Hey Jude, don't make it bad Take a sad song and make it better Remember to let her into your heart Then you can start to make it better Hey Jude, don't be afraid You were made to go out and get her The minute you let her under your skin Then you begin to make it better
The Beatles - Hey Jude
Солнце ещё только выглядывало из-за горизонта, и на траве лежала ночная роса, а в клане Ширай Рю уже полным ходом шла утренняя тренировка. Выстроившись ровными рядами, ученики, как хорошо отлаженный механизм, отрабатывали движения под строгим взглядом грандмастера Хасаши. Их голоса сливались в единый мощный порыв. Минул год с того дня, как Кенши оставил восьмилетнего сына в клане, чтобы спасти его от неминуемой гибели. Это было очень тяжелое решение, но Ханзо поклялся, что защитит Такеду и обучит всему, что знает сам. Хасаши честно старался не выделять для себя никого из учеников, ведь у каждого за плечами была своя трагическая история, которая и привела его в клан. И все же Такеда был сыном Кенши — человека, буквально ворвавшегося в жизнь Ханзо и кардинально изменившего её. После воскрешения, но до встречи с Кенши, Ханзо чувствовал себя словно брошенным в бушующее море, уносившее его всё дальше от берега. Горе и страх непрерывно накатывали огромными волнами, и он беспомощно барахтался в них, не в силах выплыть наружу. Осознание бессмысленности своего существования терзало душу, давая пищу озлобленному духу, живущему внутри Ханзо, жаждущему крови и мести всему миру. И вдруг будто сами Старшие боги сжалились над ним. Несмотря на сопротивление Ханзо, Кенши не просто помог ему — он вырвал его из лап безжалостного монстра, тянувшего бывшего призрака на самое дно Преисподней, где его с предвкушением ждали демоны Они. Как бы странно это ни звучало, но слепой мечник заставил Ханзо прозреть, дал ему цель, ради которой стоило жить. Он буквально загипнотизировал его идеей возродить Ширай Рю, чтобы помочь таким же потерявшимся в этой жизни людям и вместе с ними защищать Земное царство. Наконец, Ханзо увидел тот самый берег, к которому следовало плыть, и ум его деятельно заработал. Волны горя и отчаяния улеглись, а затем случилось то, во что Ханзо упорно отказывался верить. Сначала это была лишь искра, едва уловимое эхо того волшебного чувства, которое посчастливилось познать Ханзо в прошлой жизни. А затем искра выросла в пламя свечи, медленно, но верно разгонявшее тьму одиночества. И вот уже вопреки сопротивлению разума, робкий огонёк превратился в настоящий пожар, разлившийся от сердца до кончиков пальцев. Только тогда бывший призрак ощутил себя по-настоящему живым. Кенши воскресил его душу, и теперь Ханзо был в неоплатном долгу перед ним. Он чувствовал особую ответственность перед Кенши за Такеду, ведь недаром, принимая мальчика в клан, он сказал мечнику: «Твой сын — это мой сын». Ханзо поклялся защитить Такеду от Красных Драконов и обучить всему, что знает сам, сделать из него настоящего воина, достойного рода Такахаши. Вот только за прошедший год мало что изменилось в сознании Такеды — Ханзо остро чувствовал это. Он определённо делал успехи в обучении боевым искусствам: его движения стали увереннее и чётче, он уже не отставал от других. Ханзо реже приходилось поправлять его, и все чаще, проходя мимо Такеды, он довольно кивал. Вот только в голове мальчика по-прежнему творился беспорядок. Ханзо не мог избавиться от назойливой мысли, что Такеда просто привык к жизни в клане. Еще живя с матерью, он посещал секции боевых искусств, и для него тренировки были не в новинку. Конечно, никакие секции не могли сравниться с тренировками в Ширай Рю. Это был совершенно иной уровень. Но какую-то подготовку они всё-таки дали. Прошло несколько месяцев, и Такеда понемногу втянулся в жизнь клана, однако Ханзо отчетливо видел, что мальчик всё делает словно на автомате, по уже сформировавшейся привычке. Отсутствовало самое главное — заинтересованность в обучении. И с каждым днем Ханзо всё больше беспокоило это. Такеда был самым младшим учеником во всём пока еще немногочисленном клане. И в отличие от остальных, он не принимал решения вступить в Ширай Рю. Его отдали в клан, не спрашивая. Тогда это было вопросом жизни и смерти. В условиях погони Кенши не мог выбрать для сына более безопасного места. Но с тех ужасных событий прошел год, и Такеда словно не понимал, зачем его до сих пор держат в клане, и ждал отца, который заберёт его домой. Пусть его жизнь никогда не вернется в прежнее русло, ведь мальчик знал — его мать умерла, но Ханзо был готов поклясться: Такеда искренне верит, что скоро вернётся домой. Заложенная в генах мощь рода Такахаши давала ещё по сути ребёнку силы выдерживать суровые тренировки, и Ханзо всё реже находил повод придраться к нему. Однако головой Такеда был совершенно в другом месте. Его мысли остались дома, в Таиланде, куда он отчаянно мечтал вернуться. Он до сих пор не осознал или отказывался осознать, что никакого дома, кроме Ширай Рю, у него больше нет. С тяжелым сердцем Ханзо думал о том, что ему придётся разбить мечту Такеды и поставить его лицом к лицу с суровой действительностью: он заложник в битве отца с Красными Драконами. Да, в клане он в безопасности, но только пройдя обучение и став чуджином, Такеда перестанет быть заложником ситуации. Только так он сможет присоединиться к Кенши, чтобы вместе уничтожить монстра, убившего его мать и навсегда лишившего возможности прожить спокойную жизнь обычного человека. Трудно сказать, для кого этот разговор будет тяжелее: для ученика, перед которым захлопнется последняя дверь, ведь отец никогда не вернётся за ним; или для учителя, который будет вынужден эту дверь перед ним захлопнуть. Весь прошедший год Ханзо делал всё, чтобы Такеда перестал бояться его и хоть немного проникся доверием. Наконец, мальчик уже не шарахался в сторону, стоило только Хасаши приблизиться. И вот теперь, под тяжестью предстоящего разговора, этот хрупкий мостик доверия грозил разлететься вдребезги.