summertime sadness

— Извините, но не могли бы вы быть поаккуратней! Кто-то со всей силы налетел на меня, и все мои учебники из сумки высыпались на пол. Я уверена, что если бы не большое количество людей, по школьному коридору прошлось бы неприятное эхо. Тут же опускаюсь на пол и зло выдыхаю, пытаясь собрать всё, что выпало из сумки, пока куча людей, идущих на школьную линейку, толпятся и топчут их. С самого утра моё настроение было крайне ужасным. Во-первых, уже завтра я должна буду снова ходить в школу. Не сказать, что это самая большая проблема, и, по правде говоря, я даже рада что лето закончилось, но рано вставать — это явно не моя прерогатива. Во-вторых, я проспала и встала на двадцать минут позже будильника. Это, безусловно, произошло по моей вине, однако уже было не лучшим началом. Сборы в спешке — это также не для меня, и мне нравится когда я делаю все в своём, спокойном темпе. Наверное, я еще никогда так быстро не собиралась. И сейчас, зайдя в школу, я думаю, что я лучше бы опоздала чем явилась сюда в таком виде, будто даже не умывалась. И в конце концов, по дороге в школу я споткнулась о какой-то чертов камень и чуть не налетела на какого-то прохожего. Это был пожилой мужчина, и по-моему, я почти свалила его с ног. Он лишь выругался и пошёл дальше. Было неловко, но в тот момент мои мысли были заняты только тем, как быстрее до добраться до школы, поэтому я не ощутила этих чувств в полной мере. И в общем-то, достаточно иронично, что сначала я столкнула кого-то с ног, а сейчас, буквально пять секунд назад, я старательно складывала учебники обратно в сумку, потому что кто-то решил отплатить мне тем же. — Агата?.. Привет, — я знаю этот голос. Поднимаюсь и вижу знакомое лицо. Ноа Харпер. Мой школьный друг. Он удивлённо оглядывает меня, и на его лице, как и на моем, расцветает улыбка. Мы не виделись все лето и лишь переписывались, да и в прошлом году тоже не так уж и часто гуляли, потому что он был занят делами в школьном стратостате. Ноа умный, отлично учится, он гордость школы и все такое, из-за чего я постоянно сравниваю себя с ним. Как бы жалко это не звучало, я всегда пыталась угнаться за его достижениями, но получалось не особо. Был лишь раз, когда по успеваемости первая была я, но не думаю что этим вообще можно гордиться. И если уж быть честной, соперничать со своим же лучшим другом — такое себе занятие. Потому что вероятно, я соперничаю вовсе не с Ноа, а с самой собой. За все то время, что мы не виделись, Ноа действительно похорошел, стал выглядеть более мужественно и теперь намного выше меня. В целом, так, конечно, было всегда, но сейчас эта разница в росте почему-то ощущается особенно сильно. Он стоит в свободных чёрных брюках, в обычной белой рубашке и жилете — самая простая школьная форма. У него все такое же, немного кругловатой формы лицо, за лето изрядно покрывшееся веснушками, которые сейчас напоминают подсолнуховое поле; кудрявые волосы, напоминающие по своему цвету бронзу и большие зелёные глаза. — Ноа? Я так счастлива тебя видеть! — мы обнимаемся, — не думала, что в этом году встречу тебя именно так, — я разрываю объятие и застегиваю сумку до конца, чтобы никто больше не посмел так безжалостно развалить все учебники, которые и так уже были не первой свежести, на грязный школьный пол. — Не думал, что я вообще встречу тебя в этом году, — он делает вид, что заправляет что-то за ухо. Будто у него достаточно волос для этого. Волнуется, что ли? Я пожимаю плечами и натянуто улыбаюсь. — У отчима какие-то проблемы с переводом на работу в другую страну, поэтому пока я продолжу учиться здесь. Моя семья действительно собиралась переехать в Канаду, поскольку там учится моя сестра. Одной ей там тяжело, и идеальным вариантом было бы отправиться туда с ней. Однако я не очень хочу переезжать, потому что тот город, в котором я сейчас живу, значит для меня слишком много. Я слишком привязана к нему и мне грустно от того, что через два года мне, вероятно, все-таки придется покинуть его. Мне в целом плохо, когда я осознаю, что дальше меня ждут университет и долгая, взрослая жизнь, которой я очень боюсь. — Мне жаль, ты ведь так хотела поехать к сестре. — Да, но, наверное, я даже рада, что закончу обучение я, скорее всего здесь, так что ничего страшного. Как твоя поездка? Я конечно, слышала твои впечатления по телефону, но мне бы хотелось послушать тебя вживую, — мне не хочется портить себе настроение сейчас, в самый первый день предпоследнего школьного года, поэтому я перевожу тему. Я и так думаю об этом слишком много. Ноа уезжал почти на все лето за границу, на отдых с родителями. Именно поэтому мы не могли так часто общаться, поскольку он постоянно был занят. Про встречи я уже и не говорю. — Знаешь, поездка оказалась намного лучше, чем я… Дальше я не слушаю. Мой взгляд фокусируется на ещё одном знакомом человеке. Итан. Итан Холл. Он не изменился. Почти. Разве что под зелёными глазами пролегли чёрные круги от, скорее всего, недосыпа. Он всегда любил засиживаться допоздна. Его чёрные волосы, как и всегда, красиво уложены, походка ровная, спина прямая. Он как и всегда хорошо одет. Как же я надеялась что он свалит куда-нибудь из этой школы. Как же надеялась, что не пойдёт в десятый класс. Но реальность более сурова. Этому человеку вообще не стоит выходить в места, где есть люди. По-моему, он ненавидит абсолютно всех. И меня в том числе. Возможно, даже сильнее, чем остальных. Интересно, как люди, с которыми некогда ты был близок, становятся злейшими врагами? —Стой. Я говорю это не только другу, идущему рядом, но и самой себе. Ноа знает, поэтому останавливается. Знает, поэтому не задаёт лишних вопросов. Итан лишь проходит мимо, ничего не говоря. С ним даже друзей нет, он один, и это очень странно. Я продолжаю стоять. — Все в порядке? — вкрадчиво спрашивает мой друг. — Да, — на автомате отвечаю я. Пытаюсь сделать невозмутимое лицо, но глаза у меня, почему-то такие, будто вижу его впервые. Ноа смотрит на меня долгим, пронзительным взглядом и я понимаю: он знает, что это неправда. *** Я выхожу на школьный двор, где обычно проходят все линейки, держа под руку друга. Мы продвигаемся чуть дальше, прямиком к нашему классу, и я как всегда стараюсь выбиться в первые ряды. Ноа встает сзади меня, и слева я замечаю Эллу: мою школьную подругу. Она не так близка со мной, как Ноа, однако с ней всегда есть о чем поговорить. Не сказала бы, что у нас очень много общих интересов, но общаться с ней доставляет мне удовольствие. — Привет, — я машу рукой и улыбаюсь, приветствуя её. Она вздрагивает. Судя по всему я её напугала, хотя мне кажется немного странным то, что она не заметила меня и Ноа, вставших рядом. — Господи…- выдыхает она с полуулыбкой и удивленными глазами — привет. Ты напугала меня. — Прости. Ну что, как лето провела? — задаю я вопрос, желая узнать как обстоят дела у моей знакомой. Мы не общались все лето, так как, в конце концов, нас связывает лишь школа. — Знаешь, вполне неплохо! Ездила с родителями за границу, потом жила у бабушки, гуляла, но жарень была невыносимая, конечно, поэтому эти прогулки обычно заканчивались спустя час максимум, — очень воодушевленно рассказывает моя знакомая, — Как твои дела? — Все хорошо. Я летом ничего особо не делала, лишь дома сидела да редко гуляла, — мои губы сжаты. Не хочу говорить про своё летнее времяпровождение. — А Ноа где был? — О, его не было в городе. Уезжал, — я вполоборота поворачиваюсь на Ноа. — Нооо, мы переписывались, конечно, — добавляю я. — А Итан? С ним тоже что ли не гуляла? Меня как обливают холодной водой. Стараюсь удержать улыбку на лице, но, черт возьми, мне кажется что когда мои актерские способности действительно нужны, их нет. — С кем? — я что, реально не нашла спросить чего получше? Какой стыд. — Ну…с Итаном… Холлом? Вы же с ним общались близко года два, разве нет? — её лицо немного перекосило, будто она реально думает, что я не понимаю, о ком она говорит. Улыбка всё еще на моем лице, но я очень сомневаюсь, что она как-то спасает положение. — Он уезжал.Тоже.На соревнования. — Да плюс частые тренировки, он же у нас спортсмен, — Ноа пытается спасти положение. От этого всё это не становится более убедительным. — О нифига, не знала, что он спортом занимается, — а он и не занимается, — а каким? Ноа хочет что-то сказать, но я начинаю первая. — Плаваньем. — Офигеть…вот так учишься в одном классе десять лет и не знаешь кто что делает в свободное время, — Элла и вправду удивлена. А мы с Ноа стоим с тупыми лицами. Итан никогда не был спортсменом и плаванием не занимался. Ему, конечно, нравится спорт, но явно не профессиональный. Он любитель. Раньше я часто ходила с ним на стадион, он бегал и делал какие-то упражнения. Вообще, спроси меня кто-то про Холла еще полтора месяца назад, я бы, наверное, впала бы в истерику. Задыхалась бы от слез, как это было в первые дни. Но сейчас я почти убила в себе эти чувства, правда, говорить об этой ситуации все равно не хочется. — Дорогие ребята! Ну вот и начинается новый учебный год! Все хорошо отдохнули? — слава богу, линейка наконец начинается, выходит директриса, и я выдыхаю. За этот небольшой, казалось бы, будничный диалог, у меня скопилось немало напряжения. Все новенькие ребята, перешедшие в среднюю школу в этом году, звонко восклицают о том, что отлично отдохнули и желают поскорее приступить к учебе. Наверное, в свои одиннадцать лет я была такой же: легкой на подъем и донельзя жизнерадостной. В целом, линейка такая же, как и всегда. В прошлом году мы были выпускниками средней школы. Экзамены там, все такое. Поэтому торжественное мероприятие прошло во всех его традициях и даже больше. Правда, в этом году изменения всё же есть: мне впервые за четыре года моей отличной учебы вручают грамоту на линейке, перед всей школой. Ранее, в прошлом году, мне его выдали вовсе в середине года, так как произошла какая-то проблема и их забыли заказать. А в другие года линейки проходили лишь с начальной школой, но это всё не так интересно. В целом я понимаю, что всем плевать на меня и мои достижения, потому что я не одна такая. Зато мне не плевать. Мне хочется, чтобы мной восхищались. И, конечно, в первую очередь мне хочется доказать себе, что я умная. Ведь, если я учусь на отлично, то я и впрямь чего-то стою? Когда приходит момент награждения, мои коленки начинают поддрагивать, а сердце биться быстрее. Я волнуюсь. Слышу имена ребят, которые отличились в учебе. — Агата Фишер! Когда наступает моя очередь, моему волнению уже нет предела. Я в туфлях на очень невысоком каблуке, но мне кажется что я вот-вот упаду. Поднимаюсь на сцену, пожимаю руку директрисы. Надеюсь она не чувствует моего тремора и то, как меня трясет. — Старшую школу только на отлично, — улыбается она мне, намекая на то, что я должна удержать планку. Смотрю на неё. Я не знаю как реагировать, поэтому лишь улыбаюсь, сжимая губы. Прохожу и встаю к другим награжденным. Ребята из моего класса продолжают выходить, их продолжают награждать. А я пытаюсь обдумать сказанное. Ненавижу политику нашей школы. В нас с детства взращивают синдром отличника, стремление быть самым лучшим. Это было бы прекрасно, если бы не так разрушительно. Честно, слова директрисы неплохо так разозлили меня, но показывать я этого не желаю. Ноа тоже выходит. Когда мы возвращаемся на свои места наша классная руководительница — миссис Бёрнелл, поздравляет нас. Помимо того, что у нас немало отличников и хорошистов, так мы еще и стали лучшим классом. Неплохо. Линейка заканчивается, все расходятся, а мы с Ноа решаем зайти и посмотреть расписание на завтра. Две математики, французский язык, история, физкультура, биология и факультатив. — Хорошее расписание, даже физики нет, — говорю я, тыкая пальцем в расписание. Ноа буркает что-то в одобрение, — Пойдем куда-нибудь? — я спрашиваю друга, стоящего рядом и изучающего лист с уроками на завтра. — М? Да, можно где-нибудь посидеть, отметить начало учебного года. — Тогда давай дойдем до центра, а там уже решим. Думаю сегодня в центре города будут какие-то развлечения и все такое, а домой мне возвращаться точно не хочется. Я все лето просидела наедине со своими мыслями. Мы выходим из школы и я хочу думать что этот учебный год будет хотя бы немного лучше, чем последние три месяца. *** Когда я захожу домой, на улице уже смеркается, и меня встречает приятный запах еды. Мама на кухне, видимо, готовит ужин. Я снимаю обувь и верхнюю одежду, кидаю рюкзак на пол. — Кто это там пришел? Нагулялась? — это не было сказано с претензией. Мама действительно просто интересуется, поэтому я прохожу на кухню, чтобы обсудить с ней день. — Да, — я измучено выдыхаю, садясь за стол. Беру графин с водой и наливаю её в стакан. После такой прогулки меня мучает невыносимая жажда. — Чем занимались-то хоть? — мама откладывает лопатку и уменьшает огонь на плите. — Да ничем особо, гуляли в основном, — я отпиваю немного воды из стакана, — кстати! Не поверишь, мне сегодня выдали грамоту на линейке, — решаю я похвастаться маме. Я иду в коридор, ищу в рюкзаке лист и отдаю его маме. — Горжусь тобой.Вот видишь, все твои труды, вложенные в учебу, не напрасны. — Да, но видимо этот год мне тоже придется закончить на отлично, — вообще-то, я этого не планировала, но слова директрисы поселили во мне неуверенность в своём решении. До этого я думала, что сосредоточусь на будущем поступлении, буду начинать готовиться к выпускным экзаменам, которые будут в следующем году. — Давай будем смотреть по самочувствию, — мама ставит передо мной тарелку и усаживается напротив, — учиться на отлично — не значит быть самым умным. — Учиться на отлично — значит быть самым лучшим. *** Поужинав и обсудив дела насущные с мамой, я иду в комнату. Когда я там, я всегда чувствую себя в безопасности. Коричневые стены, мебель темного цвета и подушки на кровати создают приятную и уютную атмосферу. Но главное — это мои книжные полки, уставленные сверху донизу. Я очень люблю это место и действительно готова не выходить отсюда часами. Было бы прекрасно иметь ещё и щеколду на двери, но мама посчитала это лишним, поэтому довольствуюсь тем, что есть. Я снимаю рубашку, юбку и пиджак, переодеваюсь в домашнюю одежду и ложусь на кровать. Я очень устала и невыносимо хочу спать, поэтому сама не замечаю как прикрываю глаза, параллельно размышляя обо всем, произошедшем за день. Школа — не самое приятное место. Но это в любом случае лучше, чем все время сидеть дома. Это отвлекает. Сама и по своей воле я редко выходила на улицу летом, а тут хотя бы есть необходимость. Хотя, если быть точнее, я не выходила на улицу лишь вторую половину лета. Зато сейчас у меня будет хоть какая-то цель — экзамены. Надо убедить себя в том, что я живу не просто так. И что раз я преодолела все произошедшее одна, то в социуме уж точно будет полегче. Наверное, я мыслю как неудачница, но я действительно не понимаю за что мне все это. Наверное, какой-то жизненный урок. Или просто опыт.Не знаю. Чтобы это ни было, это в любом случае неприятно вспоминать. Морщусь от своих же ущербных мыслей. Чувствую себя слабачкой. Хочется кричать, но не могу. Поэтому, раз я не могу даже пострадать нормально, мне надо научиться выбираться из всего этого. И если уж падать в пропасть, то постараться приземлиться помягче. *** Удивительно, но на утро я не чувствую себя так, будто меня переехал поезд. Вчера я так и уснула со всеми этими мыслями. Даже не заметила, что все переживания сменились на приятное ощущение дремы. Но ночью я все равно как всегда проснулась, видимо, от того, что в комнате было как в бане и я вся вспотела. Судя во всему, мама накрыла меня одеялом, потому что я не помню чтобы я делала это сама. Решила поставить будильник пораньше, чтобы успеть собрать рюкзак. Прохожу в ванну и тупо пялюсь в зеркало. Чищу зубы и иду делать макияж. С класса так шестого я перестала выходить на улицу без туши. Сами по себе мои ресницы светло-коричневые и видно их не очень, да еще и на контрасте с моей светлой кожей все вообще сливается. Заканчиваю краситься и иду на кухню. Мама еще не проснулась, поэтому сегодня буду завтракать одна. Ставлю чайник кипятиться и думаю о том, что лучше бы сделала это сразу, как проснулась. Потратила бы меньше времени. Пока чайник шумит, я тупо пялюсь в окно. Размышляю о том, какая жизнь все-таки бессмысленная штука. Рождение, взросление, старость, смерть. И зачем это все? Не знаю. Когда-нибудь я это пойму. Надеюсь. А может, это фигня и вовсе не создана для того чтобы её понять и даже думать о ней. Как хорошо, что щелчок чайника отвлек меня от всего этого .Завтракаю, одеваюсь в школу, собираю рюкзак и выхожу. Решаю сегодня пойти более длинным путем, через озеро. Там очень живописные виды, которые впечатляют, но, не успевая дойти до поворота, ведущего к этому самому местечку, я встречаю Ноа. Чёрт. Я забыла, что мы договорились идти в школу вместе. Он идет навстречу мне и лучезарно улыбается, а я стараюсь не подавать вида что забыла. — Ты забыла, верно? — друг подходит ближе и констатирует факт. Слишком проницательный. Либо я слишком предсказуемая. — Да.Простиии, — закидываю голову назад и решаю не обманывать его, — я не…я не хотела, — думаю, что добавить, — забывать. — Да всё норм, ты чего, — отмахивается он, по-дружески приобнимая меня за плечо, и я только сейчас понимаю, насколько на улице холодно для начала сентября. Я немного ежусь от холода. Наверное, зря я надела плащ, больше подошло бы пальто. — Капец, ну и холод сегодня. — Да вроде не так уж и холодно. — Ну конечно, ты ведь в пальто, а из нас двоих мерзлячка здесь явно я, — это реально так. Я всегда и везде мерзну. Абсолютно. Ноа останавливается и что-то ищет в своём рюкзаке. Достает что-то типо шарфа, только не такой тёплый. — Вот. Не зря взял, — он протягивает мне палантин и я очень рада что у меня такой продуманный друг. Я с благодарностью принимаю мое спасение в виде этого куска ткани и наматываю его к себе на шею, чтобы прикрыть горло. Шарф действительно помогает, и я уже не чувствую себя так, будто превращаюсь в ледяную статую. Поднимаю голову на небо. Там ни облачка, зато приятный оранжевый оттенок рассвета восхищает. На улице не так много людей, в основном те, кто идут в школу или на работу. Пройдя чуть меньше пути, я понимаю что с Ноа что-то не так. Он грустный, мрачный и в целом не такой как обычно. Он держит руки в карманах своего теплого пальто и смотрит под ноги, не замечая ничего вокруг. Даже атмосфера вокруг нас какая-то напряженная, и я чувствую, как его настроение передается и мне тоже. — Все нормально, Ноа? — спросив это, мне кажется, что он обвинит меня в том, что я забыла про нашу встречу и в том, какая я вообще ужасная подруга. — М? Да, — говорит неуверенно, на что я поднимаю одну бровь в немом вопросе, — да, — звучит уже тверже. Ноа странный.Не в плохом смысле. Не как я. Он просто очень необычный человек, который всегда стремится всем помочь и хочет сделать этот мир лучше. А еще он никогда не говорит о своих переживаниях, даже если ему нужна помощь. Я тоже не говорю, но лишь по причине того, что не хочу казаться слабой, потому что слишком гордая. Он же лишь не хочет других обременять, как он думает, своими проблемами, хотя я всегда готова его выслушать и оказать поддержку. И вот сейчас он говорит, что все в порядке, хотя это, очевидно, не правда. Я это ощущаю. Вообще, обычно, если человек не хочет говорить о своих проблемах, я к нему не лезу, но мне слишком хочется развеселить друга. Однако я не думаю, что давить на него — это лучшая идея. Думаю что бы сделать, чтобы поднять ему настроение и не придумываю ничего лучше как взять его за руку и побежать. Не знаю зачем. Наверное, адреналин поможет. Сдвинуть его с места не составляет труда, потому что он ни то что не противится, он даже не понимает что я делаю. А я бегу, просто бегу и смеюсь как дурочка. Ветер, дующий мне в лицо, уже не кажется мне таким неприятным, и я прикрываю глаза. Несмотря на то, что сзади меня бежит еще один человек, которого я, кстати, к тому же держу за руку, я ощущаю свободу. Полную свободу.И смеюсь. Смеюсь таким звонким, беззаботным смехом. В какой-то момент мне начинает казаться, что мне одной смешно и, походу, я слишком увлеклась и развеселила лишь себя, а не Ноа. Потому что после нескольких вполне логичных и шокированных вопросов о том, какого черта я творю, мой друг просто замолчал. Видимо, моя надежда на то, что его настроение поднимется, была ложной. Я резко останавливаюсь, когда мы добегаем до ворот школы, потому что просто разочаровываюсь в том, что вообще побежала и выставила себя глупой. Однако я даже не успеваю обернуться к Ноа, чтобы извиниться за всю эту фигню, как чувствую что сзади на меня просто кто-то валиться. Я лечу, слава богу на траву, а не на асфальт и чуть ли не впечатываюсь лицом в землю. Я сразу понимаю что на меня, очевидно, упал Ноа от того насколько я резко завалилась, поэтому я оборачиваюсь и смотрю на него огромными шокированными глазами. Он уже успел немного приподняться на колени, и я наконец-то вижу улыбку на его лице. Он начинает просто заливаться хохотом, снова падает на землю, от чего мне тоже становится смешно. Мы просто ржем, как ненормальные, пока на нас как на психов смотрят ребята, идущие в школу. Мне плевать. Сейчас я просто счастлива.