Извозчик душ

Фемида, заточённая в Здании Суда, чувствовала, как за ней идут. Слепая, в полной темноте, она сжимала меч, направив его в сторону гула сражений, а в другой крепко стиснула своё сокровище – Весы Правосудия. Она будет стоять и биться за них, даже если придётся погибнуть. Правосудие слепо, но решительно, и Фемида разрежет мечом любого, кто станет посягать на Его символ. Пусть даже Смерть погибнет, а высоченные своды Зала Суда, где она стоит, упираясь в них макушкой, похоронят её под своей тяжестью. Даже тогда она не выпустит Весы из рук. И в этом была её божественность. В непоколебимой верности своему делу. Невероятной была не только скорость тела Луция, но и его восприятия. Он словно прогуливался по трещащему по швам Городу, а битва вокруг него затормозилась, неторопливо перетекая из действия в действие. Как будто всё потеряло значимость, и превратилось в яркий видеоряд, где слайды лениво сменяли друг друга. Раскалённые цилиндрики пуль едва-едва ползут, прорывая воздушную преграду, которая обрамляет их платьицем из прозрачного вихря, огни взрывов распускаются, словно бутоны, которых утром едва касается ещё неуверенная, почти детская ладошка солнца. Ангельские сияющие чистотой лица искажаются гримасой гнева, а руки с оружием летят напрямик. Только бы успеть оттяпать от врага кусок побольше. Толпа демонов опрокинула на избитый асфальт Кирилла: кожа мальчишки светилась светом силы, дарованной Луцием, но опыта у него было ещё слишком мало, его побеждали. Один из демонов, готовый пронзить его штыком, замер в мгновении сомнения. В его, налитых кровью глазах читалось: "Чёрт, а ведь этот парень ещё так молод". Контраст из обезумевшего от ярости ангела с одной стороны и демона, готового проявить милосердие прямо перед ним. Что ангел, что демон – они по-прежнему люди, и в них всё тот же клубок противоречий из убеждений и чувств. На такой скорости сила удара чудовищна. Луций просто оттолкнул рукой толпу демонов от Кирилла, и те поползли по воздуху, словно пух от одуванчиков. Прощай, оружие. Ангелы и демоны просто люди, а значит, им ни к чему воевать. У каждого из них, кого Луций видел на своём пути к Зданию Суда, он ловко отбирал оружия и бросал их на ветер. Словно в невесомости в пропитанном свинцом воздухе Города, ползут автоматы, пылающие трезубцы, сияющие ангельские копья. Следом от земли отрывались красно-чёрные танки, броневики и элегантные ангельские боевые машины: округлые и белоснежные с золотыми накладками в виде крыльев и серебристыми пулеметами. Они словно гипертрофированные ретроавтомобили: начищенные до блеска, с круглыми фарами и выдающимися формами. Луций поднимал в воздух всё, что могло стрелять, пуляться огнём и как-то причинять боль другим. На своей суперскорости он вертикально поднимается по зданиям, и вот тогда уже выпускает своё: заколдованный бумеранг, лопасти которого сверкали четырьмя смертоносными лезвиями. Он рассекает воздух стремительно: его скорость такая же, как и Луция, поэтому он с легкостью настигает жертв. Лезвия срезают хвосты вертолётов, заставляя их терять управление, раздирают брюхо и срубают головы космическим чудовищам, прежде, чем бумеранг покорно возвращается в руки хозяина. Луций ещё какое-то время продолжает мчаться по стенам домов, хватая бумеранг и снова отправляя его в убийственный полёт, а затем прыгает на улицу, ведущую прямиком к Зданию. Её уже заставили лучшей техникой, что можно было вообразить. Паровые танки, дым от которых походил на лесной пожар, напоминали военные фантазии нацистов: танк размером с крепость, молотивший из всех орудий: по воздуху и по суше. Сверхтяжёлые дуры собрали асфальт под собой в кашу и совсем немного перемещались, чтобы было удобней стрелять. И как эти адские машины успели телепортировать из Зоны Войны так быстро? Они же весят тысячи тонн! Но Луция не смущали гиганты военной промышленности Люцифера. Из-за пояса он достал крошечные бомбы и раскидал вокруг стальных чудовищ. Это зрелище завораживало: сначала вспышка магического огня, словно пальцы ладони возникает из-под днища танка, превращая его гусеницы в вязкое желе расплавленного металла. Столбы пламени тянулись все выше и выше, и огненные ладони сжимались в кулак на танках. И танки просто растекались в серую металлическую жижу. Словно каждый из них был тортом, оставленным на солнце в июле. Торт, высотой в девятиэтажный дом. Расправившись со стальным заслоном, Луций подлетает к Азазелю, который отмахивался от зубастой каменной заразы в лице горгульи. Не на много, но скорость Азазеля была меньше, чем у Луция, поэтому его движения казались плавными и растянутыми, словно он занимался йогой. Металл бумеранга зазвенел по каменным изваяниям: Луций одна за другой чертил в воздухе линии ударов своим орудием, а сотни горгулий рассыпалось в прах. Освободив Азазеля, он пробежал между ног гигантского огненного скелета, разрезав ему берцовую кость, и вот Луций уже бежит вверх, по отвесной стене Здания Суда. Чёрные тени, чуть медленней чем он, несутся к нему на встречу. Боги Смерти. Апперкот и точный хук в челюсть: Аид и Плутон теряют ориентацию и падают вниз, подоспевшего Анубиса хватает за собачий нос и кидает к двум первым богам. Мару и голубокожую Кали, одетую в шкуру пантеры, Луций отвлекает своими фантомами, которые начинают сражаться с ними, а сам набрасывается на зубастого Мота с крупными клыками и конечностями. Серия ударов по внушительному корпусу, и тот тоже глыбой несётся вниз. Луций продолжает бежать вверх, по бесконечной стене Здания. Следующим под раздачу попадает жуткий трёхглазый Эрлик и красивая африканка Кунапили. Раскидав богов, Луций рывком преодолевает последние этажи Здания и встаёт прямо перед Смертью, хватая его за горло. В этот момент весь мир словно останавливается, сраженный наповал. Человек хватает за горло саму Смерть. – Похвально, Луций, – хрипит он, обхватив его руку в кожаной перчатке, отделанной металлом. Ледяная корка стремительно расползлась до локтя. – Я вижу, ты смог обвести меня вокруг пальца и разрушить мой Город. – Остался ты, – голос Луция уверенный и невозмутимый. – Может, через несколько тысяч лет... Ты вернёшься сюда снова и сумеешь меня победить, – голос шёл откуда-то изнутри черепа с пустыми глазницами. Его зубы не разжимались. – Но не сейчас. Тяжёлый удар костяной рукой по шлему, и Луций разжал руку, выпустив Смерть. Следующим неторопливым движением мёртвая рука хотела воткнуться Луцию в грудь, но он быстро оправился, блокировал его и нанес серию ударов в корпус и голову Смерти. Пока тот пытался сориентироваться, он схватил его за капюшон и одним прыжком затащил его на крышу другого здания поблизости, где повалил на спину и стремительной серией ударов стал вбивать его череп в бетон. От такого количества заряженных магией кулаков, которые со скоростью пулемёта вбивались в одну точку, Смерть то и дело менял вариации своего облика под этим градом. Затем Луций хватает его за шкирку как паршивого кота, саму Смерть, подбрасывает и бьёт его ногой с разворота в грудь. Чёрный силуэт беспомощно отлетает куда-то дальше. Луций снова настигает его, но Смерть не просто так ей наречён, успевает оправиться в воздухе и встречает Луция мощным ударом по ключице. Учитель камнем падает вниз, Смерть, выпустив чёрные крылья, пикирует за ним, хватает и уже, что есть силы швыряет о землю. Даже летя пулей в гущу сражения, Луция успевает сгруппироваться и падает на ноги, словно метеорит, оставив кратер от своего приземления. Смерть, обнажив два серпа, уже мчится к нему, но Луций подпрыгивает, блокирует бумерангом его оружия, а саму Смерть мощным ударом локтя швыряет в очередное здание. Камень сыпется от удара, а Луций не дает врагу упасть, он хватает его, вновь поднимает на крышу и... оставляет в покое. Смерть, давя яростный хрип, пытается изрезать Луция серпами, хлопает крыльями, пытаясь обойти его со спины, метает в него страшные заклинания, превращая крышу в ледяной каток, но все без толку. Луций настолько ловко перемещается, что все старания напрасны. И когда Смерть делает очередной выпад, он уклоняется проводит контратаку и ударом бумерангом в грудь швыряет сильнейшую сущность Мира Мёртвых на лопатки. – Ваирн, не вставай, – настоятельно советует ему Луций. – За тобой всего лишь килотонны ненависти, которые ты собрал с этих несчастных душ в Зоне Войны, а со мной величайшая сила мироздания – Любовь. Сам понимаешь, если научиться пользоваться её магией, какого могущества можно достичь. – Да неужели? – помятый Ваирн приподнялся. Его лицо сейчас обтянуто лоскутами серой кожи, а глаза стеклянные, чёрные. Одно из обличий. – Вы, человеческая мелюзга, даже не умеете пользоваться этой силой, превращая её в способ манипуляции другими людьми, в инструмент войны. Вам недоступна чистая сила любви. – Перед тобой живой пример, Ваирн. Тебя ведь так зовут, да? – Всё ты знаешь, – Смерть утробно закашлялся, харкая чёрные сгустки и зарычал: – ТЫ ВСЕГО ЛИШЬ ЧЕЛОВЕК! ТЫ НЕ МОГ ОСОЗНАТЬ ПРИРОДУ ИСТИННОЙ ЛЮБВИ, СОТВОРИВШЕЙ ВСЕЛЕННУЮ! – Смог, Ваирн, я смог, – Луций подходит к нему вплотную. Нет, не чтобы ударить, а протягивает ему руку. – Ты один из Ликов Смерти, живущий в холодной одинокой тьме Мироздания. Конечно, ты не мог там постичь истинную любовь и тебе захотелось власти и силы, чтобы заявить о себе всем. Но взгляни на себя: ты прячешься от Стражей Баланса, заселив землю фантомами, чтобы те ничего не заподозрили. Тайком переносишь души на другую планету и заставляешь их вечно воевать, чтобы наращивать свою мощь. Ну какая цель у тебя? Захватить Вселенную? Две? Три? А дальше что? – А что ты предлагаешь? Отказаться от моего гениального плана и создать из Мира Мёртвых школу, где ты будешь учить этих недотёп-людей. Луций, – Смерть ещё раз кашлянул. – Я вижу, ты почти бог и понимаешь, что учить людей божественному – тоже самое, что учить скот. Ты хочешь, чтобы я в этом участвовал? – Я предлагаю тебе тоже, что и людям: освободиться. Ты вынужден прятаться от карающих сил Мироздания, вынужден лгать сущности, которой служишь: Абсолютной Смерти. Если ты пойдёшь со мной, ты станешь свободным. Тебе не нужно больше быть одним из многочисленных Ликов Смерти. Ваирн презрительно отодвинул руку Луция и поднялся, ещё раз харкнув чёрной жижей, и расхохотался: – Ты думаешь, у меня один такой мир Мёртвых по всему Многопространству? Их уже десятки, и моя мощь растёт. Абсолютная Смерть ничего не подозревает. Совсем как я, когда ты готовился свергнуть меня. Ты ничем не лучше меня, Луций. Едва ты почувствуешь власть, ты будешь поступать, как я. Ты будешь порабощать слабых сущностей и наращивать свою мощь. – Это путь в никуда, Ваирн, – покачал головой Луций. – Мой путь сильнее твоего. – Тогда попробуй разрушить хотя бы один мой мир, – Смерть заулыбался гнилыми зубами. – Посмотри на своих воинов: жуков-Титанов уже практически истребили, а твои ученики увязли на проходе к Зданию. И ты один не справишься со всей магией Здания Суда, тем более, что... – Ваирн взмахнул рукой и с десяток домов по всему Городу, исполинские небоскребы, сжавшиеся до прочных крепостей, снова стали менять форму. Грохот раздавался тут и там, потому что их фундамент сделался каменными ногами, а сами здания превращались в безобразных исполинов, чьи глаза горели нестерпимо зеленым светом. Ожившие Здания неторопливо стягивались к центру Города, давя всё на своём пути. – Всё кончено, Луций. Ты был хорош, не спорю, но, если у тебя будет следующий раз, собирай армию побольше. Луция словно не смутили каменные чудовища. Он что-то бормотал себе под нос. Заклинание. – Что ты, чёрт подери, делаешь?! – осведомился Смерть. – Ты прекрасно знаешь, – усмехнулся Луций. – Думал, я не узнаю о Нём и не догадаюсь Его разбудить? На лице Смерти появилась новая эмоция. До боли похожая на испуг. Луций не так давно вычитал о Нём в Книгах Титанов, и понял, что Он станет его окончательной победой над Смертью. Тот, кого боялись сами Титаны. Тот, кого даже они не смогли уничтожить, а лишь погрузили в вечный Сон на дне океана. Миллионы лет Он дремал в развалине между литосферными плитами, став большим коралловым рифом. И сегодня Его разбудили… Прошло великое множество эпох, сменились целые эры и периоды, и вот, спустя целую вечность Он пробудился… Несокрушимое древнее чудовище, Король всего живого на суше и в воде, открыл бесчисленное множество глаз и поднялся со дна. Рабратран. Бессмертный монстр, посланный Богами в качестве наказания и полностью уничтоживший цивилизацию ПраТитанов, диких предков Титанов. Раз в тысячелетие Он просыпался и уничтожал всё на своём пути, словно регулируя численность живых существ на планете, пока все расы Титанов не объединились и не создали заклинание, которое навсегда усыпило Его. Усыпить. Отправить в вечную спячку. Это максимум, что можно было с ним сделать. Рабратрана нельзя ни убить, ни сокрушить. Он ожившая Сила этой планеты, мощь всех чудовищ, что когда-то населяла её и будет населять. – Чёрт. Где твоя машина, Артур? – слышу в шлеме голос Аньки. Её машина стремительно выруливает из-за полосы дыма и несётся ко мне. – Опять разбил, как и при жизни, – отвечаю я, глядя на горящую кучу металла. – Не везёт мне на БМВ, видимо. Матовая ауди с багровыми глазами фар подъезжает ко мне и разворачивается правым боком. Одним прыжком достигаю двери и сажусь на сиденье. Мотор послушно ревёт, и мы снова мчимся в гущу событий. Город Суда терял уже хоть какие-то былые очертания: хотя бы потому, что его некогда чёрные небоскрёбы, доверху забитые Извозчиками, вставали из земли какими-то безобразными чудищами, совсем как духи Титанов в Долине Бешеного Камня. "Только бы с Рексом всё было хорошо, – думал я о своей собаке. – Он же наверняка заперт в темноте с кучей Слуг в одной из таких конструкций". – С Луцием успел поговорить? – Ага. – Он поделился своим секретом силы? Странная картина вокруг нас: ангелы и демоны лихорадочно пытаются собирать свои оружия, разбросанные по улице. – Да ничего путного не сказал. Всё благодаря неистовой вере и любви. – К Джэведу что ли? Или к тебе? – засмеялась Анька. Нельзя сказать, что он был нервный. Скорее неуместный. Жалкая попытка разрядить обстановку. – Смерть пустил сигнал срочно собраться всем у Здания Суда! – следом вскричала она, стараясь перекричать грохот шагающих домов. Она ловко лавирует под их ногами на своей юркой тачке. – Видать, Луций подобрался к нему. Сквозь грохот я расслышал какой-то шум прибоя. Словно колоссальная волна ударилась о плато. Какое-то заклинание цунами? Волна прокатилась, наполовину окатив высокое плато и приподняв стену из кораблей. Большой коралловый риф плыл к ней, обстреливаемый из всех орудий. Несмотря на шквал из ядер и обстрел авиации, риф неумолимо шёл вперёд, а затем резко поднялся, разбросав флот как пушинки. Он стоял во весь рост. Морская глубина едва доставала Ему до бёдер, а основания высокого плато упиралось в живот. Он погрузил свои когти в почву и уже готов подняться в Город. Остатки флота попытались остановить Его очередным пушечным залпом, но Он невзначай снёс его шипованным хвостом с плавником на конце, а затем неторопливо забрался в Город, почти отломав набережную. Что-то мощным ударом снесло ожившее здание: из него словно зёрна из пробитого амбара с визгом посыпались Слуги. Силуэты в черных костюмах тихо падали на руины города, треща сломанными костями. "Хоть бы это был не мой дом". Почему-то жалко было собаку. Мы ловко уклонились от падающих осколков здания. Уже не привыкать. Анька бывала в Долине Бешеного камня, где каждый валун грозится похоронить тебя под собой. Со всем справлялись и мчались к Зданию Суда, вот только одно смущало: весь Город накрыло какой-то тенью. Какой-то слишком огромной, словно все тучи мира разом собрались над нами. Может, Смерть решил заручиться помощью богов стихий и шарахнуть молнией? Но когда перед нами в асфальт воткнулся деревянным носом старый фрегат, я понял: всё куда хуже. На нас сверху падало что-то вроде футбольного поля. Какая-то немыслимая площадка. Из-за размеров той мокрой массы, покрытой тиной и рачками, я не мог разглядеть, что конкретно пытается нас раздавить. Анька лишь успела умчаться из зоны поражения. «Площадка» с грохотом пробила асфальт, оставив в ней глубокую яму своего следа, и громоподобными шагами последовала дальше. Ноги. Ноги закованного в колючий панцирь чудовища, черт побери, были толщиной с небоскреб! Анька чудом уклонилась от обрушенной верхушки небоскреба, сбитой его хвостом, и круто развернула машину, чтобы увидеть, ЧТО напало на город… Не хватит восклицаний, чтобы описать увиденное. Вообще никаких слов не хватит. Это просто нужно увидеть. Мир Мёртвых страдает гигантизмом, да: ключевые сооружения мира и звери, населяющие его, обладают чудовищными размерами, но даже я не мог себе представить, что в нём существует ЭТО. Тело альфа-чудовища, как крепость заковано в панцирь, покрытый острыми шипами: на них как бабочки на иголки насажены крупнейшие корабли Смерти, доисторические огромные акулы и даже внушающий страх гигантский кальмар Кракен. Ужас моряков, словно половая тряпка болтался разорванной массой, приколотый к панцирю. Я не знаю, с чем сравнить Это. Годзилла? Нет, ЭТО куда больше и лишь отдалённо похоже на рептилию. Саблезубая голова в панцире увенчана рядом рогов, костяным щитом с плавниками, и самое главное, она упирается в облака выше, чем шпиль Здания Суда. Я смирился бы с мыслью, что в этом мире есть что-то выше Здания Суда, но чтобы это было живым существом… Его руки с плавниками доставали колен и, размахивая ими, Оно с легкостью сокрушало дома, словно они из сахара. Тварь шла к Зданию Суда. Земля тряслась от Её шагов, словно готова была выплюнуть ядро. Город, выстроенный годами магических усилий, становился подобием Хиросимы после ядерного удара под ЕЁ ногами. Клешни, вырастающие из груди, угрожающе стучали. Как будто тикали, отсчитывая последние минуты Города. Монстр неумолимо шёл к Зданию, по нему палили из всех орудий, но Он этого даже не замечал. Гигантские скелеты, казавшиеся игрушками на Его фоне, встали в боевую стойку, готовясь встретить врага. Никогда бы не подумал, что Город Суда падёт так грандиозно. От лап невиданного морского Чудовища. Теснота и полное непонимание происходящего. Слуги Смерти, зажатые внутри крепостей своих зданий, старались не смотреть в серые лица друг друга, а изучали дрожащий под ногами пол. Что-то бесконечно тяжёлое шло по Городу, заставляя его вздрагивать. Кто-то глотал эмоции, пытаясь отвлечься от мрачных мыслей в темноте, кто-то нехотя переговаривался, но громыхало за стенами всё сильнее: пол под ногами уже не дрожал, он прыгал. Сотни глаз уже лихорадочно забегали по осыпающемуся потолку: Нечто подошло уже совсем близко. И тут все разом попадали, словно здание поднялось. И судя по тому, как жуткой вибрацией в пол, от которой Слуги подпрыгивали, ударял каждый шаг: здание встало и торопливо зашагало куда-то. Его форма тоже менялась: стены сузились, смяв Слуг в кучу, а потолок вытянулся, сыпля штукатуркой. Слуги беспомощно копошились внутри, пытаясь встать, налезть друг на друга, словно тараканы в банке, но с каждым шагом чудовищного здания они снова рассыпались. Будто насекомые, незначительная человеческая масса. В этой куче-мале из тел сквозили наплевательское отношение Смерти к людям. Ни об удобстве, ни о безопасности своих Слуг он не позаботился. Поэтому потолок этого здания и многих других, брошенных атаковать невиданное чудовище, рассыпался от его ударов, хоронив людей под треснувшими каменными сводами. – Я думал, что уничтожил все упоминания о нём, – прохрипел Ваирн, глядя, как гора чешучайтых мускулов готова опрокинуть Здание. В сравнении с Рабратраном оно было такое тоненькое, как столб. – Они были не только в библиотеке Титанов: ещё в храме в Горах, и в руинах на Юге. Ваирн обречённо улыбнулся. – Точно... Ты и туда сунулся. Никогда бы не подумал, что нога человека хоть раз ступит на Юг Мира Мёртвых. – Людям не обязательно соответствовать твоим ожиданиям, Ваирн. Он ничего не ответил Луцию. Лишь взмахнул чёрными крыльями и метнулся к самому страшному и огромному живому существу из всех возможных. По его приказу красно-белая мерцающая стена из демонов и ангелов бросила бороться с жуками и бойцами Свободного Легиона и гудящим ульем метнулась к чудовищу, облепив его взрывами и залпами как пчёлы. Рабратран отвлёкся от Здания и развернул неотёсанный астероид головы навстречу наглым козявкам. В куполах его множества глаз кипела ненависть. И он зарычал. Поток его зловонного дыхания рвался их легких, дуновения которых хватило бы, чтоб устроить ураган. Он закрутил подлетавшие самолёты и вертолеты, сбивал с курса ракеты, но даже те, кто долетели до панциря чудища, не оставляли ему никаких повреждений. Рабратран был непобедим, неизбежен. Чтобы хоть как-то задержать его, Смерть бросил все свои силы, чтобы заморозить воду вокруг плато, и из неё выползла армия ледяных великанов. Все они едва-едва доставали до жёсткого, как утёс, бедра чудовища, но навалились на него толпой, ломая ледяные руки, вгрызаясь намертво в его мускулистую плоть. Монстр покачнулся, но не упал, однако и новых шагов он сделать уже не мог. Мириады заколдованных оружий залпом вдарили по нему, превращая брюхо и ноги твари в гирлянду. Тварь недовольно рычала и рвалась вперед, к обидчикам, ломая на глыбы ледяных великанов. Крошечная чёрная козявка, усиленно хлопая крыльями, залетела за его бескрайнюю спину, на которой хрипел зубастой пастью распластавшийся Кракен, а затем длинные холодные цепи, одна за другой, стали обвиваться вокруг шипастой шеи Рабратрана. Цепи самой Смерти. Они рвались, словно нитки, тянув Ваирна за собой, но неимоверными усилиями ему удалось остановить чудовище, затем ему в ноги впряглись ожившие дома Города и великаны и титаническим трудом, Рабратрана уводили в сторону от Здания. Только это уже мало на что влияло. Огоньки Легионеров во главе с Луцием и Азазелем уже устремились внутрь Здания Суда. К Фемиде. – Как красиво-то, а, – напряжённо отметила Анька, продолжая гнать. Ходячая Преисподняя в лице "Годзиллы" разверзлась, затмив своёй необозримой безобразной тушей даже Здание Суда. К нему, словно наперегонки, мчалась техника Ада и Рая, нашу машину несколько раз обогнали светящиеся человечки из Легиона. Дважды сквозь толпу воинов мелькали матовые силуэты машин Хантеров. С Анькой нельзя было не согласиться. Зрелище перед нами действительно картинное: озлобленные ангелы и демоны тучей слетаются к невообразимому чудовищу, ноги которого стараются удержать безликие великаны изо льда. У его головы, словно мухи над трупом жужжит авиация, а взрывы ракет и снарядов озаряют мощное, монолитное тело гиганта. Его движения неторопливы, но смертоносные, словно в каждом подёргивании мускула извержение вулкана или землетрясение. Но засматриваться некогда. Мы проезжаем между ногами чудища, и его туша заслоняет весь обзор над нами. Дрожащие скалы его шипованных кожистых ног угрожающе пытаются сделать шаг, отогнав от себя назойливых великанов. Оторванные от них глыбы льда разбиваются на машине и рядом с ней, а мы мчимся вперёд. Вход в Здание Суда словно отчётливо сияет перед нами. В конце широкого, как полотно, Основной трассы, и такого же длинного как она, хвоста исполина. Один шаг против своей воли в бок, второй, неимоверно тяжелый, но новый котлован от стопы Рабратрана отпечатывается на мёртвой земле Города Суда. Уже через квартал от Здания Суда. Ценой невероятных усилий, обвязав моток из километров цепей на шеё чудовища, у Смерти получается уводить его прочь. Рабратран упирается, размахивает лапищами, разнося ожившие крепости словно пряничные домики и РЕВЁТ. Этот рёв заставляет армии Ада и Рая в ужасе замирать, птиц лететь прочь от плато, мыслимых и немыслимых морских обитателей залегать на дно. Этот рев внушает ужас всему живому: эльфы побережья прячутся в своих домах, фавны и сатиры, слыша его за километры, прячутся в норы, даже духи Титанов, дерущиеся в Долине Бешеного Камня, замирают, направив слепой взор в сторону Города Суда. А цепи на Рабратране перестают рваться: всё прочнее и прочнее ошейник на нём. Все сильнее он сжимается, и Смерть заставляет сделать чудовище ещё несколько шагов к краю плато. Его когтистые лапища уже не достают до Здания. Такую защиту не миновать в одиночку. Это знал Смерть. Это знал и Луций. Здание Суда не просто цех распределения душ – это ещё и передатчик. Антенна, связанная с другими мирами, захваченными Ваирном. Ещё в нескольких уголках Вселенной или вообще в параллельных измерениях, посреди других планет высятся такие же истуканы чёрных башен. В них другие Боги и Слуги Смерти, совершенно иные существа, чей облик и устройство жизни совершенно немыслимы для человека. Но и в тех непознанных мирах над ними властвует ледяная рука Ваирна. Нетрудно догадаться, что Смерть поместил совсем необычную охрану в хитросплетённые коридоры башни. Существа из далёких и параллельных миров. Существа, обладающие магией и те, чьи тела сотканы из неё. Жидкие амёбы, поглощающие в себя материю и энергию, распластались на темном полу. Несокрушимой твёрдости кругляши, отскакивающие от стен и, увеличивая на лету свой вес, наносили удары чудовищной массы. Пятирукие голые подобия мартышек скакали по коридору и искажали пространство, от чего бойцы Легиона с криком исчезали в глубине стен. Газообразные хищники туманили сознание и вызывали безумие. Безупречные воины-роботы из миров, где технологический и магический прогресс достигли полной гармонии. Этот лабиринт, напичканный минотаврами из инопланетного генетического материала, не пройти в одиночку даже Луцию. Потребуются время, чтобы схлестнуться с ними и повозиться на их территории. Здесь будет сложнее, чем со Стражами Ада. Порождения далёких звёзд и измерений существуют по совсем другим законам: у них иначе устроены тела, их мышление совершенно не похоже на человеческое, а значит, и магия их совсем не такая, как в Мире Мёртвых. Но Луций не хотел терять ни минуты. Он понимал, что в недрах Здания Суда он оставит всех своих последователей. Позади слышны были отдаляющиеся, крики, завывание и плач. Инопланетные колдуны причудливых форм били по самому уязвимому: сознанию, лишая Легионеров возможности контролировать свои действия. Но Луций ни на мгновение не сбавил ход. Даже когда на шаг позади него истошно завопил Азазель, сцепившись с каким-то бирюзовым лишайником. Отбившись от нескольких бронзовых солдат, Луций спустился в Зал Заседаний, где подрагивали в руках Фемиды, омытые кровью, Весы Правосудия. Позади нет никого: и Азазель, и Вольные Демоны, и его новые ученики – все остались сражаться с охраной Здания. Перед ним только слепая великанша с мечом и роскошный Зал, где решается судьба каждой человеческой души. Луций свободно шёл навстречу последнему сражению. Он начал этот долгий путь в одиночку, в одиночку он его и закончит. Да уж, такую наглость Анька сможет себе позволить только в военное время. У входа в Здание мы не остановились: напротив, она прибавила газа, машина загромыхала по ступенькам и под треск стекол вынесла входную дверь. Дальше она с автоматом наперевес круто выскакивает из машины и быстрыми прыжками достигает лестницы, я стараюсь угнаться за ней. Она мчится в Зал Суда, выполнять приказ Смерти. – А Смерть уверен, что мы справимся? – уточняю у неё. – Не знаю, он дал приказ, – с холодком образцового солдата ответила она. И я завидовал ей в этот момент. Она уверена в том, что делает и за что бьётся. Ей даже не обязательно вступать в схватку с Луцием, она просто будет рядом и уже получит награду: ещё несколько мешков с оболами, на которых можно купить столько эмоций, что можно годами жить, наслаждаясь каждой секундой. Лёгкая грусть, секс, радость, умиротворение, адреналин, решимость, гнев, уверенность – столько увлекательных ощущений. А я морально уже перестал сражаться... Мне ни к чему сражаться за эмоции, потому что они мне уже не помогут. Во мне растекается отравляющее сознание прозрение: цепи на моей памяти рвутся, как ниточки у неумелого портного, затмевая мою голову новыми и новыми знаниями о прошлом. Я теперь одержим своим прошлым, я хочу узнать всё, ответы на все вопросы. Освободиться от всего. От участи Слуги, от работы на таблетки, от существования мертвецом. Раньше я цинично выполнял приказы Смерти, тоже как образцовый солдат, но сейчас я перестал им быть. Я сломался... И я совсем не хочу идти за Анькой побеждать Луция. Потому что я не хочу его победить... ...И потому что я могу это сделать. – Всё, чтоль? Вы, ребята, самые лучшие солдаты остались? – совершенно без угрозы, по-дружески спросил Луций. Вместе с нами в Зал Заседания вбежали и остальные Хантеры, из первого состава и нового, порядка двадцати пяти человек. Оценить величия Зала невозможно. Всё затмевала борьба двух великанов. Шум их противостояния заглушал голос Луция. Фемида, что яростно размахивала мечом, отбиваясь от его прозрачного клона, который ничуть не уступал ей ростом. Большой призрачный Луций медленно и вальяжно отбивал размашистые удары богини, а второй рукой тянулся за медными весами. Их чаши звенели, словно купола на звоннице. – Вам что, так хочется подраться за Смерть? За этого ублюдка, из-за которого вы вечно работаете "за дозу"? – с искренней жалостью за нас спросил Луций. Его голос каким-то немыслимым образом был спокоен, но перекрикивал драку великанов. Позади Луция громыхала ещё одна дверь в Зал, словно нечто ужасное пыталось оттуда пробиться, но не могло открыть замок. Видимо, охрана башни. Какое-то время мы, серая толпа в сверкающих доспехах, стояли в нерешительности, а затем один Извозчик, выдвинув лезвие из рукава, с криком понёсся на Луция. – Ты подставил меня! И даже ничего не сказал! – это был обиженный Джэвед. Луций сидел без маски в позе лотоса и не дергался, видя, как на него бежит толпа Хантеров. Выдержка и ощущение полного контроля читались в его лице. Учитель. Он рывком встал, когда Джэвед оказался на расстоянии руки, вырвал лезвие из его доспеха и оттолкнул его как пушинку. – Прости, но высшая цель важнее твоих обид, – сказал он ему. – Мы обязательно помиримся позже. А фантом Луция тем временем выбил у Фемиды её меч. Он с грохотом вонзился в мраморный пол Зала и остался монолитно стоять, подобно скале. Я стоял в стороне от противостояния Хантеров и Луция. Закованные в броню Извозчики были быстры, но в сравнении со скоростью Учителя, они были как неуклюжие черепахи, удары которых он с легкостью парировал и стремительными тычками сшибал их с ног. Анька тоже сорвалась в бой. В очень выгодный момент. Луций легко отбивался от Хантеров, но он увлёкся и не видел, как со спины бежит угроза. – Стооой! – мой голос словно раздавили и растянули как горячее тесто, пока Анька шаг за шагом настигала Луция. Как и Джэвед, она выдвигает лезвия из стальной наручи доспеха, я успеваю увидеть, как оно поблёскивает в лучах люстры зала и с силой втыкает его куда-то меж пластин костюма Учителя. – Ах ты сука! – Луция этот удар в спину рассердил. Он отшвырнул двоих Хантеров и что есть силы схватил Аньку за горло, подняв над головой. Я не знаю, что произошло дальше... Не знаю, куда подевалось хладнокровие мертвеца, и почему я это сделал. Пальцы Луция сомкнулись на её шеё и как в замедленной съемке давили: я видел, как сжимается металл у неё на шеё, слышал, как она издает сдавленный хрип, сливаясь со звоном Весов над головой. Они тоже уже были в руках у фантома Луция, а другой рукой его призрачная копия сжимала горло Богини Правосудия. Ещё мгновение, и всё закончится, фантом Луция разломает Весы и больше ничего уже не будет. Мир Мёртвых исчезнет, уступив место Миру Луция. Но в эти мучительные доли секунды я думал не об этом. Я думал о руке на горле Аньки, о гримасе ярости на лице Луция. В тот момент я не думал о том, что Анька не погибнет, если он раздавит ей шею, а просто полежит в Госпитале, откуда потом выйдет. В тот момент я, продолжая бежать к ним, только вскрикнул: "Стоооой". Фантом Луция уже схватил Весы как подкову и начал сжимать их. А я выхватил оружие, почти машинально, словно сделал это на адреналине, которого не могло быть в моей крови. Выстрел. Крошечная сияющая звездочка магической пули вонзилась Луцию в грудь, оставив мерцающую дырку. Не отпуская Аньку, он повернул взгляд ко мне. Изумленный и встревоженный, словно он долго говорил с человеком и тот резко ударил ему по лицу. А затем его призрачный фантом исчез, а Весы со звоном падающего Царь-Колокола рухнули рядом с мечом. – Продолжи моё дело! – выкрикнул он мне, и его голос бесконечно завибрировал в моей голове. А в следующее мгновение из Луция вышла наружу лавина энергии. Словно солнце взорвалось. Меня и остальных Хантеров, ослеплённых её светом, сбило с ног. Злосчастное оружие, поганая железка, выпало из рук и укатилась куда-то прочь. Здание Суда на мгновение вспыхнуло и погасло. Бойцы Свободного Легиона внутри попадали, почувствовав, как лишились львиной доли своих сил. Сил, которыми их питал Луций. Азазель ещё продолжал яростно отбиваться от инопланетных чудовищ, но это была борьба волка, которого охотники успели напичкать пулями. Он бился, понимая, что происходит. Он понял, что всё проиграно. Вот так внезапно, в одну секунду, всё оборвалось. Когда они уже были на вершине. Когда до победы оставалось всего лишь мгновение. Смерть по ту сторону Здания, уводящий Рабратрана в морскую пучину, увидел вспышку и довольно кивнул, нашёптывая заклинание, которое снова усыпит легендарное чудовище на тысячи, а может, и миллионы лет. И опрокинул его в воду, там, где он и дальше продолжит свой сон. Хитиновых воинов, жуков со времён Титанов практически не осталось, техника, украденная Луцием у гномов, горела и падала вниз. Шум битвы потихоньку замолкает. Всё кончено.