Цена крови

      Даже в свои студенческие годы — время, созданное для наслаждения жизнью, — Вика не бывала в клубе так часто, как в последнее время, и вовсе не потому, что ее привычки и увлечения поменялись. Причина скрывалась за железной дверью технического коридора «Иллюзии обмана» — один пролет по лестнице вниз, и попадешь в подвальное помещение, где оборудована самая настоящая тайная лаборатория, которая стала убежищем для Антона Уварова, стремившегося сохранить свое инкогнито, от друзей, а главное, от родственников. Лаборатория функционировала по ночам, когда открывался клуб, так можно было скрыть скачки напряжения, поэтому распорядок дня и ночи Вики теперь отличались от обычного, она привыкла, хоть и не сразу. Единственное, что вызывало у нее досаду каждый раз, когда Кузнецова оказывалась в шумном зале, желание отыскать среди посетителей знакомый силуэт, абсолютно несбыточное. У Алексея были свои задачи: строительство новой школы и удержание компании в своих руках, и все свои силы он направлял на это. Признаться себе оказалось сложно, но Вика так привыкла видеть его рядом, и теперь отсутствие Барышникова огорчало. Иронично, когда-то она хотела избавиться от его присутствия в своей жизнь, а теперь события повернулись так, что хотелось обратного.       В очередной раз оказавшись в клубе, Вика окинула взглядом толпу, скорее машинально, но заметила за дальним столиком рыжеволосую макушку и направилась прямиком туда. На сцене появилась музыкальная группа, и ответ на вопрос, что Тася позабыла в этом месте, нашелся сам собой.       — Говорила с ним? — Тася пила сок и слушала голос Мити Воронцова: красивый и глубокий, по-мужски грубый; лиричная песня в его исполнении цепляла душевные струны.       — Нет. Я приняла решение, ничего ему не скажу, у него своя жизнь, у меня своя.       — Тася… — В Барышниковой было столько решимости, Вика растерялась, не зная, что и сказать. — Что бы между вами не происходило, он имеет право знать, и имеет право растить своего ребенка. Можно ведь поддерживать нормальные отношения.       — Как у вас с моим братом? — Вика не собиралась приводить в пример себя и промолчала. Тася сама заполнила паузу. — Так вы же себя обманываете, делаете вид, что дело только в Даше, а сами ходите вокруг да около. — Она замолчала, уловив как резко прозвучал собственный голос.       — Я пойду. Не засиживайся тут. — На выходе из зала Вика обернулась, чтобы вновь отыскать Барышникову — та все еще оставалась на своем месте, но Романов направлялся к ней сквозь толпу, должно быть, чтобы увести отсюда. В его взгляде, прикованном к Тасе, тревога смешалась с теплотой — еще одна личная драма.       Вика прикоснулась кончиками пальцев к сканеру и раздался щелчок, замок на двери открылся — привычная процедура. Спустившись вниз, она оказалась в небольшой комнате, где Антон уже ждал ее, привычно склонившись над документами. Поначалу Вике было некомфортно работать с ним, но это быстро прошло, у них получился довольно неплохой тандем. Теперь она знала от первого лица, что это именно Антон проник в научный центр в поисках информации о проекте, создавшем их с братом.       — Я нашел кое-что. — Уваров не поздоровался и не поднял взгляд на нее, все его внимание принадлежало компьютерному монитору. — Проанализировал вакцину, именно ту версию, которая попала к пострадавшим, и нашелся наш мистер «Х». — Так они прозвали компонент, отличавшийся от оригинальной разработки центра, когда нашли разницу в файлах с теми, что хранились на домашнем компьютере Вики. — Взгляни на это.       — Я знаю, что это такое. — Несколько часов ушло на анализ цепочки, прежде чем Вика поняла. — Этот наркотик «Ингрид» при Рауберг использовала в нескольких своих проектах, он действует медленно, вызывает привыкание, подавляет волю, делая человека более внушаемым, но если дозировка окажется больше, начнется интоксикация организма.       — Получается, кто-то дал вашим испытуемым препарат с наркотиком? — Разницу в вакцине они нашли, но от нового открытия голова шла кругом. Сделать подобное мог только человек, который был хорошо знаком со старыми разработками «Ингрид», а таких оставалось немного: Леша, она сама и Вадим Уваров, а теперь еще и Инга Барышникова. Кто-то вел очень грязную игру. Оставаться на месте, ничего не делая, было сложно, но Антон убедил Вику немного поспать, все равно нужно было дождаться утра, но как только наступил рассвет, она набрала номер полковника Комарова и договорилась о встрече, но перед этим было еще одно дело.       Ей нельзя было появляться в больнице и навещать пострадавших, во избежание давления, но и тут повезло — испытуемых доставили в «Первую городскую», хорошо знакомую Вике по временам эпидемии, и только по этой причине главврач больницы принял ее у себя.       — Виктория Сергеевна, простите, но личные дела предоставить не могу. — Пожилой мужчина смотрел на нее с пониманием, и искренне сожалел. — Наш с вами разговор может обернуться неприятностями, а уж такое.       — Хорошо. — Вика не стала настаивать. — Вы можете даже не отвечать мне, просто послушайте. У всех троих признаки интоксикации, — главврач молчал, но выражение в его глазах изменилось, и Вика поняла, что права. — Им ведь продолжают давать вакцину из научного центра. Замените ее на ваши запасы однокомпонетного «Белого лебедя», и людям станет лучше.       — Вика, — доктор произнес ее имя по-отечески, потер устало переносицу, глядя из-под прозрачных стекол своих очков. — Вы понимаете, чем может обернуться длв вас подобное? И для нас, если мы прислушаемся к вашим словам.       — Вячеслав Георгиевич, — Вика поднялась на ноги, так и не притронувшись к чашке чая, — я все прекрасно знаю, но и вы меня хорошо знаете, стала бы я делать подобное, не будучи уверенной? — Она знала, пожилой главврач ей поверит, слишком много времени они провели в эпидемию, работая вместе. Ну а ее уже ждал Комаров.       Разговор с полковником длился долго, почти пару часов Вика просидела в его машине, и под конец голова шла кругом. Она рассказала все, что знала: про связь генерала Никифорова и Инги Барышниковой; про вакцину и свои подозрения относительно Вадима Уварова.       «Вот что, Вика, сделаем так. Ты пока пореже появляйся в городе, отдыхай на даче. Никифорова только что назначили замминистра, к нему сейчас подобраться непросто, мы должны ждать». — Александр Григорьевич был прав, да и выбора особо не было, но затаиться и ждать — это же так сложно, она привыкла действовать, а не выжидать, а новость о назначении Никифорова выбила из колеи. Но это не то, с чем нельзя справиться. Попрощавшись с Комаровым, Вика вернулась в свою машину, но ее ждал еще один сюрприз — не успела повернуть ключ в замке зажигания, как дверь у пассажирского места отворилась, и его заняла, оставляя за собой шлейф дорогих духов, Инга Барышникова. Вот уж кого Вика совсем не ожидала увидеть.       — Что вы себе позволяете? — Вика холодно отреагировала на внезапное вторжение. Ее машина, весьма симпатичная и совсем не дешевая, вдруг стала похожа на тыкву, в которую превратилась карета для Золушки. Мать Барышникова держалась как настоящая леди, чинно сложила руки на коленях, прикрытых обманчиво простой на вид дорогой юбкой. Она не торопилась начинать разговор, и пауза стала затягиваться.       — Презираешь меня? Думаешь, какая мать бросит своих детей. — Вика молчала, отрицать очевидное не было никакого смысла. Взгляд блуждал по лицу навязанной собеседницы, теперь Барышникова не казалась ей столь сильно похожей на Клаудию, но от этого она не становилась приятнее. — Чтобы ты почувствовала, если бы вдруг тебя разлучили с дочерью? — Боль, она почувствовала бы боль — даже при одном предположении о подобном внутри все заледенело. — Вот и я чувствовала то же самое. — Инга не услышала от Вики ответ, но нашла его в ее глазах. — Но я ведь не только мать для Леши и Таси, я дочь Теодоры Рауберг. Ты когда-нибудь задумывалась, как это?       — И как же?       — Я была для нее лишь инструментом, сосудом для создания идеального наследника. Матери нужен был именно мальчик, и она сделала все, чтобы его получить. Мне не было и восемнадцати, когда она начала поиски будущего мужа. Тщательно проверяла родословные, медицинские карты, ей нужен был здоровый генофонд. Андрей Барышников стал таким, она даже с мальчиком не ошиблась, первым родился именно он — тот, кому Теодора планировала передать все свое наследие, кого видела во главе культа. Как только она его получила, я стала ей не нужна, но в одном мать ошиблась. Андрей стал идеальным кандидатом в отцы ее наследника биологически, но он не из тех, кто мог стать марионеткой в ее руках. Я не любила его, но именно он встал между нами и потом, узнав правду, готов был ей противостоять. Но он не знал ее так хорошо, как знала я. Она ведь свою любовь убила, твоего деда, кстати.       — Что? — Самообладание почти потерпело крах, но Вика поспешила взять себя в руки, напомнив мысленно, что не стоило слепо верить словам этой женщины.       — У них был служебный роман. Я помню твоего деда и его семью, завидовала им, мне тоже хотелось стать частью чего-то такого. А потом интересы разошлись, и Теодора с легкостью отправила его на тот свет, точно так же она потом поступила и с Андреем. У нее был план выдать меня замуж снова, чтобы не мешалась под ногами, а я тогда сорвалась, это было даже не притворство. Наглоталась таблеток и оказалась в клинике. Мне было все равно, где находиться, лишь бы подальше от нее.       — А ваши дети? Вы не думали о том, что будет с ними?       — Тася ее не интересовала. А Леша, здесь я уже ничего не могла поделать, она лепила его под себя, чтобы он стал таким же.       — Это неправда, он не такой как Рауберг.       — Уверена? Не будь он таким же, то не смог бы обратить в прах «Потомков солнца», только равный матери смог бы сделать что-то подобное. А сейчас, посмотри, что происходит вокруг: у тебя проблемы с вакциной, «Логос» снова в руках Алексея. Что за игру он затеял?       — Нет никакой игры. Вернее, игра есть, только он здесь не причем. — Серые глаза, такие же как у Барышникова, в молчаливой борьбе смотрели на Вику в упор, но потом Инга опустила взгляд, и что-то в ней изменилось, как будто бы она расслабилась, отыскав то, что хотела обнаружить.       — Ты так сильно уверена в нем?       — Так сильно. Вы не знаете его.       — Кое-что знаю. Он держит тебя рядом, но не достаточно, ближе не подпускает. — Инга улыбнулась, поняв, что попала в цель. — Мы с ним такие, никому не верим до конца, иначе нам не выжить. Я не враг своим детям. Думаешь, я не хотела бы обнять Тасю, поговорить с ней? Но я могу смотреть только издалека, потому что ей сейчас нельзя волноваться, я ведь знаю.       — Если вас так заботят ваши дети, зачем отбираете у Леши компанию? Он только-только вернул ее себе.       — Потому что, к сожалению, покончив с Теодорой и культом, он не смог остановить эту машину. Слишком много власти и силы дают разработки, созданные культом, всегда будут те, кто захочет их получить.       — Вы думаете, что справитесь лучше него?       — Нет. Я только хочу вывести его из-под удара. Он занимается восстановлением «Логоса», история повторяется, понимаешь?       — Вы знаете, кто стоит за всем этим?       — Знаю. Но сказать не могу, тебе не стоит знать это, ради твоей же безопасности. Хотя, думаю, ты догадываешься. Помоги мне?       — Вы еще не поняли? Я не стану действовать против него. Вы думаете, что знаете его и меня, но это не так. Всего хорошего, Инга Борисовна. Не могу сказать, что была рада повидаться.