***
В гостиной Слизерина было лишь трое человек. Родольфус сидел в кресле, а на подлокотнике того же кресла восседала Беллатриса. Напротив них сидел Рабастан, он не был поникшим, но и сказать, что он в прекрасном расположении духа было невозможно. — Ты, наивный придурок, — сказал Родольфус, оглядывая брата, — раз подумал, что Поттер в последний момент не спасёт свою грязнокровку. Как можно быть настолько глупым? — Я лишь посчитал, что смогу принести пользу, — шикнул Рабастан. — Это нам на пользу, — улыбнулась Блэк, — они считают, что Рабастан, очередной завистник, вряд ли они смогут сложить отравление Люпин и нападение на Эванс. Нет никакой схожести, между этими двумя трюками. Вывести бы из колеи ещё одного Люпина, сделав так, чтобы они заподозрили друг друга и тогда они перегрызут друг другу глотки. — Уверена? Они стоят друг за друга горой, когда я пытался сегодня развлекаться с Эванс, то и твой кузен чуть не убил меня за неё, хотя она подружка Поттера, а не его. — Стоит им понять, что один замахнулся на девушку второго — их будет не остановить, — усмехнулся Родольфус. — Теперь иди, и приведи себя в порядок, смотреть на тебя невозможно, — он закатил глаза и дождался пока тот удалится. Беллатриса ухмыльнулась и спросила: — Тебе не кажется странной Андромеда? В последнее время, я нахожу её очень странной, она нелюдима и не появляется на собраниях, а ещё хуже, что она до сих пор не приняла тёмную метку. Родольфус поддел её подбородок своими пальцами и улыбнулся: — Не умаешь, что твоя сестра предатель или струсила? — Замолчи, Анди хоть и странная, но вряд ли опустится до уровня Блэка, чтобы оказаться предателем крови, — она провела пальцами по его руке и опустила свою руку к его щеке. — Кажется твой брат не умеет слушаться, Родольфус Лестрейндж. — Оставим эти фамильярности, — захохотал он, — осталось чуть-чуть и ты станешь моей женой, Беллатриса Блэк. Она захохотала и прошептала: — Не жди от меня верности, верна лишь буду я хозяину. — Главное, что ты будешь моей, остальное меня не волнует, Беллатриса. Девушка захохотала и её смех казалось отдавался в каждом углу гостиной Слизерина.Глава 9. Разбитые зелёные глаза
12 июня 2023 г. в 18:11
Долгожданный матч по квиддичу наступил. С самого утра Джеймс и Сириус были озабоченны предстоящей игрой, то и дело что-то обсуждая. Хвост и Лунатик сидели вместе с ними в Большом зале и завтракали, смотря на немного взволнованных друзей.
— Как думаешь, мы выиграем?
— Вероятно, я слышал, что сборная Слизерина в этот раз плохо подготовилась.
Блэк взглянул на него и засмеялся:
— Тогда победа точно будет за нами.
— Мы даже не сомневаемся, — рядом с ними возникли Лили и Энни. Обе были одеты в свитера с цветами факультета и держали в руках классные флаги.
— Вы что… Вы решили прийти и поддержать нас? — улыбнулся Джеймс.
— Ну вообще всю команду, но раз вам это польстит, то вас, — уточнила Эванс.
— Как это мило, — сказал Хвост, сидящий рядом с Сохатым.
— Нам приятно, — добавил Блэк, кидая лукавый взгляд на Люпин.
Девушка зарделась и кивнула, а затем Лили улыбнулась и проговорила:
— Мы целую ночь готовили ещё кое-что, но увидите уже во время матча.
— Надеюсь, что Джеймс и я не упадём в обморок от вашего подарка?
— Думаю нет, — сказал Римус, улыбаясь. — Мы с Хвостом помогали.
Парни переглянулись и засмеялись.
— Как вы думаете, мы выиграем?
— Обязательно, — сказала Энни. — Или Марлин заберёт вас у нас на ежедневные тренировки по семь часов.
— Мерлин упаси! — сказали в один голос Сохатый и Бродяга.
— Вам пора готовится, — сказала Лили, смотря на Джеймса.
— Да, — оба встали из-за стола и подошли к девушкам, — кричите громче всех!
— Джеймс! Ты не выносим! — засмеялась она.
— Именно поэтому я тебе и нравлюсь, — сказал он, обнимая её за талию. Девушка поцеловала его в щёку.
— На удачу, — улыбнулась Эванс.
Сохатый расплылся в улыбке и посмотрев на Блэка, сказал:
— Не задерживайся.
— Хорошо, дружище, — ответил он, глядя на Энни, — и что это мы молчим?
— А что я должна сказать? — усмехнулась она, подходя к нему ближе.
— Пожелать удачи или чтобы я был аккуратнее... — девушка не дала ему договорить, прикасаясь указательным пальцем к его губам.
— Не прошу, чтобы выиграл, а прошу чтобы был аккуратнее и сдержаннее.
— Разве я могу пропустить наше сегодняшнее свидание? Учитывая, как долго ты от него отказывалась, — засмеялся он, уводя её палец от своих губ. — Всё будет хорошо, мы выиграем, и ты будешь гордится, что твой парень...
— Я и так тобой горжусь, — прервала она его и легонько поцеловала в губы. — Ни пуха, ни пера.
— К чёрту, — прошептал он, улыбаясь. — Увидимся!
Он шёл спиной к выходу, пытаясь насладится её внешним видом, а затем развернулся и убежал.
— Ужас, — прошептала Лили. — Ради них мы пошли на квиддич. Я его конечно люблю, но...
— Никаких "но", ты же не хочешь очередной ссоры с ними? Только прощение пришлось выпрашивать бы нам, — напомнила Люпин. — Пойдём, нужно кое-что подправить в плакате.
Обе девушки помахали Хвосту и Лунатику, оставляя их вдвоём.
— Эх, весь матч буду смотреть на неё... — прошептал Питер.
Римус подавился чаем и переспросил:
— На кого? Лили или Энни? Ты что, Хвост у них же...
— Да нет, Марлин... Ох, вот бы она обратила на меня внимание!
Лунатик улыбнулся, смотря на друга и захохотал.
— Не волнуйся, друг. Что-нибудь придумаем, попросишь парочку советов у Джеймса и Сириуса.
— Марлин такая интересная, красивая, добрая, умная, ещё и в квиддич играет, а её глаза словно...
— Я понял, — остановил его Римус. — Ты влюбился, это прекрасно...
— А почему же ты ни в кого не влюбишься?
— Не родилась ещё девушка, способная полюбить оборотня. Особенно такого как я... Ну разумеется, кроме моей сестры. Когда-нибудь и мне повезёт, просто пока не хочу торопиться, — объяснил Люпин.
— Ну ты и философ, — засмеялся Хвост и оба продолжили трапезу.
Обе девушки сидели на трибунах, наблюдая за игрой. Рядом с ними сидели Хвост и Лунатик, помогающие держать плакат, с фразой "Гриффиндор победит!", а вокруг неё были написаны члены команды.
Девушки то и дело переводили взгляд с Поттера на Блэка. Джеймс гонялся за квоффлом состязаясь с Родольфусом, а Сириус то и дело норовил свалится с метлы, отбивая бладжеры в Рабастана.
— Он пока не разобьётся не успокоится? — спросила Лили, пытаясь докричаться до подруги.
— Наверное, — ответила ей Люпин, поглядывая на Сириуса встревоженным взглядом.
Игра развивалась стремительно, счёт был почти что равным сто пятьдесят к сто сорока очкам — гриффиндор отставал, и толпа негодовала.
Бладжеры, которые отбивал Сириус попадали в других участников команды Слизерина, но только один из многих смог попасть в Лестрейнджа, однако, тот почти не пострадал от удара и вновь продолжал погоню за золотым снитчем вместе с Марлин МакКиннон.
— Джеймс! Я верю в тебя, — прокричала Лили, смотря как тот перехватывал квоффл.
Джеймс же стремительно соревновался за мяч с Регулусом Блэком, и иногда оказывался на грани победы.
Энни же наблюдала, как Сириус отбивал бладжеры и волновалась. Блэк неожиданно перевёл взгляд на неё и усмехнулся. А затем вновь отбил бладжер, который попал в Рабастана Лестрейнджа.
— Марлин МакКиннон поймала золотой снитч! Гриффиндор выигрывает со счётом двести девяносто очков!
Трибуны Гриффиндора разразились победными криками, а профессор МакГонагалл чуть не заплакала от счастья, смотря на команду. Джеймс и Сириус подлетели друг к другу и захохотали, давая друг другу пять.
К ним присоединились и остальные, поздравляя друг друга. Все предвкушали приближающуюся вечеринку в честь победы. Энни и Лили же обнимались, радуясь за своих парней.
Девушки стояли возле спален, смотря на двух королей Гриффиндора, стоящих на столе в окружении всех студентов. Джеймс и Сириус стояли, держа кубок вместе.
— Воображалы, — засмеялась Энни.
— Зато наши, — напомнила ей Лили, гордо смотря на Джеймса.
— Напоминаем, что мы также обязаны своей победой прекрасной Марлин МакКиннон!
Все зааплодировали и Марлин сияла как самая яркая звезда на небосклоне. Она улыбнулась и посмотрела на двух девушек, а те в ответ кивнули ей.
— А также, — начал Джеймс. — Мы не можем не упомянуть о двух скромных девушках, ради которых мы выиграли этот матч!
Люпин и Эванс переглянулись и прошептали:
— Боже нет-нет...
— Ну за что нам это...
Поттер и Блэк нашли их и прокричали:
— Идите к нам!
Девушки предпочли сделать вид, что они обращались не к ним, но от взглядов студентов было не укрыться. Все расступились перед ними, и Эванс прошептала:
— Не пойдём и будем выглядеть как идиотки.
— О, Лили, позволь тебя обрадовать. Мы уже выглядим так.
Они вышагнули к ним и дойдя до стола, юноши подали им руки, помогая залезть на стол.
— Вы сумасшедшие, — шикнула Люпин.
— А сейчас взорвём им мозг, — сказал Сириус, подмигивая Джеймсу.
Оба парня схватили дам за талию и одновременно поцеловали в губы. Девушки не успели и слова сказать, а толпа закричала от восторга, смотря на охотника и загонщика.
Парни отстранились от них и девушки с возмущением поглядели на них.
— Мы обязаны этим прекрасным дамам, — улыбнулся Джеймс.
Лили посмотрела на него и тут же отвела взгляд. Энни чувствовала себя неуютно. Римус, стоявший рядом со столом и видевший реакцию девушек тут же вскрикнул:
— Доставайте сливочное пиво, ребята ужасно вымотались и хотят расслабится!
Обе посмотрела на Люпина благодарным взглядом, и когда все стали расходится по компаниям, Лили слезла со стола и посмотрела на Джеймса, который недоуменно на неё глядел.
— Я скоро вернусь, обещаю, — сказала она, уходя из гостиной.
Энни же встала рядом с Сириусом, объясняя, что он загнал её в некомфортную ситуацию, но уже через минуту, они стояли в объятиях друг друга.
Эванс тут же ринулась на первый этаж в туалет для девочек, там, в гостиной ей стало некомфортно целоваться с ним на глазах всего факультета. Она спускалась по лестнице, пытаясь прийти в себя.
Забежав в комнату и обнаружив что никого нет, она облокотилась на стену, тяжело дыша, скатилась по ней вниз, обнимая себя за плечи. Шумно вдыхая и выдыхая, Лили пыталась прогнать чувство напряжения и ей почти это удалось. Она понимала, что Джеймс человек, привыкший к вечеринкам, и если она действительно любит его, то должна полюбить такие мероприятия, как он полюбил ради неё походы в библиотеку и учёбу.
Она услышала шаги по направлению к туалету и встала, разворачиваясь спиной к двери.
— Красотка Эванс, надо же...
Девушка услышала голос Рабастана Лестрейнджа и тут же развернулась. Он стоял, смотря на неё ехидным взглядом, с ног до головы.
— А я думал, что ты сейчас со своим дружком, поздравляешь его с победой, — оскалился он.
— Рабастан, это туалетная комната для девочек.
— И она не работает, — напомнил он, закрывая дверь.
Девушка хотела было отойти куда-то подальше, но поняла, что стоит у самой стены.
— Вот ты и одна... Такая холодная и неприступная. Твоё шоу с Люпин в день приезда видели все. Снаружи спокойная, но я знаю, в тебе сокрыт тайфун, способный снести всех... — прошептал он, подходя к ней.
Эванс запаниковала и стала искать палочку, но не успела она её достать, как Лестрейндж тут же подбежал и схватил руки девушки, занося их над её головой.
— Попалась, — прошептал он, совсем близко к ней. — Уверен, Джеймс сейчас даже не вспомнит о тебе.
Лили молилась, чтобы он заметил, что её уже нет слишком долго. Пускай воспользуется чёртовой картой и придёт... Пускай поможет, когда она нуждается в нём. Мысленно, она умоляла зайти кого угодно, но ждала лишь его... Её Джеймса...
Рабастан не ослабил хватку и всё также держал её руки одной своей, а второй уже убрал её волосы с лица и схватил за подбородок.
— Птица попала в клетку...
Рабастан провёл рукой по щеке, а затем спустил её на талию, он просунул руку под свитер, и Эванс закричала, она попыталась ударить его ногами, но тут же пожалела об этом. Лестрейндж тут же убрал руку из-под свитера и дал ей пощёчину. Лили опустила голову и по её щеке скатилась слеза.
— Ещё раз закричишь и я забью тебя до смерти, — прошептал он, слизывая слезу с её щеки.
Он вновь вернул руку на талию и сжал её, и она сощурила глаза. Рабастан повёл руку вверх и нащупал её бюстгальтер. Слезы градом уже катились с её глаз, и она обречённо вздохнула. Она мечтала, чтобы прямо сейчас кто-то зашёл. Лестрейндж зарылся лицом в её волосы и прошептал:
— Тебя никто не спасёт. Ты одна... Где же твой Джеймс Поттер? Где же твой герой?
Она зажмурилась, понимая, что их никто не услышит. Эванс осознавала, что прямо здесь и сейчас он может изнасиловать её или избить до смерти, а потом будет хвастаться этим на весь Хогвартс. Её и правда, никто не спасёт, она теряла надежду на спасение.
— Как странно видеть слёзы на твоём лице. Ты же обычно из тех, кто никогда не показывает свои слёзы. Ты ведь такая спокойная...
— Джеймс и все узнают, и ты пожалеешь, Рабастан, — всхлипнула она.
— А ты уверена, что они узнают? — засмеялся он и наклонился к ней, пытаясь поцеловать.
Дверь в помещение отворилась и Рабастан обернулся. На пороге стояли Мародёры и Люпин.
— Ах ты подлец! — закричала Энни.
Рабастан быстро среагировал и сильнее сжал руки Эванс, на что та вскрикнула.
— Подойдёте хоть на шаг ближе, она проведёт в Больничном крыле месяц со сломанными руками. И поверьте, вы не докажете, что я ей что-то сделал.
Джеймс взглянул на любимую, которая стояла с закинутыми над головой руками, чьё лицо было мокрым от слёз, а зелёные глаза уже не блестели от счастья.
— Я выдержу, не слушайте его, — прошептала она.
— Молчать, — рявкнул Лейстрейндж и тут же второй рукой дал ей звонкую пощёчину.
Эванс посмотрела на Рабастана и в голову ей пришла идея. Девушка закрыла глаза и расслабив ноги начала падать. Лестрейнж тут же отпустил руки, и девушка упала на кафель, а затем тут же отползла назад, к ней подбежала Энни, охватывая подругу за плечи и наставляя на Рабастана палочку.
— Ты, — прошипел он, глядя на двух девушек и взяв палочку, перевёл их на двух подруг.
Поттер и Сириус тут же наставили на него палочки. Хвост и Лунатик тут же ринулись к девушкам, закрывая собой и выставляя палочки вперёд.
— Ты позарился на честь моей девушки, Рабастан, — прогремел Поттер, — Сириус.
— Экспеллиармус!
Палочка вылетела из рук Лейстренджа в руки Блэка, и Поттер надвигался на него, прижимая к стене так же, как тот делал это с Лили. Поттер подошёл к нему и ударил кулаком в челюсть. Лестрейндж склонился, но тут же вновь получил удар в живот.
— Ты, недостоин жить на свете, если позволил себе набросится на девушку. Причем, — грозно засмеялся он. — На. Мою. Лили
Рабастан упал на колени, и Поттер сказал:
— Я сохраняю тебе жизнь только потому что не хочу опускаться до твоего уровня. Но я никогда не забуду того, как ты пытался изнасиловать её.
Сириус подошёл к нему и залепил Лестрейнджу ещё одну пощёчину.
— Рискнёшь провернуть что-то такое ещё хоть с одной девушкой, то таких поблажек не будет, — прошипел Блэк.
Оба парня подняли его за руки и выбросили за дверь. Блэк посмотрел на него и прошептал:
— Беги, ничтожество. И узнаю, что хоть кому-то рассказал — убью на месте.
Рабастан встал, и тут же сорвался на бег, не оглядываясь он покинул помещение, закрыв за собой дверь. Сириус и Джеймс обернулись к остальным. Энни сидела рядом с подругой на кафеле и оглядывала её лицо.
— Щёки красные, в остальном всё не так плохо. — она погладила подругу по руке и тут же ахнула. — Господи, твои запястья...
Сириус и Джеймс подошли ближе и подсев к ним взглянули на руки девушки. Следы от пальцев Рабастана начинали синеть и Джеймс накрыл её руки своими.
— Он не успел сделать что-то хуже? — спросил Римус.
Девушка помотала головой, смотря перед собой.
— Он... Он... — она запиналась, а затем пробормотала, — дал две пощёчины, залез под свитер, — при этих словах Поттер и остальные вздохнули, — но он ничего не успел...
Джеймс посмотрел на неё, она поджимала колени к себе и держалась, как могла, чтобы не сорваться.
— Прости, что мы не пришли раньше, — прошептал он.
Поттер посмотрел на неё и прижал к себе, девушка тут же прислонилась к нему и шумно выдохнула, давая волю слезам. Они катились с её щек, капая на кафель. Вместе со слезами она сорвалась и на крик. Прикрывая рот рукой, она кричала.
— Давайте уйдём отсюда, — прошептала Энни, вставая и уводя за собой Сириуса, Хвоста и Лунатика.
Джеймс смотрел на свою возлюбленную. Лили была опустошена, с глаз до сих пор текли слёзы. В его любимых зелёных глазах больше не плескалось счастье, ему даже показалось, что они сменили цвет на тёмно-зелёный. Парень удерживал её в своих объятиях, пытаясь дать ей хоть какую-то поддержку.
— Я рядом. Больше никто к тебе не притронется, — прошептал он.
— Не отпускай меня... Пожалуйста, — прохрипела она.
— Пока сама не попросишь, — прошептал он, кладя её голову себе на грудь. — Ты в безопасности... Закрой глаза, — попросил Сохатый.
Лили прикрыла глаза, и он почувствовал, как её сердцебиение становится менее беспокойным.
— Представь, что мы стоим по середине огромного поля роз. Только ты и я. Мы встречаем закат, — прошептал Джеймс.
— Ты обнимаешь меня, а я стою и улыбаюсь уходящему солнцу, — добавила она.
— А потом мы танцуем, смотря друг другу в глаза и наслаждаясь летней ночью засыпаем под деревом, укрываясь одним пледом.
— Всё так и будет? — спросила она, открывая глаза.
— Если ты того захочешь, — улыбнулся он, перебирая её волосы.
— Давай летом поедем к Сириусу. В его дом? Все, — прошептала Эванс.
— Думаю, он точно не будет против. Но отпустит ли мистер Люпин Энни и Римуса? Он говорил, что хочет провести лето вместе с детьми, ведь не видел их практически целый год.
— Может быть, они смогут вырваться к нам в августе?
— Может быть, но я знаю событие, которое приближается к нам быстрее чем лето...
— Мой день рождения, — грустно улыбнулась она, — ты не забыл?
— Как я могу забыть о том чудесном дне, когда ты родилась? — он улыбнулся и положил её голову к себе на колени, а сам привстал.
Джеймс погладил её волосы и убрал пару прядей с глаз.
— Всё будет в порядке, — прошептал он. — Я убью любого, кто ещё раз прикоснется тебя, не спрашивая.
— Я тоже очень люблю тебя, Джеймс Поттер... — улыбнулась она, расслабляясь.
— Можешь поспать. Я никуда не уйду, а потом разбужу тебя, и мы уйдём вместе, а когда завтра встанешь, то мы будем вместе весь день, сходим в библиотеку и будем сидеть там до тех пор, пока тебе самой не надоест.
Эванс посмотрела в его светло-карие глаза и улыбнулась. Да, он был рядом с ней и уже никогда не оставит одну. Она и правда готова разделить с ним свою жизнь, кто может быть лучше надёжного, любящего, оберегающего Джеймса? Правильно, никто. Нет другого мужчины, которого бы она так сильно полюбила и её также сильно полюбили в ответ...
— Может тогда сразу пойдём в гостиную?
— Не уверен, что там тебе сейчас будет комфортнее, думаю ещё не все разошлись после вечеринки.
— Мне комфортно там, где ты, — заверила его она. — Давай посидим там, я немного проголодалась и была бы не против выпить кружку какао...
— Вас понял, — улыбнулся он и помог ей встать. — Сейчас на кухню, а затем в гостиную, идёт госпожа Эванс?
— Идёт, — улыбнулась она, обнимая его и вдыхая так полюбившийся ей аромат корицы и яблок...
Сириус и Энни же решились отправится на свидание, которое Блэк смог выпросить.
— Я очень люблю всех наших, — говорил он, ведя её по коридору, — но иногда хочу побыть с тобой наедине. И желательно не только в Визжащей хижине, когда ты оборотень, а я волкодав.
— Да, может быть ты прав, — сказала она.
Оба пришли в Выручай-комнату, где юноша уже расстелил плед, на нём стояли пара свечей. Девушка улыбнулась, смотря на всю эту романтичную обстановку, но тут же переменилась в лице.
— Нравится? — сказал он, уходя вперёд и садясь.
— Да, — прошептала она.
— Вот приедешь ко мне летом и будем каждый день вместе... Энни, что-то не так?
Девушка почувствовала, как её глаза становились стеклянными, а сердце разрывалось.
— Ответь на вопрос, — попросила она.
— На любой, — сказал Сириус.
— Зачем ты это делаешь?
Блэк замер, смотря на неё и спросил:
— О чём ты? Я делаю это, потому что люблю тебя, потому что ты моя девушка. Мне хочется проводить с тобой время...
— А любишь ли ты меня? Возможно ли полюбить монстра? — перебила его она.
Блэк посмотрел на неё пристальным взглядом.
— Кто тебе это сказал?
Она непонимающе посмотрела на него.
— Кто тебе сказал, что ты монстр? Покажи мне его и разотру его в порошок, потому что он не прав.
— Я сама это знаю, — пробормотала Люпин.
Сириус сократил дистанцию, но она остановила его рукой.
— Я монстр, а если ты не веришь в это, то посмотри на себя в зеркало, посмотри на свои плечи, вспомни сколько боли я причинила тебе не только в ту ночь, но и в другие, когда меня было невозможно контролировать... — она замолчала, а затем закричала. — Ты не сможешь выстроить со мной нормальных отношений никогда, у нас нет совместного будущего, потому что я чудовище!
Сириус взглянул на её ладонь и перевёл взгляд на лицо, а затем и губы. Одна из них до сих пор не зажила.
— Глупая... — прошептал он. — Я люблю тебя не только как Энолу Люпин. Я люблю твою волчью сущность, сколько бы боли ты не причиняла мне, я не перестану тебя любить. Не устану зализывать твои и свои раны, не устану сидеть с тобой рядом по ночам...
— Ты не понимаешь насколько тяжёлое будущее тебя ждёт со мной... Я очередной изгой в магическом мире. Потом ты захочешь ребёнка, а что если я и ты не сможем иметь детей или ещё хуже, наш ребёнок будет оборотнем? Как я и ты сможем пережить это?
Блэк взял её руку в свою и сказал:
— Если я захочу иметь детей, то мне не будет страшна его сущность, это лишь сделает его более похожим на тебя, чему я буду не сказано рад, — он взял её за подбородок и нежно провёл по верхней губе, — главным для меня остаётся одно. Чтобы ты была рядом со мной, и тогда я готов свернуть горы, — сказал Блэк.
Девушка посмотрела на него, и он улыбнулся.
— Выкинь эти мысли из головы, родная. Я прошу тебя. Ты от меня уже не отвяжешься, я люблю тебя до безумия, до головной боли и никогда не оставлю, убью любого, кто хоть пальцем тебя коснётся, — прошептал он.
— Уверен ли ты, что готов ко всему, что нас ждёт?
— Уверен, я верю, что наше будущее будет светлым, иногда в нём будут тёмные пятна, но вместе мы сможем выдержать всё, — сказал Сириус, гладя её по щеке. Девушка прильнула к его руке и закрыла глаза.
Парень притянул её к себе, и она положила грудь ему на голову. Они танцевали под симфонию своих сердец, которая сочинялась именно там, и именно они были её композиторами. Блэк слышал, как она ровно дышала и понимал, что всё, что сказал ей было чистой правдой. Год назад, он бы прямо сейчас сказал ей какая она дура, глупая и наивная, а сейчас сам бы себе врезал за такие слова. Нет, его не пугала перспектива провести с ней всю жизнь, вместе воспитать ребёнка, ведь рядом с ней весь мир гаснул и только с ней он мог быть уязвим как с Джеймсом, Римусом и Питером. Раньше, только они могли его понять, почему он сбежал из дома, почему всегда такой весёлый, а почему иногда может целый день не разговаривать. Она привнесла в его жизнь стабильности, они с ней были такими разными, словно из разных миров, однако им удалось найти общий язык и даже полюбить друг друга такими какие они есть. Друг для друга они были целым миром, поначалу неизведанным, а сейчас они возвращались каждый раз туда как в родной дом. Возвращались друг к другу, потому что порознь было невозможно.
— Тебе пришёл ответ от матери? — спросила Люпин, поднимая голову.
— Да, но... — он посмотрел в окно, на подоконник, где всё ещё лежал снег.
— Но ты боишься смотреть, — прошептала она.
— А ты всегда всё знаешь, — засмеялся он.
— Если ты хочешь то, мы...
— Поэтому я и хотел побыть наедине, — пробормотал Сириус, доставая конверт из кармана.
Девушка кивнула и подвела его к пледу. Они оба сели друг напротив друг друга и он сказал:
— Прочитай его пожалуйста.
Люпин удивлённо посмотрела на него, но открыла конверт и достала лист, исписанный с двух сторон.
— Дорогой Сириус Орион Блэк, нет, не так, мой сын, — начала она. — Я знаю, я была резка с тобой всю твою жизнь, а потому мне следовало бы попросить прощения за всё, что, как мне казалось, я делала во благо тебе. Я не изменяю своего мнения о важности чистоты крови, однако, я поняла кое-что другое. У меня было двое сыновей, но одного я теряю прямо сейчас, потому что не видела его уже около двух лет, о чём скорблю каждый день. Регулус прекрасный сын, какого я всегда хотела иметь, но второго сына мне не хватает, и я каждый день мечтаю о том, чтобы ты вернулся к нам, чтобы я хоть на секунду вновь увидела тебя, — она сделала паузу, а затем продолжила. — Мне не хватает несносного Сириуса Блэка, который был и остаётся моим первым сыном. Я не прошу простить, того что я и отец делали и как издевались над тобой, но я... Я очень мечтаю увидеть тебя вновь в стенах дома хотя бы на минуту. Отец по-прежнему считает тебя предателем и ничто не изменит его точки зрения, но для меня, ты в первую очередь сын, моя родная кровь, а потом уже человек, решивший пойти против мнения семьи. Я пойму, если ты не захочешь вернуться к нам, хотя бы погостить, но если ты вдруг решишь приехать и повидаться со мной, то я смогу устроить нашу встречу, чтобы отец не присутствовал на ней. Для этого тебе лишь стоит написать мне, мой дорогой Сириус. Не знаю, имею ли я право на эти слова, но с наилучшими пожеланиями и любовью, твоя мама. — закончила девушка.
Блэк сидел, смотря на пергамент и чуть не плакал, он отвлёкся и перевел взгляд на девушку.
— Я не верю в это, — он обнял себя за плечи, и девушка подсела к нему ближе, кладя его голову себе на плечо.
— Твоя мама сама хочет увидеться, это прекрасно. Если ты вновь напишешь ей, то сможешь встретится летом, вы сможете поговорить лично и всё обсудить. Быть может вам и вправду удастся наладить хоть какие-то отношения...
— Спасибо тебе, ты тогда сподвигла написать меня это письмо, — прошептал он.
— Главное, что ты сумел достучаться до неё, ты первым вышел на контакт. Правда жаль, что с отцом ничего не вышло, — заметила Люпин.
— Отец возненавидел меня с тех пор, как шляпа отправила меня на Гриффиндор, — сказал Сириус, — с этим никто смирится не смог.
Энни погладила его по волосам и спросила:
— Встретишься летом с ней?
— Очень на это надеюсь, но я бы хотел взять тебя со мной.
— Думаю это не лучшая идея, — грустно усмехнувшись, она продолжила, — вам бы сначала выяснить всё вдвоём, а затем бы ты мог её познакомить со мной, но..
— Но она может воспринять тебя очень плохо, ты ведь полукровная, — вспомнил он, — но может быть, если у неё получится принять меня, то и тебя тоже? — подняв голову с её плеча, Блэк посмотрел на неё.
— Ох, Сириус, вот бы всё было так, как ты этого хочешь, — улыбнулась она, соприкасаясь с его носом своим.
Он улыбнулся и поцеловал её в нос, а затем спросил:
— Как думаешь, Лили отойдёт от...
— Не знаю, Джеймс может быть сможет её успокоить и поможет ей оправится, но тот факт, что, если бы мы помедлили хоть на полчаса и ... — она помотала головой.
— Да, я не ожидал, что такое может случится. Никто не ожидал, я не знал, что Рабастан может опустится до этого.
— А теперь нужно понять, как избегать их, чтобы такое не повторилось ещё с кем-то, мало ли...
— Не повторится, думаю случай с Рабастаном был показательным, и если кто-то решится вновь устроить это, то пожалеет, — сказал Блэк.
Девушка кивнула, соглашаясь с его объяснениями и тут же вспомнила о другом:
— У Лили скоро день рождение, Джеймс думал на тем, какой сюрприз ей подготовить?
— Точно-точно, — вспомнил Бродяга, — мы как раз думали привлечь тебя в нашу команду. Ты ведь лучше нас знаешь, что она любит и так далее.
— Конечно! Я только буду рада, — улыбнулась Энни. — А что думаешь подарить ей?
— Комплект книг о защите от Тёмных искусств. Пусть читает на здоровье, — засмеялся он, — а ты?
— Она как-то упоминала, что у неё потерялись её любимые перчатки, поэтому я купила ей новые, а ещё сделала фотоальбом о шестом курсе, она любит такие памятные вещи.
— Интересно, а что же любишь ты? — с интересом взглянул он на неё.
— А ты пытаешься выпытать у меня, что подарить мне на моё семнадцатилетие? Сначала определись с подарком для Римуса, я вот сама сижу и в голову ничего не приходит.
— Подарок для твоего брата я уже прикупил, запас аконитовой настойки, — засмеялся Блэк, но под её строгим взглядом тут же перестал, — я решил подарить ему шоколад из "Сладкого Королевства". Пускай кушает, а то в последнее время похудел, да и ты тоже, — заметил он.
Девушка усмехнулась, осматривая себя и поправляя свитер.
— Не сказала бы, но не об этом речь, — Люпин поправила свои волосы и сказала, — осталось совсем чуть-чуть до его дня рождения.
— До вашего, — поправил её Блэк.
— Ах, ну да, до нашего. Ладно, что-нибудь выдумаю, — улыбнулась она.
— И всё же, что тебе подарить? Я тебе дарил цветы, однако, понял, что они для тебя не так уж и важны. А в книгах я не разбираюсь, — усмехнулся Сириус.
— Помимо тебя, я люблю много вещей, спроси у моего брата, он меня знает уже почти целых семнадцать лет, — напомнила она.
— Очень смешно, — пробормотал он.
Девушка улыбнулась и встала с пледа.
— Мне пора, ещё несколько докладов дописать надо, а тебе советую не засиживаться. Ещё встретимся в гостиной, — улыбнулась Люпин и развернувшись вышла из комнаты, оставив Блэка одного со своими мыслями.
Спустя несколько часов, Энни сидела в библиотеке, дописывая доклады, когда к ней внезапно подсели все четверо Мародёров. Девушка посмотрела на их заговорщические лица и усмехнулась.
— Итак, а где же Лили?
— Она с Молли Пруэтт, они что-то обсуждают в гостиной, — быстро протараторил Джеймс. — Мы пришли, чтобы обсудить кое-что насчёт её дня рождения.
— Надо же, а я и не догадалась, — саркастично ответила она, заканчивая что-то писать в свитке и закрывая его. — Ваши предложения?
Джеймс тут же начал объяснять ей свой план, а остальные дополняли его, девушка задумчиво кивала и выслушивала каждого.
— Это всё прекрасно, но надеюсь ты раздобудешь где-то её любимые гортензии, — напомнила Люпин.
— Как и обычно, что-нибудь придумаю, но у меня к тебе просьба. Учителя вряд ли смогу согласится со мной, а если ты пойдёшь со мной, то все сразу же согласятся. Твоя репутация намного лучше моей.
— Хм, — задумалась она, а затем кивнула, — по рукам. Я согласна. А теперь, когда мы всё обсудили, быстро ушли, пока я не разозлилась, мне ещё перевод на семь страниц делать, — шикнула девушка.
Все усмехнулись и тут же поспешили скрыться, однако Римус решил остаться рядом с сестрой.
— У меня к тебе просьба, — начал он.
— Какая? — с интересом сказала она, отрываясь от книг.
— Мне нужно, чтобы ты кое-что выведала у одной девушки. Мне нужно приготовить подарок для неё, — он положил какой-то лист на стол.
— Братик, ты что запал на кого-то? — усмехнулась девушка, уже потягиваясь за листом, но тот положил на него руку.
— Посмотри, когда я уйду, — улыбнулся он.
Девушка удивлённо взглянула на него, а затем на лист. Как только она услышала, как он удаляется, то перевернула лист и засмеялась.
— Идиот, — на листе была она сама. Фотография, сделанная Римусом незадолго до того, как они уезжали в Хогвартс в начале сентября. — Ну, Римус, пройдоха.
Девушка убрала фотографию и вновь принялась за уроки, но другая половина её разума всё также была занята раздумьями о подарке для брата.