Танабата

Кто показал тебе звезды утром Кто научил тебя видеть ночью Кто, если не я Я, я всегда буду за тобой Я, я всегда буду за тебя Нет, не отпущу (Земфира. Кто?)

Что-то подсказывало Нару, что в их маленькой компании, устроившейся на одной скамейке болельщиков, за родную университетскую команду болели только двое: она да её бабушка. И если Сейтаро не стеснялся признать, что университет Тохоку ему ближе и роднее, то с Мако все было не так однозначно. — Я в группе поддержки нашей команды. Хотя бы таким образом выбраться из Токио. Для разнообразия. Второй год возглавляю клуб болельщиков нашей команды. Сама тоже выступаю на соревнованиях по бейсболу. Но в этом году пропускаю сезон, — выпалила она на одном дыхании все, что происходило с ней за то время, что Нару была в разъездах. — Да и вообще… Неохота завершать учебу и забивать себе голову поиском работы. Прекрасно обхожусь подработками. Время терпит, а отчитываться мне не перед кем. Они понимающе посмотрели друг на друга. Нару тоже с удовольствием бы продлила свою студенческую жизнь, будь на то только её воля. Но ей, в отличие от Мако, очень даже было перед кем отчитываться. Представляя школьной подруге Сейтаро, она нисколько не задумывалась. — Мой парень, — сказала она, удивившись сама себе, насколько же легко это было произнести. В прежних её отношениях ничего подобного не происходило. Постоянно требовалось лихорадочно отыскивать иное слово, обозначающее их актуальный статус. — С зимы живу в Рюсей. Это в двадцати минутах на поезде от Сендая. Мы с Сейтаро работаем вместе в реабилитационном центре. Там и познакомились. Реакция Мако на Сейтаро была предсказуемой. На красивых высоких парней она реагировала одинаково: сперва подвисала, глядя в упор, после чего, словно спохватившись, опускала глаза и краснела. Нару вспомнила, как в школе они подшучивали над Мако, но далеко в своих шуточках старались не заходить. Сейчас же она вообще сделала вид, что ничего не заметила. Впрочем, и Мако, кажется, научилась справляться со своими эмоциями. Она очень быстро переключилась на болтовню об общих знакомых и ужасно обрадовалась, узнав, что они с Наоми тоже идут на соревнование. А потом началось что-то немыслимое. Сейтаро не только поставил всех перед фактом, что болеет за команду университета Тохоку. Он внезапно всю дорогу начал общаться с Мако, нахваливая силу удара, стать и серьезность капитана команды, выступающей против Токийского университета. Через некоторое время Нару отчетливо осознала, что все его слова обращены именно к Мако. И не просто так. Каждое его слово явно находило отклик в сердце подруги. Та не сводила глаз с капитана команды Тохоку. Краснела, ловя его веселый взгляд. При каждом удачном пасе этого парня глаза Макото загорались радостным огнем. В общем, вела она себя крайне подозрительно. Можно сказать, скандально. А Сейтаро… Он, кажется, только подливал масла в огонь. Что происходит? Группа поддержки своей университетской команды, значит, — не без иронии подумала Нару. В перерыве между таймами она, фигурально выражаясь, приперла подругу к стенке и спросила напрямую. И вот тут Мако покраснела уже от чистого сердца, затрепетала ресницами и тихо призналась: — Да, мы с Ясуо встречаемся. И, скорее всего, поженимся. Про «поженимся» Нару сразу же пропустила мимо ушей. Это был не первый и, скорее всего, не последний жених Мако. Каждого своего ухажёра, с которым ей довелось сходить на свидание более трех раз, она рассматривала как потенциального кандидата на брак. А вот то, что она мотается со своей университетской командой, чтобы встречаться с капитаном команды соперников, Нару весьма позабавило. — Надеюсь, члены твоего клуба не осудят тебя за подобное вероломство, — подначивала она смущенную Мако. — Да расслабься. От меня они точно ничего не узнают. Но ты палишься, и очень явственно. — Ничего не могу с собой поделать, — покачала головой Мако и приложила ладони к горящим щекам. — Мои знают о нас. И все понимают. — В таком случае мои поздравления, — искренне улыбнулась ей Нару. Она чувствовала непередаваемую радость и наполненность жизни, осознавая, что не только у неё все прекрасно. Это ощущение было сравнимо с чувством, которое наполняет сердце, когда летишь на полной скорости в безбрежном океане. Неужто именно так и выглядит счастье? Ну а Сейтаро предстал сегодня совсем уж с неожиданной стороны. Каким-то внутренним чутьем он догадался, как важен Ясуо для Мако. И говорил ей именно то, что та рада была услышать. Выходило это так ненавязчиво и органично, что невозможно было подумать, что здесь что-то не так. — Ты хочешь произвести на Мако благоприятное впечатление? — осенило Нару. — Мне показалось, что для тебя ужасно важно, чтобы я понравился твоей школьной подруге, — обезоруживающе улыбнулся он ей. — Нехорошо в моем присутствии болеть за чужую команду, — прищурила глаза Нару, еле сдерживая смех. — И очаровывать мою подругу… — Не думал, что инициатива наказуема, — так же смеясь глазами, ответил он. — И не переживай за Токийский университет. Сегодня никто никому не проиграет. — Ты сегодня предсказатель? — не без иронии спросила Нару. — День сегодня такой, — ответил Сейтаро. Он серьезно посмотрел ей глаза и взял за руку, переплетая их пальцы. И от этого взгляда и незамысловатого прикосновения Нару в жар бросило. Когда игра и впрямь завершилась вничью, Нару немного удивилась. Но раздумывать над этим ей долго не дали: — Нару, пойдем, я вас познакомлю с моим Ясуо! Глаза Мако возбужденно блестели. Было заметно, что она находится на взводе, и её настроение передавалось окружающим. — И вообще, обе команды устраивают сегодня большую вечеринку в закрытом клубе. Будет круто. Идемте с нами. — Но мы же не… — попробовала отказаться Нару. — Нару, мы правда все вам очень рады, — убедительно отозвалась Мако. Нару по взгляду поняла, что отказ её жутко расстроит. — Хорошая мысль, — услышали они голос бабушки Нару. — Сходите, ребята. Оторвитесь по полной. Прекрасный день, прекрасный повод для гулянки. А мне в любом случае пора, солнышко. Они распрощались с Наоми, которая напоследок подмигнула Сейтаро и, шепнув что-то на ухо Нару, удалилась в сторону своего громоздкого мотоцикла. — Она с каждым разом все круче, — улыбнулась Мако, глядя вслед сияющему мотоциклу с призрачным гонщиком за рулем. — Как же я завидую тебе, Нару. Мне бы такую бабушку. — Всем бы такую бабушку, — задумчиво вторил ей Сейтаро. Нару с ними не спорила. * — Да он просто шикарный! — склонившись прямо к уху Нару, Мако пыталась перекричать музыку. — Не то слово! — проорала ей в ответ Нару. Постороннему человеку ни с какой стороны не было бы понятно, кого каждая из них имела в виду. Они сидели за столиком и наблюдали, как Ясуо и Сейтаро соревнуются в аркадном шутере — единственном игровом автомате, представленном в небольшом ночном клубе, где они нынче отдыхали. Игра велась на выбывание, и теперь все присутствующие ждали, кто же из этих двоих победит. По всему выходило, что либо победит дружба, либо соперничество затянется до утра. — Пора вносить коррективы, — усмехнулась Мако и пошла к диджейскому пульту, который пустовал. Когда она заняла место диджея, присутствующие взбудоражились и приветственно ей замахали: — Мако! Жги! И началось неистовство. Мако за пультом себя чувствовала как рыба в воде. Неудивительно. Они с Нару в старшей школе и не так зажигали. Помнится, даже баттлы устраивали нешуточные. Надо же, она не оставила свое прежнее увлечение до сих пор. Нару, засмотревшись, не сразу заметила, как рядом нарисовался Сейтаро и поставил перед ней какой-то навороченный коктейль с зонтиком. — И кто победил? — поинтересовалась она у него. — Я же сказал, что сегодня побежденных не будет, — подмигнул он ей. — Я смотрю, у тебя хорошее настроение. И что-то мне подсказывает, что ты мечтаешь влиться в студенческую жизнь. — Ну да, мне все очень нравится. Но… Он не успел закончить мысль, потому что его перебил голос Мако, вещающей в микрофон: — Нару, давай со мной! Танцующие на танцполе одобрительно загудели. Нару стало неловко. — Что она имеет в виду? — поинтересовался Сейтаро. — Нару, ну же! У меня тут завалялась наша совместная работа, — не унималась Мако. — Да ладно, — не поверила своим ушам Нару. А для Сейтаро пояснила: — Мы с ней на выпускном в школе были ди-джеями. Предлагает тряхнуть стариной, что ли? — О! А мне ужасно интересно, какой ты была в школе, — улыбнулся Сейтаро. — Ох, какой я только не была… Но если интересно, — с этими словами она допила коктейль и бросилась сквозь танцпол к заводной школьной подруге. Мако радостно подала ей руку, затаскивая на подиум. Нару улыбнулась, надела огромные наушники и выкрутила микшеры на полную мощь. Ничего не изменилось за эти годы. Сердце, как и прежде, забилось в унисон ритмичной музыке, душа взлетела под потолок и рассыпалась на тысячи сияющих огней, кружащих в океане звука. Это было особое состояние, причудливый микс парения и чистого восторга, рожденные музыкальной круговертью, не дающее ни малейшего шанса не включиться в это радостное безумие. Впрочем, кого из присутствующих могло обойти подобное? Они стояли рядом. Высокая длинноногая Макото в черных обтягивающих брюках и в белой блузке, ослепительно сияющей в неоновых огнях. И Нару, ростом чуть выше её плеча, в красивом голубом платье с рассыпанными по плечам медовыми кудрями. Обе были невероятно счастливы, двигаясь в ритм, вдохновляя тех, чья душа тоже неслась по волнам музыки в фарватере, созданном их музыкальными композициями. И никому не хотелось, чтобы этот день заканчивался. * — Сбежать, не попрощавшись, это точно нормально? — поинтересовался Сейтаро, крепко сжимая руку Нару. Они быстро шли по пустынной улице в сторону своей гостиницы. — Ничего страшного. Напишу потом Мако. Не хотелось влезать в их с Ясуо идиллию, — хихикнула Нару. Сейтаро понимающе улыбнулся. Нару застукала эту парочку страстно целующимися в неосвещенном уголке клуба и тут же решила смыться, дабы не делать неловкую ситуацию еще более неловкой. Впрочем, сам он счел такое стечение обстоятельств более чем удачным. — Жалеешь, что рано ушли? — поинтересовалась Нару. — Тебе вроде понравилось. — Понравилось. Но… — Но? — хитро посмотрела она на него. — Не хотел целоваться украдкой среди толпы, — он посмотрел ей в глаза, после чего подхватил на руки и с легкостью призрака унес на неосвещенную сторону улицы. Спустя какое-то время слегка растрепанная Нару, стараясь громко не смеяться, неслась от него со всех ног по аллее, мимо украшенных гирляндами деревьев. Догнал он её только в холле гостиницы, где обоим пришлось остепениться и, напустив на себя серьезный вид, важно проследовать в сторону лифта. — Куда? Это же не наш этаж! — возмутился Сейтаро, глядя, как Нару уверенно нажимает на цифру двенадцать. — Нам поменяли номер, — ответила она. — Бабушка вручила мне ключ-карту, когда уезжала. Вещи вроде бы должны были уже перенести. — Но почему? — Сказала, что это её подарок. Нам… Не понравилось, что её дорогая внучка живет в стандарте. Не для того она всю жизнь пахала, чтобы её потомки в стандартах жили. Так что проявим понимание. В каких-то вопросах она весьма продвинутая, а в каких-то все еще прошлым веком живет. — Она очень любит тебя. И заботится. Только и всего. Это дорогого стоит… — Уже оценила, что уж… — хмыкнула Нару, останавливаясь напротив двери, украшенной вывеской «Для новобрачных». — Н-да, — отмер Сейтаро спустя минуту молчаливого созерцания двери. — У твоей бабушки нестандартное чувство юмора. — Если тебя это утешит, то Наоми определенно тебя одобрила, — хохотнула Нару, прикладывая ключ-карту к магнитному замку. Дверь с мелодичным звуком отворилась. — Постой! — остановил её Сейтаро. — Если уж все так сложилось, то не будем отступать от традиций. Он подхватил охнувшую Нару на руки и резво перенес через порог. За дверью их ждал украшенный лентами и шарами президентский люкс. Из музыкальной установки Луи Армстронг тихонько напевал: Stars shining bright above you … Под потолком в такт музыке крутился зеркальный шар, рассыпая вокруг разноцветные блики. Стол в гостиной был уставлен цветами. В ведерке со льдом охлаждалось шампанское. Нару, осмотревшись, залезла в холодильник, обнаружив его забитым под завязку. — Припасов на неделю, — констатировала она. — Похоже, праздник продолжается? — усмехнулся Сейтаро, заглядывая в спальню. На большой двуспальной кровати, покрытой нежно-розовым покрывалом, алыми лепестками роз было выложено огромное сердце. Нару захихикала: — Вы только посмотрите! Клубника и Моэт. Шелк и красное дерево. Обожаю её. Надо отписаться, поблагодарить… Она взяла телефон, в котором прыгало сообщение: «Поздравляю, солнышко. Твой мальчик прелесть. Будь благоразумной. Не отпускай его». Под посланием сверкал глумливой улыбкой стикер щеночка с рожками сатаны. Немногим позже Нару встала у окна и посмотрела вдаль: — Коль скоро номер для новобрачных, почему бы не обменяться клятвами? Ну этими… Как в кино. Клянусь любить тебя вечно… Или это слишком опрометчивая клятва? Что я могу знать о вечности? Сейтаро подошел сзади и обнял её: — У меня сомнений никаких. Что бы ни случилось, что бы ни произошло в будущем, клянусь любить и защищать тебя всегда. И отдавать все свои деньги. Нару озорно улыбнулась и развернулась к нему лицом: — А я клянусь разумно тратить их! Не забывать платить за медицинскую страховку и получать налоговый вычет. А еще… Правильно вязать все виды морских узлов, чтобы яхту не оторвало от берега и не унесло в море. Никогда не ждать тебя на берегу. Потому что правильно быть вместе. В море. Сейтаро долго смотрел ей в глаза: — Да, Нару. Обещаю. И ты пообещай. Лучше под одним парусом в шторм, чем по отдельности в полный штиль. Они долго еще стояли в вихре огней, сцепив руки и пристально вглядываясь друг в друга. — Сегодня странный день, — отмерла Нару. — Давай мерить по нему наше время. Назовем его День великих даров. Твой роскошный подарок. Подарок от Наоми. Жаль, что я ничего не подарила тебе. Сейтаро покачал головой: — Что ты… Твой дар самый бесценный. Ты даже представить себе не можешь, насколько ты изменила мое существование. Благодаря тебе я понял, каким прекрасным может быть этот мир. Сказав это, он поцеловал её. И ничто не могло сравниться ни с этим поцелуем, ни с тем, что последовало за ним. Они уснули, переплетясь руками и ногами. Крепко держась друг за друга, двигаясь собственным маршрутом в бурном океане, называемом жизнью. Под одним парусом. Вместе. Нефритовый браслет, бережно уложенный Нару на прикроватную тумбу, нежно мерцал в ночном свете, проникающем в их спальню через не зашторенные окна. * — Уходи отсюда сейчас же! Здесь опасно! Лица Сейлор Мун никто и никогда не видел. Просто от неё и от других воинов всегда исходило ослепительное сияние, такое, что невозможно было разглядеть детали внешности. Даже когда они появлялись днем, они представляли собой нечто призрачное, нереальное. А уж ночью… — А вот и ты, Сейлор Мун! Что же… Звезды Демонов, дайте мне силу! Этот голос был ей знаком. Знаком до боли, до дрожи, до ужаса. — Сейтаро? Страшно было смотреть, но и не смотреть было невозможно. Откуда эти ледяные интонации, этот чужой недобрый взгляд, всматривающийся в сияющего врага? На Сейтаро синий мундир и хромовые сапоги. В руке наливался силой ослепительный белый шар. — Нару, ты должна знать! Тот, кто представился тебе чужим именем, на самом деле демон Темного Королевства. Он лжет тебе. — Нет, не может быть, — произнесла она, с трудом разлепив губы. — Он не такой! Сейлор Мун ошибается. Конечно же, это ошибка. Недоразумение. Сейчас они во всем разберутся. Взгляд Сейтаро не дает ей никаких шансов оправдать его. Он смотрит сквозь неё, словно не замечает. Или словно… она ничего не значит. Так, досадная помеха. Нелепая и бесполезная. Сейлор Мун — вот кто по-настоящему был ему интересен. Она стоит в оцепенении, не в состоянии даже шелохнуться. Её не должно быть здесь. Быть может, ей грозит опасность. Яркий шар срывается с его ладони и летит в сторону лунной воительницы, которая уворачивается в последний момент, шипя от боли и досады. Видимо, он проигнорировал её последнее предупреждение, и дальше начинается настоящий бой. Нару замечает еще двоих воинов, несущихся на подмогу, и тотчас же теряется в густом тумане. Вокруг белая пелена. Ничего не видно. Ей становится холодно. Страх сковывает сердце. Жутчайший страх. Не за себя. За него. Он один. Их трое. Он ни за что не победит. Сейтаро! Как же так! Огненный смерч проносится мимо так внезапно, что она едва успевает отскочить, кожей ощущая жар пламени. Благо, обжигающий протуберанец испарил туман, и теперь Нару четко видит, как в рухнувшего на аллею Сейтаро летит ослепительный диск. Да, он сумел увернуться от атаки Сейлор Марс, но у него нет времени среагировать на новую угрозу, потому что он не видит… Зато видит она. — Сейтаро! — бросается она наперерез летящему в него орудию. — Нару, не надо! Она не понимает, кто кричит ей. Откуда воины Света знают её имя? Неважно. Важно то, что она и подумать не может о том, что потеряет его. Нет. Только не снова. Никогда… — Какая глупая, — слышится совсем рядом. Красивый рыжеволосый мальчишка, очень похожий на девчонку, кривит рот в презрительной ухмылке. На нем такая же униформа, как на Сейтаро. И чем-то они даже похожи. Чем-то… — Ты так и не поняла, что вы оба обречены? — в ярких зеленых глазах злорадство смешалось с презрением. — Запомни, дурочка, никто и никогда не допустит, чтобы вы были вместе. Так что радуйся, что осталась жива. И будь мне благодарна. Ведь именно я избавил тебя от всего этого… Просто пойми: ты — никто. Прими это. Вернись в свой мир. Немедленно! С этими словами он взметнулся ввысь, открывая для неё надпись на металлической дверце электрощита: «Не влезай! Убьет!» — Не влезай! Убьет! — очень громко и очень внятно произносит он вслух и, расхохотавшись, исчезает в вихре цветочных лепестков. Пытаясь справиться с болезненной пульсацией в висках, она стоит на пустынной аллее треугольного парка. Вокруг никого. Никого. И кажется, что половина её души вырвана из груди. Пустота эта зияет безобразной рваной раной, причиняя невыносимую боль. — Сейтаро! — вопит она что есть мочи. — Сей-та-ро! * — Нару! Нару, проснись! — его голос, как спасательный круг, вытащил её из ночного кошмара. Она резко села, озираясь по сторонам. Спальня для новобрачных в президентском люксе. Шелковое постельное белье. Сияющая панорама Сендая за окнами. Вернись в свой мир! Да, это её мир. И Сейтаро здесь. С ней. Рядом. — Боги! — резко выдохнула она, чувствуя, как успокаивается сердце. — Тебе снилось что-то плохое? — взгляд Сейтаро был встревоженным. — Ты звала меня. — Да… давненько мне кошмары не снились. Знала же, что алкоголь мне противопоказан. — Расскажи, что тебя так тревожит? — поинтересовался Сейтаро. — Страшный сон. В нем нас хотели разлучить. И это было так реально, что я не могла пережить это, — произнеся это вслух, Нару почувствовала, как её бросает в дрожь. А она-то думала, что, озвучив сновидение, только посмеется над нелепостью увиденного. Но тут что-то другое… — Я спала же? — подняла она глаза на Сейтаро. — Ведь это сон? Сон? Голос её сорвался на крик. — Нару, — похоже, Сейтаро испугала её реакция. — Успокойся, прошу. Это просто сон. И ты сама мне рассказывала, что сны наши — это наши страхи из подсознания. — Да, говорила, — согласилась она. — Видимо, это мой самый-самый страшный страх. То, что нас разлучат. То, что между нами сейчас… Это слишком. Слишком хорошо. Так не бывает. Не в этом мире. — Только не говори, что ты веришь во все эти сказки про зависть богов и их месть. — Верю ли я? Я, к сожалению, точно знаю, что это не сказки, — всхлипнула она. — Зря я прочитал тебе это стихотворение на ночь, — вздохнул он. — И не проси меня больше ни о чем таком. Не буду даже начинать. Сперва просишь стихи про большую любовь и высокую трагедию, а потом спать не можешь. Точно! Было такое. Прочитал он ей на ночь Эдгара По. — Ты такая эмоциональная, Нару. Ну что мне с тобой делать? Он уложил её на подушку и погладил по голове. — Кто разлучит нас? Сама подумай. Твои родные на нашей стороне. У меня нет никого… Спи. Не надо бояться того, что еще не наступило. — Мне придется уехать в Токио, — вздохнула Нару, обвивая его шею руками. — Ты ведь поедешь со мной? Он склонился и поцеловал её в лоб: — Хоть в Токио, хоть в пекло. Куда угодно. Никуда я от тебя денусь. Пока не прогонишь. Или пока смерть не разлучит нас. — Не шути так, пожалуйста, — нахмурилась она. — Не буду, — успокоил он. Его близость успокаивала, объятия дарили уверенность, голос рассеивал все тревоги. Вновь засыпая рядом с ним, Нару не без удивления осознала, насколько же ничтожны все её страхи. — И ни ангелы неба, ни демоны тьмы разлучить никогда не могли… — тихо произнесла она, проваливаясь в глубокий сон без сновидений. Нефритовый браслет вновь вспыхнул ярким призрачным светом, засиял в темноте. Наутро они проснулись счастливыми и выспавшимися. Никто из них не вспомнил о ночном кошмаре Нару. И кошмары эти больше к ней не возвращались.