Обитель теней

— Уже очнулся, мистер Модная Шляпка? — Ты... Чуя стиснул зубы. Будь его воля и от этого говорливого сыщика осталось бы только мокрое пятно на асфальте. Рампо усмехнулся, поправив съехавшие на нос очки. — Занятно, да? Миры По-куна иногда удивляют и вот... — он коснулся стены созданного книгой дома, из-за чего Накахара невольно обратил внимание на еле заметную трещину, расекающую здание сверху донизу. — Нам повезло оказаться в одном из них. Чуя хмыкнул. — Вместо того, чтобы чесать языком, умник... — он подался вперед, уцепившись пальцами за ворот чужой рубашки. — Что? Вытащить нас отсюда? — шикнув от ощущения крепкой хватки , Эдогава поморщился. — Об этом месте я знаю не больше, чем ты... По-кун не любит повторяться, поэтому данное произведение вряд ли будет похоже на одно из тех, в которых я бывал. — Тогда... — Накахара с силой отпихнул его от себя и выудил из под жилета уже привычный клинок. — Мне ничего не мешает прирезать тебя прямо здесь и сейчас. — Ну... На твоем месте я бы не стал так спешить. — поднявшись на ноги, Рампо вновь взглянул на мафиози. Тот угрожающе сощурился. — Ты меня слышал, очкарик. Я не шучу... — Не шутишь. — согласился Эдогава. — Но, давай по-честному... Вопреки всему, что я слышал от Осаму, ты - неглупый мафиози. Накахара нахмурился. — Подумай... — продолжал детектив. — В одиночку у тебя куда меньше шансов найти выход из этого места. Да, ты - член преступной организации и неоднократно имел дела с эсперами, но... Улыбка сыщика сделалась более мягкой, потеряв свою первоначальную резкость. — Разве не проще заручится помощью человека, что уже неоднократно бывал в пространстве этой способности? Мафиози заметно поморщился, невольно вообразив Осаму. Уж кто-кто, а этот изворотливый гаденыш сейчас точно сидит где-нибудь в укромном месте и просчитывает следующий шаг их общего противника. Кстати, о нем... — Эй, очкарик! Спрятав нож, Чуя подошел ближе, невольно отметив, что тот даже не вздрогнул. — Скумбрия ничего не говорил о засранце, устроившем этот спектакль с заражением? Не то чтобы он рассчитывал на честный ответ. В конце концов, исход сложившегося конфликта напрямую зависел от упорства каждой из сторон, как и от того, на что они готовы, дабы защищить своих лидеров. Чуя вот готов на все. — Знаешь, это, конечно, не мое дело и все же мне любопытно... Ты ведь решил играть по правилам Крысы, потому что жизнь босса для тебя превыше всего? Интересно, а он поступил бы также, если бы с этим вирусом слег один из его капитанов? — Осторожнее, очкарик... Мафия и Агенство - не одно и то же. Ваша численность неимоверно мала в сравнении с нашей и именно поэтому вы будете носиться с каждым своим сотрудником, а у.. — А у вас сотрудников, как грязи, да? В какой-то момент лицо Эдогавы приобрело некоторую серьезность, после чего он поднял глаза, в которых плескалось плохо скрываемое сочувствие. — Я ценю своих товарищей. — процедил мафиози. — Но при этом у меня присутствует понимание, что ради такой организации иногда необходимо идти на жертвы. Они... Неизбежны. — Даже если этой жертвой однажды станешь ты? — Я же сказал, что... — юноша хотел было возразить, но мгновением позже на его лице вдруг показалась кривая усмешка, словно ему на ум вдруг пришла занятная шутка. — Еще немного и я бы решил, что ты зовешь меня в свое Агенство, очкарик... — О, нет. — Рампо покачал головой. — Просто подумал, что иногда это неплохо - иметь друзей, которые готовы ради тебя на многое... И вовсе не потому, что вы связаны долгом защищать друг друга, так как состоите в одной организации. Побольнее укусив себя за губу, Чуя вдруг подался вперед. От былой усмешки не осталось и следа. — Я защищаю босса не только потому, что он - лидер. Я... — Скажи. — в один момент перебил его Рампо. — Для него будет чего-то стоить твоя жизнь, если встанет вопрос о спасении организации? Я думаю, нет. Как и не стоила жизнь человека, из-за смерти которого твой напарник покинул преступный мир. — Чт... — Чуя и сам не понял, куда вдруг подевалось все то, что он так хотел высказать. Настолько чужие слова его ошарашили, хоть и походили больше на какую-то небылицу. Шутку, что как раз были по части его бывшего напарника. — Только не говори, что этот придурок покинул организацию из-за ее отдельного члена... — Не тебе его осуждать. — выдохнул детектив, стягивая с головы свою коричневую шапочку. — Ты ведь такой же, не так ли? Думаешь, раз регулярно сталкиваешься со смертью, то уже привык к ней. Уверен, Дазаю тоже казалось, что смерть ничем не сможет его удивить, пока она не забрала его друга. — Тогда он не более, чем слабак! — оскалился Чуя. — Сбежал, как только представился повод. В льдисто-голубых глазах так и плескалось ничем неприкрытое презрение, однако... Рампо сощурился. — Потому что в отличии от него у тебя было куда больше людей, которыми ты дорожил? Чуя опустил взгляд, невольно стиснув руки в кулаки. — И если бы я предпринимал попытки покинуть мафию после каждой смерти, после каждого убитого моего товарища... Некоторое время Рампо молчал, рассматривая стоящего перед ним Накахару. Разозленный, он куда больше походил не на пса, с каким его часто сравнивали, а на волка, что по стечению обстоятельств оказался в ловушке собственной болезненной привязанности. Эдогава понимал - однажды мафия его сломает. Возьмет, да принесет в жертву, когда возникнет ситуация, похожая на ту, в какую попал Одасаку. — Знаешь что, Чуя... Любопытно, что это тебе пришла мысль о вступлении в Агенство. Может быть, тебе все таки не место в мафии, а? Он улыбнулся и эта улыбка не была насмешливой или той оскорбительно-снисходительной, какой нередко одаривал его Осаму. Она... — Я шучу, можешь меня не бить. Накахара и сам не заметил, как из его груди вырвался облегченный вздох. Кто бы мог подумать, что после одной несуразной фразы в его голову вдруг полезут настолько глупые мысли. Отвернувшись, он напряженно вгляделся в мрачный пейзаж. Мутное озеро, сомнительный дом, камыши... Перед глазами невольно возникло воспоминание о том, как Агенство стояло за мальчишку-тигра и за убийцу тридцати пяти человек. Даже зная, что они могут быть втянуты в крупный конфликт с мафией и полицией, эта организация не отказалась от людей, которых сочла своими товарищами... Чуя никогда не признается, но иногда он все же ловил себя на том, что невольно пытается вообразить, какого же это: жить, зная, что тебе не придется в конце каждого дня подсчитывать погибших и самое главное - не знать, что любой из тех, кем ты дорожишь, способен в любой момент отправить тебя на тот свет.