Пари Ситха

      Немая сцена. По глазам Марка я понимала, что он ужасно хотел заключить в объятия непутёвую сестру, но его плотно сжатые губы свидетельствовали, что дать хороший подзатыльник за моё поведение он бы тоже не отказался. Шумно выдохнув, справляясь с противоречивыми эмоциями, Маркус заметил следы забега по лесу на моей одежде.       — У тебя такой вид, будто за тобой ранкор гнался! — Маркус с подозрением оглядел меня с головы до ног.       — Хуже, — еле выговорила я, с трудом переводя дыхание.       — Как ты вообще здесь очутилась?! Я думал, ты направишься в другую сторону… и что ты держишь в руках?       — Братик! Не время для географических рассуждений! Будь великодушен, пусти в дом и подай любимой сестричке воды, пока у неё не наступило обезвоживание организма! — я бесцеремонно перебила Маркуса, пытаясь отвлечь его внимание от «приклеенных» артефактов, заодно мысленно матерясь на причинившие мне столько неудобств мечи.       Будто поняв мою злость, Мечи Уушты отклеились от ладоней, и я едва успела подхватить их в падении и быстро спрятать за спину.       — Извини… просто… неожиданно это всё, — Марк посторонился, чтобы я протиснулась в узкий дверной проём дома.       Внутри оказалось довольно уютно. Попросив брата включить искусственное затемнение окон в целях конспирации, я плюхнулась на мягкий диван в одной из комнат и стала ждать, когда брат принесёт с кухни чего-нибудь поесть и попить (мечи я на всякий пожарный положила рядом с собой). Я не знала, принадлежала ли лачуга Марку, но была абсолютно уверена, что он проживает в ней не один: растения на подоконниках, нарядная скатерть на столе, отсутствие пыли на мебели и масса безделушек на полках шкафов выдавали присутствие женщины в доме. Через несколько мгновений моя догадка подтвердилась: из соседней комнаты осторожно вышла очаровательная голубокожая тви’лечка, но, увидев меня, взмыленную и растрёпанную после бега, с лёгким вскриком поспешила на кухню. Я усмехнулась, прибавив единицу к длинному списку любовниц Марка, и стала озираться в поисках хоть чего-нибудь съедобного, хоть самой заплесневелой корочки хлеба, ибо голод уже нещадно терзал желудок.       Спасение появилось в виде Маркуса, принесшего огромный поднос с жареной тушкой незнакомого мне зверя и графином свежевыжатого сока. Пробормотав «спасибо», я с жадностью набросилась на угощение, позабыв о назначении столовых приборов. Марк некоторое время с улыбкой наблюдал, как я руками разрывала мясо и отправляла огромные куски в рот, а потом обернулся и тихо позвал свою стеснительную подругу. Услышать её имя мне не позволило собственное чавканье, но столь мелкая и незначительная деталь по сравнению с проблемой наполнения желудка меня взволновала мало.       Наконец я оторвалась от процесса поглощения пищи, запила всё соком и довольно откинулась на спинку дивана, безразлично созерцая фигуры сидевших напротив Маркуса с тви’лечкой.       — Ну? — голос Марка вывел меня из состояния сытого транса. — И что ж с тобой приключилось?       Я уже собиралась огрызнуться, как выражение лица брата заставило меня виновато опустить глаза. Было нетрудно понять, что Маркус разрывался между двумя противоречивыми побуждениями: либо наорать и хорошенько отшлёпать маленькую негодную сестрёнку (вполне справедливое намерение), либо успокоить и разогнать все её страхи, как и подобало лучшему другу. Я полностью отдавала себе отчёт в том, что сама виновата во всех своих неприятностях, и что я поступила как последняя дура, несколькими часами ранее разругавшись с Марком и демонстративно уйдя от него в лес.       Марк, милый Марк… не перечесть всех эпизодов, когда я буянила, собачилась с ним на почве непомерной опеки над собой, специально создавала ему проблемы… терпел он только потому, что питал искреннюю привязанность к младшей сестре. Внезапно я подумала, что б случилось, если бы он не пустил меня, такую гадкую и вредную, в свой дом. Мне стало так страшно и невыносимо стыдно за отвратительное поведение, что я чуть не разрыдалась.       — Да что с тобой такое, Аюри? — ненавидевший женские слёзы Марк заметил, как у меня дрожат губы, и испуганно приподнялся с дивана.       — Ничего, — всхлипнула я, борясь с комком в горле, и вдруг замерла, осенённая страшной идеей.       Преследователи! Они же могли заметить, что я остановилась у Маркуса… получается, я подставила собственного брата!       Измученный стрессом организм не выдержал, и я заплакала, представляя, как незнакомцы врываются в домик, крушат всё на своём пути, убивают и брата, и его возлюбленную…       — Аюри! — растерянный Марк быстро обогнул стол и положил руки на мои плечи. — Перестань! Тебя кто-то обидел? Да у тебя ж сумку отобрали, как я сразу не увидел! Скажи, кто это сделал, и я его в пепел разотру!..       — Мне принести ампулу с успокаивающим раствором? — с готовностью предложила свою помощь тви’лечка.       — Да, и побыстрее. Боюсь, как бы у Аюри не началась истерика…       — Вот ещё… не дождётесь… — буркнула я.       Марк попытался сесть рядом, чтобы обнять меня, и в его поле зрения попали Мечи Уушты.       — Откуда они у тебя? — побледнел брат.       — В лесу нашла…       — Нашла? — Маркус крепко встряхнул меня. — Аюри, это не шутки. Где ты их взяла?       Я вытерла слёзы и уставилась на посерьёзневшего Марка, гадая, в чём причина его волнения.       — Долгая история… сейчас расскажу. Только сначала проверь, пожалуйста, не наблюдает ли кто-нибудь на улице за твоим домом. А то за мной по-настоящему гнались…       — Гнались?! Ты вообще понимаешь, с чем связалась?! — брат схватился за голову, и, не давая мне шанса вставить хоть слово, скороговоркой продолжил: — Четыре дня назад я получил крупный заказ на то, чтобы достать некую реликвию под названием «Мечи Уушты». Их фотографии были опубликованы во всём галанете, тысячи наёмников взялись исполнять эту работу. Позавчера от гильдии я узнал, что в борьбе друг с другом за мечи, хатт бы их побрал, полтора десятка родианцев перебили друг друга. Я уж сам хотел выбыть из игры, потому что сумма оплаты подозрительно велика — не факт, что заказчик отдаст такие огромные деньжищи, скорее, пришьёт на месте, как только получит мечи. Плюс сумасшедшая конкуренция, из-за которой и головы лишиться недолго. А тут сестричка заявляется посреди ночи с мечами в руках, утверждая, что её кто-то преследовал. Неудивительно, учитывая количество сорвиголов, рыскающих по галактике в поисках хаттовых мечей… ты что, украла их у кого-то? Или просто убила, а потом забрала оружие? Признавайся, ты подслушала мои разговоры с друзьями об этом заказе и решила самостоятельно его выполнить?       — Нет, — ошарашенно начала оправдываться я, — вообще первый раз слышу…       — Да конечно! Аюри, ты хоть представляешь себе, какой опасности ты подвергалась? Ты ни хатта не смыслишь в военном деле, а сама сунулась в такую заваруху!       — Перестань кричать, Марк! — снова вмешалась тви’лечка. — Дай ей объяснить, что произошло на самом деле.       Поблагодарив рассудительную подругу брата, я принялась описывать лесные злоключения, стараясь не упустить ни малейшей детали. Когда я, наконец, закончила монолог, брат неодобрительно покачал головой:       — Ох, не нравится мне всё это, Аюри… как металл мог приклеиться к ладоням? Но ведь ты вроде не врёшь, судя по глазам… почему ты не оставила мечи в лесу?       — Я взяла их вместо потерянного отцовского клинка, — насупилась я. — Настоящий наёмник должен всегда иметь при себе оружие.       — Эх, горе-воин… какой из тебя наёмник? — невесело улыбнулся Марк. — Несносная девчонка, только и всего…       — Я только не догоняю, почему эта фигня называется мечами? — я быстро поменяла тему разговора, пока Марк не начал меня распекать. — Трубки какие-то… или у них лезвия выпали?       Брат провёл рукой по серебристой поверхности одного из артефактов, нажал на искусно спрятанную кнопку, и с одной из сторон «трубы» с хищным звоном выдвинулся остро заточенный клинок. Он повторил фокус и со вторым артефактом, а затем соединил их вместе и, утопив кнопки на рукоятках, надёжно закрепил их в форме двухклинкового оружия.       — Ну и что мне теперь с ними делать? — начал рассуждать вслух Марк. — Продать? Слишком рискованно, большую сумму никто не отдаст, или, как я уже говорил, отдаст, а сразу после сделки убьёт тебя. Оставить, и потом ходить, постоянно опасаясь за свою жизнь? Нет… наверное, придётся просто выбросить… пускай их кто-нибудь подберёт, а потом разбирается сам.       — Ну Марк!.. — запротестовала я.       — Что — Марк?       — Я с таким трудом их достала! — во мне совершенно неожиданно пробудилась злость на брата за то, что он вот так запросто собирался выкинуть столь ценную вещь. — В конце концов, я распоряжаюсь судьбой мечей! Они мои!       — Аюри, не говори глупости! Обладать Мечами Уушты — самоубийство! — вспылил брат.       — Маркус, Аюри, прекратите ссориться, — тви’лечка захлопала в ладоши, призывая нас к спокойствию. — У меня есть идея. Моя сестра работает в магазине купли-продажи антикварных вещей. Возможно, она согласится дать некоторую сумму за мечи — пусть и не такую большую по сравнению с предлагаемой заказчиком, но тоже достойную артефакта. Согласны?       Маркус запнулся, размышляя над словами подруги, а мне оставалось лишь лихорадочно соображать, настаивать ли на своём мнении или лучше повременить. Искоса взглянув на брата, я поняла, что с ним лучше не спорить: он вроде принял позицию тви’лечки. Двое против одного — невыгодный расклад.       — Ладно, — прибегнув к хитрости, проворчала я. — Давайте лучше спать ляжем. Утро вечера мудренее…       — Она дело говорит, — обрадовалась тви’лечка. — Действительно, сон — лучшее решение всех проблем.       — Первый раз слышу умные слова от сестры, — тяжело вздохнув, саркастично заметил Маркус. — Пойду, принесу плед. Тебе придётся спать на диване, Аюри.       — Без проблем, — я равнодушно пожала плечами.       Через пару минут я, свернувшись калачиком, лежала на продавленном диване под тёплым покрывалом. На умывание перед сном я благополучно забила, потому что сил дотащиться до ванной просто не было.       Маркус, постояв немного в комнате, привычно отправился вслед за тви’лечкой в соседнюю спальню, но по пути резко остановился и обернулся. В его взгляде я прочитала немой вопрос: как я относилась к тому, что он спал с этой девушкой? Обычно Маркус не приводил своих пассий в наше с ним общее жильё — так сказать, соблюдал какие-никакие правила приличия — но в данном случае я сама ворвалась в чужой дом. Я закрыла глаза и сделала вид, будто меня ничего не касалось.       — Аюри? — на всякий случай проверил мою реакцию брат.       — Отстань, — я перевернулась на другой бок.       — Тогда спокойной ночи…       После ухода брата я снова вспомнила о преследователях, и меня слегка передёрнуло. С другой стороны… в конце концов, раз они не пришли в течение часа, значит, они не видели, где я скрылась. Так что мы все в безопасности…