Эпилог
Дождь бил по стёклам, создавая свою ритмичную мелодию, далеко сияли молнии, и был слышен гром. Усталые глаза смотрели на мир у подножья престола. Уникальная работа! Карта всего изведанного мира отображалась на мраморном полу. Подобного больше нигде нет. На той карте видны были не только земли и моря, а также государства и их границы. При желании и наличии магии можно даже посмотреть отдельные части мира. Она сидела на чужом троне в забытом государстве и изучала ту карту. Казалось, сам король забыл про свои земли и наслаждался своей иной жизнью. За ним она тоже наблюдала. Королевство уже почти триста лет не жило своей прежней жизнью. В нём замерло абсолютно всё — от травинки до бурной реки. Владычица в который раз бросила усталый взгляд на карту, после нервно махнула рукой, и она исчезла, словно её и не было. Женщина принялась рассматривать величественный тронный зал. Одна стена была сделана из водопада, с самого внутреннего балкона огромной, широкой и единой полосой бежала вода. Да вот только и она замерла. С другой были огромные окна, а за ними — просторные балконы. В самом же зале было просторно. Массивные колонны, украшенные лепниной, огромные двери. Всё смотрелось между собой. Над троном возвышался герб страны, рядом с ним по обе стороны трофеи, добытые в ходе множества войн. Императрица Миражанна коллекционировала короны захваченных государств и даже для этого дела отвела отдельный зал. Здешний король тоже имел свою коллекцию, и не одну. Конкретно та, что украшала стену за троном, была коллекция разнообразных оружий, изъятых из рук поверженных монархов. Воинственная страна, которая поклонялась своим богам. Одной из них была Богиня Гроз, тут, в Грозовом Пределе, она возглавляет весь пантеон богов, хотя в самом Солярисе не была в числе первых. Вторым после неё считался Бог Войны. Она и он были давними спутниками. Друзьями не считались, слишком разные взгляды на мир, но и не враждовали. Устало откинувшись на трон, Богиня Гроз лишь на мгновение смежила глаза. Отчётливо встал образ молодого и дерзкого юнца. В латах отца и с безумной, но такой счастливой улыбкой. Сколько сил она в него вложила? Сколько боли испытала? — Где же ты, моё милое детя? — вслух она обратилась к нему. Ответа на этот вопрос не было. Пропавший наследник осиротевшего государства. Его на протяжении многих лет ищут, как боги, так и люди. Но ей нужно добраться первой. Нужно защитить его. На многое была способна Богиня Гроз ради достижения своих целей. — Моя Владычица, — раздался откуда-то снизу нежный женский голос. — Я всё сделала, как вы и просили. — Наина, он узнал тебя? — раздался властный голос, который словно был самим громом, и эхом отражался от стен цитадели, умножаясь и усиливаясь. Она не злилась, всего лишь вопрошала, всё также не открывая глаз и вспоминая светлый образ юноши. — Да. Он узнал, но не помнил, как я выгляжу. Так что меня он увидеть не смог. — Несчастный Люциус, — усмехнулась небесная Владычица. — Хотя ему простительно, он был ещё совсем ребёнком. На мгновение образ красивого белого юноши сменил образ маленького ребёнка, что брёл в пустыне босыми ногами по раскалённому песку. Все открытые части тела давно были щедро одарены солнечными ожогами. Жалкое зрелище, настолько, что даже ей, обычно холодной и жестокой натуре, стало поистине жаль ребёнка, которого ожесточённо добивали в злосчастных песках. И то ли от гнева на людей, то ли от жалости к мальчишке она развеяла небеса и пролила благодатные дожди в мёртвых песках. О, как же сильно на неё обозлился Бог Солнца! Их вражда и без того была на грани войны, а она так нагло вторглась в его земли. С тех пор мальчишка молился неизменно ей. Изредка Богу Войны. — Будут ещё какие указания? — верная помощница ожидала её ответа. — Нет, ступай. Наина исчезла так же тихо, как и появилась, и снова Богиня Гроз осталась одна. Погрузившись в свои не самые радужные мысли, она отправилась бродить по замершей во времени цитадели. Сколько она так ходила по великой цитадели, она не ответит. Гобелены, картины и портреты украшали стены, на полу повсюду были устелены ковры. Король любил бродить босиком, впрочем, такой же привычки страдала и Богиня Гроз. Зал знамён был увешан гербами всех домов, присягнувших на верность своему правителю. По самой середине зала стоял длинный стол, который за собой мог уместить всех знатных гостей этого замка. Почему-то именно тут ей хотелось задержаться. Она не раз присутствовала на пирах. В обличии человека занимала не самое значительное место, в тени наблюдала за праздным весельем и наслаждалась им. Сколько тостов было поднято в её честь? Сколь хмельных бочек выпито? — Немезид! — протяжный басистый голос зазвучал от главного входа в зал. — Сколько лет, сколько зим! А мы-то думали, гадали, где же ты? Мужчина шёл в её сторону, широко раскинув руки для объятий, которые владычица проигнорировала. Одетый в окровавленные латы, с плаща стекала кровь его врагов, а на лице его была маска в виде забрала от шлема. — Центурион? — оторвавшись от созерцания пейзажа в окне, удивлённо посмотрела владычица на мужчину. — Как?.. — она уже хотела было расспросить его о том, как он попал сюда, но решила отставить эту идею. — Что ты тут забыл? — Тебя, о, великая властительница моего сердца. — Центурион без спроса заключил женщину в объятия. — Мне пришлось долго тебя искать. От кого ты прячешься? — Прошептал он ей нежно на ухо. Он нежно обнимал женщину со спины и вдыхал её аромат. Щекотал ей шею своим дыханием — как же она притягивала его. Он не мог противиться своим чувствам в её присутствии, казалось, само её существование заставляло Центуриона забываться и подчиняться своим инстинктам. — Оставь своё лицемерие для Лучезарного. — как бы груба не была Немезид, вырываться и прерывать ласки мужчины она не стала. — Зачем явился? — Я же, кажется, сказал, что за тобой. — едва касался губами Центурион ее уха — Я скучаю. Кажется, наш сын задумал переворот на землях Лучезарного. — Наш сын? — вырвавшись из крепкой и опошленной хватки, удивилась Немезида. — Не помню, чтобы у нас с тобой было дитя. — Ну как же. — ухмылка не сходила с лица воина, а руки так и тянулись к возлюбленной. - Люциус — венец нашего творения. Ты наделила его своей силой, я же воспитал в боях и закалил в военных походах. — Какой бред… — казалось, даже мысль о том, что их может что-то объединять, вызывала у неё отвращение. — Кто тебя надоумил на такую чушь? Впрочем, я этого знать не хочу. У меня много дел, и отвлекаться на твои глупости я не намерена. Круто развернувшись, она пошла к длинному столу. Центурион не хотел оставаться без её внимания. Быстро нагнав женщину, он подхватил её и ещё быстрее усадил на стол. На протяжение многих тысячелетий он добивался её внимания, но все попытки были тщетны. — Почему ты так сурова ко мне, Немезида? — их лица были в соблазнительной близости друг от друга, Центурион едва мог совладать с своим желанием. — Мы ведь подходим друг к другу как не кто иной. Подумай, всемогущая владычица небес, грозовая Богиня и я, премиальный Бог Войны. Мы могли бы возглавить весь пантеон. Во многих частях света почитают тебя и везде воспевают мою славу. — он опустился на стул, не отвлекаясь от своих речей. Казалось, холодный, безразличный взгляд Богини Гроз его не тревожил. Внаглую задирая лёгкую, слегка влажную юбку её платья, он начал ласкать её бёдра. — Свергнем Бога Солнца с вершины. Ты займёшь его место, а я буду рядом. Оберегать тебя… — к своим уговорам он добавил едва уловимые поцелуи. Покрывал ими с каждым словом всё больше и больше ноги Богини. Женщина громко рассмеялась, закинув голову. Эта игра, несомненно, ей нравилась. Проведя лодыжкой по ноге мужчины и остановив её на паху, она обратилась к нему, смотря прямо в глаза: — Давно ли бог войны заключает перемирие? Центурион, ты нравился мне непреклонным и независимым. Сейчас же ты похож на всех тех неудачников, которые греются в лучах славы Лучезарного Бога. Они готовы на многое, лишь бы оставаться в пантеоне. Думаю, они частенько ему нанизывают. — взгляд Богини снова устремился в сторону огромных окон. — И я готов! — резко перехватил тонкую и нежную ногу Немезид и закинув её себе на плечо, Центурион подался лицом ближе к бедрам. — Но только своей единственной владычицы. — вскоре поцелуи он сменил на лёгкие покусывания. Свои же укусы он зализывал. Всё больше и больше пробивался к заветной цели. — Мы с тобой на верху пантеона, а под нами наше детище. — О, если бы всё так было просто, — Немезида схватила воинственного бога за волосы и оторвала его от своих оголённых бедер. Отпустив его волосы и, казалось бы, даже ласково проведя рукой по лицу, жёстко перехватила за подбородок. — Центурион, Он не наше детище. Начнём с этого. Меня не волнует власть в империи, сейчас у меня иная цель. — Тот мальчишка? — осознав, что в очередной раз его попытка хоть как-то сблизиться с ней была разбита, Бог Войны откинулся на спинку стула и скрестил свои руки на груди. Наблюдал за довольным лицом Немезиды. — Зачем он тебе? Ходят слухи, что он и есть твоё истинное дитя, рождённое от союза с человеком. Как я слышал от Люцифера. — он вопросительно поднял свою бровь, ожидая ответа. — Вот уж не думала, что Бог Войны будет собирать сплетни. Даже если так? Я тебе стану противна? — она играла с ним. Немезида всё также продолжала сидеть с задранной юбкой и раздвинутыми ногами. Провоцировала возбуждённого мужчину. Гордо выпятив грудь, она опёрлась руками об стол и держала голову высоко, открывая бледную шею. Она вызвала бы желание у любого человека, несмотря на пол, принадлежность и то, насколько он был верен своей любви. — Издеваешься? — он устало снял свою маску и посмотрел на неё совершенно открытым и безоружным взглядом, показывая ей свои намерения. Положив маску Бога Войны на стол, он снова вернулся к созерцанию прекрасной богини. — Немезида, мне плевать кто этот мальчик. Меня волнует то, что с его исчезновением исчезла и ты. Даже Бог Солнца призвал тебя. Страна в упадке без твоих дождей. — Мне плевать на Солярис. Они предали мои интересы. — в руки она взяла маску Бога Войны. Все боги носили маски. У каждого своя. Они отличали их от людей, наделяли способностью и придавали сил. Но стоит её снять, как Бог терял большую часть своих чар. Любой смертный может убить Бога, пока он без своей маски. Снять перед кем-то свою силу и облачить свою истинную натуру считалось актом откровения и полного доверия. Как только Бог погибал, маска передавалась победителю. Если появлялся новый Бог, и не важно, как рожденный или сотворённый людьми, — для него появлялась своя маска. — Мне нужен этот мальчик. Он важен… — Да знаю я, — раздражённо отмахнулся Центурион. — Его ищет и сам Бог Солнца. Чем он для вас так примечателен, я не понимаю. Если раньше предметом вашего спора был Люциус, пустыни и мёртвая империя, то к чему тут этот пацан, я ума не приложу. — Ты и не поймёшь… — выдохнув и положив маску на место, Богиня Гроз решила удалиться. Центурион, Бог Войны, остался сидеть на месте и пялиться на точку перед собой. — Мне-то не понять, — усмехнулся он вслух, когда Немезида покинула помещение. — Поверь мне, капелька, я знаю куда больше. Раз тебе так нужен мальчишка, я добуду тебе его. Полный решимости, он вскочил с места и, надев маску Бога Войны, призвал своего хранителя. Лев немедленно явился на зов своего хозяина. Облачённое в броню величественное животное огромных размеров, покрытое шрамами от вечных битв, позволило оседлать себя.Без лишних сомнений: он знал с чего начать поиски пропавшего ребёнка!