Шоколадные рыбки

Париж, город туристов и пыли, тусклый с одной стороны и вычурный с другой. Монмартский холм, обитель художников и смерти, стал прибежищем для меня и двух моих дочерей, укутав нас серой пеленой, лишив привычного цвета, точнее лишил цвета он только меня, превратив из странствующей ведьмы Вианн Роше в Янну Шарбонне, вдову, взявшую в аренду небольшую chocolaterie и едва сводящую концы с концами. Но я в отличие от Аннук была почти довольна таким раскладом. За четыре года я не видела даже силуэта моего проклятья и стала такой, какой я и должна была быть, если бы родилась в другой семье. Мой мир был похож на полную почти до краев чашку, плавающую в бочке с мутной дождевой водой, когда малейший ветерок был способен заставить ее отправиться ко дну. И ветер не заставил себя ждать, после смерти, очередной смерти на моем пути, появилась Зози, такая яркая, как и я когда-то и, естественно, моя Аннук, носившая теперь имя Анни, прилипла к ней, словно волосы к накрашенным блеском губам. Ревновала ли я? Ревновала. Но я слишком была занята всем, что творилось вокруг меня, появлением какой-то опоры в лице Тьерри, что не замечала, как теряю того человека, который был мне куда как более дорог. Его объятья были похожи на медвежью хватку, душащую, и у меня не хватало сил, чтобы освободиться, хоть я и уперлась ладонями в его широкую, пахнущую сосновой хвоей грудь. — Тьерри, пожалуйста, не надо… Он лишь зло и хищно оскалился в ответ. — Тьерри, Зози придет буквально через минуту… — Так давай поднимемся наверх, чтобы она нас тут не застала. Мне не хватало воздуха, я задыхалась. Я обнаружила, что снова думаю не о том, что мне в этом полумраке мерещится тонкий силуэт, чьи руки пропахли чем-то остро холодным, таким металлическим, как космос, который мне однажды уже предлагали увидеть. И где-то на задворках сознания я словно слышала тот самый визжащий звук не отжатых тормозов, откуда в моей голове взялся такой образ - оставалось гадать. - Скажи: ты тоже это слышишь? - Ну шумят на улице, дверь закрыта… Ну же, Янна, пошли! В этот самый момент прямо посреди кофейни, сбив пару стульев, обрела очертания телефонная будка, хозяин которой выскочил из-за двери с перекореженным от гнева и недоумения лицом. - Знаешь, что, Леденцовые Туфли, я не нанимался быть детективом и искать тебя по всей планете, если ты соизволишь в очередной раз сбежать. У меня ушла тонна времени, чтобы отследить твой путь сюда из той деревушки! - Доктор продолжал тараторить, сделал круг по комнате, цапнул что-то с прилавка, тут же проглотив, не прожевывая, но он словно не замечал того, что пришел очень и очень не вовремя для одного участника сцены и чертовски удачно для другой. - А где Аннук? Только не говори, что она сбежала с бродячим цирком. - Не сбежала. Четыре года. Если ты таким способом мне отомстил, то поздравляю – шутка удалась, - я не то что была зла на этого в бабочке, но на душе было паршиво. - Освин, это - он мотнул челкой в сторону корабля - машина времени. И у нее сломала система управления, ты действительно думаешь, что я мог это сделать специально? - Не знаю. Ты отец моих дочерей, но пардон, мы виделись три раза за десять лет. Разве по-твоему это нормально? Мне было бы куда проще, если бы ты вообще не появлялся. Потому что я чувствую себя вдовой, самой настоящей вдовой. Ты не давал мне никаких клятв: так какого черта ты сваливаешься как снег на голову? - Что ты сказала? – гневно переспросил мой несостоявшийся муж. - Убирайся! Если ты меня не понял, то повторю еще раз: убирайся, Тьерри, если тебе дорога жизнь, сейчас начнется, - я чувствовала, как по пальцам к затылку бежали острые желтоватые разряды, а свет начинал меркнуть, сначала потух фонарь, отблеск которого проникал через витрину. Потом исчезла полоса лунного сияния на дощатом полу, Черный Человек вернулся и, наконец, вслух прозвучало его настоящее имя. - Вашта Нерада. Тени плавящие плоть. Освин, не двигайся, - завороженно произнес Доктор, его взгляд был прикован к обеим моим теням. Все то, что произошло дальше, я не помню, словно кто-то старательно стер мои воспоминания, оставив в памяти лишь одно единственное слово: река. Доктор теперь приходит по расписанию, появляется каждое воскресенье в пять вечера, словно извиняясь за досадную ошибку, допущенную давно. Но сегодня он немного опаздывал, словно пытался поиграть со мной в кошки-мышки, но я старалась не бросать косые взгляды на часы, переделанные из виниловой пластинки и теперь занимающие почетное место над входной дверью моей кофейни. В пять минут шестого я уже собиралась напомнить ему о своем существовании и даже успела снять трубку телефона, когда привычный звук начал примешиваться к шуму городской улицы. Доктор осторожно приоткрыл дверь, проверяя: не опрокинет ли он что-нибудь на захламленной не только моими кастрюльками кухне, а затем пятясь задом, вывел женщину, хотя скорее девушку с завязанными глазами, от внешности которой я невольно зажала рот рукой. - Здесь пахнет выпечкой… Подбородок, куда ты пришли? – поинтересовалась брюнетка, я не сдержалась и прыснула. - Клара, имей немного терпения, а ты ведешь себя скверно и портишь сюрприз. - Думаешь, стоит? У нее же сердечный приступ будет… - Зато она хоть чуток прикоснется к тому, что натворила, - Доктор врезался в плиту и опрокинул, благо, что пустой, ковш. - Что вы задумали? Если это какая-то подстава… - Снимай повязку и познакомься с Вианн Освин, Клара.