Семь смертных грехов: Суд дракона

Эрет только что нанес Зельдрису мощную атаку, которая пронзила его грудь, но прежде чем он смог нанести последний удар, он внезапно вернулся к нормальному состоянию. "Что случилось?" - сказал он, падая на землю. "Он действительно пошел и сделал это", - сказал Рагнар, глядя на Чендлера. "Теперь темнота!" - сказал Чандлер. Чандлер использовал свою магию, чтобы погрузить все королевство во тьму, закрыв солнце, которое дало Эрету его силу. Зелдрис был жив, но он получил огромный урон от атаки Эрета и боролся за то, чтобы оставаться в сознании. Людосиль быстро вызвал что-то вроде света и потянулся к нему, надеясь прикончить его в его ослабленном состоянии. "Пора прикончить тебя", - сказала она. Однако Кьюсак прыгнул вперед и блокировал ее атаку своими клинками прежде, чем она смогла дотронуться до него. Они улыбнулись друг другу, и Кьюсак выпустил лучики из своих глаз, но Людосель увернулся от них, сделав сальто в воздухе. "Пожалуйста, молодой мастер Зелдрис, оставьте остальную часть этой битвы в наших руках", - сказал Кьюсак. "Хорошо, ты должен помешать им вмешаться в дела Мелиодаса", - приказал Зельдрис. "И не сдерживайся против них; покажи им, из чего ты сделан. Вы, высокопоставленные Демоны, обладаете силами, которые превосходят даже мои. "Конечно; однако, пожалуйста, не забывай, что я могу быть твоим наставником, но это будет очень долго, пока ты не станешь еще более великим существом, чем я". "Что это должно означать?" Зельдрис нахмурился. "Мы уже закончили с последними прощаниями?" - Спросила Людосель. "Наглец!" Кьюсак сверкнул глазами. Гилтандер получил сильный удар, когда блокировал предыдущую атаку Зельдриса. Элвин использовал свою целительную магию, чтобы залечить свою рану, но она была серьезной. "Бесполезно, его рана слишком глубока", - сказал он. "Моих сил недостаточно. Я умоляю вас, лорд Людосель, пожалуйста, спасите Гила!" "Боюсь, я занята", - сказала она. Затем Чендлер приземлился перед ними. "А? Значит, мне остается разбираться с этим сопляком и выносить оставшийся мусор?" Людосель сузила глаза, глядя на Кьюсака. "Пока мы здесь, чтобы продолжать подавлять Зелдрис, у меня нет причин считать кого-либо из вас врагом. Но если ты действительно настаиваешь на этом, то можешь умереть раньше моей Милости… Вспышка". Затем она взмахнула своим световым мечом, но Кьюсак блокировал их своими клинками, покрытыми тьмой. Затем он попытался зайти ей за спину, но Людосиль предугадала это и взмахнула своим клинком. Вскоре они вдвоем сражались с совершенным владением мечом, и казалось, что они были равны по силе. Затем Людосель направила на него мощный луч света, но заметила, что ее одежда была изорвана в клочья. "Неплохо", - признала она. "В конце концов, это я научил молодого мастера Зелдриса владеть мечом", - самодовольно сказал он. Однако Людосель вдруг стала такой толстой, что он не заметил этого, пока она не пронзила его грудь лезвием света. "Даже если так, не увлекайся", - сказала она. Затем Кьюсак внезапно ударил ее головой и отшатнулся назад, схватившись за голову. Когда она подняла глаза, то увидела, что на руке Кьюсака осталась одна царапина. "Ни единой царапины?" "Что с тобой такое, Людосель? Ты уже достиг своего предела с этим позаимствованным судном? - Спросил Кьюсак. "Может быть, мы тоже начнем отсюда, Сын Велиалуина?" - Спросил Чандлер у Рагнара. "Но на этот раз постарайся не утомлять меня так сильно". "Уничтожь Рэя!" - сказал Рагнар, обнаружив луч магии на кончике своего посоха. "Полагаю, я отплачу тебе тем же", - сказал Чендлер, повторив заклинание, только его заклинание было гораздо более мощным. Два заклинания столкнулись. "Та же магия, что и у сэра Рагнара, только она умножилась", - сказал Эрет. "Его сила атаки в геометрической прогрессии выше, чем у сэра Рагнара; я надеюсь, что у него есть план", - сказал Элвин. Рагнар повернулся и снова посмотрел на Эрета. "Eret! Жди подходящего момента и беги к Тайному Сокровищу!" Эрет озадаченно посмотрел на него и перевел взгляд на Ритту, которую он отбросил во время боя с Зельдрисом. Это было не слишком далеко, но находилось в центре зоны боевых действий. "Я никак не могу добраться до него", - сказал он. Заклинание Рагнара теперь было отброшено заклинанием Чендлера. "В чем дело? Слишком много, чтобы справиться?" Чендлер усмехнулся. "Заколдованная Бесконечность!" - сказал он. Внезапно заклинание Рагнара получило огромный прирост мощности и быстро ошеломило Чендлера, заставив все вокруг содрогнуться. "Это прямое попадание", - сказал Элвин. "Даже демоны самого высокого ранга становятся беспомощными, когда сталкиваются с Заколдованной Бесконечностью сэра Рагнара", - сказал Эрет, быстро беря себя в руки. "Сейчас было бы идеальное время, чтобы добраться до моей Ритты". К несчастью, не успел он сделать и двух шагов, как Лудосьель налетел на него. "Рагнар, кажется, на них ничего не действует!" - Предупредил Людосель. "Это и есть сила их магии?" "Это не так; по той или иной причине магические силы, которыми они изначально обладают, похоже, запечатаны", - заметил Рагнар. "Но даже без них они все равно восхваляют сильнейшего из Демонов, уступающего только Королю Демонов. Причины этого довольно просты: они чрезвычайно сильны, чрезвычайно быстры и чрезвычайно выносливы ". Когда пыль осела, и Кьюсак, и Чендлер стояли там, выглядя совершенно невозмутимыми и невредимыми. "Если это не магическая сила, разве это не означает, что у них нет никаких слабостей?" - Спросила Эрет, пока Людосиль исцеляла себя. "Проще говоря, да, однако, если у них нет слабости", - улыбнулся Рагнар, поднимая свой посох. "Нам придется создать его самим". "Это бессмысленно! Блеф не сработает против этих двоих, - сказал Лудосьель. Рагнар лишь улыбнулся. Секундой позже. Затем на Кьюсака внезапно обрушился вихрь ветра, а Чендлера внезапно ударило током от вспышки молнии. "Что это было?" Зелдрис вытаращил глаза. У него было предчувствие, что во всем виноват Рагнар, но он не пошевелил ни единым мускулом. "Но он вообще не подавал никаких признаков движения". Наконец, и шквал ветра, и молния утихли, и теперь и Кьюсак, и Чендлер получили травмы. "Невозможно", - сказал Кьюсак. "К тому же такая скучная атака", - сказал Чендлер. "Это мой Двойной Удар; ты помнишь его, когда я его бросаю, не так ли? Это была магия, которая разочаровала тебя с самого начала, в начале этого боя", - улыбнулся Рагнар. "Ты хочешь сказать, что это вообще не должно было быть атакующей магией?" - спросил Кьюсак. "Во время первой волны моих атак я использовал четыре элемента и интегрировал их в различные магические атаки. Моя главная цель состояла в том, чтобы определить, какой элемент был наиболее эффективен против каждого из вас. Для Чендлера это молния, а для Кьюсака - ветер. Теперь целью второй волны моей магии было значительно снизить ваше сопротивление этим элементам, и, кроме того, это дает еще один дополнительный бонус. С каждым ударом моей Бесконечности твое сопротивление продолжает понемногу уменьшаться ". "Впечатляет; я должен быть осторожен, чтобы не нажить в нем врага",- отметил Людосель. "Пока мы знаем трюк ..." сказал Чендлер. "Дьявол-пустышка", - предупредил Кьюсак. Затем Чандлер поднял руку. "...С этим покончено, Абсолют—" Однако, прежде чем он закончил произносить заклинание, в него тут же ударила еще одна молния, и она была еще более мощной, чем предыдущая. "Это случилось снова", - сказал Кьюсак, дико озираясь по сторонам. "Откуда, черт возьми, она использует эту магию?" Затем он сам был поражен вихрем ветра, более мощным, чем предыдущий. "Как ты смеешь?!" - Закричал Чендлер, когда в него ударила еще одна молния. "Прямо сейчас все это пространство до краев заполнено магией молнии и ветра, которая автоматически запускается вами каждый раз, когда вы пытаетесь произнести заклинание или сделать какое-либо движение для атаки", - объяснил Рагнар. "Эта магическая сила может утомительно активироваться, отсюда и название Бесконечность". Чендлер и Кьюсак кричали от боли, так как их постоянно атаковали молнии и магия ветра, и, как и сказал Рагнар, каждый раз, когда на них нападали, сопротивление ослабевало. "Ч-что это?" - спросил Людосель, уставившись на странное заклинание, которое поймало в ловушку Чендлера и Кьюсака. "Я никогда не видел такой странной магии!" "Я и сам не совсем уверен", - признался Рагнар. "К каждому типу магической атаки я добавил компоненты невидимости, незаметности и автоматического отслеживания, а затем объединил их с моей Бесконечностью". -Вот это уже нечестная игра,- сказал Людосель. "Я все еще в замешательстве; когда ты на самом деле это сделал?" - Спросил Эрет. "Когда мы сражались с Зельдрисом. Во время телепортации нас всех подальше от Темной Туманности, - объяснил Рагнар. Эрет рассмеялся. Затем Гилтандер откашлялся большим количеством крови. "Лорд Людосиэль, пожалуйста, сотворите для него чудо исцеления", - умолял Элвин. "Гилтандер сделал себя живым щитом, чтобы защитить тебя". "Мы оба знаем, что он защищал не меня", - отметил Людосель. "В любом случае, важно, чтобы я сохранил ту магическую силу, которая у меня осталась". Элвин просто ошеломленно смотрел на нее. И Чендлер, и Кьюсак были в очень плачевном состоянии; заклинание Рагнара действительно сильно повлияло на них обоих. "Мы высокопоставленные демоны; как мы можем терпеть такое унижение? Этого не может быть на самом деле!" Кьюсак яростно зарычал, поднимаясь на ноги. "Такое должно быть возможно". Затем он посмотрел прямо на Рагнара и усмехнулся. "Что тут такого смешного?" - Спросил Рагнар. "Резонируй!" - сказал Кьюсак, когда его глаза засветились красным, глядя прямо в глаза Рагнару. - Что-то не так, сэр Рагнар? - Спросил Эрет, заметив, что с Рагнаром что-то не так. Кьюсак проник в сознание Рагнара точно так же, как он проник в сознание Густава. Затем он подошел к маленькому мальчику, который был Рагнаром и его истинной формой. "О, понятно, значит, это и есть твоя истинная внешность", - сказал он, посмеиваясь. "Это на удивление сладко. Теперь, когда я поймал тебя здесь в ловушку, я заставлю тебя испытать ту же участь, что и того сопляка по имени Густав. Затем он наклонился к беспомощному Рагне. "Сожалею, что ты когда-либо бросал вызов высокопоставленному Демону. У тебя будет целая вечность в аду, чтобы сделать это. С этого момента твое сознание будет моим пленником". "Это в точности мои слова для тебя", - сказал Рагнар, прежде чем ударить удивленного Кьюсака кулаком по голове. Он ударил его с такой силой, что тот отлетел назад и упал на спину. "Н-но как?" Затем Рагнар приземлился на него сверху и сел ему на грудь. "Это потому, что ты предсказуем; я ожидал, что ты овладеешь мной. Я думаю, вы забыли, что я был благословлен Верховным Божеством, и я также укрепил свою душу и дух. Ты действительно веришь, что это будет так просто?" Кьюсак просто сидел и смотрел на него в замешательстве, не в силах произнести ни единого звука. "Похоже, ты все еще не осознал ситуацию", - отметил Рагнар, одарив его дьявольской улыбкой. "Ты действительно дурак. Теперь ты позволишь мне отомстить за Густава так, как мне заблагорассудится. Вернувшись в реальный мир, Чендлер взял себя в руки и посмотрел прямо на Кьюсака. "Что случилось?" - нетерпеливо спросил он. "Поторопись и разрушь уже эту чертову магию!" Однако Кьюсак просто стоял там, и Чендлер быстро понял, что его одержимость сильно обернулась против него. "Это плохо; с такой скоростью мы —" Затем Чендлер снова закричал от боли, когда в него снова попала молния. Затем Зельдрис внезапно облетел поле боя и атаковал всю область, без сомнения, уничтожив область, которая направляла заклинание Рагнара. Затем он приземлился перед ними с клинком и рукой, но он был абсолютно измотан своей схваткой с Эретом. "Не испытывай свою удачу! Я обладаю силой Короля Демонов!" - сказал он, свирепо глядя на них. "Твоей магической силы даже не стоит бояться! Я—" Затем он схватился за голову от боли. Людосиль воспользовалась этой возможностью, чтобы нанести удар, сбив его с ног своим световым мечом, и он рухнул. Таким образом, все три демона были побеждены, хотя это было нелегко. Людосель сделала несколько глубоких вдохов, а затем начала радостно смеяться. "Победа! Мы положили конец затянувшейся Священной войне! Я почти не могу в это поверить! После стольких лет мы наконец-то победили! Ты наблюдаешь за мной, Маэл? Посмотри, чего достиг твой брат, и гордись им!" Однако внезапно она скрестила руки на груди от боли. "Н-но почему? Почему я могу вспомнить только лицо убийцы Маэля… почему Эстаросса?" Тем временем в Чистилище у Иккинга была своя собственная головная боль. "В чем дело?" - спросил я. - Спросил Сморкала. "Что-то не так", - сказал он. "Мои воспоминания с Эстаросса? Почему я не могу их вспомнить?" "Значит, ты наконец-то тоже заметил", - произнес чей-то голос. "Ты тоже; ты тоже не можешь вспомнить те воспоминания об Эстароссе". Сморкала дико огляделся. "Этот голос — это..." "Да, без сомнения. Это он, - сказала Луна. Затем у них внезапно задрожала земля. "В любом случае, твои постоянные проявления трусости разочаровали меня", - сказал Король Демонов. "Как я всегда подозревал, эмоции - бесполезная трата времени для моих сыновей". Они быстро обернулись и увидели возвышающегося над ними старика в доспехах. Он был крупнее любого великана, и они не могли хорошо разглядеть его лицо, так как оно было совершенно черным, но они чувствовали это чувство страха в задней части позвоночника. "Это и есть пресловутый Король Демонов? Он чертовски огромный!?" - сказал Сморкала. "И он будет только расти; причина, по которой он может получать все большую и большую силу, заключается в том, что он насытился существами Чистилища", - объяснила Луна. - Отец Мелиодаса, - Иккинг сверкнул глазами. "То, что ты упоминал ранее о том, что не можешь вспомнить ни одного из своих воспоминаний об Эстароссе", - сказал Король Демонов. "То же самое относится и ко мне, как будто они были каким-то образом запечатаны. Я все еще могу живо вспомнить все свои дни в аду, и все же все, что хоть в малейшей степени имеет к нему отношение, остается совершенно пустым, закрытым от моего взгляда. Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для меня; расскажи мне хоть что-нибудь, что ты можешь вспомнить о нем ". "Из того, что я слышал, что, хотя он и сын Короля Демонов, он никогда не унаследовал силу тьмы", - сказал Иккинг. "Он был таким мягкосердечным трусом, что даже не решался убить жука". "Поэтому я сжалился над бедной душой и даровал ему одну из Десяти Заповедей", - закончил Король Демонов. Иккинг сразу понял, что что-то не так; это было не похоже на Короля Демонов - проявлять хоть какое-то сострадание. Он никогда не проявлял никакой отеческой любви к Мелиодасу или Зелдрису, но все же проявил сострадание к такому слабаку, как Эстаросса. "Как и предполагалось", - сказал Король Демонов. "Что происходит?" - Потребовал Иккинг. "Все, кто знает о существовании Эстаросса, включая меня, в настоящее время глубоко обмануты. Этот ублюдок, он столкнется со всей силой моего гнева!" "Ублюдок?" Иккинг нахмурился, и, конечно же, его осенило. "Может ли это быть?" Тем временем группа Рыбьенога в настоящее время сражалась против вышедшей из-под контроля Эстароссы на острове в небе. Эстаросса и щупальца тьмы на Рыбьенога, который быстро увернулся от них, а затем поразил его своим копьем. Однако, по-видимому, это как-то повлияло на темные усики, которые ударили в островной храм. Дерери отбила темные щупальца кулаком, а Сариэль и Тармиэль увернулись от них. Всем им было ясно, что Эстаросса полностью вышла из-под контроля. Он впал в безумное неистовство. Беззубик только что приземлился на одну из колонн вместе с Астрид, и оба они смотрели вниз на Эстароссу. "Эстаросса... это неправильно. Этот человек..." Затем Астрид начала вспоминать 3000 лет назад, сразу после того, как они вызволили Гаутера из тюрьмы Демонов и сбежали из Зельдриса. "Слушай внимательно, Астрид, что касается Священной Войны; Я собираюсь активировать запрещенное заклинание в обмен на свою жизнь и магическую силу", - объяснил он. "Ты должен быть готов к этому". "О каком запрещенном заклинании мы говорим?" - Спросила Астрид. "Это заклинание изменяет воспоминания одного конкретного человека вместе с воспоминаниями тех, кто его знает. Это очень мощно и воздействует даже на богов". "Я все еще не понимаю, как изменение воспоминаний одного человека может положить конец Священной войне". "Потому что этот человек действительно исключителен как своей необузданной силой, так и влиянием. Если это запрещенное заклинание будет выполнено должным образом, то это заставит Клан Ангелов использовать Гроб Вечной Тьмы, но мне немного не хватает магической силы, необходимой для его выполнения. Я прошу тебя помочь мне, одолжив мне свою силу, Астрид. Пожалуйста, помоги мне". "Я сделаю все, что потребуется в этом деле", - сказала Астрид. "Я просто надеюсь, что ты простишь меня, ты через многое прошла, и я прошу тебя сделать гораздо больше. Хотя я бы также попросил вас, можете ли вы простить Иккинга, он тоже многое потерял в этой войне. Остается только надеяться, что он не мог потерять тебя. Астрид яростно скрестила руки на груди. "Поэтому вместо этого он выбрал меня, чтобы быть запертым в этом теле". "Просто, пожалуйста, подумай об этом". У Людоселя был сильный психический срыв. "Почему Эстаросса? Я не понимаю!" Дело было не только в Людосиле, так как у Рагнара тоже раскалывалась голова. "Разве с тобой не все в порядке?" - Спросил Эрет. -Если тебе интересно, вернутся ли измененные воспоминания когда-нибудь в норму в будущем. Да, есть небольшая вероятность. Те, на кого подействует запретное заклинание, будут иметь одни и те же записанные воспоминания.' Дерери ударил кулаком по одному из щупалец Эстароссы. "Я уничтожу тебя своими собственными руками… Эстаросса?" Сариэль отбросил щупальца своей Грацией, а затем внезапно почувствовал приступ боли в голове. "Что происходит?" Тармиэль испытывает то же самое. "Что-то не так. Я... я не могу сейчас вспомнить лицо Маэла. Рыбьеног отбросил щупальца назад своим копьем и заметил, что все вокруг по какой-то причине испытывали сильную боль. "Все ведут себя так странно", - сказал он. "Если с одним из них что-то случается, какой-то несчастный случай или триггер, то это в конечном итоге создает трещину в этих воспоминаниях". В Чистилище Сморкала с беспокойством посмотрел на Иккинга. "Иккинг?" Эрет был глубоко обеспокоен состоянием Рагнара, который выглядел так, как будто ему было очень больно. "Что случилось? Ты выглядишь так, словно тебе очень больно. "Эрет, забери Священное Сокровище сейчас же!" - Приказал Рагнар. "Очень хорошо", - сказал Эрет и бросился за своим Тайным Сокровищем. Однако из всех именно Людосель испытывал наибольшую боль и кричал от боли. "Сначала это будет происходить постепенно, но в конце концов все воспоминания разом разрушатся". Дерери подлетел к Эстароссе, отбрасывая кулаками и ногами свои темные усики. "Эстаросса! Кто ты, черт возьми, такой, а? Ты вообще не являешься частью Десяти заповедей! Верни Руби сейчас же!" "Осознание превращается в сомнение". "Нет! Руби принадлежит мне!" - Взревел Эстаросса. "Во всем виноват мой брат. Во всем этом виноват Мелиодас!" -И сомнение превращается в веру. Эстаросса тогда тоже начала страдать от того же недуга. "Брат? Но как я..." Глубоко во тьме Эстароссы Руби начала искать свои воспоминания об Эстароссе и увидела ряд противоречий. "Эстаросса… все это - недоразумение. Мелиодас никогда бы не солгал, если бы это означало, что он причинит боль своему брату. Он все время говорил об этом; он всегда беспокоился о своем брате Зельдрисе.' Затем она в замешательстве нахмурилась и начала вспоминать их разговор 3000 лет назад. "Сколько бы это ни стоило, я хочу спасти и Зельдрис, и Гелду", - сказал Мелиодас. "Конечно, но вау, ты действительно преданный старший брат, не так ли?" Руби улыбнулась. "Ну, в конце концов, Зелдрис - мой единственный и неповторимый брат". "Что это значит? А как насчет Эстароссы? Затем она вспомнила свой разговор с молодым Эстароссой. "Ты снова поссорился со своим братом?" - спросила она. "Дело не в этом", - сказал Эстаросса. "Все продолжают называть меня трусом. Они говорят, что я даже не смог убить жука. "И ты беспокоишься о том, что они подумают?" "Не совсем, но это правда, что если меня увидят в таком виде, это опозорит моего брата. Затем они услышали собачий лай. Когда они посмотрели вниз, то увидели щенка, уткнувшегося носом в ногу Руби. Она улыбнулась ему и взяла его на руки. "Ты знаешь эту собаку?" - Спросил Эстаросса. Затем собака начала лизать ее ногу. "Прекрати! Это щекотно! Когда я встретил его, он был ранен и вообще не мог двигаться. "Я понимаю. У него есть имя?" "Да, это Эстаросса. Мелиодас назвал его; разве это не великое имя?" -Этого не может быть! Эстаросса - так звали того щенка? Затем Руби заметила, что Эстаросса бросила на нее неодобрительный взгляд. "Ты сделал странное лицо, когда я это сказал? Что случилось?" Эстаросса отвел от нее взгляд. "О, это пустяки". -Тогда кто тытакой? Руби попыталась хорошенько подумать об истинной личности Эстароссы, и именно тогда она вспомнила, что у него были ангельские крылья. Теперь, когда она подумала об этом, это также было странно встречено под открытым небом, что могло быть возможно только в том случае, если они были частью одного клана. "Ни в коем случае..." Образ Эстароссы сменился на место юного ангела с длинными серебристыми волосами. "Этот человек выглядит точно так же, как..." "Я думаю, что это действительно замечательное имя", - сказал он. -А ты мог бы им на самом деле быть? Все, у кого были воспоминания об Эстароссе, теперь испытывали огромную боль, когда начали вспоминать его истинную личность. "Наконец-то воспоминания всех, кто его знал, вернулись к своей первоначальной форме", - сказала Астрид. "Воспоминания о пребывании в Клане Демонов становятся воспоминаниями о Клане Ангелов. Воспоминания о Мелиодасе как о старшем брате вместо этого становятся воспоминаниями о Людоси." Истинные воспоминания Эстароссы теперь всплывали на поверхность; он помнил, как сражался против Клана Демонов как Ангел. Он вспомнил, что Людосиэль на самом деле был его старшим братом, а не Мелиодасом. На самом деле, единственным воспоминанием, которое казалось правдивым, были его безмерная ревность и гнев на Мелиодаса, который украл сердце женщины, которую он любил. Кроме того, воспоминание о том, как он убил Маэля, было еще одним ложным воспоминанием. Огромный вихрь начал окружать Эстароссу, когда он закричал от боли. "Что происходит?" - Завопил Беззубик. "Если случится что-то тревожное, я это остановлю", - пообещала Астрид. "Астрид? О чем ты говоришь?" - Спросил Беззубик. "Даже если я потеряю свою жизнь за это, это и мой второй грех, и моя ответственность", - сказала Астрид, закрывая глаза. "Бремя, которое я разделяю с Гаутером. Я доведу это до конца". Вихрь, наконец, рассеялся, и когда все посмотрели вниз на Эстаросса, они увидели, как тьма на его темных крыльях трескается. Затем тьма начала рассеиваться, открывая две пары ангельских крыльев. Его доспехи также исчезли, обнажив чистый белый плащ, а вместо пары сапог на нем были сандалии с открытым носком. "Эстаросса из Десяти заповедей никогда не существовала с самого начала", - сказала Астрид. "Хотя это то, во что все верили с самого начала, его настоящая личность всегда была ..." "Как это может быть?" Сариэль уставилась на него. "Нет, я не могу в это поверить", - ахнул Тармиил. "... Один из Четырех Архангелов, Маэл", - сказала Астрид.