Простите, я... кто?!

Уж не знаю, что папа и Бехтеры там сказали Амбридж, но она несколько притихла. Но вот надолго ли? Пока у нас на повестке дня были вопросы с зельями, экзаменами и крестражем, который мы продолжали упорно все вместе искать по всему замку. Кстати говоря, то самое заклинание, которое объединяло, как оказалось, имеет ограниченный срок действия. Во всяком случае, у всех этих наших "подопечных" через неделю всё, как было, уже вернулось на свои места. Но вообще-то временность эффекта - такое свойство есть у большинства заклятий, жаль, "наше" к ним всё же не относится. Но и это можно легко объяснить: поддерживать чары, ну а особенно - сложные, постоянно - это процесс очень и очень непростой, в большинстве случаев. Ну, повторять я не стал, но искать нужный рецепт мы продолжили, конечно. Пока все результаты мы отбраковывали, они были не теми, что нужно нам. Но всё же кое-что и взяли на заметку, хотя и надо было подумать, а как усилить нужный нам эффект хотя бы раз в 5, а лучше даже и посильнее... Потому что самым лучшим результатом, как записал Менни, у нас был тот, когда у нас пузо уменьшилось всего-то на шесть сантиметров. Да и то эффект продлился всего-то несколько дней. Ну, вот на тридцать если бы, это был бы уже очень приличный результат, конечно, пузо, которое выпирает на двадцать сантиметров, тоже весьма заметное, но всё ж и это лучше, чем полметра. Так что мы продолжали с папой, и с четким контролем Менни, дальше ещё экспериментировать с этими нашими зельями. А вот насчёт крестража, так бы мы и прочесывали весь замок, зная, что и крестраж близко, но не зная, где же точно он находится, если бы не Рон и Парвати. Дело всё в том, что Рон в Хогсмиде купил кое-что ей на день рождения. А именно, это был набор, заколка, серьги и кулон, которые по желанию носящего могли изменять цвет и даже форму, и таким образом могли пойти к любому наряду. Хотя и бижутерия, конечно, но девочки их считали "очень миленькими". Но мы не хотели, чтобы Парвати нашла эту коробочку прежде, чем надо. Ну вот и пошли мы тогда на восьмой этаж, мы ведь знали, что Комната может исполнять желания, и подумали, что нам нужно спрятать коробку. Ммда, но в таком месте её лучше не прятать. Не найдешь потом... Мы её лучше папе отнесем, он куда-нибудь уберет. Главное - это напомнить ему потом, чтобы отдать не забыл, когда надо, с этими вот всеми зельями и с подготовкой к экзаменам. Ну а что, профессорам же тоже к экзаменам готовиться надо. Морально, да. А то такие перлы порой на уроках зелий выдают. Я, например, как-то своими же ушами услышал версию Гойла о том, что в зелье нужно... добавлять восемь живых трясогузок. Спутал их он со златоглазками, судя по всему. Правда, вот в наше зелье уже готов был я и живых трясогузок добавить, да и в принципе кого или что угодно, только бы нужный эффект вышел. А тем более, там ещё и Малфой тоже решил потренировать это (может, от Руквуда он его и узнал...) и испытать его на Красотке - той из двух кошек Филча, которая помоложе и рыжая. Мне было жалко их, Филча, который был, конечно, обеспокоен таким вот состоянием питомицы, и саму кошку - а она заметно округлилась и стала такой же тугой, как мы. Мистер Филч немножко успокоился, когда папа его утешил, что с кошкой ничего не будет, кроме того, что она накачана воздухом. Она вон даже и коридоры вполне как обычно могла патрулировать. Разве что только вот кошачью дверцу, которая в комнату к Филчу вела, почти в полтора раза шире сделать пришлось, но Филчу в этом деле наши помогли. Ну вот, значит, пришли мы с Роном туда. В ту Комнату. И подумали, что хотим спрятать коробку. И тогда мы вдруг оказались в зале размером с такой огромный собор, его высокие окна проливали узкие полосы света на нечто, что напомнило мне город с возвышающимися стенами, те были сложены из вещей, которые, как мы с Роном уже поняли, были спрятаны здесь усилиями многих поколений обитателей Хогвартса. По краям его аллей и дорог возвышались целые груды сломанной и повреждённой мебели. А кругом лежали тысячи и тысячи книг – и явно запрещённых, изрисованных или украденных. Крылатые катапульты и клыкастые тарелки, пока не утратившие своих чар и лениво летающие над горами других запрещённых вещей; и были там ещё потрескавшиеся бутылки с застывшими зельями, шляпы, были украшения, мантии, что-то похожее на скорлупки от драконьих яиц, ещё там были закупоренные бутылки с какими-то зельями (а я рассовал их по карманам мантии, покажу папе и Дамблдору, а пускай они посмотрят, что это может быть), ещё несколько заржавевших мечей и даже тяжёлая окровавленная ось. И тут я что-то почувствовал. Я понял почему-то, что мне надобно срочно пойти к одному месту и что-то в нём найти. И мы с Роном пошли. Хотя я понимал, что в подобных местах это может быть ловушкой, но мы с ним решили только взглянуть, а что там, но не подходить близко к нему, мало ли там что? Как папа говорит, лучше мы сперва проверим. Мы повернули направо у огромного чучела тролля, налево у сломанного шкафа. В нём кто-то спрятал клетку с каким-то существом, которое уже давным-давно умерло; а скелет был пятиногим. Но тут я понял, что я там искал. Это была золотая чаша, явно старинная. Брать в руки я её всё же не решился, хотя мне сделать очень это хотелось почему-то, однако же я всё-таки сдержал себя, так как я так понял, что возможно, это крестраж, и как раз это и было рассчитано на тех, кто возьмёт её в руки. Лучше уж мы расскажем папе и Дамблдору об этом месте, а также и о том, как эта чаша тянет к себе. Итак, что ж, дневник, кольцо, свиток, змея... а теперь чаша. Нам осталось узнать, что же (или, может быть, кто же, ну, змея-то вон была живая) таки является шестым крестражем, чтоб найти его и наконец уничтожить. Уж тогда наш Огрызочек к следующему своему возрождению уже будет, ну, окончательно смертен. Я же об этом уже спрашивал Якуба, он сказал, что если Тому и вздумается оставаться здесь, они его быстренько пинками отсюда выпроводят. И мы рассказали своим. И зелья эти тоже мы с Роном им показали. Папа с Дамблдором их сразу проверили - в основном яды, но папа их оставил себе для изучения, ведь некоторые из найденных зелий, судя по всему, были настолько старинные, что мой папа о них и не слышал. Эх, но жаль, зелья для нас, или чего-то близкого, что можно было бы доработать, ни в одном из этих флаконов не было. А тот крестраж, а это действительно оказался он, мы отдали Дамблдору. Но если другие мы уничтожали без зазрения совести, то вот с этим всё было сложнее. А дело в том, что эта чаша некогда принадлежала Хельге Хаффлпафф. Ну, и мы собрали совет, как нам так и крестраж уничтожить, и чашу для потомков сохранить. В принципе у желающих уничтожить крестраж не так и много вариантов. Яд василиска (это был как раз наш любимый вариант, ведь это быстро и в целом, если принимать все меры предосторожности, безопасно), ещё было Адское Пламя (это уже не так безопасно, оно может выйти из-под контроля, вплоть до того, что спалит весь Хогвартс, а мне всё-таки жалко замок и его обитателей), раскаяние Огрызочка (ну, это вряд ли случится) а также меч гоблинской работы, что был вымочен в крови и яде химеры или василиска. А достать эту кровь было неоткуда: нужна была свежая, и лучше всего зверя, убитого этим мечом, но ведь василиска убили не мечом. А о том, а таки сгодится ли для уничтожения крестража камень, что был брошен Зоськой в голову василиска, в этих книгах почему-то написано не было. Видимо, старинные авторы не могли предположить наличие Зоськи там, где обитают василиски и хранятся крестражи. Да, змею тем мечом мы убили, но она была живая, но дело в том, что с живыми крестражами там дело обстоит несколько иначе. Там одного яда было бы достаточно. Правда, Якуб сказал, что он смог бы посмотреть, что можно сделать, а по сути-то ведь там сидит недопризрак Огрызочка, может, сумеют выпнуть. Хотя, как сказал Якуб, и не сразу, уж очень он не хочет выпинываться. А мы пока с папой продолжали свои зельеварские изыскания. И в марте эта проблема стала для меня даже и более насущной, ведь опять Малфой подгадил. На этот раз со мной, да. Я надулся ещё на столько же больше, а папа обещал устроить слизеринцу "сладкую" жизнь до конца учебного года и на весь следующий тоже. Он напал со спины. После уроков, в коридоре. И я, конечно, папе сказал. Устроили меня в Комнате, у нас там есть шикарное место. Вроде как бы кровать, но не совсем. От пола пару сантиметров. Можно на ней и спать, но спинка высокая, и можно сидеть и отдыхать так. Если и подушку ещё подложить, то и вообще классно. Ну и так вот, пришли мы в Комнату вчетвером, ну, мы с папой, Дороти и Менни. Они, конечно, чтоб меня там морально поддержать. И я сказал: - Так, Менни, слушай, а давай-ка, для чистоты эксперимента, мы щас все замеры сделаем и потом, когда всё закончится. И да, процесс тоже там записывай, всё, что увидишь. Ну, это для чистоты эксперимента. - Ага. Ну вот, он всё сделал, всё записал, а я подушку взял и сел. Папа рядом, Дороти, конечно, тоже, и Менни. И в этот раз я весь этот процесс застал наяву и наглядно наблюдал (Менни тоже за этим наблюдал, записывал и фиксировал) и ощущал, как у меня воздуха внутри всё больше, и я сам всё больше и всё круглее, и как мои руки и ноги становятся вдвое толще, пузо растет на глазах, и бока тоже у меня заметно округляются... Менни опять сделал всё, что надо, и заодно отметил, что на ощупь я стал теперь как ещё более туго надутый воздушный шарик, хотя и, казалось бы, куда уж более туго. А вот таки не предел это был, как выяснилось. А пузо, кстати, "остановилось" где-то возле моих ступней, папа и Менни, как это увидели, так и ахнули. Даже пришлось мне там чары облегчения применять, чтоб мне ходить хотя бы не тяжело было. Воздух тоже что-то весит, и носить это пузо на себе без них мне как-то было не шёлково. Но тогда Дороти легла мне на пузо головой и так сказала мне, что, мол если Малфой надеется, что она меня из-за этого бросит, то тогда он очень крупно просчитался. А если Малфой после такого ещё и понадеется на её внимание, то уж тем более. Обожаю свою девушку. И наконец, в мае, через месяц после рождения Мириам, всё там и у Якуба с Рысеком получилось, и у нас тоже с папой и с Менни, который к тому времени уже и к котлу встал, вышло создать наконец что-то значительно близкое к тому, чего мы добивались. Увы, как бы мы ни старались, у нас не вышло зелье, которое бы смогло избавить от последствий заклятия на все сто процентов. Но то, что мы с папой и с Менни смогли сделать - уже было, судя по всему, чуть ли не прорывом в области зельеварения. Ну, также обоим нам за это получить Превосходно автоматом на СОВУ и на экзаменах за второй курс - таки тоже вещь приятная. И можно было "перенести" эффект заклятия на его автора (вот же "обрадуются" Руквуд и Малфой), правда, не полностью, а где-то на девять десятых. Да, а одна десятая останется всё же при нас, и повторный прием зелья тоже будет уже бесполезен, к сожалению. Но поначалу мы раздали его своим "подопечным", всё прошло успешно для них, но так как мы же сами их и заколдовывали, прочувствовали на себе же этот эффект. Зато когда мы приняли его сами... Ой-вэй, бедные Руквуд и Малфой. Им тоже придется сварить это зелье, если уж они хотят избавиться от последствий, а уж его рецепт они от нас таки ой как вряд ли узнают. Ну, а оставшиеся эти вот проценты, это уж ладно. Всё равно, это лучше, чем ничего.