8
4 апреля 2023 г. в 18:31
— Кэйтаро, ты точно уверен, что хочешь этого?
Робкий вопрос Кихиро заставил Кейтаро развернуться (высокая трава при этом слегка опутала его кроссовки) и, одарив друга упрямым взглядом, решительно кивнуть. Кихиро продолжал колебаться. Стоя на дороге, он с сомнением смотрел на ярко-жёлтую ленту, ограждающую территорию леса — ту самую, на которой сейчас находился Кейтаро, нетерпеливо ожидая его решения. Наконец, Кихиро поднял глаза на Кейтаро и, вздохнув, осторожно приподнял ленту и также прошёл на огороженную территорию.
На место недавнего преступления.
С тех пор как он узнал об исчезновении Инори, Кейтаро буквально не мог найти себе места. Не прошло и пяти минут с расставания с Куруру, как его охватило какое-то странное лихорадочное оживление. На смену первичному потрясению и панике пришло суетливое желание что-то сделать. Это было совсем не похоже на его чувства после известий о смерти Тамаки. Тогда его придавило ужасом, апатией и осознанием необратимости случившегося — теперь же в Кейтаро тлела слабая надежда: а вдруг Инори-тян всё ещё жива? Вдруг он ещё может ей помочь? Вдруг ещё есть шанс исправить свою ошибку?
С таким настроем неудивительно, что не успел Кихиро увести его далеко от главной улицы, как Кейтаро резко загорелся безумной идеей. "Я должен пойти на место, где после Ватанагаши расстался с Инори-тян!" — заявил он — и Кихиро в тот момент даже споткнулся, явно не готовый к подобным планам. Тщетно он пытался воззвать к голосу разума Кейтаро, напоминая, что проникать на огороженную полицией территорию незаконно, — Кейтаро был непреклонен. И в конце концов Кихиро смирился и как всегда последовал за другом.
Так они и оказались здесь — в лесу близ Ягоути.
Решимости Кейтаро сейчас можно было бы позавидовать: он шёл вперёд уверенно, точно локомотив, не видящий на пути преград. А вот Кихиро не настолько хорошо удавалось игнорировать всё более сгущающуюся растительность: пока Кейтаро стремительно углублялся в чащу по нехоженой тропе, Кихиро постоянно раздвигал какие-то ветки и то и дело доставал из волос очередной запутавшийся в них листик. Наконец, тяжёлым вздохом нарушив монотонный гул цикад, он всё-таки отважился уточнить:
— Напомни-ка, Кэйтаро, что именно ты надеешься найти? Не саму же Инори-сан, — со слабой улыбкой объяснил он, когда Кейтаро наконец-то слегка замедлил шаг и одарил его быстрым взглядом через плечо. — В конце концов, этот лес ещё после исчезновения дядюшки Кисаку в ночь Ватанагаши прочесала полиция, так что Инори-сан бы точно нашли... нашли же они Тамаки, — мрачно заключил он, опуская глаза в землю.
Говоря это, Кихиро несколько отвлёкся от "расчищения территории", и ветка, которую он не успел отодвинуть с пути, слегка царапнула его по макушке. Кейтаро пронаблюдал, как Кихиро морщится и приглаживает задетые ей волосы, и с тяжёлым вздохом отвернулся.
— Полиция могла что-то пропустить, — нетерпеливо бросил он, возобновляя движение. — В конце концов, в мире есть что-то, что могут заметить лишь друзья человека, но никак не посторонние!
Даже спиной Кейтаро в полной мере ощутил весь скептицизм, который Кихиро вложил в свой взгляд после этих его слов. От такого отношения Кейтаро громко хмыкнул, в то время как Кихиро лишь покачал головой и, спеша за ним, заметил:
— А ты удивительно уверен в себе, Кэйтаро, учитывая, что ты общался с Инори-сан всего один день...
От этих слов в груди Кейтаро защемило: он вдруг со всей ясностью ощутил, как мало знал Инори и как мало времени на самом деле провёл рядом с ней... и, если он ничего не сделает, возможно, на большее надеяться он и не сможет. "Нет-нет, я обязательно ещё раз увижу Инори-тян! — сказал себе он и остервенело замотал головой. — Я верну её домой, и мы проведём ещё много-много времени вместе... и, конечно, я помирюсь с Куруру, и с остальными членами Полярис подружусь!" — добавил он, вспомнив о своей великой миссии.
Подобные мысли наполнили его энергией, и он ещё быстрее зашагал через густую траву, при этом не забывая внимательно осматриваться. Он постарался не думать, что такой оживлённостью лишь пытается заглушить тревогу.
После этого они с Кихиро некоторое время шли в молчании.
Двигаясь только вперёд и скользя глазами по окружающей растительности, Кейтаро мог бы подумать, что обстановка вокруг него крайне однообразна. Однако в какой-то момент даже в своём состоянии, удивительным образом смешивающем рассеянность и сосредоточенность, он не мог не заметить, что заросли как-то... редеют? Сначала он подумал было, что ему просто показалось, но очень скоро убедился: трава под его ногами действительно стала менее густой, а деревья, между которыми он лавировал, — менее частыми.
А затем он из полумрака леса вышел на открытое пространство.
В первые секунды ярко-оранжевый солнечный свет с непривычки ослепил Кейтаро, и он невольно зажмурился и закрыл глаза рукой. Стрёкот цикад оглушительно громко ударил по барабанным перепонкам — и что-то внутри Кейтаро срезонировало с этим полным ностальгии звуком. "Да, верно: по вечерам в этой местности цикады всегда трещат особенно громко... — подумал он, медленно отнимая руку от лица. — И когда мы заигрывались в лесу, этот звук всегда напоминал, что вот-вот стемнеет и что надо возвращаться домой, чтобы нас не наругали... Наверное, именно поэтому он в Токио мне всегда напоминал именно о разлуке с друзьями, — мысленно добавил он, ощутив присутствие Кихиро рядом с собой, и не сдержал тихой горькой усмешки. — В конце концов, он всегда был связан с завершением веселья... с концом..."
С такими мыслями Кейтаро тяжело вздохнул и наконец-то опустил руку, открывая себе обзор. Впрочем, его глазам понадобилась ещё пара секунд, чтобы привыкнуть к яркому освещению. Когда же это случилось...
По телу Кейтаро прошла волна тока: он со всей ясностью увидел перед собой пейзаж, знакомый с раннего детства. Да, с детства: открытый участок леса с глубоким оврагом, по самому краю которого вилась протоптанная, но уже потихоньку начинающая зарастать тропинка, служил им четверым чем-то вроде игровой площадки. И сейчас, глядя на эту до боли знакомую, родную картину, Кейтаро чувствовал, как его глаза увлажняются от нахлынувшей ностальгии и как его грудь разрывает от желания сделать шаг — всего один шаг на эту твёрдую по сравнению с сыроватой почвой тропинку, чтобы вернуться в прошлое... то самое, где ещё не было никакого переезда в Токио, никакой разлуки с друзьями... никакой вражды между Хинамидзавой, его любимой, полной добрых знакомых Хинамидзавой и Полярис... никаких прокля...
— Эй, не стой столбом, Кейтаро, — здесь надо спускаться бодрее!
Кейтаро вздрогнул и испуганно огляделся: ему почудилось, что среди монотонного стрёкота цикад раздался звонкий голосок маленькой Тамаки. Охваченный внезапной глупой надеждой, он принялся искать глазами её подвижную детскую фигурку. Однако напрасно: в лесной чаще его взгляд натыкался лишь на деревья, траву, землю... да тихо стоящего за его спиной Кихиро. И, к его такой же глупой досаде, это был вовсе не тот маленький мальчик Кихиро — это был четырнадцатилетний парень Кихиро, такой же подросток, как и он сам. Ничем не напоминающий о драгоценных давних деньках.
В этот момент Кихиро, рассеянно глядевший в сторону оврага, наконец-то поднял глаза на Кейтаро и, встретившись с ним взглядом, слабо улыбнулся. Кейтаро по какой-то причине смутился и, быстро отвернувшись, бросил:
— А ведь, помнится, мы тут играли в детстве...
Краем глаза он заметил, как Кихиро оживился от его слов: он как будто даже просиял, когда кивнул и как-то торопливо ответил:
— Да-да, ты прав: мы по этой дороге ходили в Ягоути, а ещё она ведёт... Осторожнее, Кэйтаро!
Последние слова Кихиро сопровождались испуганным выражением и резким хватанием Кейтаро за руку. Кейтаро, в этот момент разворачивавшийся, чтобы продолжить путь по этой тропинке, от его действий и сам испугался и воззрился на друга широко раскрытыми глазами. А бледный Кихиро, не отпуская его руки, смущённо улыбнулся и, кивая на овраг за его спиной, объяснил:
— Склон тут очень крутой... если будешь неосторожен — упадёшь и травмируешься... травмируешься...
И он опустил глаза. Кейтаро обернулся, на этот раз как можно осторожнее и медленнее, чтобы проверить его слова: действительно, овраг был хоть не слишком глубокий, но всё-таки очень даже крутой... у Кейтаро аж волосы встали дыбом при воспоминании, как они в детстве беззаботно с него скатывались. "Удивительно, что мы себе шеи не сломали! — нервно подумал он. — Да уж, и правда говорят: взрослея, мы смотрим на свои детские развлечения и удивляемся, как вообще дожили до своего возраста".
Впрочем, дожили до сегодняшнего дня не все.
Стараясь не поддаваться мрачным мыслям, вызванным очередным напоминанием о Тамаки, Кейтаро вновь повернулся к Кихиро и, кивнув, тихо поблагодарил его за "спасение".
— ...А ты хорошо знаешь эту местность, Кихиро, — заметил Кейтаро, косясь на овраг, когда самая опасная и близкая к его краю часть была преодолена.
Кихиро на это смущённо улыбнулся.
— Да не то чтобы. В конце концов, я не был тут с тех пор, как ты уехал из Хинамидзавы, — ответил он и, пожав плечами, заключил: — Просто хорошо запомнил.
Услышав это, Кейтаро также слабо улыбнулся. А в следующий миг он вновь опустил глаза на тропинку под ногами и, помрачнев, заметил:
— А ведь этой дорогой мы могли бы ходить в гости к ребятам из Полярис, в том числе к Инори-тян...
И замолк, сам не до конца понимая, зачем это сказал. Кихиро ничего не ответил.
Они шли в безмолвии, наверное, с десяток минут. Очень скоро Кейтаро рассудил, что, если Инори похитили, злодей бы вряд ли выбрал проторенную дорожку; вот почему при первой же возможности он решил свернуть с тропы и вновь углубиться в необузданную чащу. Идея явно не понравилась Кихиро, но тот не выказал это ничем, кроме обречённого вздоха. "Ну и славно, — подумал Кейтаро. — Сакико бы наверняка принялась ворчать..."
Вспомнив подругу, Кейтаро не в первый раз за этот вечер порадовался, что не позвал её с собой на предприятие. В первую очередь, конечно, она была не в том состоянии, чтобы бегать по лесу в поисках улик, — Кейтаро до сих пор слишком хорошо помнил её покрасневшие глаза и нездоровый цвет лица. Вторая же причина...
Кейтаро ужасно не хотел этого признавать, но, кажется, сейчас он не совсем доверял Сакико. По крайней мере, не в том, что касалось Полярис. После того, как она какой-то час назад так уверенно обвиняла и даже проклинала их, Кейтаро сомневался, что новость об исчезновении Инори, члена Полярис, её смягчит. Да, по-хорошему, это должно было показать, что от проклятия этого года пострадали обе стороны и что только сплотившись они могут всё исправить, но...
"...но кто-то же рассказал полицейским про Инори-тян и Ватанагаши".
От этих мыслей Кейтаро закусил губу и нервным жестом запустил пальцы в волосы. Всё это казалось слишком безумным. Почему он вообще должен сомневаться в Сакико? В той самой Сакико, которая, хоть всегда и вредничала, с самого детства в серьёзных бедах неизменно приходила ему на выручку... Неужели это тоже действие проклятия?
Кейтаро замотал головой. "Нет-нет, глупости! — сказал себе он. — Проклятия в эпоху Рэйва? Бред! Даже сестрица Рика, когда я ей на днях звонил, подтвердила, что никакого проклятия Ояширо-сама не существует, — а она всё-таки жрица Ояширо-сама! Значит, тут дело в другом..."
— И всё-таки спрошу ещё раз: ты точно уверен в том, что делаешь, Кэйтаро? — вдруг негромко поинтересовался Кихиро, нарушая затянувшееся молчание. На растерянный взгляд Кейтаро он демонстративно повёл плечами и пояснил: — Становится прохладно, темнеет, а мы уходим всё глубже и глубже в лес... Ты правда считаешь, что таким образом чего-то добьёшься? Ещё не поздно повернуть назад, пока мы окончательно не заблудились.
На этих словах Кихиро смерил его настолько серьёзным взглядом, что Кейтаро невольно и правда засомневался в своём решении. Ну действительно, что он, простой парень, без единой зацепки может найти ночью в лесу, что ещё не нашла полиция? Кто он такой — друг Инори? А может ли он зваться другом после того, как нормально пообщался с ней всего один день?
Кейтаро опустил глаза в землю и некоторое время смотрел на свои кроссовки, примявшие тёмно-зелёную траву. Внезапно он разозлился на самого себя. "Конечно, я её друг! — подумал он, сжимая кулак. — Я — друг Инори-тян, я должен был её защитить вчера... именно поэтому я... я..."
— Я считаю, что да, — наконец, твёрдо произнёс он, поднимая на Кихиро полный решимости взгляд. Кихиро воззрился на него с изумлением, в то время как он продолжал: — Кихиро, ты, кажется, не понимаешь, но я в день Ватанагаши отвечал за Инори-тян... нет, даже не так, — он покачал головой. — Она — мой друг, и именно поэтому я должен ей помочь. И я помогу, чего бы мне это ни стоило. Даже если придётся искать ночью в лесу. А если ты так переживаешь, что я заблужусь... — Кейтаро с усмешкой достал телефон из кармана. — На дворе эпоха Рэйва — карты помогут выбраться из самого глубокого леса!..
С этими словами Кейтаро с самодовольным видом включил мобильник... и тут же изменился в лице: с экрана его "поприветствовало" уведомление об отсутствии сигнала. Наблюдая за ним, Кихиро снисходительно покачал головой.
— Кэйтаро, Токио тебя слишком разбаловал: в Хинамидзаве всё ещё хватает мест, где не ловит связь... — произнёс он. Затем он с тяжёлым вздохом отвёл взгляд и со сдающейся улыбкой заметил: — Впрочем, я от тебя другого и не ожидал — я говорю не про связь, а про твой энтузиазм. В конце концов, мне всегда нравилось наблюдать, как ты чем-нибудь загораешься. Так с чего бы теперь этому изменяться? Тем более тогда, когда ты отвечал за Инори-сан перед Полярис... — вполголоса заключил Кихиро.
Кейтаро предпочёл сделать вид, что не слышал последнюю часть. Улыбнувшись одной из своих самых широких самоуверенных улыбок, он упёр руки в бока и, энергично кивнув, воскликнул:
— Рад, что ты меня понимаешь, Кихиро! Как никто другой понимаешь. Правда, спасибо, — более мягко добавил он, подходя к смущённо усмехающемуся Кихиро и хлопая того по плечу. Видя, что друг приободрился, Кейтаро кивнул сам себе и, разворачиваясь на пятках, с преувеличенным энтузиазмом продолжал: — Ну а теперь, как говорит сестрица Рика, вперёд и в бой же!
На этот раз усмешка Кихиро прозвучала более расслабленно, и Кейтаро почувствовал, что в полной мере сумел вернуть ему боевой дух. "Тогда и мне тем более не стоит унывать! — решил он, отпуская Кихиро и делая первый шаг в прежнем направлении. — В конце концов, моя битва только начинается! Значит, я..."
Однако не успел он пройти и десятка шагов, как от додумывания мысли его отвлекло ощущение, что он наступил на какой-то небольшой округлый объект. И Кейтаро мог бы проигнорировать его, решив, что это простой камешек... если бы не подозрительный, нехарактерный для камней хруст. У Кейтаро всё внутри сжалось от какого-то странного, одновременно радостного и дурного предчувствия. "Это наверняка связано с Инори-тян!" — кричала буквально каждая клеточка его тела.
В следующий миг Кейтаро под удивлённым взглядом остановившегося Кихиро присел на корточки и принялся рыться в траве. Игнорируя робкие вопросы друга, он, как ищейка, копался в земле в поисках сокровища... или больше подошло бы сравнение со свиньёй, ищущей трюфели? В любом случае, уже пару мгновений спустя Кейтаро предстал перед Кихиро со своим трофеем.
Торжествующий Кейтаро держал в высоко вытянутой руке небольшой голубой камешек.
Некоторое время между ними висела тишина. Наконец, Кихиро, хмурясь, всё же отважился уточнить:
— ...и что это такое, что тебя оно так радует?
Кейтаро посмотрел на него с выражением глубочайшей обиды.
— Как что? Разве сам не видишь? Камешек Инори-тян, которым она ленточку на воротнике скрепляла! — ответил он. Затем он вновь опустил глаза на аксессуар и, сжав его в кулаке, с кивком продолжал: — И, раз он тут, значит, Инори-тян была здесь! Это доказывает, что мы на правильном пути! Тогда нам нужно...
— Это не может быть тот самый камешек.
Слова Кихиро будто бы окатили Кейтаро из ведра холодной воды. То, как спокойно и уверенно Кихиро перебил его, заставило всё внутри Кейтаро сжаться. Крепче стиснув кулак, точно боясь, что Кихиро каким-то образом отнимет у него его новоприобретённое сокровище, Кейтаро медленно повернул к нему голову и, не зная, что и сказать, одарил долгим взглядом. Всего секунду на лице Кихиро было холодно-суровое выражение, прежде чем он покраснел и, отводя глаза, смущённо объяснил:
— Я имею в виду, что, если это был бы тот самый камешек с одежды Инори-сан, полицейские бы точно его нашли... И вообще, Кэйтаро, почему ты так уверен, что это именно он? — продолжал он, убирая руки за спину и вновь одаривая Кейтаро взглядом сверху вниз — из такого положения он казался Кейтаро покровительственным. — В конце концов, человеческая память — штука ненадёжная, и детали в ней размываются достаточно легко. Мне, например, не кажется, что он похож. Да и камешек — это ведь даже не твой фирменный кулон. В глаза так сильно не бросается.
Кихиро примирительно улыбнулся. Кейтаро выслушал его с непроницаемым выражением на лице. Слова Кихиро всё-таки посеяли в нём зерно сомнения, так что в конце концов он не удержался и вновь опустил глаза на сжатую руку. Пара секунд колебаний — и он медленно, нерешительно разжал кулак.
Голубой камешек блеснул в полумраке вечернего леса.
Некоторое время Кейтаро тупо смотрел на него, не произнося ни слова, не издавая ни звука. Внезапно его губы задрожали. Свободной правой рукой он яростно почесал макушку, вновь сжал кулак левой — и, торопливо убирая камешек в карман джинсов, под участливым наблюдением Кихиро резко поднялся на ноги.
А в следующий миг он посмотрел Кихиро в глаза и наградил настолько ненавидящим взглядом, что у того лицо исказилось смесью неверия и боли.
...и всё-таки даже после этого Кихиро продолжал следовать за Кейтаро.
Да, поразив Кихиро этим новым, враждебным взглядом, точно стрелой, Кейтаро быстрыми шагами направился прочь, дальше в лес. Однако уходя, он неизменно продолжал чувствовать присутствие Кихиро за собой. Ему даже стало бы стыдно, что он, хоть и молча, но определённо сорвался на своего верного друга... если бы в этом присутствии ему не почувствовалось что-то... тревожное.
Хотя бы потому, что его шагов он не слышал.
Да, сколько бы Кейтаро ни напрягал слух, по какой-то причине он совсем не слышал шагов Кихиро. Однако, когда он оборачивался, Кихиро непременно оказывался в его поле зрения, идущий позади с низко, стыдливо опущенной головой.
В определённый момент Кейтаро решился на эксперимент: он вдруг ни с того ни с сего начал замедляться. Но и тогда шаги Кихиро не стали слышнее — нет, он, словно хамелеон, подражающий окружающей обстановке, удивительным образом за секунду подстроился под скорость Кейтаро. Осознав это, Кейтаро сглотнул, но всё-таки решил продолжать эксперимент: то ускоряясь, то замедляясь, он напряжённо вслушивался в происходящее за своей спиной. Но ни топота, ни шороха травы, ни даже дыхания — ничего не доносилось до слуха Кейтаро. Точно за ним шёл призрак... или профессиональный убийца.
От последней мысли Кейтаро невольно поёжился. "Ну нет, не может такого быть..." — подумал он, ощущая, как на коже выступают неприятные мурашки. Ну действительно, разве может Кихиро, его лучший друг Кихиро, быть убийцей? Да нет, Кихиро вовсе не такой человек! Если только...
Внезапно в голове Кейтаро всплыла одна страшилка, давным-давно рассказанная Сакико: "Говорят, если ты согрешишь против Хинамидзавы, на тебя падёт проклятие Ояширо-сама. Однако Ояширо-сама — не безжалостный бог-каратель. Нет, прежде чем наказать тебя, он даст тебе шанс искупить вину. И, чтобы дать тебе понять, что ты виновен и должен покаяться, он будет следовать за тобой решительно везде... Вот только заметить его присутствие не так-то легко: Ояширо-сама — робкий бог, и шагает он с тобой точно шаг в шаг. Есть лишь один верный способ узнать, что ты проклят и нуждаешься в покаянии: идя куда-нибудь, резко остановись; если Ояширо-сама за твоей спиной, ты услышишь один лишний шаг. Всего один лишний шаг... готов ли ты его услышать?"
Тогда Сакико использовала эту страшилку, чтобы напугать его во время очередного лагеря под открытым небом, и для внушительности даже предлагала провести "проверку на проклятие". Конечно, Кейтаро, пытаясь сделать вид, что ничуть не испугался, согласился, и они с друзьями по очереди прошли по несколько шагов, вслушиваясь, не раздастся ли лишнего...
Но готов ли он к чему-то подобному сейчас? Сейчас, когда он точно знает, кто за его спиной... или просто хочет думать, что знает?
Внутри Кейтаро всё сжалось. Вроде бы ещё было не так холодно, да и от быстрой ходьбы он разогрелся — тогда почему у него так резко начали дрожать руки, а по коже прошёл мороз? Почему кровь вдруг забила в ушах, не давая понять, правда ли он не слышит шагов Кихиро? Почему ему вдруг стало так страшно находиться рядом с лучшим другом?
И всё-таки рано или поздно решение нужно было принять. И Кейтаро наконец-то его принял. Он сделал отрывистый вдох, точно готовясь одним движением сорвать с раны пластырь... и остановился.
В наступившей тишине среди приглушённого стрёкота цикад отчётливо раздался один шаг.
Кейтаро застыл, не зная, что ему и думать. Если до этого холодный пот выступал у него на лбу, то теперь он покрыл решительно всё его тело. В горле пересохло, и все слова, которые он хотел было сказать, застревали в нём, разбухали, а затем острым, тяжёлым комком опускались обратно вниз, в сердце, наполняя его своей массой и как бы желая протолкнуть в низ живота. И всё это происходило из-за одной-единственной мысли: кто именно у него сейчас за спиной?
Впрочем, пожалуй, мысль была всё же не одна. Нет, из этой пугающей мысли проистекали и другие. Например, если это и правда нечто, лишь принявшее обличие его дорогого друга, получается, он, Кейтаро, согрешил? Но в чём именно? Неужели в том, что пытался сблизиться с Полярис? Или же... он сделал недостаточно, чтобы сблизиться с Полярис? В конце концов, Рика, кажется, на что-то такое намекала в их разговоре в ночь Ватанагаши... "Ты точно уверен, что словам одной-единственной девочки можно довериться? Что, послушав её, ты можешь говорить за всех членов Полярис?" — вот что она тогда спросила. Получается, его грех в том, что он... выбрал не Хинамидзаву и не Полярис, а одну-единственную Инори-тян? В этом он, получается, виноват? За это наказан? А Инори-тян, она...
— Нет, всё же это всё неправильно, — невольно высказал Кейтаро часть своих мыслей вслух.
Стоящий в паре метров позади него среди деревьев Кихиро склонил голову набок и смерил его задумчивым взглядом, точно прикидывая, стоит ли ему отвечать. Наконец, он, видимо, набрался смелости и осторожно уточнил:
— Что именно ты имеешь в виду, Кэйтаро?
Кейтаро, в какой-то момент за своими мыслями совсем забывший о его присутствии, вздрогнул. Сейчас, стоя на очередном более-менее открытом участке (кажется, он каким-то образом оказался на другой стороне того же оврага?), он неожиданно осознал, что, при всех своих тревогах, похолодел не только он сам — воздух также стал ощутимо прохладнее. Да и тени успели сгуститься, а стрёкот ночных цикад, почувствовавших, что пришло их время, звучал громче. И всё-таки физический дискомфорт сейчас волновал Кейтаро меньше душевного. Обернувшись к Кихиро, он смерил того нерешительным взглядом, прикидывая, стоит ли ему доверять, но в конце концов всё-таки произнёс:
— Да всё это... проклятие. Я имею в виду, даже если забыть, что сестрица Рика, жрица Ояширо-сама, говорила, что его не существует... Разве оно не должно работать иначе?
На этих словах он развернулся к Кихиро полностью. Тот хмурился и хранил мрачное молчание, от которого Кейтаро почувствовал неприятный укол в районе сердца. И всё-таки он с тяжёлым вздохом продолжал:
— В смысле, всегда же было так: один умирает, один — исчезает. В прошлом году кто-то умер от болезни и пропал один человек из Полярис, верно? В этом — пропал отец Сакико, а умерла... — он невольно запнулся, — умерла Тамаки. Тогда я понять не могу: по какой причине исчезла Инори-тян? Это значит, что умер или умрёт кто-то ещё? Или что? Разве она должна была исчезнуть? Разве была причина?..
Оставаясь в тени чащи, Кихиро выслушал его с непроницаемым лицом. Лишь в один момент всего на секунду его выражение изменилось: когда Кейтаро произнёс имя Инори, уголок рта Кихиро дёрнулся. Всего на секунду — но даже этого хватило, чтобы по спине Кейтаро прошла очередная волна мурашек. Однако не успел он как-либо попытаться успокоить себя, оправдывая друга, как Кихиро вдруг опустил голову ниже, совершенно скрывая глаза в тени, и глухо поинтересовался:
— То есть, по-твоему, у исчезновения дядюшки Кисаку и смерти Тамаки причина была? Они, по-твоему, должны были — нет, они заслужили исчезнуть и умереть?..
С этими словами Кихиро вновь поднял на него глаза, и Кейтаро невольно отступил на шаг назад — уж больно пронизывающий был у них взгляд. И всё-таки внутри него одновременно с иррациональным страхом зародилось нечто похожее на обиду и протест. Замотав головой, он пробормотал:
— Что ты такое говоришь, Кихиро? Конечно, они не должны были... они должны жить, и я правда хочу, чтобы с ними всё было в порядке... почему ты вообще...
— Да потому что, — неожиданно на повышенных тонах перебил его Кихиро, сжимая кулаки, — потому что с того самого момента, как ты встретил Куруру-сан сегодня, ты будто напрочь забыл обо всём, кроме Инори-сан! Будто смерть Тамаки для тебя уже больше ничего не значит...
И Кихиро, цокнув, низко опустил голову и буквально вцепился пальцами левой руки в волосы.
От подобного ответа Кейтаро совершенно оторопел. Всегда бывший на его стороне, Кихиро во время своего "монолога" впервые смотрел на него практически враждебно... нет, всё же не враждебно, но... осуждающе? Кейтаро сглотнул: видеть друга таким было слишком непривычно, даже тревожно.
И всё-таки сейчас в нём вовсю взыграло негодование.
Упрямо сжав кулаки, Кейтаро воскликнул:
— Да как ты вообще мог такое подумать?! Чтобы я — и забыл про Тамаки?.. Да, может, я и говорю сейчас в основном об Инори-тян, — уже чуть спокойнее продолжал он в ответ на смущённый взгляд стушевавшегося Кихиро, — но только потому, что это, чёрт побери, разные ситуации! Кихиро, Тамаки... — его кулаки разжались, а в голос пробились слёзы. — Тамаки мертва. Мы уже ничем, вообще ничем не можем ей помочь. А Инори-тян... — он остервенело утёр глаза кулаком. — С ней ещё есть надежда! Разве мы не должны в таком случае сделать всё, что в наших силах, чтобы её спасти?
С этими словами он одарил Кихиро жалким, практически умоляющим взглядом. Кихиро ничего не ответил, лишь с мрачным видом отвёл глаза. Нет, всё-таки с самого возвращения в Хинамидзаву Кейтаро решительно не узнавал своих друзей. Кихиро ведь всего несколько дней назад на Ватанагаши не стал выдавать Инори Марутаке — так что же изменилось с тех пор? Почему он сейчас так равнодушен к судьбе девочки, которая просто хотела мирно жить с близкими в Хинамидзаве? Неужели это только из-за того, что она — член Полярис? Разве этого достаточно, чтобы её ненавидеть? Кейтаро-то думал, что уж Кихиро точно не такой, как Сакико, что он выше этих предрассудков...
И вдруг Кейтаро застыл, поражённый внезапной догадкой. Глядя на Кихиро новым, полным неверия взглядом, он пролепетал:
— Кихиро... этого не может быть... неужели это ты выдал полицейским, что мы были на Ватанагаши с Инори-тян?
Рука Кейтаро сама собой потянулась к голове, и его пальцы сжались на шевелюре настолько сильно, что, кажется, даже вырвали пару волосков. Кихиро же поднял на него поражённо-испуганный взгляд.
— "Выдал"? — хрипло переспросил он, медленно качая головой. — Кэйтаро, почему ты говоришь так, словно я какой-то предатель... предатель... В конце концов, — тихо продолжал он, не успел Кейтаро успокоиться, — полицейские ведь должны знать всё, что происходило тогда, чтобы найти убийцу Тамаки...
Эти слова поразили Кейтаро, точно ружейный выстрел, и он поднял на Кихиро шокированный взгляд. Он-то подумал было, что Кихиро... а тот... Пару секунд Кейтаро просто стоял и тупо смотрел на Кихиро, как оглушённый, — а затем его лицо исказилось яростью, и он в бессилии выкрикнул:
— Инори-тян не имеет никакого отношения к смерти Тамаки!!! А вот эта информация об Инори-тян... — Кейтаро буквально подавился своими словами и, хватаясь за голову и ощущая, как на глаза выступают злые слёзы, сдавленно продолжал: — Разве не ты сам говорил, Кихиро, что у неё могут быть проблемы, если кто-то узнает, что она из Полярис... разве не ты тогда специально соврал, чтобы защитить её... получается, это всё было неправдой? Получается, ты тоже... Кихиро, ты тоже ненавидишь Инори-тян только за то, что она из Полярис?
В словах Кейтаро было столько боли, что Кихиро не выдержал и одарил его сочувственным взглядом. Впрочем, что Кейтаро его жалость? Какой в этом смысл, если он оказался такой же, как другие?
Прочитав всё это по его глазам, Кихиро низко опустил голову и с виноватым видом произнёс:
— Я вовсе не ненавижу Инори-сан, Кэйтаро... просто... Полярис...
— ...опасные, хочешь сказать? — язвительно перебил его Кейтаро, окончательно поддавшись эмоциям. Кихиро вздрогнул, но Кейтаро было уже плевать на его состояние — захваченный новой идеей, он отступил ещё на шаг назад и, глядя на друга непроницаемым взглядом, вдруг спросил: — Кихиро, а не из-за тебя ли исчезла Инори-тян?
От подобного предположения Кихиро побледнел и быстро вскинул голову, и на его лице отразился настоящий ужас. Точно не веря услышанному, он покачал головой и спросил:
— К-Кэйтаро, что на тебя нашло?.. Я — и Инори-сан...
— Тогда почему, — нетерпеливо перебил Кейтаро, облизывая губы, — почему, когда мы нашли камешек с одежды Инори-тян, ты сказал: "Это не может быть тот самый камешек"? Не "вряд ли это тот самый камешек", не "не думаю, что это тот самый камешек" — нет, "не может быть". Ещё с такой уверенностью... будто ты точно знал, что Инори-тян тут не было и, значит, её вещей тут быть не могло.
Кихиро смутился. Кейтаро напряжённо следил за тем, как бегает его взгляд, прежде чем тот, наконец, забормотал:
— Я так сказал? Не знаю, я не думал ничего такого... просто мне показалось...
Поддавшись внезапному порыву, Кейтаро вдруг иронически хохотнул. От этого Кихиро окончательно стушевался, и Кейтаро, почувствовав, что всё равно уже несётся в пропасть, сделал шаг в его сторону и с новым истерическим смешком продолжал:
— А может, вообще всё проклятие — это твоих рук дело, а? Может, это ты и отца Сакико, и Тамаки...
Кихиро уставился на него с выражением неподдельного ужаса на лице.
— Кэйтаро, что ты такое говоришь?.. говоришь?.. — в неверии переспросил он, начиная медленно пятиться. — Ты вообще сам себя слышишь? Ну как, как я мог дядюшку Кисаку... он же сильный, спортсмен... у нас разные весовые категории, мне просто не под силу...
— А Тамаки? — неожиданно спокойно перебил его Кейтаро.
— А?
— Мог ли ты убить Тамаки? — тем же тоном пояснил Кейтаро.
Бледный Кихиро одарил его беспомощным взглядом. Кейтаро же в этот момент поражался сам себе: вся его ярость вдруг в мгновение ока утихла, уступив место холодному рассудку и логике. Сейчас его разум требовал лишь одного: объяснений Кихиро. Он не обвинял, не осуждал, не боялся — он просто хотел факты. А уж что он потом с ними, с этими фактами, будет делать... Кейтаро решил пока об этом не думать.
Тем временем от Кихиро не ускользнула его резкая смена настроения. Видя, что Кейтаро просто стоит и с неожиданно холодной головой ждёт его ответа, он также невольно остановился и робко взглянул на него, как провинившийся ребёнок. Некоторое время он колебался — а затем нерешительно начал:
— Н-ну, физически... толкнуть Тамаки так, что она упадёт со склона и сломает шею... это возможно любому... даже той же Инори-сан под силу...
С каждым его словом лёд, в который Кейтаро заковал своё сердце, трещал всё громче, а его глаза распахивались всё шире. Он даже не сразу понял, что именно так его поразило и напугало... не понял, пока, наконец...
— П-погоди-ка, Кихиро... А откуда ты вообще знаешь, как именно умерла Тамаки? — наконец, выдавил он, не слушая объяснений друга.
Краска, выступившая на щеках Кихиро, пока он с каким-то стыдом отвечал на предыдущий вопрос Кейтаро, резко отлила от его лица, а в глазах отразился ужас. Несколько секунд он неотрывно смотрел на друга — а затем с нервной улыбкой пролепетал:
— Н-ну как же... в п-полиции же при допросе всё об-объяснили и п-показали...
Кейтаро медленно замотал головой.
— Не знаю, как тебе, но мне полицейские ничего не показали и не рассказали, — отрезал он — и, вдруг со всей ясностью ощутив весь прежний ужас, на одеревеневших ногах начал пятиться прочь от Кихиро... или же "Кихиро"? — Ты ведь... Кихиро, ты лжёшь. Ты лжёшь. Ты не... — его голос задрожал, в то время как Кихиро смотрел на него с неподдельным ужасом, — ты... это всё ты... ты... ты... нет, ты не Кихиро. Кихиро не мог... никогда бы не поступил так... с беззащитной Инори-тян... ни в чём не виноватой... и тем более с Тамаки... Кихиро бы никогда не убил Тамаки... ты... ты... демон...
Говоря это, Кейтаро не сводил полного ужаса взгляда с "Кихиро" и ни на секунду не прекращал пятиться прочь от него. Весь холодный рассудок вдребезги разбился об одну-единственную мысль: "Перед ним сейчас демон в обличии его лучшего друга, убивший других его друзей". И виновато-страдальческий взгляд Кихиро вовсе не трогал его сердца, а лишь сильнее укоренял в убеждении: перед ним убийца. Тот, кто принёс им всем столько боли... и кто, лицемерно разделяя эту боль с ними, на самом деле внутренне над ними насмехался. Убийца, демон! Ни шагу ближе, иначе!..
Кейтаро настолько обезумел от ужаса, что совершенно забыл, где находится. Именно поэтому, когда Кихиро вздрогнул и с отчаянным криком бросился к нему, он не сразу понял, в чем дело. А когда его нога не нашла опоры, когда его всего охватили потоки воздуха, а тело стало лёгким-лёгким от ощущения свободного падения — тогда было уже слишком поздно.
А потом сильная боль — и ярко-оранжевые сумерки накрыла тьма.
