В ритме джаза

      Хорошая интуиция – это благословение или проклятие? Хотя, в Руконгае творится что-то необъяснимое, все сейчас на нервах и готовы ко всему плохому.       – Этот Урахара, – цедит лейтенант двенадцатого отряда.       – Хиери, – Сора берет подругу за руку, невесомо поглаживает ладонь, успокаивая, – может, не пойдешь? Или давай я пойду вместо тебя? Да, нам нужно быть готовыми ко всему и у тебя отменная подготовка, но не нравится мне все это. Лучше уж выслушать выговор от Урахары, чем отправляться в одиночку в зону такого риска.       Саругаки резко отпрянула.       – Сора, ты с ума сошла? Что ты такое говоришь? Не пойти? Выговор? Опасность? Ты головой не ударялась последнее время?       Хошино догадывалась о возможности такой реакции на ее слова, но подобрать других она не смогла.       – Да, прости, Хиери… просто я волнуюсь за тебя, за всех…       – Сора, – лейтенант смягчилась, – ты же знаешь, что спасти всех невозможно. Да и от судьбы никуда не денешься. Если совсем не можешь справиться с этим твоим волнением – помолись, – она встала с деревянного пола, отряхивая черную ткань от несуществующей пыли и грязи, – извини, мне уже пора, нужно подготовиться.       – Да, конечно. Береги себя, Хиери, пожалуйста.       – Постараюсь, но ничего не обещаю.       – Хиери!       – Успокойся. Все будет пучком.       Саругаки было очень нехорошо. Она совершенно не хотела идти на это задание, все ее существо было против, и она правда сделала все, что было в ее силах, чтобы отказаться, но у нее ничего не вышло. Что ж, придется бороться с этой не проходящей дрожью в теле и давящим чувством в груди. Еще и Сора волнуется, не нужно давать ей лишних поводов, показывая и свой страх. Все будет в порядке: она быстро сбегает туда, быстро соберет все, что плохо лежит и кажется подозрительным, и примчит в лабораторию, а там уже полный комфорт и безопасность. Нужно просто продержаться эти полчаса-час в зоне риска. Но она же не просто рядовая шинигами, она лейтенант – не справиться с такой простой задачей – это позор. И как минимум полгода постоянных издевок от Хирако на эту тему, она это точно знает, в таком случае даже Сора не поможет с ее поразительным влиянием на этого придурка. И как она вообще может с ним нормально общаться? Зачем ей это?       Вечерело. Сумка была собрана и подходило время. Пора выходить: раньше уйдет – раньше вернется.       Капитан двенадцатого отряда врывается в лабораторию с опозданием – его же офицер его уже опередил. Разъяренная Сора, которую в таком состоянии увидеть можно очень и очень редко, почти довела до истерики бедную, ни в чем невиноватую Куну, а как только на пороге появилась знакомая фигура капитана, переключила свое внимание на него – обвинения и злость в его сторону была уже гораздо более обоснованной.       – Капитан Урахара, – рычит она, наступая, – Вы же тоже не чувствуете реацу Хиери? И реацу Шин… – она вовремя себя одергивает, но от Киске ничего не скрыть, – капитана Хирако тоже нестабильна уже какое-то время, а Вы забеспокоились только сейчас?       – Сора-сан, – удивительно спокойно произнес капитан, который тоже касался взволнованным до этого момента, – дыши. Сейчас важно мыслить здраво и действовать четко. Ты уже все выяснила? – кивок, – хорошо. Пойдем, ты же хочешь помочь?       Хошино поймала себя на мысли, что сегодня все ей кажутся злодеями. Но кое-кто смог реабилитироваться в ее глазах: несмотря на запрет главнокомандующего, они с ее капитаном бегут на всех парах к месту предполагаемого сражения.       – Накинь, – Киске бросил подчиненной что-то напоминающее плащ из черной ткани, сразу отвечая на немой вопрос, – этот плащ скрывает реацу. Сведем твои возможные проблемы к минимуму.       – Спасибо, капитан.       – Для этого же и нужны капитаны, не правда ли? – Сора с улыбкой, озарившей ее лицо впервые за весь этот сумасшедший день, кивнула. И все же, ей везло с начальниками.       Без приключений добраться до места не удалось. Но это цветочки, по сравнению с тем, какая картина предстала перед их глазами по прибытии. И все же, ей было тяжело сохранять это спокойствие.       – Шинджи…! – одними произнесла она – самообладания еще хватало, чтобы осознать, что лишних звуков сейчас лучше не издавать.       Урахара успел отразить удар уже занесенного меча, но разглядеть издалека человека, собравшегося убить Хирако, так еще и в такой темноте – не представлялось возможным. Капитаны какое-то время поговорили с неизвестным, но все закончилось применением сильного кидо и его отражением.       – Сора-сан! – после недолгих обсуждений с Тессаем, Киске окликнул подчиненную, – тебя здесь не было! Тебе опасность уже не грозит, возвращайся в казармы и главное – не снимай плащ, пока не окажешься в своей комнате.Тебя! Здесь! Не было!       Поле сражения озарилось яркими частицами света, а после еще более яркой вспышки – все исчезли, никого не осталось.       Что это было? Где Хиери? Что произошло с Шинджи? Что решили сделать Урахара с Цукабиши? Что теперь делать ей?       Как в тумане она добралась до комнаты, как и наказал ей капитан, доковыляла до футона и свалилась на него без сил, даже не сняв оставленный ей плащ.       На следующий день капитан двенадцатого отряда Урахара Киске и командир отряда кидо Цукабиши Тессай были объявлены преступниками. О спецотряде, сформированном для расследования дела о пропаже душ в Руконгае и его членах, никто не проронил ни слова. Все попытки Соры пресекались. Двадцатый век превратился в пытку, спасало только такое обилие работы, какого, кажется, не было никогда люди были действительно в ударе: столько новых технологий, но вместе с ними и войн и новых болезней, что времени на дурные мысли практически не было, а если эти дурные мысли и были, то посвящены они были очередному новому капитану двенадцатого отряда, который мастерски умел выводить из себя всех окружающих.       Когда-то Хошино часто говорили, что она будто светится изнутри, но она потухла в один миг и смирилась с тем, что внутренний огонь больше никогда не разгорится.