Стеклянная мечта

Ханзо приблизился к Такеде, не отрывая холодного взгляда от лица мальчика. — Что ты здесь делаешь? Разве ты не знаешь, что нельзя тайком покидать клан и тем более уходить так далеко? — хмуро спросил он и, не дождавшись объяснений, еще весомее добавил: — Это прямое нарушение устава! И, насколько мне известно, это уже не первая твоя вылазка. Такеда по-прежнему молчал. Появление грандмастера было настолько внезапным, что поначалу он окаменел от ужаса и, даже если бы захотел, не смог бы выдавить из себя ни слова. Холод пробежал по его плечам, по спине, по ногам, и даже живот покрылся ледяными мурашками. Язык будто прилип к гортани, пока Хасаши приближался к нему и говорил. Теперь же, когда грандмастер ждал ответа, Такеда молчал потому, что ему было нечем оправдываться, только лихорадочно пытался успокоиться и не опустить взгляд себе под ноги. Почему-то именно это стало бы для него вершиной трусости. Такеда продолжал упрямо смотреть в лицо Хасаши — без дерзости, смиренно, но все же смело. Он нарушил устав и готов понести наказание. Конечно, это не осталось не замеченным. И скорее всего, если бы Такеда виновато опустил взгляд, Ханзо рассердился бы еще сильнее. Грудь ходила ходуном, глаза часто моргали, но взгляд мальчика, упрямо преодолевавшего страх, произвел на Ханзо внезапное впечатление. Он невольно оценил увиденное и едва не кивнул в знак одобрения. Но вопросы требовали ответов. — Спрашиваю последний раз: зачем ты на ночь глядя тайком сбегаешь из клана? — все так же холодно и строго спросил Ханзо. Такеда окончательно понял, что молчать бесполезно. Собравшись с духом, он попытался заговорить, но вместо слов раздалось что-то невнятное. Во рту настолько пересохло после долгого спуска и последовавшего испуга, что он закашлялся и несколько раз судорожно сглотнул в попытке хоть немного смочить слюной горло. Первый раз за эти несколько минут Такеда зажмурился и опустил голову, но тут же снова выпрямился и распахнул глаза — Ханзо все так же пронзительно смотрел на него, терпеливо ожидая ответ. Ничего не изменилось в нём. Наверное, именно этот немигающий взгляд свысока и всё лицо Ханзо, точнее, маска хмурой строгости вкупе с ужасной усталостью Такеды наконец сломили его. Крепко закусив губы и зажмурившись, он вновь уронил голову и зябко обхватил себя руками. Он кое-как проглотил слёзы досады и едва удержался, чтобы не плюхнуться на землю перед грандмастером, потому что ноги отяжелели и всё тело стало каким-то ватным. Хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы это скорее закончилось! Никогда еще он не чувствовал себя таким одиноким, таким инородным в этом чужом мире. — Прости-те-те… сэнс-эй, — заикаясь кое-как пробормотал Такеда. Силясь сказать хоть что-то, он не услышал, как Ханзо подошёл к нему вплотную и бесшумно опустился на колени, чтобы поравняться с ним. Секунду спустя широкие ладони легли на плечи Такеды. Усилием воли Ханзо сохранил внешнее спокойствие, и только жар, исходивший от его рук, выдавал огромное волнение, клокотавшее в душе. Но девятилетний Такеда еще ничего не знал об адском пламени, что горит в крови Ханзо и норовит вырваться, стоит только потерять контроль. На этот раз Хасаши злился на себя. Не стоило так давить на Такеду, ведь он еще ребёнок, у которого осталась масса сомнений и страхов. Ханзо и сам только недавно обдумывал, как завести разговор и обсудить все то, что его гнетёт. И вот подходящий момент настал — Хасаши понял это, заподозрив, что сегодня случится очередная самовольная вылазка. Тогда он решил опередить Такеду, спустившись в низину по ранее оставленным следам. Настроение Ханзо все еще было миролюбивым. Он не собирался строго наказывать Такеду, а только поговорить с ним, как вдруг… Дойдя до места, где следы заканчивались, Ханзо пришлось глубоко вдохнуть, чтобы сохранить самообладание. Он сразу узнал это место. Именно здесь год назад он увидел, как Кенши погибает в безжалостных руках Хсу Хао. От нахлынувших воспоминаний лицо Ханзо окаменело, щёки стали багрово-красными. Он прекрасно помнил бешенный гнев, вырвавшийся из него адским пламенем. Скорпион потребовал крови мучителя, и Ханзо ринулся в атаку… Хотя прошел уже год, пальцы грандмастера опасно сжались в кулаки, по которым потёк жар. Ноги сами понесли его вперед. Ханзо шёл, не разбирая дороги, пытаясь справиться с самим собой. На лице была написана непреклонная жестокость, которую, казалось, ничто не могло смягчить. В мыслях он снова расправлялся с Красными Драконами, гнавшимися за Кенши — еще жёстче, еще безжалостнее! Кровь заливало все кругом, в нос бил острый запах горелой плоти. Ни один преследователь не ушёл бы живым в этот раз!.. Наваждение схлынуло так же внезапно — в голове словно что-то взорвалось. Ханзо едва не упал. Взявшись за голову, он привалился к дереву. Белая пелена спала с глаз, взгляд снова стал нормальным, и перед ним встал образ Кенши, недовольно качающего головой. Ханзо даже показалось, что это его голос он услышал у себя в голове перед тем, как она взорвалась болью. «Хватит!» — все еще эхом звучало в ушах. Опомнившись, Ханзо огляделся и понял, что ушел далеко от места, где кончались следы Такеды. Стоило поскорее вернуться, ведь уже темнело. Предчувствие, что мальчик один в том самом месте, гнало его обратно. И пока Ханзо шёл, тревога всё больше смешивалась с раздражением наставника, чей ученик нарочно подвергает себя опасности, нарушая устав. Даже походка Ханзо стала такой же сердитой, как и его мысли: он несёт ответственность за Такеду — самого младшего члена клана. «Сколько раз он уже вот так сбегал? Клан находится в глухой местности высоко в горах. А если бы он заблудился, замёрз ночью или на него напал бы дикий зверь? Что за безрассудство?!» С мыслью, что подобная беспечность должна быть немедленно пресечена, Ханзо едва не выскочил прямо перед носом у спускавшегося в низину Такеды. Вовремя остановившись, он спрятался за деревьями и перевел дыхание. Вскоре Хасаши увидел сначала тень, а затем и самого Такеду, остановившегося прям перед тем местом, где год назад Кенши дал бой их преследователям, чтобы выиграть хоть немного времени… Вновь воспоминания заставили брови Ханзо сойтись у переносицы: «Зачем он тайно приходит сюда?!» С холодной решимостью это узнать Хасаши двинулся вперед, навстречу совершенно растерявшемуся от столь внезапного появления Такеде… Покаянный взгляд мальчика не смягчил Ханзо. Разгневанный наставник в нём жаждал услышать слова оправдания, и лишь после этого он мог бы простить нерадивого ученика. Но как только Такеда, наконец, сдался, Ханзо внутренне ужаснулся, увидев, как его будто переломило пополам. Он не представлял, что Такеда был уже на пределе сил. Невнятный лепет с извинениями вызвал острое желание обнять мальчишку и успокоить, но, уже присев перед ним, Ханзо застыл, так и не позволив себе поддаться порыву. Вместо этого Хасаши положил горячие ладони на плечи Такеды, содрогавшиеся будто в немых рыданиях. Снова невыносимо захотелось обнять его, но руки против воли остались прямыми и жёсткими, став преградой между ним и Такедой. От досады Ханзо даже сцепил зубы! Будь перед ним Сатоши, он бы уже давно качал его в объятиях, прижимая к груди крепко-крепко, и шептал успокаивающие слова. Но Такеда — не его сын, хоть он и обещал Кенши… Ханзо вдруг осознал, что со смертью Сатоши что-то бесповоротно умерло и внутри него. Никто никогда не заменит ему погибшему сына. Или же это страх слишком сильно привязаться к Такеде не позволил Ханзо обнять его? Хотя бы на несколько секунд?.. — Прости-те, сэнсей, — снова залепетал Такеда, так и не подняв взгляд. Он не плакал — ему удалось загнать ненавистные слёзы обратно. Только голос звучал совсем тихо и хрипло. Горло очень саднило. — Не надо! Ничего не говори. Руки грандмастера дрогнули, но пальцы так крепко сжимали худые плечи, что Такеде показалось, будто его пытались встряхнуть. От этого он затрясся ещё сильнее. Ужаснувшись, Ханзо отдёрнул руки и досадливо закусил губу: меньше всего он хотел напугать мальчика. Глубоко вдохнув и кое-как успокоившись, он заговорил медленно, чтобы сохранить хрупкое самообладание: — Прости, Такеда. Я не хотел тебя напугать. Но ответь мне, зачем ты ушел так далеко от клана один, да еще и на закате? Неужели ты не понимаешь, что это опасно? Смягчившейся тон градмастера подействовал на Такеду — он тоже немного успокоился. Ему понадобилось больше времени, чтобы окончательно взять себя в руки, но в конце концов он, почесав зудящий нос тыльной стороной ладони, поднял голову и посмотрел на своего наставника. Ханзо увидел взгляд полный тоски, какую испытывает человек, совершающий поступки помимо своей воли, внутренняя причина которых ему непонятна. Но Ханзо все понял: Такеда раз за разом тайком возвращался туда, где его жизнь сделала крутой поворот. Очевидно, он очень скучал и хотел вернуть все обратно. И ждал… — Ты хочешь сбежать из Ширай Рю? — без тени строгости спросил Ханзо. Такеда растерянно захлопал глазами. — Нет, сэнсей. Я бы никогда… — он не договорил, задумавшись. Само слово «сбежать» внушало страх и отвращение, подразумевая предательство. Но неожиданно для себя он добавил: — К тому же это невозможно. Ханзо кивнул, затем, чуть подавшись вперед, пристально посмотрел Такеде в глаза. — Тогда зачем ты приходишь сюда? Уронив голову, Такеда стал непроизвольно жевать губы, оттягивая момент признания, ведь он сам еще не до конца распутал тугой клубок мыслей и причин своих поступков. — Я… я… — «Жду отца»? Ты это хотел сказать? — закончил вместо него Ханзо. Вздрогнув в душе, Такеда кое-как кивнул. В покрасневших глазах мутноватой пленкой вновь застыли слёзы. Ханзо беззвучно вздохнул и поднял отяжелевший взгляд к вершине горы, где уже затухал багрянец заката. Глядя на него, он тоже оттягивал момент признания, хотя, в отличие от Такеды, он много раз представлял этот разговор и пытался подобрать нужные слова. Но все, что он придумал, теперь казалось слишком путаным и витиеватым. После короткого раздумья Ханзо все же решил, что, несмотря на юный возраст, Такеда имеет право знать все как оно есть, без прикрас. — Твой отец не придёт за тобой. А даже если придёт, ты все равно останешься в Ширай Рю, пока не закончишь обучение, — со спокойной непререкаемостью сказал Хасаши. — Так уж вышло, что ты стал заложником ситуации. Твой отец ведёт неравный бой с Красными Драконами и не сможет защитить тебя. Рядом с ним тебе постоянно будет грозить смерть или даже хуже… Поэтому он попросил меня взять тебя под свою опеку и обучить всему, что знаю. Твоя мама погибла в результате несчастного случая, и Ширай Рю — это единственное место, где ты в безопасности. Ханзо выговорил это одним духом, но едва не запнулся, когда пришлось солгать о Сучинь, как о том просил Кенши. Ложь во благо — так объяснил он. С этим пришлось согласиться. Такеда молча смотрел себе под ноги, пытаясь осознать услышанное. Слова грандмастера лишили его воли и последней призрачной надежды. Хрупкая, как стекло, мечта о прежней жизни, разбилась, оставив лишь осколки воспоминаний. Такеда испугался собственного голоса — слова, которые он и не думал произносить, сами собой вырвались из сдавленного слезами горла: — Я хочу домой… Повинуясь порыву, Ханзо снова крепко сжал плечи мальчика. Он пытался говорить мягко, но руки все равно предательски дрогнули. — Твой дом здесь. Пойми, наконец! Мальчик упрямо затряс головой. — Такеда, послушай, — Ханзо вдохнул и постарался говорить настолько мягко, насколько мог. — Я не знал твою маму, но уверен, что больше всего на свете она хотела бы твоей безопасности. Ты потомок древнего рода воинов Такахаши. В тебе заключена огромная сила. Она поможет тебе стать могучим воином, если ты только захочешь! Такеда стоял, будто съежившись под гнётом судьбы, но из последних сил её отрицая. Ханзо увидел тоненькие блестящие дорожки на его щеках, и в этот момент что-то надломилось в нём. Обрушилась невидимая преграда, и Такеда оказался в крепких объятиях. — Пойми, твоей матери больше нет в живых, и дома в Таиланде — тоже. Тебе просто некуда возвращаться, — с горечью шептал Ханзо. — Но я поклялся Кенши и сейчас клянусь тебе, что всегда буду защищать тебя и обучать. Ширай Рю — твой дом и семья. Ханзо молча прижимал Такеду к груди, пока не почувствовал, что он кивает, кое-как приняв жестокую реальность. От этого не стало легче, но это был первый шаг — осознать, что его прошлая жизнь навсегда осталась в прошлом. Когда Ханзо и Такеда вернулись в клан, уже совсем стемнело. Большую часть пути им пришлось пробираться, едва различая хоть что-то перед собой. И когда тьма совсем сгустилась, Ханзо велел Такеде идти след в след за ним, а сам зажёг в ладони огонь, чтобы освещать себе путь. С заходом солнца резко похолодало, поднялся порывистый, колючий ветер. Тогда Ханзо сильно повысил температуру тела, чтобы исходящее от него тепло согревало Такеду, который уже сильно замёрз и стучал зубами. Когда ворота Ширай Рю закрылись за ними, Ханзо велел мальчику постараться поесть и лечь спать в малой спальне, которая тогда пустовала. Кое-как запихнув в себя немного риса под возмущённые возгласы Фокса, который весь вечер искал его, Такеда поднялся на второй этаж и вошёл в освещённую лишь одной свечой комнату. На тумбочке возле кровати стояла чашка, от которой поднимался пар, и знакомый запах ударил в нос, стоило только подойти. Такеда знал, что этот отвар приготовил для него Ханзо и он поможет ему уснуть. Год назад он проспал благодаря ему больше суток. С благодарностью выпив его, Такеда задул свечу и нырнул под одеяло. Он не знал, что Ханзо пришёл почти следом за ним и терпеливо дожидался за дверью, пока он наконец не уснёт, до этого сполна выплакав своё горе.