Подорожник

Общим голосованием решили выезжать рано утром. Протестовала, как обычно, только Соня, любившая поспать. Из их нынешнего захолустья до Петербурга примерно десяток часов езды, а уложиться надо было за один день. Да, Дуня считала, что она столько не проедет, но Красавчик Леон убедил всех, что имеет водительские права, и что он в целом профессиональный ездок. После его слов все успокоились и разошлись по спальным комнатам. Лишь Джек пошëл успокаивать администиацию по поводу оплавленного и безнадëжно испорченного чайника. Дуня ещë долго извинялась и охала, но при упоминании своего позора с трудом сдерживала смех. Будильник сестры надрывался уже полчаса, но Соня его игнорировала. Давно вставшая Дуня взяла дело в свои руки и растолкала лежебоку, а в ответ услышала лишь нечленораздельное мычание. Соня разлепила глаза тогда, когда Дуня уже собралась просить о помощи Джека. Хмурая спросонья, девушка пошла умываться. Дуня не расстроилась: она знала, что Соня скоро прийдëт в себя, надо просто дать ей до конца проснуться. Сама Дуня решила начать собирать вещи, разбросанные по комнате - любое местонахождение сестëр Морозовых обзаводилось творческим бардаком. Джек, который в отличии от них ценил порядок и практичность, давно махнул рукой на бесполезные попытки вразумления девушек. Парни посетили девчачью комнату как раз, когда Соня закончила водные процедуры. Джек оценил приготовления к отъезду и назначил время выхода - через полчаса. Соня заметалась, распихивая одежду по сумкам, а Дуня вознамерилась завести беседу с Леоном. Тот выглядел отдохнувшим и освежившимся со вчерашнего, хоть и немного помятым со сна. - Привет! - как можно дружелюбней улыбнулась Дуня и заправила светлую прядь за ухо. - Как спалось? - Превосходно! Чуть не задохнулся от вони сгоревшей пластмассы. - ответил парень, облокотившись о дверной косяк. Гитара, спрятанная в чехле за его плечом, отчаянно звякнула. Дуня хихикнула. К своим ошибкам она всегда относилась с юмором, поэтому шпилька Леона еë совсем не задела. А вот Соня, стоящая враскоряку над сумкой, ехидно ответила: - Так додумался бы открыть окно. - Ах, как же я сразу не догадался! - скроив удивлëнное лицо, воскликнул он. Дуня поняла, что пусть ей и не слишком нравится его вечный сарказм, но живая мимика очень забавляет. Ну точно, артист! - Какой ты смешной! - искренне озвучила Дуня свои мысли. Леон поначалу выглядел так, словно не ожидал подобной реакции, но потом привычно закатил глаза. Наступила неловкая тишина, нарушаемая лишь Сониными оханиями, шелестом одежды и тактичным притопыванием ноги Джека. * * * Вышли из отеля все с сумками, лишь Леон был налегке со своей гитарой. Да, он грустил, что телефон насмерть промок под дождëм, но делать уже было нечего. Он мог лишь беречь то, что осталось. Тогда, позавчера, выходя из своего дома в крайне истеричном состоянии, он не взял ни денег, ни документов, лишь пару припасëнных на чëрный день бутылок дешëвого алкоголя, мобилу и гитару. То, что было перед этим, он помнил слишком хорошо, то, что было после - не помнил совсем. Однако, что-то смутное всколыхнулось в нëм, когда он увидел припаркованный возле отеля фургон. Ярко-ярко голубая надпись "за мир!" заставила пострадавшего потереть огромный синяк на груди. Когда весëлая команда начала загружать вещи в этот радужный катафалк, Леон подивился количеству всякого ненужного барахла внутри. Ладно, девочки; но серьëзный Джек с большим трудом сочетался с этими всеми гирляндами, постерами и плюшевыми игрушками, раскиданными повсюду. Предвкушая будущую несуразную поездку, Леон старался держать лицо как можно более отстранённым. "Миленько" - лишь прокомментировал он, залезая внутрь и стукаясь высокой макушкой о что-то болтающиеся сверху. Разобраться с управлением оказалось нетрудно: старый фургон по своей доисторической функциональности напоминал развалюху его отца. Леон пару лет назад получил права и в силу молодой переменчивой жизни частенько лихо гонял по дорогам. Когда все под наказом дотошной Дуни пристегнулись, а Леон завëл машину, оказалось, что в отеле осталась забытой какая-то девчачья ерунда. Выдав коронное "ой" Дуня метнулась за ней. - У вас всегда так? - нарочито-небрежно спросил водитель. Ответом ему была многозначительная тишина. Однако девушка весьма проворно вернулась, и захлопнув двери, путешественники тронулись. Как и во время всякой поездки в семь утра, было скучно. Леон старательно гнал, сверяясь с выданным ему навигатором, Дуня охала и причитала, когда он превышал скорость, Джек с серьëзным лицом копался в своëм телефоне, а Соня уснула, едва выдался подходящий случай. Да, было приятно, когда никто не орал и не взрывал чайники, но Леон почувствовал, что надо навести какого-нибудь шороху. В конце-концов, растрясти эту странную компанию ему никто не мешал, ведь приехав в точку назначения, они разойдутся, и больше никогда не встретятся. - Для чего вам вообще в Питер надо? - разорвал тишину он, удачно совершив опасный дорожный манëвр. Джек оторвался от своего ненаглядного телефона, и уже собирался ответить, но его опередила болтушка Дуня: - Гулять конечно! Я же тебе говорила, мы путешественники. Авантюристы! Леон чуть-чуть устыдился, что прослушал вчерашний Дунин монолог. Самую малость. - И надолго вы едете? - Отель я забронировал на неделю, - ответил Джек. - Соответственно, примерно столько мы и пробудем там. - Но никогда нельзя знать точно... - вставила Дуня. - мы же не знаем, что нас там ждëт. Леон в ответ лишь пожал плечами, и задумался о том, как не похожи друг на друга эти Дуня и Джек. Что их вообще связывает? Как они познакомились? Они же как огонь и вода: Дуня весёлая, наивная, лëгкая на подъем, а еë товарищ суровый прагматик. Даже их внешний вид кричит о различиях: девушка выглядит как новогодняя ëлка, увешанная всякой цветной дребеденью, в то время как Джек одет будто офисный сын графа дракулы: чëрная рубашка, кожанный ремень и тëмные, очевидно дорогие брюки. Не менее забавно то, что Леон и сам от них сильно отличался. Любитель тяжелой музыки и лëгкой неформальности, он носил старую футболку с выцветшими логотипом рок-группы, потëртые чëрные джинсы и верные берцы. Если ко всему уравнению добавить ещë Соню, чей вид навивает мысли о богатой и успешной модели инстаграма, то получается вообще какой-то сюр. Все они будто с разных планет. Леон усмехнулся, представив, как Дуня собирает себе друзей своим излюбленным способом: Соню сбивает на дороге у Москва-Сити, Джека где-то в румынии, рядом с готическим замком, и его, Леона, в глухом лесу. И теперь им всем уживаться в одном фургоне до приезда в Санкт-Петербург. Господи, кажется, он начал сходить с ума! Леон побарабанил пальцами по рулю, отогнав от себя донельзя странные мысли. - А куда вы после Питера? - Скорее всего в Архангельск, - оживилась Дуня. - Но это не точно. - Да уж, авантюристы, - прокомментировал он, не вставив не слова о том, что всегда мечтал побывать там. Каким-то неведомым образом последней фразой он будто поставил точку в их разговоре, и следующие несколько часов они ехали в тишине. Лишь изредка навигатор озвучивал своим голосом предстоящие повороты, и на этих самых поворотах позвякивали потревоженные гирлянды. С задних сидений слышались едва уловимый сап Сони и мягкое постукивание пальцев по экрану. Дуня тоже уснула, склонив голову так, что еë светлые кудряшки шторкой закрывали лицо. Почему-то было даже уютно. * * * Джек проснулся от того, что почувствовал остановку. Он даже не заметил, как задремал. Осмотрелся: за окнами колонки автозаправки, девочки спят, а водитель отошëл. Джек как можно тихо открыл дверь и вылез из фургона. Потянув закаменевшее тело, направился к кассам, где ожидал увидеть Леона. Там он и нашëлся. Парень пересчитывал купюры, выкладывая их перед кассиршей. Джек ненавязчиво появился у него за плечом. - Я заплачу за бензин. Леон лишь едва повернул к нему голову и проговорил сквозь зубы: - Спасибо, но я не дама в беде. Я тоже могу быть полезен, - и демонстративно хлопнул последней бумажкой по подставке для денег. Невозмутимая кассирша сгребла всë, и стала распихивать по ячейкам внутри кассы. - Но это много, - настаивал Джек, - Я тебе сейчас отдам... - Нет. - твëрдо отрезал Леон и ушëл к машине. "Осëл гордый, - подумал Джек. - Ну что он доказывает? Он же и так машину ведëт, а это уже большая помощь." Джек сгрëб в охапку несколько шоколадных батончиков со стойки. - Вот это пожалуйста пробейте. - и добавил со вздохом: - и ещë два экспрессо, пожалуйста. * * * Соня проснулась, когда хлопнула дверь, и Джек разместился на соседнем сидении. Он свалил кучу шелестящих упаковками шоколадок на пустое место, и пристегнулся. - Прости, я тебя разбудил? - беспокойно спросил он, увидев, что она не спит. - Не волнуйся, всë нормально, - зевая ответила она. - Ëмаë, сколько я спала?! - экран телефона сообщал, что уже полдень. - Я же наверное всë веселье пропустила! - Как сказать, - заявил Леон с водительского сидения. - Было очень весело: мы ехали, ехали, ехали, а потом ещë ехали. Сплошное веселье. - Ой! - заспанным голосом воскликнула Дуня спереди. - Я должна тебя сменить, ты же наверное устал. - Нет, всë нормально. - ответил Леон, но был перебит. - Меняемся! - провозгласила Дуня, не принимая отказа. Леон начал сопротивляться, но девушка выдворила его с кресла, проследив, чтобы он пристегнулся на другом. Соня увидела, что Джек почему-то фыркнул, и протянул Леону стаканчик кофе. Тот хмуро принял его. Не поняв причин подобной пантомимы, Соня невозмутимо схватила сникерс. - Сколько нам ещё ехать? - с набитым ртом спросила она. - Если верить навигатору, всего пару часов, - деловито ответила Дуня, принимая роль водителя. - Батюшки, Леон, ты как так быстро проехал такое огромное расстояние? - Гонщики не выдают своих секретов. - загадочно ответил парень, отхлебнув из стаканчика. Дуня охнула и завела мотор. Собираясь с духом перед дорогой, он не удержалась, и включила музыку. Соня знала наизусть этот плейлист: он был неотъемлемой частью их компании. В нëм были равномерно намешаны общие песни, и это был единственный выход из ситуации, ведь Дуня, Джек и Соня имели очень различный музыкальный вкус. Как обычно сначала заиграла жизнерадостная добрая мелодия, и было нетрудно догадаться, чья. Подбодрëнная любимой песней, Дуня тронулась, а Соня решила чем-нибудь занять себя. Интернет здесь работал плохо, и она достала из сумки игральные карты. Джек понял её намерения, и освободил пространство для игры. Привлекая внимание, Соня кинула шоколадку в Леона, и тот присоединился. Поначалу играли в неловкой тишине, и было неудобно - Леону приходилось вытягиваться с переднего сидения, чтобы положить очередную карту. Однако через какое-то время он плюнул, и во время небольшой пробки перескочил на заднее сиденье, чуть не задавив своей тощей задницей оставшиеся батончики. На улице темнело, и Соня включила гирлянды. Игра пошла полным ходом. Джек по своей давней привычке продумывал каждый ход, высчитывая возможные варианты. Соня так никогда не умела, она надеялась на везение, и фортуна частенько ей помогала. Леон погрузился в игру с головой: он увлечëнно комментировал каждый свой ход, выстраивал сомнительные стратегии, но постоянно проигрывал. Соня давно так не веселилась. - Шах и мат, товарищи! - заявила она, ликуя, и подняла пустые руки. - Ну что же, голубчик, теперь остались только мы... - заискивающе проговорил Леон, и выложил карту. - И как ты справишься с козырным тузом? Ага, съел! - Ты видно забыл, но мы играем в переводного. Вот и спета ваша песенка, маэстро. - Джек выкинул зажатую между пальцев карту, и расслабленно откинулся на сиденье. Леон выглядел ошарашенно. - Ах ты прохиндей! Превосходный засранец! Вы оба мухлюете что ли? - прищурился он. - Очевидно, вы сговорились! Джек рассмеялся по-доброму. Соня бы никогда не призналась, но от такого бархатистого, приятного смеха у неë иногда шли мурашки. - Нет, дружище, просто ты не умеешь проигрывать. - ответил Джек, и с усмешкой добавил: - Зато в любви повезëт. - Не верю. - Во что? В то, что не умеешь проигрывать, или в то, что мы не жульничаем? - В любовь. После фразы Леона куда-то испарилась приятная атмосфера, будто жëлтые лампочки стали более холодными. Музыка ещë давно пропала, но только сейчас это стало заметно. На пару секунд сидение окрасила полоса света фары другой машины. Соня почувствовала, что очень надо разрядить неловкую тишину. - Ещë партию? - Нет, пожалуй, я немного устал. - тихо сказал Джек. - Я тоже, - отстранëнно заметил Леон. - Куда вы положили мою гитару? Соня, можешь подать? Она молча потянулась в багажник, и передала ему громоздкий инструмент в чёрном чехле. Леон достал гитару, и устроился в углу. Всем было немного неудобно в такой тесноте, но ни Соня, ни Джек не сказали ему ни слова. Оставшуюся дорогу провели в непривычной тишине, только Леон негромко наигрывал смутно знакомые мелодии. Соня мельком посматривала на его профиль, и думала о том, что он странный. * * * - Техническая остановка! - объявила Дуня, когда после долгих попыток припарковала фургон у магазина. - Мы почти приехали, нам надо в магазин. Все неохотно зашевелились, отстëгиваясь. - Ты с нами? - спросила Дуня у Леона. Он уже убрал гитару, и отрешëнно смотрел в окно. - Не, - лениво зевнул он. - Я на перекур. Дуня, которая очень не любила подобные вещи, уже собиралась начать распинаться о вреде табака, но Джек отвлëк еë составлением списка покупок. Магазины, в которые ходили Соня, Дуня и Джек на время превращались в цирк. Всë обычно начиналось с того, что Соня загружала тележку вредной едой, потом Дуня незаметно распихивала еë обратно по полкам. Подобная тихая война нередко оборачивалась баталиями о вкусовых пристрастиях, и иногда споры решались гонкой тележек. Джек в таких случаях покачивал головой, но внутри (девочки уверены!) смеялся. Потом все вместе извинялись и расплачивались за опрокинутые полки с едой. Словом, вели себя как дети, а не как совершеннолетние умные люди. И в этот раз, чуть не разбив несколько бутылок вина, они выкладывали на ленту гору провизии. Больше, чем обычно, так как Дуня убедила их брать еду с расчëтом на Леона. Никто и не сопротивлялся. - Мы конечно не знаем, сколько он пробудет с нами, но мы должны его накормить. - говорила Дуня, и Соня с Джеком соглашались с ней. Дуня чувствовала, что все они уже успели подружиться с таким ершистым парнем, и еë это несказанно радовало. - А он говорил, где его надо высадить? - спросила Соня, очевидно раздумывая, взять ли ещë и банку нутеллы. - Кажется, не говорил, - ответила Дуня. - Может, мы можем предложить ему жильë? Он же так внезапно согласился ехать с нами, наверное не подготовлен, да и не думаю, что у него так уж много денег... Мы же можем ему помочь, да, Джек? Тот укладывал вещи в пакет, и, подумав чуть-чуть, ответил: - Да, я думаю можно ему помочь, но навязываться не стоит. - Надо с ним поговорить об этом. - сделала вывод Дуня, и приложила карточку к аппарату, даже не посмотрев на ценник. Когда возвращались к фургону, все были настроены решительно. Однако вся решительность сменилась растерянностью, когда вместо Леона они обнаружили короткую записку: "Не люблю прощаться. Спасибо, что подбросили. Леон"