∼
— Ах, зловонная вонь подростковой тоски. Гомес Аддамс вышел из машины, вдыхая свежий воздух, окружающий школу: — Это были лучшие годы нашей жизни, не так ли, Тиш? — спросил он свою жену, которая тоже вышла. — Конечно, ми кариньо, — Проговорила Мартиша с улыбкой, но немного дрогнула, когда позволила своему взгляду поблуждать вокруг. — Надеюсь, девочки будут рады нас видеть. Я оставила дюжину сообщений на их хрустальных шарах. Ни одного ответа от Уэнсдей вообще, и ни одного от Розетты с прошлой недели. — Не волнуйся, мой пухлогубый купидон, — мужчина потянулся к ее руке. — Уверен, они обе до смерти соскучились. С утешением, в котором она нуждалась, Мортиша вместе с остальными членами семьи Аддамс направилась во внутренний двор Академии Невермор, где директор Уимс была готова выступить с речью перед несколькими семьями. — Невермор был создан как безопасное убежище для наших детей. Учиться и расти, несмотря на то, кем они являются, — высокая женщина обратилась к толпе. — Я понимаю, что большинство из вас слышали о прискорбном инциденте с участием одного из наших студентов. Но я рада сообщить, что Юджин идет на поправку и, как ожидается, скоро выздоровеет. Так что давайте сосредоточимся на позитиве и проведем этот родительский уик-энд самым лучшим образом. — Идет на поправку? — повторила Уэнсдей с того места, где они стояли вместе с Розеттой и Энид. — Он же в коме. Энид повернула голову к девушке: — Ты его навещала? Ты ведь его друг. — Я — причина, по которой он в больнице. Слова Уэнсдей заставили Розетту слегка покачать головой, поправляя свой шарф, который она надела, чтобы родители не заметили, сколько швов ей наложили: — Никто не виноват, Уэнс. Ты сказала ему не ходить, но он все равно пошел. И я уверена, что с ними все будет в порядке. Тетя Аякса — Джоанна — медсестра, и она говорит, что Юджин выглядит лучше с каждым днем. — И еще хорошая новость, — добавила Энид с легкой улыбкой. — Монстр больше ни на кого не нападал с прошлой недели. Может быть, его наконец-то спугнули. — Или, может быть, он спрятался, чтобы переждать эти выходные, — категорично заявила младшая Аддамс, блуждая глазами по морю семей, собравшихся в маленьком дворике. Внимание трех девушек отвлеклось от толпы, когда до ушей донесся знакомый голос, принадлежащий Мортише Аддамс. — Я знала, что мне следовало надеть маску чумного доктора. Розетта вздохнула, глядя на свою сестру: — Что ж, сегодня я буду настроена позитивно. Самое время, чтобы в этой школе произошло что-то нормальное и веселое. Наблюдая, как Розетта направляется к своей семье, Энид наклонила голову: — Мне кажется, или Розетта кажется более счастливой и почти бесчувственной? — Она избегала всех, как настоящей чумы, — невозмутимо сказала Уэнсдей. — И Ксавьера, она наконец-то выбросила этот телефон от той девчонки. И она только сегодня начала нормально разговаривать со мной. — Отрицание? Уэнсдей покачала головой, наблюдая, как ее сестра приближается к их родителям и Пагсли, которые все улыбнулись, когда увидели ее: — Чувство вины. — О, моя маленькая увядающая роза, — Гомес поприветствовал Розетту, когда она подошла достаточно близко, чтобы он мог ее обнять. — Твое игнорирование наших сообщений заставило нас поверить, что ты умерла. Девушка выдавила улыбку, но она быстро исчезла, когда Мортиша ахнула: — Моя милая девочка, что ты сделала со своими волосами? — спросила она, дотрагиваясь до неряшливого пучка на макушке дочери. — Мне показалось, что такая прическа подходит шарфу, — это было слабое объяснение, и когда мама сказала ей снять его, протянув руку, чтобы помочь, она почти закричала. — Нет! — ее глаза расширились. — Ну, то есть… лучше оставить… О, смотрите, это Уэнс! Розетте повезло, когда появление Уэнсдей заставило ее родителей забыть о шарфе: — Вот и она, — Гомес приготовился к очередному объятию. — О, как нам не хватало этого осуждающего взгляда и усмешки. — Как поживает моя маленькая дождевая тучка? — спросила Мортиша у своей дочери. Уэнсдей изобразила замешательство: — Я думала, Вещь докладывает вам каждый мой шаг, — лица взрослых немного дрогнули. — Я раскрыла вашу слабую уловку почти сразу же. — И как поживает мой маленький приятель? — спросил Гомес. — У него все пальчики на месте? — Спокойно, — ответила младшая Аддамс. — Розетта следила за тем, чтобы я не сломала ни один из его пальцев. Гомес изобразил облегчение, в то время как лицо Мортиши расплылось в довольной улыбке: — Итак, расскажи нам все. — С тех пор, как вы бросили нас здесь, на нас охотились, преследовали… и мы стали объектом покушения на убийство. — Ах! — воскликнул Гомес, радостно хлопнув рукой по сердцу. — Невермор. Обожаю. Уэнсдей слегка ухмыльнулась: — А еще Розетте перерезали горло всего неделю назад. — Оу.∼
— Итак, что за неприятности произошли в этом раю? После сеанса странной семейной терапии Аддамсы вернулись в школу на бесплатный шведский стол, накрытый на внутреннем дворе, и Гомес был очень доволен, пока жевал с тарелки, которую он наполнил маленькими порциями всего предложенного. Розетта подняла глаза от своей тарелки и, посмотрев на отца, пожала плечами: — Никаких неприятностей, я просто была не готова к тому, что кто-то может быть таким… — она замолчала, недовольно ища взглядом парня во тьме. — Невозможным? — предположил Гомес, получив кивок от девушки. — Поверь, у нас с мамой тоже не всегда были прекрасные штормы и цунами, — он слегка улыбнулся, прежде чем наклонился к ней. — Я пережил много душевных страданий, прежде чем она согласилась на наше первое свидание. Иногда ты можешь не дождаться, когда любовь исправится и вернется, ты должна гнаться за ней. Слова мужчины заставили Розетту Аддамс многое осознать. Всю свою жизнь она верила, что вырастет и будет любить так же, как ее родители. Что когда-нибудь она найдет свою версию кого-то вроде Гомеса, но теперь она поняла, что она — это ее отец, и пока она ждала Гомеса, ей следовало искать и бороться за Мортишу. Размышления Розетты были прерваны, когда двери во внутренний двор распахнулись, и шериф вошел с несколько гордым выражением на лице: — Что происходит? — спросила она, но ее семья только пожала плечами. — Могу я спросить, в чем дело, шериф? — спросила Уимс, подходя к мужчине, который в данный момент срывал родительские выходные. Он не ответил, только взглянул на нее, прежде чем продолжить движение к своей цели. Именно тогда Розетта поняла, что он направляется прямо к их столику: — Гомес Аддамс, — наконец-то крикнул он, заставляя самого мужчину остановиться, и его вилка застыла в воздухе. Гомес медленно опустил вилку и встал лицом к мужчине: — Чем могу помочь, шериф? — вежливо спросил он. Шериф Галпин не проявил вежливости в ответ, доставая наручники. — Вы арестованы за убийство Гаррета Гейтса. — Что? — спросила Розетта, не колеблясь вставая, когда шериф начал оттаскивать ее отца. — Пап! Отец попытался оглянуться на свою семью, видя, что Розетта проявляет больше всего эмоций к его аресту, слезы и замешательство плавают в ее глазах. Для Гомеса Аддамса это был момент дежавю. — Все будет хорошо, доченька, — это было все, что он успел сказать, прежде чем его увели.