.       «Вот только сказать это куда проще, чем сделать», — пронеслась невеселая мысль в голове.       — В гильдию авантюристов вам путь заказан, и даже не из-за того, что вас обвинили, а скорее из-за того, что банально не сможете заполнить бланк. Что собираетесь делать? — спросил дядя, ставя на стол чайник с какой-то зеленоватой жидкостью, которую он разлил по чашкам. Я взял одну и осторожно принюхался. Запах необычный и даже приятный. Надеюсь, вкус будет такой же. Когда я отхлебнул немного горячей жидкости, во рту растекся приятный травяной вкус, один оттенок чувствовался особенно ярко. Это была мята. Нужно спросить, где такую траву можно прикупить.       «Оружие бы сначала купить, а уже потом чай». — Из-за этой мысли я горестно вздохнул.       — Ты прав, мы не понимаем местный язык, а учить нас явно никто не будет, — отстраненно и безэмоционально сказал Наофуми, попивая чай и о чем-то размышляя. Я кивнул, соглашаясь с ним. Ладно бы еще при поддержке кого-то учить эти каракули, было бы, скорее всего, трудно, но терпимо, но вот самим… Увольте.       — Конкретно сейчас что собираемся делать или в целом? — уже куда более спокойно, но при этом подавлено я задал вопрос, снова отхлебывая чай, хоть я и не был уверен, что он именно так называется в этом мире. Хоть я все еще чувствовал себя очень плохо, но желания кричать или бросаться на кого-то с кулаками у меня не было. Вероятно, просто заряд ненависти закончился. Но, я уверен, как только мы выйдем на улицу, я сразу восполню потерянное.       — Стоп. Ты сказал: «гильдия авантюристов»? — встрепенулся и с небольшим запозданием спросил Наофуми.       — Ну да. Вы не знали, что она есть в столице?       — Будто бы мне о такой важной вещи рассказали, — сквозь зубы сказал Наофуми, с явной злобой сжимая кружку, что та немного начала трещать. — Мне вообще много чего не рассказали об этом мире. Ни о системе групп, ни о магии, вообще ни о чем! — Дядя с сочувствием глянул на него, а я решил уточнить кое-что о работе гильдии. Лишняя информация явно не повредит, даже если я не смогу ей воспользоваться.       — И по какому принципу она работает? Там есть доска объявлений или что-то вроде того?       — Ага, на доску вывешивают заказы, в которых указан тип задания, награда и срочность заказа. Ну и необходимый ранг авантюриста разумеется. А, зар-раза! — пояснил нам дядя, обжигаясь чаем. Чуть остудив его, он продолжил: — Однако, как я и говорил, путь вам туда заказан.       Именно, кто будет доверять герою преступнику и его спутнику и уж тем более просить о помощи и платить за нее? Правильно — никто. Наофуми поставил кружку на стол и сказал:       — Мы идем на луга охотиться на оранжевые шары. — Дядя приподнял левую бровь.       — В таком виде и без оружия? Ладно, у паренька плащ есть, но ты то в нижнем белье ходишь, и над тобой, как минимум, будут смеяться.       — И что ты предлагаешь?! У нас нет денег, чтобы купить оружие или одежду, — немного вспыльчиво и возмущенно произнес Наофуми, прожигая дядю взглядом.       — Кое-что есть. Идемте за мной. — Он поднялся из-за стола и пошел в направлении главного помещения. Спустя некоторое время я перевел взгляд на Щита.       — Идем, — сказал он, не дожидаясь моего комментария. Когда мы пришли в главное помещение, в нем лежал поношенный комплект одежды, старая зеленая мантия и такой же старый немного зазубренный нож. И когда только он успел положить вещи на прилавок?       — Раздевалка ты знаешь где, — донеслось из-под прилавка. Щит взял комплект и с хмурым, как туча, лицом пошел в раздевалку.       — Нашел. Тебе это пригодится. — Он дал мне еще несколько бинтов, когда вылез из-под прилавка, вот только что они там делали, я даже знать не хочу. Я кивнул и убрал их в карманы, а нож засунул в сапог, ибо ножен дядя не дал.       — Сколько мы должны за все?       — Восемь медяков. Это старые и ненужные вещи со склада, — ответил он мне обыденным тоном. Казалось бы, ничтожная сумма, но сейчас даже таких денег у нас нет. Как все было бы проще, если бы Щит не швырнул деньги в Мотоясу.       — Мы занесем, как только заработаем, — он кивнул, а тем временем Наофуми вышел из раздевалки и направился к прилавку.       — Совсем другое дело, — покивал головой кузнец. Он еще раз прошелся по нам взглядом.       — Вы уж поаккуратнее там, и возвращайтесь живыми. Не хотелось бы терять клиентов. — В его голосе не было издевки или сарказма, он действительно за нас переживал, хоть и не так сильно, как может показаться на первый взгляд.       — Не сомневайся. Какие-то жалкие шары нас не убьют, — твердо заявил Наофуми с хмурым выражением лица.       — Мы вернемся, будь уверен, — также твердо сказал я, застегивая плащ. Он слегка улыбнулся нам.       — Тогда до встречи, парни. — Мы оба кивнули в ответ и на пути к выходу помахали ему через плечо. Несмотря на то, что он нам помог, я не сказал ему спасибо. Точнее я не смог себя заставить сказать это слово, из-за пережитого.       Мы молча дошли до выхода из города, где стражники отпустили пару шуток, за которые мне захотелось их убить, хотя не только мне. Скрип зубов Наофуми я отчетливо слышал в тот момент. Послав их куда подальше, мы-таки дошли до полянки, где водились эти кругляши. Заметив Щита, они тут же накинулись на него, буквально облепив со всех сторон. Ну ладно, я утрирую. Всего прилепилось четыре штуки, я же спокойно увернулся от двух и пинком отправил их в полет. С одной стороны это был не очень умный поступок, но я пнул несильно, так что скоро они вернутся. Ну и еще просто потому что хотелось их пнуть.       — Может, ты убьешь их? — с долей недовольства сказал Нао, отрывая от себя один кругляш.       — М? Да, сейчас, — согласился я с ним, отпинывая очередной шар и на ходу доставая нож.       — Вытяни руку с шаром, чтобы мне было проще, — он не стал спорить и сделал, как я сказал. Быстрый удар в «лоб» шарику, и он лопается, разливая какую-то прозрачную желеобразную субстанцию. Большая часть пролилась мимо руки Наофуми, но немного все же попало. А еще всплыло маленькое окошко. [Опыт +1] [Союзник получил опыт +1]       Один опыта. Мало, очень мало, однако. Но учитывая, что шарик слабее некуда, то это нормально, я думаю. Я бы удивился, если бы за него дали, например, пару сотен опыта.       — Мерзость, — чуть скривившись, проговорил он, отряхивая руку от жижи.       — Надеюсь, оно ничем не пахнет? А то будет, как минимум, неприятно, — как бы невзначай, но без издевки спросил я его, удобней перехватывая нож. Тот чуть принюхался к руке, и лицо стало прежним.       — К счастью, нет. Но все равно неприятно.       — Понятно, — сказал я, чуть покивав головой. — Тогда давай продолжим.       — Да, давай.       Тактика боя была весьма проста: Щит приманивает шары, а я добиваю одним четким ударом. После третьего шара я наловчился убивать их так, чтобы вся жидкость проливалась мимо руки Наофуми. До конца дня мы убили достаточно шаров, чтобы поднять третий уровень, ну и шкурок получилось прилично нафармить. Точнее я поднял третий, а Наофуми так и остался на втором. Это из-за того, что опыт разделяется неравномерно — больше идет добивающему. Мне достается примерно шестьдесят процентов, а ему, соответственно — сорок. Достаточно простая, но от этого не менее эффективная схема. Вот только, учитывая, что опыта для следующего уровня нужно чуть ли не вполовину больше, не думаю, что завтра я смогу поднять еще пару уровней.       Однако интересно, как бы Щит один справлялся с фармом шариков? Вероятно, мучительно долго, учитывая его мизерную атаку. Тем временем голод давал о себе знать, и мы решили вернуться в город, по пути у нас случилась еще один не особо интересный разговор.       Прежде чем идти в таверну, мы пошли к торговцу, который скупает материалы с монстров. Он был полноватым низеньким мужчиной лет тридцати пяти. Увидев нас, он самодовольно ухмыльнулся. Только попробуй занизить нам цену, пухляш.       — Так-с, посмотрим… Как насчет одного медяка за две шкурки? — обратился торговец к мужчине, что стоял у прилавка перед нами. Цена та же, что и вчера.       — Идет, — с довольным лицом тот начал сгребать небольшое количество медных монет. Судя по его одежде, да и виду в целом, он явно пропьет их в ближайшей таверне.       — Спасибо. Приходите еще! — кинул торговец вдогонку уходящему клиенту. Теперь наш черед.       — Добрый вечер. Мы принесли шкуры на продажу, — сказал Щит, пытаясь не выглядеть раздраженным, когда доставал шкуры.       — Здравствуйте, здравствуйте, — немного высокомерным и насмешливым тоном поприветствовал нас торговец. Я уже хочу его прибить.       — Значит, шкуры шаров, да? Как насчет… Одного медяка за десять штук? — с крайне мерзкой ухмылкой предложил цену он. Так и знал, что он попытается нас обмануть.       — Ты ведь только что купил шкуры и отдал монету за две штуки! Ты издеваешься? — сквозь зубы сказал я, прожигая его взглядом, но ему было все равно.       — Да? Что-то я такого не помню, — протянул он и развел руки в стороны, мол, ничего не поделаешь.       — Вот как… — я устало прикрыл глаза, а затем резко схватил его за воротник и направил нож прямо в глаз, резко остановив в паре сантиметров от него. Насмешливый взгляд тут же сменился ужасом и непониманием. Я же натянул улыбку, хотя это скорее была кривая ухмылка, от которой ему стало еще страшнее, и вкрадчиво, но очень жестко произнес.       — Я не требую от тебя ничего невозможного приятель. Просто покупай у нас материалы по обычной цене.       — Ты за это заплатишь! — Он пытался держаться уверенно, но все же явно боялся меня. Я поднес нож чуть ближе к его глазу, убрал улыбку и сменил тон на холодный и угрожающий.       — Неужели ты хочешь умереть ради пары десятков медяков, а? Купишь у нас материалы по обычной цене и останешься цел. Ты. Меня. Понял? — отдельно произнес каждое слово я, делая интонацию все более и более угрожающей и тягучей, хотя, казалось бы, уже больше некуда.       — Д-да! Я п-понял! — он кивал как сумасшедший, при этом заикаясь. — Только прошу, о-отпустите меня! — О, уже не ты, а вы? Прогресс на лицо, однако. Я разжал кулак, и торговец плюхнулся на пол, тяжело и испуганно дыша.       Щит не очень одобрительно посмотрел на меня, но удовлетворение все же было видно на его лице, и выражалось оно в еле заметной ухмылке. Торговец уже встал и начал отсчитывать медяки трясущимися руками.       Двадцать шесть медяков. Тц, и это за весь день непрерывного фарма. Такими темпами мы никогда не заработаем хоть сколько-нибудь весомую сумму и не сможем купить нормального снаряжения!       «Нужно было соглашаться на покупку брони, когда предлагали», — подумал я и раздраженно цокнул языком. Сейчас бы одной проблемой было меньше, но кто же знал, что меня вот так подставят.       Мы сгребли эту мелочь и пошли к выходу. Наофуми кинул напоследок торговцу:       — Мы еще придем, так что будь готов купить у нас еще шкур.       — Хорошо, хорошо. Только держите своего приятеля подальше от меня! — протараторил он, пытаясь быстрее нас выпроводить. Я сделал неполный поворот в его сторону, из-за чего было видно лишь левую часть лица, на которой была та усмешка, но ему этого за глаза хватило, чтобы испуганно икнуть и отойти чуть назад. Покинув лавку, Наофуми начал меня отчитывать.       — Гил, зачем? — Он повернул голову в мою сторону, и на его лице было видно непонимание наравне с усталостью и еще чем-то, что я не смог определить.       — Что — зачем? — флегматично переспросил я, убирая ножик в сапог. Было понятно, что Наофуми имел в виду, но мне хотелось услышать это от него.       — Зачем было угрожать? Я не спорю, его стоило припугнуть, но не так же! — воскликнул он и вскинул руки в разные стороны.       — А как? — Мое лицо приняло раздраженный и немного злобный вид, а глаз почему-то дернулся. — Словами мы бы ничего не добились, и ты это прекрасно знаешь! — Он хотел что-то ответить, но отвел взгляд, видно осознав, что я прав.       — Можно было бы шарами припугнуть, — сообщил он мне, чуть подумав, и распахнул полы мантии, где было несколько злобных кругляшей, что прицепились к его тушке. Я задумчиво и протяжно хмыкнул.       — Да, пожалуй… Хотя эффект явно был бы хуже. — Правда, учитывая, что одна тварь меня смогла-таки укусить за правое плечо, может, и наоборот — это было бы еще эффективнее, чем мой способ. Было не больно, а скорее болезненно и очень неприятно, хотя плащ наверняка большую часть урона погасил.       — Слушай, ты совсем не чувствуешь их укусы? — несмотря на его слова, я решил еще раз удостоверится в этом, глядя на оранжевую «гирлянду». От одного лишь вида мне стало не по себе. Нет, я не испугался, просто представил кого-то другого на месте Щитка, вот и все.       — Только небольшое давление на кожу и все. Боли нет вообще никакой, — ответил он.       — Вот как, — уже куда более спокойно отметил я, протерев слипающиеся глаза.       Его бронированности можно лишь позавидовать, хотя, зная, что он не может держать оружие, люди скорее будут испытывать жалость, а не зависть.       Голодное урчание в животе, четко дало понять, что сейчас нужно идти в таверну. Развернувшись в сторону оной, Наофуми пошел за мной, сказав одну вещь, немного недовольным голосом:       — Постарайся больше так не делать, у нас и так дела хуже некуда. — Он поправил свою мантию, а я потер переносицу и чуть вздохнул.       — Если меня не будут провоцировать, как тот жирдяй, то не буду. — С этими словами я громко хрустнул шеей, отчего Нао немного поежился.       — Вот только нас будут провоцировать, — добавил он.       — Именно. — неопределенным тоном ответил я, а Щит лишь хмыкнул в ответ.       Зайдя сперва в оружейный магазин, мы не встретили дядю, поэтому просто положили восемь медяков на прилавок и отправились в таверну. Хотя нет, по пути мы на удивление легко купили одну сумку для хранения шкур и прочих вещей. Она стоила десять медяков, не так дорого, как я думал, но на данный момент для нас это ощутимая сумма. Нужно будет и себе завтра такую же купить.       Мы пришли в самое дешевое и, даже можно сказать, паршивое заведение, и нас сходу начали обсуждать. «Что эти преступники забыли здесь? Что им надо?» и так далее. Я ощущал себя крайне неуютно, когда на меня смотрели посетители. Мы заказали дешевый ужин, который обошелся нам в восемь медяков на двоих.       — Тц, и у этой еды нет вкуса, — раздраженно процедил Наофуми, пробуя, что-то вроде совсем жидкого и неприятно выглядящего картофельного пюре, которого было ну очень мало в тарелке. Помимо него, были какие-то тушеные овощи, у них был довольно странный вкус.       — Ага, соли не хватает, — флегматично отметил я, а после уже более заинтересованно продолжил, осторожно оглядываясь по сторонам: — Стоп, что значит «и у этой еды»? Ты что, не чувствуешь вкус?       — Да, совсем, — он был очень раздражен.       — Вкус яичницы ты тоже не чувствовал, когда мы обедали у кузнеца? — он кивнул, хотя скорее дернулся в ответ. Я позволил себе завистливо усмехнуться. Как же ему повезло, что он не испытал этот вкус, который я до конца жизни не забуду.       Я бесцеремонно взял у него немного пюре, и попробовал.       — Хм, оно очень пресное и водянистое, но вкус есть. Значит, что-то не так с твоими рецепторами.       — И что же именно? — уже чуть более спокойно задал вопрос Наофуми.       — Понятия не имею, — ответил я, пожав плечами. Он лишь вздохнул на это и, заметив мою нервозность, поинтересовался:       — Гил, ты чего головой вертишь в разные стороны? — Мое плечо само по себе дернулось, но я все же ответил ему.       — Такое ощущение, что все только на меня и смотрят, и это… Напрягает. Очень, — сообщил я ему, морщась от вкуса напитка. Что-то, что очень отдаленно напоминает чай, имея при этом горький, «сухой» вкус. Гадость, в общем, особенно в сравнении с тем, что мы пили у кузнеца. Он тоже осмотрелся по сторонам и сделал вывод:       — Тебе кажется. На нас поглядывают лишь пара человек, — сказал он, опустив взгляд на свою тарелку.       — Хорошо, если так, — лаконично и не особо доверительно ответил ему. Меня его слова совсем не успокоили. Особенно вспоминая прогулку до выхода из города, где каждый встречный показывал на нас пальцем и говорил: «Это же тот седой, которого клеймили!» или «Это же проклятый щит!» Из-за этих дум мое лицо приняло куда более недовольный и нервный вид, на что Наофуми отреагировал негромким хмыканьем.       Быстро покончив с ужином, мы уже направлялись к выходу из таверны, но, когда я проходил мимо одного из столов, мне преградил путь ногой один из посетителей. Лысый мужик, лет тридцати, а может, и больше, явно бандитской внешности, одетый в обычную одежду, наподобие нашей с Наофуми.       — У нас приличное заведение, седой, а ты своим присутствием испортил многим посетителям настроение, — с мерзкой усмешкой горделиво заявил лысый. Глаз невольно дернулся из-за того, что меня в очередной раз назвали седым.       — Думаешь мне не плевать на это? — с крайней степенью раздражения вперемешку со злостью ответил ему я. Он усмехнулся и встал передо мной. Он оказался ниже, чем я думал, где-то сантиметров на десять.       — Плевать, не плевать, но ситуацию исправить надо. Гони пятьдесят серебряных, и мы, так уж и быть, простим тебя, приятель, — все с той же усмешкой сказал этот урод, положив руку на мое правое плечо. Я тут же болезненно вздрогнул, будто мое тело проткнули сотни раскалённых зазубренных игл.       — НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ! — вскрикнул я и рефлекторно ударил его левой рукой в живот, отчего лысый согнулся, но не упал. Сказать, что все удивились — это ничего не сказать. Наофуми же лишь хлопал глазами на мое действие. Пока все были в прострации, я побежал к выходу.       Отбежав на некоторое расстояние от таверны, я оперся правой рукой о стену, чтобы отдышаться. Стоило мне только остановиться, как меня пробила дрожь, будто сейчас стоит лютый мороз.       — Просто великолепно, еще боязни прикосновений мне не хватало, хе-хе… — дрожащим и отчасти испуганным голосом проговорил я и усмехнулся себе под нос, пытаясь справится с дрожью и судорожно хватая воздух. Некоторое время спустя, когда я чуть перевел дыхание, подошел Щит.       — Не объяснишь, что это было? — без намека на издевку и насмешку спросил Нао. Волнуется за меня что ли? Я чуть криво оскалился.       — Похоже, я боюсь касаний других людей, здорово, правда? — саркастично ответил я, не оборачиваясь в его сторону и вытирая при этом вспотевшее лицо.       — … Это из-за клейма? — осторожно спросил мой спутник. Меня передернуло от его вопроса, дыхание вновь участилось, и в нем была слышна небольшая хрипотца. Я медленно повернулся в его сторону с взглядом, который не предвещает ничего хорошего, он же в свою очередь смотрел на меня каким-то непонятным взглядом, что выражал толику... беспокойства? Нет, мне явно это кажется. Не станет он беспокоится за кого-то едва знакомого. Я бы на его месте не стал.       Я тяжело выдохнул и прикрыл глаза, чтобы немного успокоиться.       — Может быть… — нехотя ответил я отстраненным голосом, рефлекторно положив левую ладонь на место ожога. Горько усмехнувшись, я продолжил: — Скорее всего, это последствия пережитого. Ты потерял чувство вкуса, а я боюсь касаний других людей. — Однако почему у меня не было такой же реакции на его касание, мне остается лишь гадать. Я не сдержал издевательский смешок и добавил: — Будто и без этого нам было бы легко. Жизнь в новом мире началась просто великолепно! — Вскинул я руки в разные стороны, не скрывая едкого и, пожалуй, неуместного в данный момент сарказма, но мне было плевать на это.       Усталость давала о себе знать, и если Наофуми выглядел относительно бодро, я же жутко хотел спать. Практически бессонная ночь и стресс напомнили о себе. Вот только денег у нас, понятное дело, не хватит на то, чтобы снять комнаты в таверне, да чего уж там — у нас их нет вовсе.       Щит хотел что-то сказать, но я его опередил:       — К слову, где мы будем ночевать? Ведь денег на гостиницу у нас нет от слова совсем, — спросил я у своего спутника о насущной проблеме, почти полностью уняв дрожь. Он призадумался и предложил:       — Можем заночевать на том месте, где фармили шары.       — Кто первый дежурит?       — То есть? — он непонимающе склонил голову вправо. У меня в этот момент было выражение лица «ты это серьезно?». Я чуть покачал головой и начал ему объяснять:       — Если ты не забыл, Наофуми, то у меня нет такой защиты как у тебя, и поэтому мне опасно спать на земле, так как меня могут до смерти закусать. Или ты на дереве мне предлагаешь спать, чтобы шары не допрыгнули, а? — мой голос был все более и более вспыльчивым и даже, можно сказать, издевательским из-за того, что я начал закипать, когда меня занесло с объяснением такой простой вещи как ночное дежурство.       «Нужно пытаться контролировать себя, иначе это очень плохо закончится», — возникла у меня весьма разумная и полезная мысль.       Наофуми выставил руки перед собой и сказал голосом, в котором чувствовалось раздражение и недовольство от моего поступка:       — Ладно, ладно. Я понял. Я первый подежурю. — Мой утвердительный кивок послужил ему ответом.       — Отлично. — Я глубоко вдохнул и резко выдохнул, пытаясь вернуть себе спокойствие. — Тогда идем.       Мы направились к той самой полянке, где устроили небольшой геноцид зубастых тварей.       Наступала ночь, из-за чего народу на улицах было немного, да и те не особо обращали на нас внимание. Разумеется, была парочка тех, кто ткнул в нас пальцем и помянул «добрым» словом, что заставляло меня снова скрежетать зубами от злости, а Наофуми хмурится. По пути мы молчали и думали каждый о своем.       Например, о том, как мне избавиться от чертового клейма. Король говорил, что я не смогу его снять, как бы ни пытался, значит, это явно не обычный ожог, следовательно идти к лекарям не имеет смысла. Может, тогда к магам стоит заглянуть? Ведь наверняка здесь есть лавки, которыми заправляют эти самые маги. На выходе из города я обратил внимание на одну такую, где была изображена типичная даже для моего мира остроконечная шляпа ведьмы. Хотя нет, это определенно плохая идея сразу по нескольким причинам.       Во-первых — как только я покажу клеймо, меня сразу пошлют куда подальше, ибо преступнику они явно не будут помогать       Во-вторых — даже если не пошлют, их услуги явно будут стоить денег, причем, я на миллиард процентов уверен — немалых. А учитывая, кому они будут помогать, сдерут куда больше, чем с обычного человека.       Ну и в-третьих — доверие. Пока что в этом мире нет никого, кому бы я мог доверять, разве что Наофуми, но мы с ним в одной лодке, по сути, поэтому это не считается, ну и кузнец еще, хотя здесь вопрос доверия все еще стоит ребром. То, что он нам помог, не значит, что он не выкинет что-то в будущем. Поэтому пока что придется носить это чертово клеймо, как бы унизительно это ни было.       Однако меня все же радует одна вещь — боль почти полностью сошла на нет, теперь я ощущаю лишь неприятное раздражение и покалывание в том месте. Все равно приятного мало, но если бы еще и острая боль постоянно давила мне нервы, то я даже не знаю, чем все могло бы кончиться, если у меня уже сейчас проблемы с этими самыми нервами, причем большие. Ведь не просто так же возникает страх прикосновений, верно?       Дойдя до той полянки, мы разожгли костер. Опыта в таких делах ни у меня, ни у Нао не было от слова совсем, и к тому же у нас не было ничего, что могло бы помочь в этом деле. Поэтому пришлось тереть друг о друга палки. В процессе этого увлекательнейшего занятия я не раз и не два вспоминал весьма красочные ругательства из-за того, что ничего не получалось.       Однако дело было сделано, хоть и с огромным трудом. Как заработаем еще немного денег, нужно будет купить огниво, а то повторять такое каждый раз... Это будет очень тяжело, скажем так.       В качестве подушки я использовал плащ, который аккуратно свернул и положил возле корней дерева, что образовывали весьма удобную ложбинку. Не думаю, что в рубашке я замерзну, хоть сейчас и немного прохладно.       — Разбуди, когда настанет моя очередь дежурить, — попросил я Нао, ища наиболее удобное положение для сна.       — Хорошо, — коротко ответил он, кидая очередную ветку в костер. Я уснул практически мгновенно, как только удобно устроился, и даже пережитое мне не помешало. Однако мне снова приснился этот чертов кошмар…